Нити нераспутанных последствий. 1 глава

«Многие из вас могли бы предположить, что предыдущая часть « Звенья прошлого и настоящего» является последней. Я сама так долгое время считала, но позже поняла, что всем незаконченным решениям суждено продолжится. А продолжение чего-то - это всегда последствия. Какие они бывают, а ведь наша героиня выбрала неверный путь, вы узнаете, как раз на этих страницах. Они расскажут вам о самом грустном. О таком, что вы в один миг не сдержитесь, бросите книгу в окно, после не решитесь идти за ней. Так не надо, потому что раз уж решили узнать, чем все-таки закончится столь длинная полоса, то прошу, наберитесь терпения, а самое главное, ни в коем случае не ставьте себя на место героев. Вам кажется, что они могли бы все обойти по-иному, но нет! Еще не осуждайте, пожалуйста, так ярко поступок давно полюбившейся вам героини, что разочаровала меня саму. О ней, вы, пожалуй, узнаете то, что никогда бы не стало крутиться около ваших лиц во время трагичных эпизодов. Также, вы, скорее всего, поняли, именно это часть послужит завершением ко всему! Так, что читайте не торопясь, вникайте, возникайте, слышьте голоса героев, только не выбрасываете половину страниц, не пропускайте строк, даже если они вам очень не понравятся!»
***
9 ноября. 2018 год. Евпаторское Заведение, училище постоянного проживание на территории Крыма. Ночь. « Каждый из нас ошибается, когда, не сомневаясь, может ответить, что знает каждый последующий шаг близкого человека, может прочесть ту или иную его мысль, залетевшую в голову так быстро. Мы долго так считаем, иногда на протяжении всей жизни можем так и не узнать обратную сторону души того близкого человека, что на самом деле так далек от нас. И вы ни за что не догадаетесь, что это именно тот, кого вы так хорошо знаете больше года, если, конечно, не умеете видеть, как Тишина. Да, когда близкий человек совершает что-то противоречащие ему, делает какие-то странные действия, по которым не догадаешься с трех секунд, что это именно он, первым свидетелей его новых поступков становится Тишина. И не, потому что она так захотела, и не, потому что так выпала случайность…»
Ноябрьский Ветер заводил свою приглушенную песню, пролетая мимо Тишины, стоящей на одном балкончике. Она, как три дня была в Евпаторском Заведении, ходила по берегу холодного моря, по кирпичной нашей дороге, а ночи проводила на чужих балконах. Почему она не осталась со мной в Москве? Пожалуй, она поняла, что приглядывать за мной и тобой вовсе не нужно, ведь с нами в таком защищенном городе, как Москва, ничего не может случиться. А вот, оставить без своего присмотра Аринку, Алексея, Ольгу и Архимея Петровича она не могла. А во время своего короткого пребывания в городе, она рассказала мне, что Ветер, бравший ее сильно за прозрачные руки, тянет и тянет обратно. А это означало одно - надо вернуться! Зачем? Этого она пока не знала, но послушать Ветер стоило, ведь ее давно знакомый брат по пустякам не заводил разговоры, и песни свои ей не пел больше тридцати лет. Что нашло на него сейчас? Ответить сложно, однако Тишина уже второй час пытается понять, к чему ее привел братец именно на этот балкон, на такой пустой и холодной. Он привел ее именно сюда, в комнатку, где спокойно спят два ученика, среди, которых есть и наш мальчик Алексей. Но, что конкретно это может значить? Ведь она уже успела погладить его по русской голове, посидела на краю кровати, улыбчиво смотря. Она бы могла узнать ответ сразу, если бы Ветер умел договаривать. А то, ведь, приведет куда-то и сразу поменяет направление, унесется на соседний балкон, а Тишине укажет именно на этот. Так и продолжает Свидетельница многого стоять себе и рассуждать…
Когда дверь той комнаты тихо открылась, то Тишина, отвлёкшись, не сразу принялась глядеть. Она уставилась на освещенную фонарем дорогу, проводя по ней глазами. А тем временем уже отчетливо доносились до нее посторонние шаги, что таили в себе что-то странное. Свидетельница многого, обернувшись, прислонилась лицом к балкону, так пристально начала наблюдать. И Ветер, братец ее закружил вокруг того фонаря, тот час погас свет. Тогда Тишина еще больше приглядываться стала.
