Золотой череп. Воронка душ. Глава 7

Глава 7



Всебору опять привиделся сон. Один и тот же бесконечный тракт, утопающий в метели далёкий тёмный лес, разбитая карета и пустота вокруг. Он снова брёл по этой дороге и постоянно оглядывался, так, словно опасался нападения. Каждый раз он испытывал одни и те же чувства: страх, отчаяние, боль от потерь. И каждый раз враг нападал. Этот враг никогда не показывался, просто шёл по следу, настигал его тёмным облаком и с яростным воем набрасывался, пытаясь разорвать.

Он разлепил веки и огляделся. Рядом, у изголовья кровати, сидел пушистый серый кот. Его жёлтые умные глаза, не отрываясь, следили за каждым движением, и когда Всебор протянул руку, чтобы погладить у кота за ушами, животное спрыгнуло с кровати и убежало.

– Куда же ты!? Глупый! – прошептал Всебор. – Кого-то этот зверь напоминает.

Он смахнул со лба пот и огляделся. Вечерняя попойка, переросла в ночную и, не смотря на уговоры Клута, Броль растранжирил последние сбережения на дорогое вирекрейское вино. От этого вина во рту до сих пор ощущалось гнусное послевкусие.

Всебор потряс головой и зевнул. Жиль почему-то лежал на полу. Под головой полено, вместо одеяла прикроватный коврик. А на его койке вчерашний бродяга, которому Жиль собственноручно вручил медяк.

– Какая ирония, – проговорил Всебор. – Если нас сюда притащил Громила, то где же он сам?

Всебор сполз с кровати и, перешагнув через Зубастика, вышел в коридор. Комнаты для постояльцев располагались на втором этаже, но Всебор никак не мог вспомнить, как поднялся по ступеням, да ещё с таким комфортом устроился на ночлег.

Он спустился в трактир и подошёл к хозяину, который, не смотря на раннее время, уже натирал фарфоровые кружки.

– Сударь уже на ногах, – улыбаясь, заметил трактирщик. – Ранняя пташка, больше зёрнышек клюёт. Верно!?

– Когда как, – пожал плечами Всебор. – Не подскажите, где найти  Громилу?

– Отчего же, подскажу, – трактирщик поставил кружку и внимательно посмотрел в глаза собеседнику. – Это, конечно, не моего ума дело, но какого чёрта сударь связался с полукровкой?

– Полукровкой!?

– Именно полукровкой! А разве сударю неизвестно, что Броль только наполовину эльф?

– Вот, почему он так себя ведёт, – усмехнулся Всебор. – Надо же? Никогда бы не догадался.

– Дурная слава идёт впереди Броля, – трактирщик плеснул в кружку пива и подвинул её Всебору. – Люди судачат, что этот остроухий не случайно появился в слободе, ему нет веры, и наверняка его изгнали из страны лесных духов за какой–то проступок.

– А те двое, что были вчера с ним?

– Про них ничего не знаю, врать не стану, – пожал плечами трактирщик. – Ты парень неплохой, вижу по глазам, потому мой тебе совет, не связывайся с Бролем. До добра это не доведёт!



Всебор вышел во двор, огляделся. Над первобытными лесами, что тянулись до горизонта, показался краешек солнечного диска. Вспыхнул яркий золотистый луч, и огненный шар начал вековечное восхождение.

Ветер переменился. И скверные запахи теперь уносило на запад, в сторону далёких холмов. Прохладный воздух, с лёгким ароматом хвои и прелой листвы, приятно холодил кожу. Всебор потянулся и издал тот, ни о чём не говорящий возглас, который обычно сопровождает беззаботное пробуждение. По улице бегали куры, на кривом шесте сидел огромный гиперборейский петух. Несколько пятнистых свинок ковырялись в грязной луже, приглушённо и хрипло лаял хозяйский пёс.

– «Трактирщик сказал, что Броль ушёл на конюшню, – подумал Всебор. – Где конюшня?»

Он услышал топот копыт и натужное лошадиное всхрапывание. В самом начале улицы показался всадник на серебристом скакуне. И не трудно было догадаться, что этим всадником окажется Громила.

