Щенячье чудо

На вокзалах всегда витает и режет нос запах железа, сигарет, смешанный с запахами тысяч людей, их надежд, ожиданий и еды, которые они прячут в своих огромных чемоданах. Он мог ощутить на языке любой запах, а тот играл с воображением злую шутку, рисуя в голове образы.

Он повел носом и весело завилял хвостом. Совсем рядом с ним сидела Старушка с огромной сумкой, которую до сих пор не могла закрыть, столько в ней было всего напихано: и грибочки, и колбаска, и котлетки, и куча другой еды, которой он никогда не пробовал. Рот наполнился слюной, в животе кто-то зарычал, он весь сжался и затрясся. Почти три дня он голодал. Его отовсюду гнали, а баки с мусором были, словно неприступные крепости. А будь он хоть чуть-чуть повыше и постарше, а то только и знает, что скулит и хвост поджимает, а подойти ближе боится, боль от побоев еще не прошла.

Осень уже дает о себе знать. В этот день, не переставая, шел снег, а коснувшись земли ту же таял на сыром асфальте. Вода была везде, и Щенок не мог найти сухого места. Сырой, грязный он бродил по городу, шерсть стала мокрой и покрылась корочкой, он весь продрог, кожу, где шерсть была выдрана, покалывало. От глаза до самой шеи редел вчерашний шрам. Малыш рискнул зайти во двор и поискать там что-нибудь съестного, но наткнулся на местного пса, а потом, заработав пару укусов и тот самый шрам, спрятался в подвале. До самого утра его караулила серая собака неизвестной ему породы.

Сегодня Щенку посчастливилось. Над ним сжалились и пустили на вокзал, спрятав за автоматы. Старушка все дергала замок своей сумки, уже начиная злиться, но увидав Щенка, притаившегося в уголке, замерла, а потом опустила плечи и смягчила взгляд.
-Кто это там? – улыбнулась Старушка, - Ты, наверное, кушать хочешь?
Услышав слово «кушать» и увидев, как Старушка стала рыться в своей переполненной сумке, он навострил уши и с трудом поднялся с холодного, но сухого пола. Лапы стали ватными, он завалился набок, но тут же поднялся и, не обращая внимания на боль, поплелся к ней. Морщинки проступили на лбу, она что-то старательно искала, а Щенок вилял коротким хвостом, поскуливал и купался в аромате вкуснейшей еды. Закончив рыться, Старушка пошуршала пакетом и кинула ему какие-то косточки. Он весело захрустел им, а живот все урчал, зубы не слушались, то и дело, прикусывая язык.
Старуха задумчиво на него смотрела, лицо ее становилось то суровым, то грустным, то мелькала еле заметная старческая улыбка. Когда Щенок доел косточки и долизал пол, где еще оставались масляные пятнышки, Старушка потянулась погладить Щенка, и тот принялся лизать и их. Она тихо рассмеялась и снова задумалась. Так они просидели несколько минут и Щенок уже начал засыпать у ее ног, как Старушка встала и, взяв сумку подмышку, заковыляла к выходу. Щенок был рад и этой горстке еды, что она дала, но продолжал печально смотреть в след ее удаляющейся не складной фигуре. Посреди зала она обернулась, и, казалось бы, удивленно на него взглянув, поманила пальцем. Так его манили мальчишки, когда хотели остричь шерсть с боков. Щенок не знал, зачем она была им нужна, но надеялся, что для чего-то важного, ведь просто так мальчишки бы не стали  лишать его шерсти, которая давала хоть какое-то тепло по вечерам.

Но у Старушки не было ни ножей, ни ножниц, ни палок, у нее были теплые руки, голубые глаза, морщинистое лицо и тихий скрипучий голос. Он завораживал так же, как и запах ее еды. Щенок встал на тяжелые лапы и неуверенно побрел к ней навстречу, ожидая совершенно естественной реакции: ругательств, криков, пинков, и виноватый взгляд прохожих.Старушка улыбнулась, кинула кусочек колбасы и снова пошла прочь. Теперь Щенок, уже не отставая, шел за ней, держась на небольшом расстоянии. Она время от времени роняла кусочки колбасы, а он подбирал их, на ходу съедая. Так Они шли очень долго, колбаса у нее кончилась, да и он уже наелся, но все не отставая шел за ней. Они несколько раз останавливались отдохнуть и к вечеру пришли в какую-то деревушку. Запыхавшаяся Старушка
 остановилась возле калитки и, взглянув на Щенка, сказала:
- Теперь это твой дом.

Он опешил и остановился перед открытой калиткой. Кто-то ему сказал, что чудес не бывает, что он навсегда останется дворовой собакой и умрет от голода и холода на заброшенной помойке. Как он ошибся. Чудо есть, его только нужно дождаться и всем сердцем поверить, и оно само к тебе приковыляет и поманит ароматным пальцем.