Портал. Глава 20. Ужин

Дома у Наташи было тихо, просторно и совершенно безопасно. Друзья неторопливо привели себя в порядок, помылись, переоделись и, наконец-то, стали походить на нормальных людей. Особенно поразило всех преображение дяди Коли, который смыв с себя панцирь грязи и одевшись в льняную летнюю пару Наташиного папы, смотрелся в точности как чудаковатый профессор университета, доктор каких-то там замшелых наук. Прежняя одежда бомжа, если это можно было назвать одеждой, полетела в мусоропровод, а вещи ребят, испачканные грязью московских подземелий, но еще вполне сносные, Наташа отправила в стирку.

Повязку с головы Шамана сняли. Рана оказалась нешуточной, но опрятной и сухой, и выглядела вполне оптимистично – очень вовремя дядя Коля провел курс интенсивной терапии.

Часа через два все собрались на кухне. Наташа резала сыр для бутербродов, а дядя Коля в смешном переднике колдовал у плиты, где источая сногсшибательный аромат, жарились в подсолнечном масле аппетитные ломтики бородинского хлеба с луком.

– А запах-то, запах, – приговаривал старик, орудуя поварешкой. – Мясо по-тибетски, объедение.

Шаман напряженно посмотрел на Чифа. У него стало складываться стойкое ощущение, что дядя Коля знает намного больше, чем старается показать. От этого молодой человек ощущал себя как-то неуютно. Но простак Чиф был не склонен мистифицировать, и решил замять неловкую ситуацию шуткой:

– Как в анекдоте. Знаете, что такое свиная отбивная? Это кусок черного хлеба, отбитый у свиньи.

– Смешно, – улыбнулся бомж, снимая сковороду с огня. – А между тем дешево, вкусно и полезно, и ни одно животное, кстати, не пострадало. Ну что, за стол?

– Да ну тебя, с твоей здоровой пищей. Разве этим наешься? – недовольно отозвался Чиф. – Давай хоть яйцами зальем.

– Ну, яйцами можно, – согласился дядя Коля.

– А колбасу?

– Ну, можно и колбасу.

– Вот это по-ленински! – ободрился десантник, поскольку его молодому и буйному организму требовалось много калорий.
Через пять минут все уже сидели за столом и наслаждались полуночным ужином, состоявшим из гигантской яичницы с жареным хлебом и румяными ломтиками докторской, бутербродов с сыром, свежих помидоров и настоящего душистого английского чая, который Наташин отец раздобыл в одной из своих многочисленных заграничных командировок.

– Эх, давненько я так не пировал, – радостно воскликнул дядя Коля, потирая отмытые руки с аккуратно постриженными ногтями. – Жизнь, однако, налаживается.

– Угу, – подтвердил Чиф, набивая рот большим куском горячей яичницы.

– Не торопись, – заботливо проговорила Наташа, – времени у нас навалом. Здесь нас не вычислят.

– Согласен, – подтвердил Шаман, – но засиживаться все же не стоит. Где предки-то?

– Отдыхают в Сочи, – спокойно ответила Сова. – Вернутся не скоро. А Кирилл на стажировке в Болгарии.

– Отлично, – сказал Шаман, разглядывая свой новый прикид из гардероба Наташиного брата: немного устаревшие, но все еще приличные узкие джинсы-дудочки, приталенный батник с модными металлическими пуговками-кнопками. – Эх, лучше бы, конечно, бананы, но и это вполне сойдет.

–  В бананах братишка сейчас сам по Варне рассекает, – рассмеялась девушка. – Не привередничай.

– А по мне так в самый раз, – бросил Чиф, не отрываясь от еды. – Сидят, как на заказ.

– Да, Кирюша любит хорошие и практичные вещи, – согласилась Наташа. – Нам папа из-за бугра все время что-нибудь привозит, или в магазине «Березка» чеки отоваривает.

– Круто иметь такого папу, – констатировал Чиф.

Шаман посмотрел на друга и ухмыльнулся, вспомнив, как Наташин отец гневно верещал и брызгал слюной, узнав об их отношениях.

