После дискотеки

   – Последний танец! – раздался противный голос ведущей Галины Николаевны, известной в народе под прозвищем Культраб. По залу пронесся недовольный гул.
   Настоящего диджея у них не было. Какой диджей приедет сюда, в этот обветшалый ДК, работать на убогой аппаратуре за убогие деньги? Даже те из местных, кто разбирался в современной танцевальной музыке и умел обращаться с проигрывателем, обходили ДК стороной. Так что проведение дискотек повесили на заслуженного работника культуры одиннадцатой категории Галину Николаевну Титешину. Отказать руководству она не смогла, да и пару тысяч к зарплате бюджетного работника прибавить хотелось. Но свое отвращение к современной молодежи и современной музыке она, давний любитель Иосифа Кобзона, Льва Лещенко и Надежды Бабкиной, скрыть тоже не могла. Она кивнула сидящему за пультом забитому подростку, своему сыну, и в зале зазвучал какой-то допотопный медляк.
   В этот ДК ходила небогатая молодежь, которая к тому же хотела потратить свои невеликие деньги не на билеты, а на алкоголь. Пили все. Формально на дискотеку в состоянии алкогольного опьянения не пускали, но администрация ДК понимала, что, если выполнять это требование, то на дискотеку вообще никто не придет, а ДК за счет нее и выживал. Да что греха таить, даже сама Культраб перед дискотекой выпивала пятьдесят грамм, чтобы хоть как-то примириться с ненавистным ей мероприятием. Не пил только язвенник Степаныч, работавший в ДК электриком и по совместительству вышибалой на дискотеках. Когда морщинистая рука Степаныча ложилась на плечо очередного перебравшего с алкоголем, тот покорно шел на выход – Степаныча уважали и побаивались. Ходили слухи, что он отсидел за убийство.
   Молодежь тем временем частью разбилась на парочки, а частью рассредоточилась вдоль стен. Саша была среди вторых. Она хотела потанцевать с Олегом, но ее шустрая подруга Дашка опять перехватила его, и теперь они топтались в танце и что-то шептали друг другу на ухо. Даша смеялась и запрокидывала голову, а руки Олега спускались с дашиной талии все ниже и ниже.
   Саша ненавидела обоих. Олега – за то, что он выбрал Дашку, а не ее. Дашу – за то, что ей опять повезло с парнем. Ей всегда везло с парнями – они к ней так и липли, а Саше перепадали только «крохи» в дашиного «стола». Ей доставались или увальни и недотепы, или моральные уроды, желавшие только перепихнуться. Олег не входил ни в ту, ни в другую группу, и потому нравился Саше. Он казался чуть благороднее среднестатистического мужского контингента, рассказывал чуть интереснее, шутил чуть смешнее и не так пошло. Но все равно она его ненавидела.
   «Как он мог повестись на дашкино обаяние?! Да, она красива. Да, она общительна и обаятельна. Но и я тоже не уродина. И уж точно поумнее ее!» – думала Саша, глядя на ненавистную парочку.
   Она подняла с пола сумку, достала оттуда банку с алкогольным коктейлем и сделала пару больших глотков. Оглядевшись, она поставила сумку обратно на пол.
   «Он просто не успел узнать меня за те два танца, что у нас были, – продолжила самокопания Саша. – Если бы я была такой же болтливой, как Даша, то он бы сейчас танцевал со мной, но… Проклятая застенчивость! Даша тоже хороша! Подруга, блин! У нее таких еще вагон будет, а у меня… Ну и что мне теперь, подойти к ней и сказать “Отдай мне его”? Латиноамериканский сериал какой-то получится…».
   От выпитого на нее накатила слабость. Она нащупала в полумраке стул и села. Проклятый медляк все не заканчивался. В голове гудело. Саша закрыла глаза…
   – Все, конец, пойдем! – Даша трясла ее за плечо. – Заснула что ли?
   Она разлепила веки и посмотрела в ее сторону – Дашка улыбалась. Рядом стоял Олег и тоже улыбался. Рука его лежала на дашиной талии. Саша натянуто улыбнулась в ответ, нашарила на полу сумку, встала и неуверенной походкой пошла к выходу, протискиваясь через толпу. Ей хотелось скорее на свежий воздух. Олег с Дашей пошли за ней.
   На улице сашина голова немного прояснилась. Она выудила дрожащими пальцами из пачки сигарету, закурила и облокотилась на перила ДэКовского крыльца. Даша и Олег встали по обе стороны от нее. Мимо шла домой дискотечная молодежь.
   – Ну как, полегчало? – спросила Даша, положив руку на сашино плечо.
   – Нормально. Устала что-то я сегодня.
   – Бывает…
   Саша докурила и неловко уронила окурок на ступени.
   – Выпить бы… – сказала она как бы себе и полезла в сумку за банкой – там болтались алкогольные остатки. Она опрокинула их в себя и опять задумчиво сказала: – Еще бы…
   – Да, девчонки, может, зависнем где? Выпьем еще немного, – оживился до сего момента молчавший Олег и вопросительно посмотрел на Сашу.
   «Блин, чего всегда у меня-то? Пользуетесь тем, что у меня родители часто в отъезде! Нашли блатхату!» – мысленно проклинала она спутников, но расставаться с Олегом ей все равно не хотелось, а это был повод продлить вечер.
   – Ладно, пошли. Только бухло с вас!
