The Figurehead. Подставное Лицо

Джеймс не мог сдержать смех, его горло так сдавило, что он даже давился. Наконец он покинул город и выбрался в свой небольшой домик у реки, но забыл свой коммуникатор, который заменял ему почти все. Эта вещица могла помочь ему закончить работу, а теперь он как без рук, застрял здесь. И приехал только для того, чтоб закончить свою книгу, хотя он и сам боялся признаться себе, что уже давно застрял над ней. И как он не рвал клешнями, ища тот стержень, символику, он в упор не мог понять, что же на самом деле он видит. Все его предыдущие работы изливались сами по себе без особых усилий, он знал что пишет, о чем и почему. А главное - как именно нужно подать то или иное. Его герои жили сами по себе, все что надо было – писать! И к своему ужасу или счастью, он забыл свой мини-компьютер на работе. Ключ он отдал Паоле, она же вернется лишь через неделю, а то и позже, фестиваль только в самом разгаре и он горько осознавал свое одиночество. Правда в минуты работы он мог послать ее хоть ко всем чертям, но сейчас даже с великим усилием не мог написать и страницу.

Она терпеть не могла, когда он влезал на холодную гору Олимпа и созидал, находился в ином месте в иное время и даже на других планетах и вселенных. Но теперь, когда Джеймсу требовалась поддержка и даже капля сострадания, она забросила свои летние платья в чемодан и укатила веселиться. Ее отсутствие не пугало его так, как отсутствие записывающих средств, без которых он не проживет казалось и секунды. Дай художнику кисть для пары мазков и он забудет обо ВСЕМ. Но впредь ее отсутствие ощущалось особо остро, и сам факт, что он думал об этом, казался ему крайне унизительным. Он всегда писал в состоянии порыва – надрыва, ведя себя почти к уничтожению. Только она могла остановит это безумие. Но когда наступал полный штиль и ветер утихал, болезненная беспомощность опускалась, словно ранняя старость, в такие дни он был болен меланхолией по былым временам. Джеймс все же прекрасно осознавал, что он еще тот поганец, но писатель отменный.

Он стоял посреди комнаты, давясь собственным смехом держась за голову. Бутылка виски была надпита. Он чувствовал себя маленьким мальчиком из Канзас-Сити, который по-прежнему бежит из дома. Когда он плелся по пыльной дороге, то клялся, что никогда не обернется. И сейчас с каждой страницы, с каждого слова, на него смотрел тот мелкий никчемыш, которого давно изгнал из жизни. Мотаясь по комнате, не замечая разгрома, который творился повсюду, он наконец успокоился, споткнувшись о пачку Меа-Морил. Подобрав ее дрожащей рукой и заткнувшись, дешевым по его мнению, табаком, прекратив себя линчевать, рухнул на черное кожаное кресло с глухим рыком соприкосновения халата и обивки. Слабая, но почти самодовольная улыбка проскользнула на его лице, словно безмолвно восклицая – «Бинго, Малыш! Ты попал в яблочко и к черту старый рассказ! Ты ведь Можешь! Вооружившись одной лишь ручкой и не большим листиком, он написал краткий набросок, который весьма заинтриговал его самого, весьма сумбурно, но!» Черновик - на то и черен! Словно руку вело провидение, хотя Джеймс считал что мозг – всего лишь приемник, подбирающий частоту, настроившись, как следует и дельная информация у тебя в кармане. Хотя, за частую он поглощал тонну информации, прежде чем находил действительно дельную. И даже тогда все могло получаться с невероятным трудом и скрипом.

Он даже не заметил, как меряет комнату стоптанными тапочками своей возлюбленной, шажок за шажком. И как не досадно, а ведь о новой книге он совсем не думал. Его глаза тягостным свинцом привинчены к телефону на столе, он ждет ее звонка, как она невзначай наберет его номер, сидя в комнате гостиницы, слегка пьяненькая от вечера, напевая Синатру, скажет:
___...

