Лагерные песни часть шестая

      ЛАГЕРНЫЕ ПЕСНИ  60 ГОДОВ 20 ВЕКА.
                ( ЧАСТЬ ШЕСТАЯ)


                ГОРОД СПИТ

         Тебя я жду, а всё ещё не едешь.
          А на свободе ты меня любила.
          А жизнь мою теперь ты не поймёшь,
           Я рассказать  тебе её не в силах.
                Проснулся я , а город ещё спит,
                Не спит тюрьма , она давно проснулась.
                А сердце, сердце больно заболит,
                Как будто к сердцу пламя прикоснулось.
          По коридору слышен звон ключей.
          Мечты о воле сразу возникают.
          В кормушку пайку хлеба подают,
  Её ты ешь, слезами заливаешь.
                Пойдёшь гулять, а на тебя кричат,
                Ты к этой брани привыкаешь.
                И по привычки руки взяв назад,
                Глаза невольно в землю опускаешь.
           Если заговоришь в строю,
           Тебя со строя вытащат клещами.
            А поздним вечером ты так и знай,
           В холодный карцер отведут.
                И там 7 суток голодом сидишь.
                И вернёшься в камеру голодным.
                А если не чем друга угостить,
                ты предлагаешь свой последний ужин.
             Он отвернётся, скажет -не хочу.
              И ляжет спать, укрывшись с головою,
               Лишь только подышит  чуть-чуть,
              Напоминая, что есть на свете воля.
                Приснится сон забытый мной опять,
                Как будто я ушел в этап далёкий.
                Где нет людей, где есть другой закон,
                Я умирал забытый, одинокий.
               И от тоски ты снова запоёшь,
               Как будто этим сердце успокоишь,
              За вечный страх, что ты в тюрьме умрёшь,
              Но не умрёшь, а только поседеешь.
                Проснулся я , а город ещё спит,
                Не спит тюрьма, она давно проснулась,
                А у меня на сердце стало всё равно,
                Таких как я, в тюрьме сидит немало.


                УРКА

                Майскими короткими ночами,
                Прижимая к сердцу автомат,
                Вспоминая шёлковую блузку,
                бывший урка, а теперь солдат.
                Где же ты, родная, отзовися.
                Старый урка плачет по тебе,
                А в ответ лишь листья пожелтели,
                Шелестят в прохладно тишине.
                Может фраер в галстуке атласном,
                Он тебя фалует у ворот,
                Эх! Судьба напрасно ты смеёшься,
                Урка всё равно домой придёт.
                И придёт с победой, громкой славою,
                С орденами на блатной груди,
                И тогда на улице, на главной,
                Ты меня с букетами не жди.
                А придёт ко мне тогда другая,
                И с улыбкой нежною тогда попросит,
                Урка скажет: «Здравствуй, дорогая,»
                Громко рассмеётся на распев.


                ОТВЕТ

                А на дворе чудесная погода.
                Окно открою, светит месяц молодой.
                А мне ещё сидеть два года,
                Душа болит, так хочется домой.
                Как ночь придёт, а ночью мне не спится,
                А как уснёшь , милая приснится.
                Привет  из дальних лагерей, от всех
                Товарищей, друзей, целую крепко , твой Андрей.
                А тут не давно попал я в слабосилку,
                Из-за того, что ты не шлёшь посылку.
                Я не прошу, что б было пожирней,
                Хотя бы прислала чёрных сухарей.
                Зайди к моему соседу Егорке,
                Он на свободе мне должен 6 рублей.
                На 2 рубля возьми ты мне махорки,
                А на 4 чёрных сухарей.
                Писать кончаю, целую тебя в лобик.
                Не забывай, что я живу ,как бобик.
                Привет из дальних лагерей от всех.
                Товарищей, друзей, целую крепко  твой Андрей.


                СИНИЙ БЮРЕТ

              Звон проверок и шум лагерей,
              Не забыть никогда мне на свете,
              Изо всех своих лучших друзей,
              Помню девушку в синем бюрете.
                Помню лагерь и лагерный клуб.
                Звуки вальса, веселья и хохот,
                И оттенок накрашенных губ,
                И бюрет этот синий, знакомый.
              А когда в зале свет потухал,
               Все взоры встрепенулись на сцену,
               Наклонялся тот синий бюрет,
              На плечо молодому шатену.
                Он красиво умел говорить,
                Не собьёшь на фальшивом ответе.
                Только нет, он не может любить,
                Заключённую в синем бюрете.
             В лагерях мы не можем любить,
             В лагерях есть запретная зона.
            На свиданье мы можем ходить,
            Обманувши стрелка и надзора.
                Так пройдут молодые года,
                Пролетят запоздалые ветры,
                Мимо тюрьм, мимо зон лагерей,
                Мимо деушки в синем берете.