– Вы ешьте, а я пойду пока собираться в дорогу, – деловито сказала Сова. – Потом спать. Завтра днем поедем, как раз ваши шмотки подсохнут.

– Куда ж мы днем? – удивился Чиф. – Нас менты живо сцапают.

– Не сцапают, – уверенно заявила Наташа. – Закажем такси.

– Это мудро, – откликнулся дядя Коля. – Во-первых, ищут двоих беглецов, а нас четверо, да еще и с багажом. А во-вторых, днем проще затеряться в толпе. Отправимся в аэропорт Домодедово – никаких подозрений не вызовем.

– Почему в Домодедово? – поинтересовался Шаман.

– Ну, как тебе сказать, юноша, – наставническим тоном проговорил дядя Коля, подняв нож вместо указательного пальца. – Домодедово – самый дальний объект, куда могут свободно ездить московские таксисты, не вызывая подозрений и нареканий со стороны милиции, да к тому же по случаю еще и в нужном нам направлении. А там пересядем в областное такси или поймаем частника и еще немного прокатимся на восток в сторону Рязани. Если повезет, то до Коломны быстро доберемся.

– На такси дорого, – резонно заметил Чиф. – Лучше автостопом.

– Балда, – отрезал дядя Коля со вздохом, возведя очи в гору. – И откуда только такие берутся? Кто нас в аэропорту возьмет автостопом? Четверых таких красивых и веселых, да еще и с баулами… Думай, что говоришь. Для автостопа надо сперва хотя бы до какого-нибудь приличного шоссе доехать.

– Все, решено, – заключила Сова, вставая из-за стола, – едем на такси. Расходы беру на себя. А вам, мальчики, приказ: с сегодняшнего дня больше не бриться. Обрастайте. Так хоть какая-то маскировка будет. Дяде Коле, кстати, лучше наоборот сбрить свою роскошную бороду…

– Ну уж нет, – запротестовал старик.

– Тогда хотя бы постричься поаккуратнее, – шутливо бросила Наташа и вышла из кухни.

Друзья многозначительно переглянулись и молча продолжили ужин. А Наташа тем временем принялась собирать рюкзак, набивая его вещами старшего брата. Она взяла нижнее белье, несколько пар носков, две пары настоящих американских джинсов, штук шесть футболок, свитер и шерстяную кофту, две легкие куртки, кроссовки, кеды. Потом заглянула в гардероб родителей и прихватила кое-какие папины вещи для дяди Коли.

В родительской заначке оказалось около пятисот рублей – сумма значительная. Основные семейные сбережения естественно хранились в сберегательной кассе, а эти деньги были припасены для непредвиденных расходов. «Вот вам и непредвиденные расходы, ребята», – подумала Наташа и без колебаний конфисковала всю сумму. В отдельный карман она положила конверт с полутора тысячами рублей – недавний гонорар от Ларсена за шпионскую работу и еще рублей триста, оставшихся от прошлых дел. «Это будет неприкосновенный запас, – решила Сова. – Ни много ни мало – подержанный автомобиль в приличном состоянии, на минуточку».

Потом девушка собрала для похода свои личные вещи, средства гигиены и лекарства для дорожной аптечки. Все это она упаковала в еще один рюкзачок, куда дополнительно на всякий случай бросила пустую дорожную сумку для продуктов. «Холодильник, кстати, тоже надо будет опустошить, не пропадать же добру, – рассудила Наташа, – но это уже перед самым выходом».

Сова осталась довольна собой. Все складывалось удачно. «Теперь надо уложить гостей спать», – подумала девушка и направилась в кухню, где шла оживленная беседа.

– Дядь Коль, а почему ты решил, что нам надо ехать на восток? – подозрительно спросил Шаман, не зная, как реагировать на необъяснимо прозорливые намеки бомжа, ведь никто прежде не докладывал ему о дальнейших планах.