Его пальцы впились в махровые стельки, когда телефон издал громкое лающее звяканье. Казалось, он уже слышит звуки комнаты, тяжелое дыхание, звуки долетающей музыки… хотя рука только коснулась трубки.
____Паола?
Немая тягостная тишина, затем ту-ту-ту!уууууууууууу! Он бьет себя по лбу телефонной трубкой. Он знает, телефон и не звонил вовсе, возможно только в его воспаленном сознании, все звонит и звонит, звонит и звонит. «Черт вас побрал, снимите трубку, снимите же! Джеймс ты должен… Джеймс …?»
Наконец-то подняв свою чугунную голову с кресла-гамака и уставившись на комнату слепыми глазами, перед которыми мелкое зерно изображения плавало и перемещалось, словно отдельные куски паззла, которые все время самозаменялись, меняя форму. Он спал? Это сложно сказать. Телефон звонил довольно долго, кто-то обрывал все провода настойчиво и нетерпимо. Джеймсу показалось, что он взял трубку в руку, но лишь сбросил ее на пол. Женский голос вопил неистово и в то же время утопал в мокром хлюпанье.
___Как давно это с тобой случилось, Джеймс? Я тебя спрашиваю? Не говори нет, нет! Я тебе верила, боже правый, я смогу многое понять и объяснить но это я не … они уже поговаривают, да-да за моей спиной.. я слышу их смешки, слышу их гниющие смердящие рты, раскрытые в лживых улыбках…
___Паола? Эй, что случилось, эй, объяснишь ты наконец? - но она и слова вставить не давала.
___Сейчас я объясню тебе, мерзавец, не звони мне, не приближайся, какие-то сраных полгорода будут смотреть на то как ты стоишь на коленях… - она запнулась на время, задыхаясь от астмы, сделав глубокий глоток из ингалятора. - Не будь я твоей невестой, я бы восхитилась твоей всесторонностью. Но поскольку я освобождаю этот пост, пусть этим восхищаются извращенки! - удар телефонной трубки опущенной с невероятной силой, все еще раздавался у него в ушах.
Оправдываться? Просить объяснений? За что? Что он такого сделал? Джеймс озадачено потер виски кончиками пальцев; жара в пригороде стояла невыносимая и даже ночью, ему казалось, что ничего не существует кроме удушливого воздуха, который камнем оседает в легких, и липкого пота, валящего ручьями из-под коленок, заставляя халат налипать. Он ничего не внял, ни слова. А заявление про «полгорода» его даже смешило пока, да, смешило, пока он был чертовски пьян. И все же он не мог взять в толк, что же такого высмотрели все в презентации его книги. Какой чертов скрытый смысл закрался в головы этих пошлых до горя людей? Да, книга весьма резкая, но речь не о ней? Дело в нем? А что же он такого сказал? Или что вытворил, сидя в кресле для презентации, держа в руках весьма габаритный черный кирпич под названием «Under Face». Он даже припомнил день презентационной записи: дурные вопросы журналистов и довольно расплывчатые ответы. Это весьма идеальная книга, даже Джеймсу казалось, что ничего лучше уже не в силах преподнести своим читателям. Ведь книга - определенное состояние души, весьма одноимпульсное, иногда недолгое и если не приложить сил, можно упустить. Почему иногда люди не дочитывают до финала, только по тому, что бояться сопоставить настоящий финал с ложным и быть раздосадованным результатом или его незавершенностью. Но так или иначе простое человеческое любопытство узнать, и не морочить себе голову болезненными предсказаниями и толкает идти до конца. Писатель должен проложить некую ниточку, за которую читающий должен держаться, иначе ложные нагромождения оборвут суть, сметут ее как цунами. Но в жизни не всегда что-то можно сопоставить с книгами и их персонажами. Джеймс прекрасно владел своим мастерством творить мир, но напрочь порой отказывался от внешнего, реального мира, хотя и подчеркивал и конспектировал по невыдуманным событиям, и все же все эти истории происходили только с его героями и другими людьми. Может во благо, может и нет, но эта череда странностей не вызывала в нем абсолютно ничего, в его мире не происходит перемен никогда! То, что происходило с ним, походило на абсурд! Хотя Джеймс прекрасно понимал, что через каких-то 24 часа он придет в себя и отправится прямиком в город за востребованным диском, с записью своей презентации на студии. Заодно поговорит со своим агентом из издания. Поговорит? Нет, просто наорет всеми мерзкими словами, которые употреблял в своих рассказах в студенческие годы. Последняя мысль его тоже повеселила.