– Хор-р-роший, хор-р-роший! – радостно выкрикнул Броль. – Не загонял я тебя? А, друг любезный!?

Заметив собутыльника, Броль пришпорил коня и через пару секунду поднял его на дыбы перед Всебором.

– Великолепный скакун! – закричал он. – Признай, ты никогда таких не видел!

– Признаю! – улыбаясь, воскликнул Всебор. – Должно быть, стоил целое состояние?

– Я бы отдал за него полмира, – Броль успокоил коня и, хлопнув его несколько раз по холке, спрыгнул на землю. – Потому что, Буян единственный мой друг на этой планете.

Броль взял скакуна под уздцы и повёл за постоялый двор.

– Я завоевал Буяна в честном поединке, – похвастался Громила. – Были времена, когда правители священных лесов проводили турниры, и подарками для победителей становились великолепные скакуны, золотые туры или драгоценные клинки, выкованные искусными кузнецами Варос Эрдейла.

– Ты ведь не настоящий эльф? – прямо в лоб, спросил Всебор.

– Я этого не скрываю, – улыбнулся Громила. – Моя мать эльфийка, отец человек. Ничего хорошего не выйдет, сказали тогда жрецы. И я полностью с ними согласен. Но я живу, как хочу и где хочу. И главное, я свободен и не подчиняюсь этим дурацким предписаниям, которые налагают законы каст на всякого жителя страны лесных духов.

Конюшня, сколоченный из досок сарай, располагалась за гостиницей. Броль завёл скакуна в стойло, закрыл калитку на щеколду и для верности дёрнул несколько раз за ручку.

– Мой отец слыл храбрым воином. Дворянин – белая кость, в доблести ему не было равных, – Громила взял охапку сена и бросил Буяну под ноги. – Дворянин, но нищий, как церковная мышь. Образование он, конечно, получил – викарий научил читать по слогам, а полковой писарь показал, как нацарапать пару слов на бумаге. Всё бы хорошо, да вот любил мой папаша бутылочку. Потому даже заслуженные награды в его руках надолго не задерживались. Всё просаживал на пирушках. Но вот однажды повстречал он эльфов. Было это накануне «Великой битвы», когда армии «живых» объединились, чтобы остановить навь в Скальбуре. Эльфы и люди, какой великолепный союз! Ум и проницательность народа лесов, сила и ярость человеческого рода. И вот среди эльфов ему повстречалась прелестная Ариэль, дочь полководца, бесстрашная наездница, искусная целительница. Не знаю, как уж получилось, но они влюбились друг в друга. Отец, который пил не просыхая, вдруг излечился от своего недуга, Ариэль отвадила его дружков-собутыльников, вернула ему божественный дар – светлый незамутнённый ум. Поход длился несколько недель и в течение этого времени, мои родители были самыми счастливыми существами на земле. Но счастье скоротечно, объединённые армии заняли позицию меж двух утесов, закрыв врагу проход в «Чистые земли», а пространство между Скальбурскими воротами велико, пеший воин должен идти два часа от одного утёса до другого. Прождали они сутки, у многих воинов появилась надежда, что враг отступил. Однако всё изменилось вечером второго дня. Навья армия, как и предполагалось, пришла с запада, и состоялась битва. Грохот от пушечных выстрелов не смолкал несколько часов, картечь выкашивала целые полки, а потом люди и эльфы, плечом к плечу, ринулись в рукопашный бой.

Броль замолчал, внимательно посмотрел Всебору в глаза.

– Надеюсь, итог битвы тебе известен?

– Об этом знают все, – отозвался Всебор. – Знают и не хотят вспоминать.

– Верно! Люди и эльфы проиграли, – с горечью, произнёс Броль. – Остатки двух армий в панике отступали по Скальбурским пустошам, в надежде достичь спасительных лесов. Мой отец с тысячью храбрецами остался прикрывать отход и по понятным причинам больше его никто, никогда не видел. А прекрасная Ариэль вернулась в страну лесных духов. Она долго оплакивала возлюбленного, но время лечит. Потом появился я. Эльфы терпимы к инородцам, потому воспитали, как равного. Но видно не судьба мне быть эльфом. Мой отец всегда жил во мне и скоро заявил о себе дурными пристрастиями, скверным нравом и несокрушимым свободолюбием. Я сбежал из страны лесных духов. И теперь живу среди людей.



