4. Джайва и лугары

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ДЖАЙВА И ЛУГАРЫ

Темнота редела. Обозначились очертания веток, в листве прозвенела невидимая пичуга, ей ответила другая, третья. Внизу, запутавшись в чаще, ещё лежала мгла, но где–то высоко над вершинами ночь наверняка уже растаяла. Джайва была наполнена шорохом – листья омывались росой и стряхивали её вниз. Андрей посмотрел вверх, в просвет ветвей – высоко раскинула джайва второй полог, за ним, ещё выше, невидимый – третий, четвёртый и только потом – небо. Этот безумный многоярусный лес, как море, необъятен. А возможно, здесь не так много ярусов, ведь он не мог оказаться в глубине безбрежной джайвы. Скорее всего эта её часть обитаема, а значит, здесь стихия джайвы вполне приручаема. Андрей поднялся ещё выше и убедился, что не ошибся – сквозь второй слой крон изредка просвечивало небо. Здесь даже слегка тянуло утренним ветерком – внизу же стояла духота, воздух там был почти неподвижен. Андрей решил, что пойдёт в ту сторону, откуда тянуло свежестью – в его ситуации ни одно из направлений не имело преимущества, кроме того, которое подсказывала интуиция, а её подсказки Разведчики ценили высоко.

Он спустился с дерева. Потревоженное, оно сбросило крупные капли с плотных, кожистых листьев, дождём окатило человека. Андрей взглянул на себя глазами эритянина и поморщился – для того, чтобы продираться сквозь джайву, его куртка и штаны не самый худший вариант, хорошо, не оказался здесь в шортах и майке. Но вот все эти кнопки, липучки... Впрочем, выбирать не из чего, не голым же к ним являться. Андрей развязал шнурок, стягивавший волосы на затылке, тряхнул головой – этим началась подготовка к решающей встрече с аборигенами, на том и закончилась.

Интуиция не подвела. Джайва становилась более милосердной. Хоть по–прежнему сжимала в тисках полубезумного буйства, но дышать стало заметно легче, улучшилась циркуляция воздуха. Наконец, Андрей обнаружил то, чего ждал – еле заметную тропинку. Он остановился, внимательно осмотрел её. Было похоже, что ею давно не пользовались, но и впечатление совершенно заброшенной она не производила. Для Андрея тропа была не просто – примятая трава, надломленные ветки, след на почве; все тропы – энергетические коридоры. Любое существо оставляет свой энергетический след, который со временем истаивает. Здесь энергетика едва ощущалась, люди проходили по тропе дней десять назад. То была охотничья тропа, и не всякий глаз мог приметить её в хитросплетении джайвы. Идти по ней не стоило, она будет петлять и плутать, в лучшем случае приведёт к насторожённым силкам и петлям, а то и под самострел подставит. Но тропа – добрый знак, Андрей шёл в нужном направлении.

Ещё через три часа он вышел на другую тропу. Эта, несомненно, вела в стойбище. И джайва стала пригодной для людей – кроны гигантских деревьев сделались лёгкими, пропускали воздух. Даже лучи солнца порой прорывались вниз светлыми пиками.
 
Скоро слабый порыв ветра принёс с собой запах дыма. Примешивалось ещё какое–то едва уловимое амбре. "Запах дублёной кожи, – понял Андрей. – Люди." Мысленным посылом он включил ТИСС и выделил их мыслеформы, теперь их сознание стало доступно Андрею. "Лугары!" Открытие принесло облегчение и радость.
Ночью, размышляя об эритянах и их судьбе, он суеверно старался не думать о племени лугар, потому что именно среди них он предпочёл бы оказаться. С лугарами непосредственно он и работал. Его внешние данные как нельзя лучше отвечали их внешности. Андрею даже грима не требовалось – отпустил волосы, как носили мужчины племени, добавил в кожу пигмента, поскольку не имел времени загореть под солнцем планеты, да чуть менял разрез глаз перед сеансом. На встречу с лугарами Андрей всегда шёл с удовольствием. Это были первоклассные стрелки, искусные охотники и следопыты, для которых джайва – колыбель и дом. Выносливые, красивые, гордые люди, доброжелательные, но сдержанные в проявлении чувств. Потом Разведчики перешли к периоду Интервенции. Теперь во время сеансов он должен был наблюдать, как убивают этих красивых и гордых людей, травят как на дичь, устраивая дикую охоту. Каждый сеанс стал требовать дополнительной психологической самоподготовки.

Андрей знал прошлое и будущее этого маленького народа, знал последнего вождя – славного Лиенту, умного и осторожного. Только благодаря Лиенте племя сможет долго уходить от розыскных отрядов, забираясь всё глубже в джайву. Лугары продержатся дольше других, но горькая чаша их не минует. Так было. Но, может быть, вместе им удастся обвести судьбу вокруг пальца. Вот только будет совсем не просто завоевать доверие Лиенты, чьим главным оружием стала осторожность.

Запах усиливается, но интенсивность остается ровной – дозорные неподвижны в своих схронах. Значит, он приближается к ним, а не наоборот. Андрей пошёл напролом и удовлетворённо отметил, что услышан. Понятно, до стойбища сопровождать его не собираются, умело и бесшумно сокращают расстояние. Они уже настолько близко, что заросли не мешают воспользоваться веревочной петлей.

Андрей услышал тихий, почти за пределом слышимости шелест, и отпрыгнул в сторону, обернувшись в прыжке – ему никогда не нравилось встречать атаку спиной. В тот момент, когда он обернулся, лугары кинулись на него. Андрей позволил бросить себя лицом вниз, в прелые листья. С ним не церемонились – тяжело навалились на обмякшие плечи, прижали к земле, заломили руки за спину, скрутили сыромятной бичевой, рывком подняли. Андрей встал, отплевываясь от земли. В спину толкнули: "Иди!"

Селение на расчищенной от джайвы поляне поставили недавно и впопыхах. Временные лёгкие жилища из шестов, веток и шкур можно было легко и быстро разобрать – в этом тоже предусмотрительность вождя. На кусках дёрна, снятого с костровых площадок ещё не увяла трава. У очагов хлопотали женщины, играли дети. Пленника сопровождали угрюмые взгляды. Его поставили спиной к дереву, завели руки за ствол, опять связали кисти и оставили одного.

Солнце медленно катилось по безоблачному небу, тень уползала, и после полудня Андрей оказался на самом солнцепеке. Капли пота скатывались по вискам, щекотали шею. Губы пересохли, язык сделался шершавым. Слепящее солнце било в глаза и даже прикрыв их, Андрей чувствовал, какое оно немилосердное. Лугары скрылись в прохладных хижинах, дети тихо играли в тени деревьев.

Что–то толкнуло в грудь. Андрей открыл глаза – перед ним стояла женщина, и он не сразу понял, чего она хочет от него. Женщина молча подняла к его губам кружку с водой и, с трудом их разлепив, Андрей припал к ней, наслаждаясь каждым глотком необычайно вкусной влаги. Женщина скользнула по нему презрительным взглядом – характер у Неле был под стать положению сестры вождя – и, не проронив ни слова, ушла. 

Я уйду до рассвета http://www.proza.ru/2015/04/22/866