Даже сон был тягостным, он был нечетким, но какое-то присутствие, которое Джеймс ощущал, чужое присутствие, словно нечто пробралось к нему в голову, пока он спит и подсоединил его мозг к чужому телу, которым не мог двигать по собственной воле. Будто был еще кто-то, кто управлял им, а он был всего лишь случайным пассажиром, который купил билет не на тот автобус. Звучали обрывки фраз, определенно это был его голос, как будто ты прослушиваешь пленку с собственной записи.
___У тебя ничего не выйдет. - Кто-то стоящий в темноте с флягой виски беспристрастно заверял владельца «тела», в которое по какой-то причине занесло Джеймса.
___Он должен помочь мне, - отвечал его голос.
___Ты думаешь, что он поверит тебе?
___Кому же верить, если не себе. - Его горло глотает дым сигарет Грейт-Чёйс. Сон исчезает, словно нечто выдернуло кабель соединения и переподключило на место. Джеймс вновь оказался в своем собственном доме в теле, к которому привык. Не открывая глаз, он пополз в туалет, все тело трясло и знобило, кишки свернулись в замысловатый узел боли. Он никогда не блевал от выпивки, даже в колледже не блевал, хотя выпитое им достигало рекордных количеств. Теперь Джеймс обнимал холодный унитаз, его судороги пищевода вытолкнули назад все, что было съедено и выпито в течении суток. Из комнаты доносилось СNN, новости последнего часа: Известный писатель фантаст Джеймс Патридж, на видео презентации своей книги «Under Face» проявил свою нетрадиционную ориентацию, и заявил, что в ближайшем будущем люди перестанут делиться на два пола, только благодаря новому переменчивому гену, заложенном в его крови. Это заявление весьма фантастического характера еще раз подчеркивает тот факт, что Джеймс Патридж пребывает в помутненном состоянии, вызванном наркотиками и спиртными напитками неизвестного происхождения. В результате чего, он был госпитализирован и находился в больнице Мелвудс-Прайт, по словам полиции, он сбежал… Джеймс выскочил из ванной как с раскаленной печи, последнее что он увидел на плазменном экране был он сам.
___Дать увеличение в 250%!
Это было его лицо, без сомнения его, но это выражение и глаза полные холода и ненависти, и шрам на шее, словно рубцовый жгут, но в остальном, различить с ходу невозможно.
___Я там или здесь? Я там… Как? Как он украл мое лицо? Пластическая хирургия? Видео монтаж? Он же загробил мою репутацию, да что происходит? - на его внутренний вопрос отозвался телефон в углу где висела последняя убийственная реклама его книги, «Мертвецы, или То, что от них осталось»! Которые выбирались наружу раздирая землю, грязными когтями. Он подошел не спеша, его рука зависла над трубкой в нерешении, словно она могла его укусить. Холодный пот катился по спине ручьями. Палец неспешно нажал кнопку «ON».
___Алло?
___Алло? - эхом раздалось в трубке, Джеймсу показалось, что он говорит сам с собой, или это просто его же эхо.
___Кто это, черт вас побрал? - угрожающе начал он, но дескать, неуверенно.
___Кто это, черт вас побрал? - повторил за ним голос, и все же это кто-то явно передразнивал его.
___Эй! Я видел тебя.
Джеймс услышал еще какое-то странное глухое эхо, словно человек сидел в подвале или же находился на станции метро.
___Смотрел новости? Думаю, да. - Монотонно зашептал этот голос. - Ты считаешь твоя писанина венец творения, сущее дерьмо, которое ты намазываешь всем на уши, я тебе расскажу, что такое быть настоящим живым мертвецом, следи за газетами, а иначе на следующий день твое лицо может стать колоссально популярно в кругах блюстителей закона. Не покидай дом днем, выходи только в плаще и не кури так много, сукин сын, ты понял, не кури это чертову дрянь! - голос стал совсем сиплым и разразился кашлем.
___ДА КТО ТЫ ТАКОЙ?
Трубка прописала кривую от стены и снова к дивану, разлетелась на щепки. Руки в судорожной трясучке схватили начатую пачку Меа-Морил, голос в его голове, словно записанный на магнитную ленту прокрутился вновь: не кури так много, сукин сын, ты понял, не кури эту чертову дрянь! Джеймса даже поразила такая небрежная забота, человека, который даже не знал его и в тоже время, знал о нем даже больше чем он сам. Пачка выскользнула с его пальцев. Подключить логику сейчас не удавалось, все слишком сложно и запутано: что на пленке с презентацией? Откуда этот человек взялся и как раздобыл его номер телефона? Почему Паола так взбесилась, что и видеть его не хочет? Если бы он только мог взмыть ввысь и оглядеть все, словно птица, равнодушно паря мимо.