Броль порылся в кошеле и выгреб последнее, что оставалось.

– Пожалуй, только на яичницу и хватит, – заметил он. – Ну, ничего, при случае запасёмся дичью. Мясо жёстковатое, но жрать можно.

– А меня совсем со счетов списываешь?

Всебор достал свою заначку и положил пару монет на середину стола.

– Убери! – рявкнул Броль. – Я угощаю всегда. Пока есть за что.

– Но я не могу злоупотреблять гостеприимством. Моя совесть…

– Пусть твоя совесть заткнётся! – презрительно фыркнул Громила. – Дают, бери. А если не дают, возьми сам.

– Твоё право, – согласился Всебор. – Может, теперь расскажешь, в чём суть задания?

Хозяин принёс огромную закопченную сковороду с глазуньей и каравай. Он посмотрел на Всебора, предосудительно покачал головой и ушёл.

– Задание непростое, – нахмурился Броль. – И я до сих пор не могу понять, что Лехилетригель в тебе нашла. Почему она выбрала тебя?

– Возможно, я ей понравился. Или просто пожалела.

– Наверное, пожалела, – хмыкнул Броль. – Эльфы народ прижимистый, но если дело того стоит, они готовы щедро расплатиться золотом. А золото нынче в цене. В человеческих королевствах этот металл давно стал редкостью. Эльфы, как и люди, тоже платят дань, и навь с каждым годом забирает всё больше и больше. Но в отличие от людей у эльфов бесконечная история и на протяжении тридцати тысяч лет они накапливали золото в своих сокровищницах. Говорят, эти сокровищницы охраняют грифоны, и пройти туда могут лишь избранные представители эльфийского народа. Не знаю, там не был. Хотя признаться, соблазн заявиться в Крумбельские гроты велик, да боюсь, сами же эльфы меня и прикончат, без грифонов. Милая Лехилетригель, своевольная, хитрая, но добряка Броля не забывает…

Броль улыбнулся, отломил от каравая краюху и подгрёб к себе часть яичницы. Улыбка говорила о том, что мысли Громилы вовсе не о задании, а совсем о другом.

– Похоже у тебя виды на эту Лехилетригель, – усмехнулся Всебор. – Вон, как разомлел.

– Если бы так, – смутился Броль. – Она принадлежит к высшей касте, а кто я?

– Ты воин! Разве этого мало?

– Для эльфов быть воином третье дело. Хотя драться они умеют и бьются до последнего.

Броль запихнул хлеб с яичницей в рот, задумчиво прожевал.

– Ну, ладно. Раз уж ты со мной, надо рассказать всё на чистоту, – начал Громила. – Эльфы привязаны к сокровенным вещам, у каждого рода множество предметов, которые принадлежали их предкам, эти предметы обладают волшебной силой, настолько могущественной, что даже навь порою не способна им противостоять. И такие вещи охраняются, как зеница ока. Когда эльфы готовятся к войне, они собирают свои святыни, выбирают самые древние, проверяют их силу и идут в бой. Теперь представь, что один из таких предметов пропал.

Броль замолчал и многозначительно уставился на последний кусочек, который лежал посреди сковороды.

– Понимаю, к чему клонишь, – отозвался Всебор. – Мы должны этот предмет найти?

– Его не нужно искать! – Броль подцепил остатки и закинул в рот. – Эльфы с самого начала знали, где лежит предмет. Но они не могут его достать. Местность больно гнусная и жуткая. Потому, для выполнения задания и нужен человек. Заметь не эльф, а именно человек.

– Хочешь, сказать этот человек я?

– Ты или твой зубастый дружок, какая разница? Главное другое. – Броль оскалился и покачал головой. – Сумеете вы оттуда вернуться или мне придётся искать других, более крепких парней.



Они собрались только к вечеру. Решили идти пешком, хотя Клут настаивал купить пару мулов. Но Броль раскричался и запретил даже думать о мулах. Видимо деньги водились только у него и признаваться в том, что карманы пусты, полукровка не хотел.

– Как же мне всё это не нравится, – заныл Жиль. – Пропадём мы с остроухими, поверь мне. Пропадём!