И увидела она силуэт, знаком он был ей очень, но разобрать не удалось. Человек этот в брюках был, цвет не понятен, конечно. Тишина попыталась оглядеть его с ног до головы, как остановилась на вещице, что зажата была руке. И побледнела Свидетельница многого, да так, что Ветер испугался больше за нее, чем за Алексея. В руке человек этот держал ту самую стекляшку, прямо такую, какую Тишина видела в картонной коробке. Сначала подумала, что обозналась. Но, нет, та самая, она еще вспомнила, как аккуратно держала ее я. А этот человек готов был выронить ее в любую секунду, вспотевшими ладонями еле держал. А после, присев на колени, нервным движением рук отломил стеклянную верхушку ампулы, да, так, что отломившейся стекляшкой провел случайно по своей правой руке около запястья. Тишина не отводила глаз не на миг, пытаясь вникнуть, зачем это нужно, уже перестала пытаться разобрать, кто это конкретно.
На человека, задержавшегося в тот момент около, мирно спавшего Алексея, пролился лунный тонкий свет. Луна была еще совсем слаба, зимой она почти всегда такая. Но все-таки она смогла этаким помочь нашей Тишине, по крайней мере, она надеялась, что Тишина сможет разглядеть кого-то отчетливо в этом человеке. Когда тот силуэт поднял глаза, смотрел он ими с невероятным страхом, что кажется, давно поселился в нем, то Тишина открыла рот широко. Она никогда так не делала, но в этот раз даже оттолкнулась от двери, зажмурив серебряные глаза. «Не обозналась ли?» - пронеслось в ее голове, тогда она еще взглянула на сидевшую девушку, что в руках держала уже пустую ампулу. Та смотрела своими зелеными глазами так, будто боялась каждого шороха, боялась, что сама Тишина ворвется вмиг. Но Тишина врываться не может, это нужно знать, хотя бы для того, чтобы однажды она появилась и на вашей дороге. А вот Ветер, что внезапно распахнул дверь балкона, врываться может еще как.
Девушка вздрогнула, быстро поднявшись, загородив лицо ладонью от лунного света, она поспешила выйти. Тишина, вошедшая в открытую дверь босыми ногами, взглянула на Алексея. Русоволосый мальчик спал, как ни в чем не бывало. Не слышал он ни посторонних шагов, ни этого резкого звука, когда не выдержал глядеть на все это Ветер. Верно, Ветер, он тогда смог разглядеть в этой девушке нашу Ольгу…
***
6 ноября. 2018 год. Москва. Необыкновенная встреча, что произошла на Малой Грузинской улице, не заставила ждать продолжения. И вот уже спустя час, я, не переставая улыбаться, глядела на то, как в холодных руках ты держишь горячую кружку кофе. После того дождя, что произвел на нас какое-то волшебное впечатление, я даже начала сравнивать его с тем, что был в моем воображении, когда баловалась Тишина. Но сейчас я полностью была уверена в том, что уже больше трех дней не видела ее проделок. Да, и в последнее время ей не до шуток почему-то было.
Но особо думать, пытаться узнать, что там с моей Свидетельницей многого я вовсе не хотела. Ведь прекрасно так, как сейчас сидеть с хорошей собеседницей за круглым деревянным столом на одной кухоньке, на которой еще годы назад я болтала с Ольгой. Конечно, меня немного удивило, что Флюгер так и не решила навестить свою мать и сестру в Москве. А то бы могли и вместе поехать. Хотя, по-моему, у нее есть кое-что интересней, чем встреча с близкими ей людьми.
- Согрелись?- спросила я у тебя после недолгого молчания, держав в руке синюю кружку с горячим чаем. И только сейчас я заметила на тебе любимое серенькое платье и синюю кофточку, жаль, что без брошки. Да, впрочем, это не имеет огромного значения.
- Да, спасибо… - ответила ты, обратив внимание на то, как крупные капли перестали стучать по окну. Они кончили так внезапно, что казалось, будто бы дождя не было уже больше часа. А когда еще одна капля слетела с чужого подоконника, перелетев мой, то так сильно ударилась об твердую поверхностью, что для каких-то мелких частиц произошёл, скрытный для наших глаз дождь. Вмиг разлетелись от нее брызги в разные стороны.
Я, прислушавшись к мимолетной тихой атмосфере, что находилась на этой кухоньке все это время, посмотрела на синие жалюзи, пытаясь, будто взглядом сдуть с каждой из них мелкие крупинки пыли. Но, когда, спустя секунды ничего так и не вышло, не одна крупинка не закружилась в вальсе, то я спросила у тебя, тут же повернувшись, давно державшую в голове фразу:
- Скажите, Таня, как вы догадались, что найдете меня именно на той улице в такую ненастную погоду, как сегодня? Как вам удалось оказаться там в ту секунду?