– Ну, брат, страна большая, – ухмыльнулся старик, – и вся на востоке. Есть где затеряться, да и местные менты в глубинке вряд ли станут проявлять чрезмерное усердие в вашем розыске. Чем дальше от кремля, тем проще нравы. Как там у Бродского: и от Цезаря далёко и от вьюги… А ты что, думаешь двинуть в другом направлении? Куда вы вообще собрались?

– Да нет, на восток вполне подойдет, – ответил Шаман, немного расслабившись. – Лишь бы отсюда убраться.

– Тогда предлагаю отправиться на Алтай, – сказал дядя Коля. – Там у меня есть родственники из прошлой жизни. Думаю, помогут залечь на дно, если убедить сможем.

– Посмотрим по ситуации, – рассудил Шаман. – Может и на Алтай, а может и еще куда… Как сложится.

– Оно конечно, – согласился бомж. – Так будет правильно, потому как человек не может знать, что его ждет. Я тебе уже говорил: надо учиться быть готовым ко всему. Вон хотя бы Чиф, о чем думал, когда хотел задержать меня в каморке? А? И что из этого вышло? Получается, Чиф-то предполагал, а кто-то помудрее располагал.

– Дядь Коль, – оживился Чиф, – ты прости меня, ради бога, за наручники. Я не хотел тебя обидеть. Не сердись.

– А я и не сержусь, – добродушно откликнулся старик. – Я ведь знаю, о чем ты на самом деле думал: тайну свою не хотел раскрывать, но не по злобе, конечно, а из осторожности. Делу своему не хотел навредить. Это можно понять. Да ты не парься понапрасну, сынок. Больно нужна мне ваша тайна…

Чиф почувствовал, что краснеет. Шаману тоже стало не по себе.

– Ты, дядя Коля, извини нас, – сказал он. – Мы и вправду не можем тебе всего рассказать. Но одно ты знать должен, а то действительно как-то уже неудобно становится. Мы едем в Тибет, и чем скорее мы туда попадем, тем лучше.

– В Тибет? – присвистнул от удивления старик. – Далековато собрались.

– Да уж… – выдохнул Чиф.

– Ну, в Тибет, так в Тибет, – вздохнул дядя Коля. – Цель ясна, будем думать. Дальше расспрашивать не стану. Если захотите, сами когда-нибудь скажете.

Шаман благодарно кивнул головой, оценив дяди Колину понятливость.

– В Тибет? – удивилась вошедшая в этот момент на кухню Сова. – Фигасе… Вы что, с ума сошли?

– Так уж вышло, – развел руками Шаман.

– Значит, за вами гонится милиция, стреляют какие-то бандиты, повсюду какие-то трупы, которых на вас хотят повесить, а вы преспокойно едете в Тибет, да еще и без документов, – продолжила девушка. – Как границу переходить собрались? Оленьими тропами? Совсем сбрендили что ли, диверсанты, хреновы!

– Не шуми, Сова, – примирительно сказал Шаман, встав из-за стола. – У нас сейчас нет другого выхода. Поверь. Дело рискованное, но так надо.

– А… – Наташа хотела что-то сказать, но Дима перебил, приложив указательный палец к ее губам.

– Любовь моя, не спрашивай больше ни о чем, пожалуйста, – взмолился он. – Придет время, я сам тебе все расскажу. Ответь лучше, ты со мной?

– Я с тобой, милый, – уверенно проговорила Сова. – До самого конца.

Шаман облегченно вздохнул и, закрыв глаза, обнял свою хрупкую, но такую сильную и решительную возлюбленную. Он почувствовал, как громадный камень свалился с его плеч, дав возможность свободно расправить крылья и воспарить над проблемами и суетой. Хотелось вот так стоять всю жизнь, держа в руках это милое и нежное существо, готовое без лишних вопросов следовать за ним куда угодно, наслаждаться своим тихим счастьем и не думать больше ни о чем.