– Не каркай! – отрезал Всебор. – Громила неплохой парень, но слишком вспыльчивый. Так что постарайся при нём о своих сомнениях не говорить.

На остатки денег они купили у трактирщика провизию и пару драных одеял. Увидев скудость запасов, Жиль совсем поник головой. Некоторое время он слонялся во дворе, что-то высматривал и задумчиво поглядывал на восток. У Всебора даже стали возникать подозрения, а не хочет ли закадычный дружок смыться. Но когда пришёл Броль, со своими приятелями, Жиль вернулся в трактир и на его лице, к удивлению Всебора, заиграла улыбка.

– Это пригодится, – проговорил Броль, швыряя на стол увесистый свёрток. – Умеешь, с этим обращаться?

Всебор развернул свёрток и с интересом посмотрел на Жиля.

– Оружие? – воскликнул Зубастик. – Неужели всё будет так плохо?

На куске парусины лежали два старых пистолета и несколько ржавых клинков.

– Барахло, конечно, но барахло, проверенное в бою, – заметил Броль. – Сабли придётся почистить и заточить, а за пистолеты ручаюсь, сам проверял.

– Даже не знаю, что сказать, – с сомнением в голосе произнёс Всебор. – У нас сугубо мирная профессия. Потому оружием пользоваться не доводилось.

Броль хищно оскалился и переглянулся с приятелями.

– Ну, а нам не привыкать. Только богам известно, сколько мы народу на тот свет отправили. Не считая, «отверженных» и другой нечисти.

– Да чего там! – рявкнул Палько. – Если орк, к примеру, за горло схватил, ты ему ствол в рыло и на курок. Был орк, и нет орка.

– К-к-какой орк? – смутился Жиль. – Настоящий?

– А какой же? Орки, гоблины и другое отродье в диковинку только здесь, на «Чистых землях», – заметил Палько. – А там этих тварей, что комаров в болоте.

– Скверно, – подытожил молчаливый Клут. – Сдаётся мне, этих оболтусов придётся ещё и спасать.



Всебор оглянулся. Там, на востоке, оставался родной Спумарис. Весёлыми дружелюбными огоньками прощалась иностранная слобода. Из трактира доносился обычный гомон беспечных гуляк.

Стемнело быстро, а когда они миновали порубежный кордон, стало совсем темно.

– Почему мы пошли на ночь глядя, – с тревогой в голосе, зашептал Жиль. – Все нормальные люди отправляются в дорогу с утра.

– Здесь некого бояться, – услышав Зубастика, отозвался Броль. – А ночь неплохое время, чтобы спокойно миновать скверные места. Гринберийский лес кишит разбойниками.

– Разбойниками?

– А ты разве не слышал про «костяную дорогу», по которой в Спумарис везут товары? Лучшего места для засады не сыскать.

– Но если в лесу разбойники, они могут…

– Послушай приятель! – Громила остановился и уставился на Зубастика. – Сейчас взойдёт луна, и станет светло. А разбойников я не боюсь. К тому же эти бездельники ночью дрыхнут и им нет никакого дела, до трясущегося от страха, нищего и оборванного зубастого парня.

Броль презрительно фыркнул и зашагал дальше.

– Вёрст на двадцать здесь всё истоптано лесорубами, – добавил Клут. – А вот дальше…

– Верно! – согласился Палько. – Бояться надо не разбойников, а заколдованных навью гринберийских секачей. Вот уж напасть, так напасть. Но мясо у них дивное на вкус.

– А говорят ещё, эти секачи человечиной питаются, – разговорился Клут. – Если, к примеру, идут люди по тропинке цепочкой, идут себе, считают ворон, болтают, а кабаны-то слышат хорошо и тихо следом бредут, ждут, значит, момента, а когда такой момент наступает, последнего хвать. Он даже пискнуть не успевает. Только его и видели.

Жиль шёл последним, но услышав откровения старого эльфы, стремительно переместился в середину отряда. Не обращая внимания на издёвки и смех остроухих, он в течение часа не находил себе места, пока, наконец, не успокоился.

Но Броль оказался прав. Лес словно вымер и до самого рассвета, на их пути не встретилось ни одного живого существа.