- Это было несложно! Иногда, знаешь, вдруг в голове так нарисует кто-то изображение, а оно черно белое, будь на нем кто угодно. Следовательно, я сразу хочу сделать его цветным, а для этого надо весь этот рисунок перенести из головы. Как ты обычно говоришь, запутанно…- ты улыбнулась, положив левую руку на стол, взглянула куда-то вниз, думая о чем-то постороннем, что совершенно не подошло бы к нашей беседе, но только ты так думала. Ведь стоило бы мне услышать твою мысль, я увидела бы в твоих неземных глазах ту раскрытую загадку, твою загадку. И если раньше ты, часто поглядывая на меня так же, как сейчас, все пыталась понять в чем ее суть, то сейчас ты ощутила, как это интересно быть чьей-то Женщиной с загадкой. Спрятав мысль в глубину сознания, ты снова сделала глоток кофе, на миг, закрыв глаза.
- А потом эти рисунки становятся цветным, как только стоит вам увидеть то в живую? Или вовсе они исчезают, не успев договориться с воспоминаниями, чтобы те сохранили их хотя бы на несколько месяцев. А то ведь эти воспоминания такие избирательные, только самое важное в свой круг принимают. Часто бывает, что мы им говорим, чтобы запомнили очень важные для нас самих случаи, а те прямо отказываются, считают обратное. И не переубедишь их, как не старайся.- договорив, я приподнялась, обойдя стул, взялась за холодную металлическую спинку.
Ты молча смотрела, а потом тоже приподнялась, вытерев уголки губ белой салфеткой, что лежала около блюдца. В ответ на мои слова, сказанные секунды назад про воспоминания, ты пожала плечами, а после, встав рядом, все – таки сказала:
- Ты права, эти слова, про то, что воспоминания нельзя переубедить, все так и есть. Вот, сейчас например я уже не вижу черно-белой ту картинку, а цветная с каждым обращением к ней становится все более четкой. Так, что я с тобой не во всем соглашусь, ведь цветные воспоминания у меня еще есть и никто их не сможет забрать.- ты ответила так, как обычно разговаривают в каких-нибудь красивых фильмах на философские темы. Мне это так понравилось, что я не поворачивая головы, не сказала тебе не слова, ожидая продолжения. – А, что если я скажу тебе, что догадываюсь о своей загадке, о том, какая она и в чем заключается. Я долго думала над ней, но, как только отпустила, то через некоторое время отгадка сразу в руки упала…
- Что вы? Что вы?- повернувшись, я прислонила указательный палец к губам, - Вы, правда сейчас могли мне открыть свою загадку? Еще один предлог бы и так бы и сказали?- я с маленьким испугом взглянула, взяв твои руки, продолжила, - Танечка, никогда, слышите, никогда никому так не открывайте свою отгадку, если даже она может оказаться очень верной. Да, узнать ее интересно, но выносить за грани свои мыслей не надо! – последнюю фразу я сказала шёпотом, посмотрев на голубоватую стенку, что в трех шагах. Я не отпускала твои руки еще несколько секунд, после добавила, - Не бойтесь, Танечка, ни Тишина, ни Ветер нашу беседу подслушать, еще не успели. А стены, да стены, они только слышать слова могут, черпать из них самое интересное, при этом обмолвиться с кем-нибудь у них еще ни разу не выходило!