Шаман открыл глаза и встретился взглядом с дядей Колей, который спокойно сидел на табурете и изучал его, тихонько барабаня пальцами по столу. Время как будто снова замерло, в ушах тонко и ненавязчиво зазвенело. Но теперь это, ставшее уже знакомым, ощущение безвременья нисколько не обеспокоило юношу. Наоборот, в нем проснулись восторг от предвкушения разгадки тайны и недюжинное детское любопытство. Странно, но почему он больше не слышит тиканья кухонных ходиков в нише над холодильником, почему Наташа стоит в его объятиях, совсем не дыша, и почему Чиф замер с поднятой вилкой у рта, и только он и дядя Коля в состоянии по-прежнему двигаться? Проверяя замаячившую в уголках сознания догадку, Шаман медленно повел рукой, глядя на кончики пальцев.

Дядя Коля улыбнулся, а потом и вовсе расхохотался. В ту же секунду Наташа вздрогнула, но тут же снова замерла, а Чиф, как ни в чем не бывало, преспокойно послал кусок жареной колбасы в рот, словно некто неведомый, но могущественный, щелкнул в этот момент выключателем и заново запустил привычную реальность.

– Вот и славно, – жизнерадостно сказал старик, продолжая смеяться так ярко и заразительно, что даже глаза его заблестели.

– Что славно? – едва приходя в себя, спросил ошарашенный Шаман.

– Что все решилось, – ответил дядя Коля, вытирая выступившие на глазах слезы тыльной стороной ладони. – Значит, едем в Китай.

– Ты мне зубы не заговаривай! – обескуражено воскликнул Шаман, так что даже Чиф чуть не поперхнулся от неожиданности и с любопытством глянул на друга. – Что это был за фокус?

– Извини, – удивился старик. – О каком фокусе речь?

– Время, – не унимался Шаман. – Оно как будто остановилось. Я видел это!

– Ты видел, как остановилось время? – живо поинтересовался дядя Коля. – Круто. И как долго это длилось?

– Всего лишь секунду-другую, – растерянно проговорил Шаман.

– Ах, секунду, – старик, казалось, немного успокоился, во всяком случае, перестал вызывающе смеяться. – И ты уверен, что в течение этой секунды, заметь, секунды как единицы времени, какое-то там другое время остановилось?

– Абсолютно, – согласился Шаман, не обращая внимания на неуместную подколку дяди Коли. – Ничто не двигалось, и только мы с тобой могли двигаться…

– Любопытно, – продолжал бомж задумчиво. – Двигались, говоришь… Время это вообще-то очень забавная штука. Вот, например, известно ли тебе, что на западе и на востоке время течет по-разному? Более того, отношение людей к нему формирует настоящее мировоззрение, руководящее всеми твоими действиями.

– Это как? – встрял в разговор изумленный Чиф.

– Очень просто. Время не есть физическое понятие, а скорее философское, точнее даже мировоззренческое.

– По-русски говори…

– Ощущение времени у западного человека, например, сильно отличается от нашего, – ответил дядя Коля, приподняв брови. – Мышлением европейца руководит логика, и потому время протекает перед ним как на графике в школьном учебнике слева направо – из прошлого, так сказать, в будущее. Он может работать с понятием времени чисто технически, увязывая прошлое, настоящее и будущее в своем сознании. Его реальность – это почти инженерная работа со временем. Заметь, не научная и не исследовательская, а исключительно прикладная!

– То есть получается, что западный человек немного отстранен от времени, – продолжил мысль Шаман, – и умеет пользоваться им, как инструментом?..

– Точно. Это ты верно подметил, только правильнее сказать не «умеет», а «хочет», – подтвердил старик. – Он стремится пользоваться временем, но пока еще не владеет этим искусством, поскольку слишком деловит. Отсюда и утилитарный подход к времени как к средству, прагматизм, технологичность, пунктуальность и прочие прелести западной цивилизации. Время – деньги. Слыхали про такое?

– Слыхали, – подтвердил Чиф.

– Однако парадокс запада заключается в том, что не смотря на некоторую отстраненность от времени, они все же постоянно живут в будущем: вечно планируют, создают проекты, технологии и прочую ерунду. А вот наш брат славянин смотрит на время совсем иначе, – продолжил дядя Коля. – Он пропускает время через себя.