   – Да где мы его сейчас возьмем? Поздно уже, – сказала Даша, которая знала, что у сашкиных родителей всегда имелся самогон.
   – Да что б вас! Ладно, найдем… – махнула рукой Саша и двинула в сторону дома. Обнимающиеся Даша и Олег последовали за ней.
   «Хорошо, что они сзади идут, – думала Саша. – Не могу на это смотреть. Напьюсь сегодня, пожалуй…».
   Они шли на окраину города, в частный сектор, где жила Саша. Всю дорогу она слышала, как Даша с Олегом перешептывались и хихикали. Уже почти стемнело, зажглись фонари, а на небо выкатила огромная желтая луна. Сашу всю дорогу одолевали противоречивые мысли. Она уже жалела, что согласилась взять их с собой. Можно было тихо напиться в одиночестве… Наконец, они подошли к одному из ряда одинаковых бревенчатых домов.
   – В доме никаких пьянок – сидеть будем в беседке, – сказала Саша и открыла калитку. – Я сейчас вернусь.
   И она пошла в дом, где у нее в потайном месте была спрятана литровка самогону, о которой родители давно забыли. Литровка ждала подходящего случая, и вот он настал. Она прихватила еще три стакана и пачку печенья. Погасив в доме свет, она вышла в сад и пошла в сторону беседки. Подходя к беседке, она услышала недвусмысленные звуки поцелуев и дашины вздохи. Внутри Саши все упало. Она, конечно, понимала, что к этому все и шло, но вот так быстро, у нее в саду, почти у нее на глазах. Этого она перенести не могла. Стаканы выскользнули у нее из рук и глухо упали на траву. Печенье она отбросила в сторону. Взяв бутыль за горлышко, она бросилась к беседке. Внутри, на лавке лежала Даша, над ней нависал Олег и шарил рукой где-то в районе дашиной юбки.
   Удар был мощный – Саша вложила в него все свои силы. Бутыль, ударившись об олегову голову, разбилась и расплескала вокруг свое содержимое. Олег мешком рухнул на пол беседки. Саша и Даша с ужасом в глазах смотрели друг на друга несколько секунд, потом Даша закрыла лицо руками и сдавленно заревела. Саша машинально сжимала «розочку», оставшуюся от бутылки. Через минуту она пришла в себя и бросилась к лежащему Олегу. Голова его лежала в луже крови – череп был раскроен… Даша продолжала стонать.
   «Что теперь? Тюрьма? Сколько дадут? Я была в состоянии аффекта. Не доказать. Медэкспертизу назначат. Могут в психушку упечь. Неизвестно, где хуже. Господи, зачем?! Зачем я это сделала?! Что это, последний олег на Земле? Как же мне плохо…» – проносилось в голове у Саши. – «Что дальше делать? Не хочу в тюрьму! Никто не видел, как я его… Только Даша, но она не выдаст. Или…».
   – Надо избавиться от тела, – услышала Даша незнакомый сашин голос.
   – Дура! Какого тела?! Олег! – Даша бросилась к Олегу и принялась его тормошить. – Олег, вставай! Олег!
   – Он не встанет, – холодно продолжала Саша. – Надо избавиться от него. Я схожу за тележкой и лопатой.
   И она пошла в сарай, где лежал садовый инструмент.
   Олег был тяжелый, но вдвоем они все же погрузили его на тележку. Саша действовала четко и энергично, Даша же находилась в прострации и действовала скорее автоматически. Открыв заднюю калитку сада, они повезли тележку через небольшое поле по тропинке, которая вела в лес. Высокая трава скрывала их от случайного взгляда, а луна освещала дорогу. Даша все время всхлипывала и почти не тянула тележку – Саше приходилось тянуть за двоих. Наконец Саша решила, что они достаточно углубились в лес, и свернула с тропинки. Там, на небольшой прогалине, она стала копать яму. Помощи от Даши ждать не стоило – та прислонилась спиной к дереву и смотрела в одну точку; слезы катились у нее по щекам и блестели в лунном свете. Вырыв достаточно глубокую яму, Саша вылезла из нее, подтащила тележку к краю и опрокинула ее содержимое вниз, в темноту. Тело Олега глухо стукнулось о дно ямы. Даша опять заревела, закрыв лицо руками.
   – Не хочешь взглянуть на него в последний раз? – тихо сказала Саша, опираясь на лопату.
   Даша повернулась и медленно подошла к краю ямы – в тусклом лунном свете она еле видела очертания тела…
   Саша с разворота ударила ее лопатой по затылку. Хотела ребром, но получилось плашмя. Даша потеряла равновесие и упала в яму, прямо на тело Олега. Кричать она не могла, да и смысла уже не было… Саша заглянула в яму и увидела освещенное луной дашино лицо. Та смотрела на нее круглыми, полными слез глазами и тихо шептала: «Зачем? Зачем? Зачем ты так, Саша…».
   – Саша! Заснула что ли? – Даша трясла ее за плечо. – Конец. Пойдем.
   Саша разлепила веки и посмотрела в ее сторону – Дашка улыбалась. Рядом стоял Олег и тоже улыбался. Рука его лежала на дашиной талии. Саша натянуто улыбнулась в ответ, нашарила на полу сумку, встала, подошла вплотную к Даше и процедила сквозь зубы: «Ссука».
   Даша и Олег недоуменно смотрели, как она неуверенной походкой пошла к выходу, протискиваясь через толпу.