дубль и синхрон

кншно, спрос рождаит
придложения, походив на курсы
повышения квалификации, поневоле оне
требують компенсаций своим моральным издержкам.

хочуть, хочуть оне
господами быть, шобы рабов
побольше иметь, пока исчо ентих
роботов понастроють, да и железяки оне.

размышляющих не было -
остались кричащие и недовольные,
поучающие и настраивающие, оскорбляющие
и бранящиеся, орущие и шото тамо доказываюсчие.

культ старичков
поменялси на культ
дибильчиков-несмышленышей,
амбицифальных, круазивненьких, амбивалентненьких.

фсей своей жизнью оне, как бы, кричали:
"прииди, мы поклоняемся тибе, чудеса творясчий".
мало помалу, строгие правила учета и контроля
выстраивали пирамиду соподчинения людишкоф.

увлекательное енто занятие - изучение
монстра, при условии, либо ты в клетке, либо - он,
аднакоси, соблюдение правил безопасности
должно быть неукоснительным.

сдрысни, кому сказано,
кроманьонец недоразвитый,
попугайчиков иди вон учи песни
горланить, требухой живот набивать.

и хто бысть падумал, што маленькая, неприметная
оговорочка выростит, обретет форму, станет
претензией, исказит до неузнаваемости
образ. ок, енто жи надо жи такоси.

грил жи,
доведем мы
тибя до цугундера,
а ты не верил, "дурилка картонная".

плещется море слов, на берегу из слов
стоит жилище из слов, где живет мысль,
которая не любит слова, а любит другие
мысли, живущие рядом, по-соседству.

предуготовление
предвосхищения настораживало
таящейся пагубой предосудительного,
всуе соделанного по непредусмотрительности.

обычно какоси быват -
афтор пишеть сибе чо-нить,
потома подправлю кое-хде буковки,
шобы по-понятнее было и зараз ужо фсе.

а вот и полегчало малехо,
и в голове порядок обнаружилси,
всиго-тось мыслишку туды-сюды
погонял, дрянь строптивейшую.