– Это как?

– Время для него течет из прошлого, которое за спиной в будущее, которое впереди, – пояснил старик и шутливо вытянул руку вперед, показав жест с малолетства знакомый каждому советскому человеку. – Дедушку Ленина на броневике помните? Вот он всегда правильно показывает: верной, мол, дорогой идете, товарищи. Так что у русского человека, доложу я вам, парни, есть уникальная способность жить в настоящем, не ломая принципиальных культурных основ и национальных истоков. А мы всё ровняемся на запад. Тьфу на них, глаза бы мои их не видели. Живут, как заведенные машинки. Не надо смотреть на запад, ребятки. Нам у них учиться нечему. Мы их еще сами научим, как жить.

– И покажем кузькину мать, – рассмеялся Чиф, а Шаман почувствовал прилив сил.

– А Индия, или скажем там Китай? – спросил он. – Как настоящий восток относится к времени?

– Восток – дело тонкое, –  усмехнулся дядя Коля. – Время там движется как бы по кругу. Про колесо сансары знаешь?

– Это круг жизни, вроде как. Инкарнации, следующие одни за другими, и все такое, – проговорил Шаман.

– Вот-вот, – подтвердил старик. – Круг замкнут, он вне времени, но если присмотреться повнимательнее, то можно заметить, что он не вертится на месте, а катится куда-то вперед, а куда – никто не знает. То есть каждая отдельная точка этого колеса на самом деле движется по спирали от воплощения к воплощению, от тьмы к просветлению и освобождению, которое древние учителя называли мокша, что значит освобождение из круговорота рождений и смертей, а также всех страданий и ограничений материального существования и бла-бла-бла.

– Блин, интересно, – оживился Чиф.

– Это как Земля, – завершил свою мысль дядя Коля, очертив руками круг, сконструировав тем самым в пространстве Наташиной кухни невидимую модель солнечной системы. – С одной стороны, как мы знаем, она крутится по эллиптической орбите вокруг Солнца, но ведь и Солнце не стоит на месте, а вращается по заданной траектории в галактике, значит, в итоге Земля с офигенной скоростью летит в космосе по спирали. Вот так.

– Не понял, – задумался Чиф. – Так время идет по кругу, или по спирали?

– И так, и так, – улыбнулся бомж. – Как посмотреть. Спираль, как кундалини – пробужденная энергия жизни – похожа на браслетик в виде серебряной змейки с изумрудным глазком. Как в фильме, помнишь? Посмотришь так – спираль, а сверху, или снизу – кольцо, сбоку посмотришь – вообще зигзаг какой-то. Решай сам, как тебе лучше воспринимать.

– Ты меня совсем запутал, – проговорил Чиф. – Это что же получается – время на выбор? У каждого может течь по-своему? Но время-то реально, значит должно быть для всех одинаково!

– Правильно, реально, – согласился дядя Коля. – Но с чего ты взял, что реальность времени означает его одинаковость? Тут нет прямой связи. Твое личное время ведь сильно отличается от моего, и это тоже реальность. У тебя, к примеру, совсем нет времени, и ты постоянно куда-то спешишь, торопишься, нервничаешь, а у меня его тонна, и я спокоен, как слон. Хочешь, с тобой поделюсь. А ведь бывают моменты, когда ты вообще находишься вне времени.

– Это как?

– А вон, как у Совы, – дядя Коля кивнул в сторону девушки, и Шаману с Чифом вдруг стало ясно, что в течение всего разговора, Наташа так и простояла в Диминых объятиях в каком-то странном забытьи.

Шаман нежно погладил девушку по голове, и она тут же очнулась, захлопала длинными ресницами и, не понимая, что происходит, произнесла:

– Милый, ты всегда можешь положиться на меня.

Наташа явно продолжала разговор, который состоялся в тот момент, когда она после сборов в поход вернулась на кухню.

– Ты что, Совушка, спала? – спросил Шаман.

– Почему спала? – удивилась Наташа.