« Так ты едва ли не открыла мне свою загадку. В тот день ты, наконец, решилась, убрав мешавшие темные пряди волос со лба, готова была рассказать свою загадку. А после, чтобы было после? Об этом ты вовсе не подумала, а когда я остановила тебя, перебив, то ты так же взглянула, как и до этого. Да, об этом стоит говорить! Ведь если бы ты все же всем, включая Тишину и болтливого братца Ветра, уже поведала о разгадке, то не сверкнули бы в следующий миг твои глаза. Не сверкнули бы…»
***
10 ноября. 2018 год. Евпаторское Заведение, училище постоянного проживание на территории Крыма. Утро. « Хранящий тайну человек, будь она у него, конечно, часто пытается закрыть плотно двери к ее догадке. И делает он это очень незаметно, можно в нем разглядеть некого профессионала своего дела. А тот, кто знает его замыслы, обязательно разглядит в нем еще пятьдесят таких же тайн, двери к которым закрыты намертво уже очень давно. Кто же их может отварить, проникнуть внутрь? Ветер, единственный братец, перед которым распаиваются все двери, да так, что отлетают в бездну тяжелые замки, прикованные ложью. Он входит в них грациозно, переступая еле живые корни слов, а те громко кричат ему. Когда человек снова говорит не правдивые вещи, то корни, сплетённые друг с другом, затягиваются все туже и туже. Ветер тогда в темном плаще, проносится мимо той догадки, дотрагиваясь тонкими ручонками до корней, приподнимает каждый и прислушивается к той или иной речи. Только вот после далеко Ветру братцу улететь не получается, так и остаётся он возле того человека, пока тот сам не откроет свою тайну!»- так рассказывал Ветер своей единственной собеседнице Тишине, сидевшей на белоснежном подоконнике. И каждый миг он глядел на того человека, хранящего тайну, на то, как он мирно сидит за столом, объедаясь холопий с сухофруктами, что плавают в тесноте в молоке. Он все больше понимал, что эта открытая для всего окружения девушка по имени Ольга, еще не скоро раскроет кому-то свою тайну, а это означало, что вольным он перестал быть вмиг. А раньше было ему хорошо, куда он, туда и она, ведь Флюгер такова, а сейчас наоборот. И тяжело ему стало в груди, что отвернулся от « чистой» улыбки героини.
Ольга, сидевшая за нашим столом, была сегодня приветлива. Да, так натурально приветлива, что это сложно было отличить от какой-то странной игры. Ее чистые расчесанные темные волосы, что доставали до начала плеч, делали ее слегка очаровательной, это тут же заметил сердитый Архимей Петрович, что кладя на широкую тарелку пару творожных булочек, не сводил с нее взгляд. Но девушка делала вид, словно не замечает этого тяжелого взгляда старика. Да и сейчас он был ей ни к чему.
Потянувшись рукой за салатовой салфетницей, что стояла в середине стола, она обратила внимания на глубокую царапину, вспомнив ту ночь, когда неровно отломила верхушку стекляшки. Обронив на это взгляд, она поначалу забыла, зачем тянулась, сразу потускнев в лице, как перегоревший фонарь.
- Где это ты так порезалась?- внезапно спросила Аринка, поправив заплетенные аккуратно черные косы назад, поставив тарелку на край стола.
Она спросила легко, но Ольга вмиг представила, что вдруг все ее действия отразились у нее на лице, на щеках проявился тот случай. Испугавшись, она тут же превратилась из приветливой девушки в запуганную кем-то Оленьку.
- Ольга, ты что?- Алексей слегка удивился, через секунду, протянув ей ту салфетку. – Аринка разве спросила у тебя что-то страшное? Ответила бы, что не помнишь.- он улыбнулся, встряхнув русоволосой головой.
- Да, не помню… – Ольга почувствовала, как непонятно откуда взявшийся холод окутал ее руки, как раз в том месте, где она обычно сгибала их в локтях. Она, не медля приподнялась, сразу взглянула в сторону выхода, задела стакан с апельсиновым соком, что тот пошатнулся. На чистой скатерке сразу появились бледные рыжие круги, которые она вовсе не заметила.
Шла она сначала быстро, все, держась за руки, которые, как ей казалось, онемели. Архимей Петрович, глядевший на нее, сделал умное лицо, подняв соскочившие с носа старые очки. Стоило девушке оказаться на улице, то сразу почувствовала, как весь холод растворился вокруг нее, затем скрутившись в замкнутый невидимый круг. Ветер, облокотившись на белокаменную стену, безразлично продолжал глядеть на тот круг, а когда ему надоело этакое зрелище, то смахнул, стоящую на сереньком столике синюю вазу, облепленную цветными треугольниками. Это заставило Ольгу вздрогнуть, что обернувшись, посмотрела прямо в лицо Ветру. Конечно, она не увидела ничего кроме витающего воздуха. Постояв так еще минуту, через стекло она заметила мирно завтракающего старика, на этот раз в ее взгляде не было прежней искринки, что всячески возникала до этого внутри ее самой. 
« И куда же она могла пропасть за эти дни? Нет, Ветер искринки чьей-то радости уносить не может. Тогда значит, непременно их отобрал  тот, кому их предназначалось отдать. Неужели Архимей Петрович забрал их у своей Оленьки? А зачем?» - обязательно узнают об этом Аринка и Алексей и ты, только будет это тогда, когда самая последняя частичка оставшейся у Ольги искринки растворится в воздухе, и подхватит ее Свидетельница многого…