– Ты не слышала, о чем мы тут говорили? – Шаман был потрясен.

– О чем вы говорили? – спросила девушка, испугавшись этих странных расспросов и тревожных ноток в Димином голосе. – Ты ведь сказал, что потом обо всем расскажешь.

– Я имею в виду наш разговор с дядей Колей о времени и реальности, – Шаман начал нервничать. – Вот буквально только что…

– Ты меня разыгрываешь? – Наташа растерянно посмотрела по сторонам.

– Ну… Я же говорил, – сказал дядя Коля и снова рассмеялся. – А ты тут рассуждаешь о фокусах времени. Все, что нужно Наташа видит ясно, как настоящая Сова, а что второстепенно, дык, это можно и пропустить. Невелика потеря. Стоит только время тратить…

Чиф сидел за столом и недоуменно хлопал глазами, вообще не понимая, что вокруг происходит, а Шаман, освободив, наконец, Наташу из своих крепких объятий, принялся лихорадочно соображать.

Ему вспомнилось, что в большинстве восточных школ, о которых он когда-либо читал, сансара рассматривается как некий, в общем-то, неблагоприятный ход событий, из которого человек, ищущий просветления, стремится выйти. Порой ее даже считают результатом проявления невежества в понимании своего истинного Я, того самого невежества, под влиянием которого вечная душа, принимает временный и иллюзорный мир за реальность. Задача человека в рамках этой традиции достичь совершенства и тем самым прервать карусель бесчисленных воплощений. Но как? Это ведь на самом деле отрыв от реальности! Шаман не верил, что просветления можно добиться бегством от настоящей жизни, поэтому никогда не воспринимал подобные учения всерьез.

Та же ерунда и в западной цивилизации, но только в профиль. Вместо реальности, как верно подметил дядя Коля, там выступают планы, проекты, программы развития, основанные на былом опыте и исторических прецедентах: постоянное движение от прошлого к будущему. А где реальность? Как ее уловить?

Реальности нет ни там, ни там. А ведь мир не иллюзия, и не план на будущее.

Потому-то дядя Коля и говорит о настоящей реальности, которую нужно пропустить через себя. То есть, истинное развитие идет по спирали через множество инкарнаций, как на востоке, к светлому будущему, как на западе, которое на самом деле предопределено и от тебя никак не зависит, но не это главное. Человеку на этом пути необходимо обрести свободу в настоящем и в этой свободе вернуться к Богу, как блудный сын возвращается к отцу, или слиться с Богом, или даже, в конце концов, самому стать Богом.

Ну надо же! Дима Кляйн был на пороге грандиозного открытия. От осознания величия представшей перед ним картины ему стало не по себе: голова закружилась, дыхание участилось, в ногах появился щекотливый зуд, как перед решающим рывком. Молодой человек почувствовал, как где-то совсем рядом с тихим скрипом приоткрылась тайная дверь, за которой хранятся древние, как мир, сокровенные знания и ждут его, простого провинциального паренька по прозвищу Шаман, жаждущего больших свершений. Он осознал, что должен постичь всю эту премудрость. Это его судьба. До дрожи в коленках ему вдруг захотелось объять необъятное, постичь суть вещей, проникнуть во все дали и глубины мироздания. И снова вспомнились загадочные беседы с Белым, но сейчас он взглянул на них в совершенно ином свете. Да, теперь все наконец-то стало на свои места, ибо это и есть его жизненное предназначение, его тайная миссия, которую ему предстоит выполнить. Остается только руку протянуть…

– Ну что, ребятки, не пора ли нам баинки, – жизнерадостно проговорил дядя Коля, подводя резюмирующую черту под их тайной вечерей. – Завтра предстоит трудный денек. Не мешало бы набраться сил. Время временем, а реальность такова, что надо ложиться спать.

Эти слова, как холодный душ, мигом привели Шамана в чувства. Дверь, за которой скрывались сокровища духа, с шумом захлопнулась.


Продолжение следует...

Глава 21 здесь http://www.proza.ru/2015/04/24/1706