На следующий же день начался неистовый культ, в Интернете и магазинах, книгу под названием «Under Face» скупали десятками и сотнями, тираж не был готов к такому повороту вещей. А на площади даже произошла демонстрация в защиту прав сексуальных меньшинств, где почти каждый держал в руках книгу Джеймса Патриджа. В книжном агентстве царил фурор, пятнадцать дозвонившихся умоляли рассекретить телефон писателя. Количество непринятых вызовов на телефоне превышал двухгодовой рекорд.

Джеймс избавился от мобильного в ближайшие полчаса, он просто швырнул его в слив канализации, по дороге купил свежую газету. Он натянул плащ и капюшон спортивной кофты. В итоге он чувствовал себя идиотом и был страшно зол по этому поводу. Газета настолько свежая что слипалась, листая ее небрежно и резко, он заметил нечто странное, на каждой странице буквы в разных столбцах были обведены карандашом. Он помнил все эти дешевые трюки еще со школы. Когда-то он обводил буквы в библиотеке, чтобы кто-то мог прочитать его послания, но он не знал наверняка, прочел ли их хоть кто нибудь. Теперь, когда он держал в руках кучку бумаги с подобным посланием, его сердце уходило в ноги, давящим свинцом, колотясь глухими припадками. Проходящий мимо нищий внимательно оглядел его, с головы до пят, словно бывшего приятеля, расплылся гнилой улыбкой черных зубов. Джеймс попятился к киоску, купив карандаш, стал собирать буквы в единое предложение, бродяга продолжал ему улыбаться. То, что в итоге вышло из этого, прозвучало бы странно, если б послание не было адресовано лично себе, или кто-то читал его мысли в слух: Ну и маскарад! А теперь дай этому уроду пять долларов… Он поднял глаза, посмотрел на старика, с больной ногой и таким седовласым, что казалось у него на голове простыня вместо волос, уже копаясь в кармане, протянул пятерку. Похрамывая походкой Чарли Чаплина, старик подошел к нему и в обмен протянул мобильный телефон, немо заулыбался и что-то пробормотал, поспешил убраться.

Когда раздался звонок, он почему-то не удивился, но долго боялся взять трубку и поднести ее к уху. Вновь прозвучала рождественская мелодия. На третий раз его рука нажала кнопку «принять вызов». Он сел на лавку слегка брезгуя, посмотрев при этом по сторонам, будто ожидал нападения. Голос из телефонной трубки очень искажался, но он мог поклясться, что это был его брат-близнец, которого у него никогда не было.
___Слушай Джеймси, если сейчас пойдешь и напялишь приличный костюм, ты труп! Надеюсь ты усвоил это небольшое правило, оставайся неприметным и как можно дольше, я подберу тебя за городом, возле Прайд-Парка…
___Эй, ты кто такой? - это уже были напрасные усилия, собеседник испарился.

Он проболтался целый день, вот так без дела, заказав только пиццу и кофе в каком-то кошмарном заведении. Затем ему совершено стало тоскливо и захотелось домой, забыть сегодняшний день в надежде на завтрашнее просветление. Он черкнул пару строчек в своем блокноте, они показались ему весьма увлекательными, возможно, это сможет перерасти в неплохую книгу.

Тут он услышал знакомый кашель у себя за спиной, он отодвинул последний кусок пиццы, почти что холодный и липкий, и оглянулся через плечо. Он не знал этого человека, внешне он был похож на всех раньше ему знакомых людей, но дело было в другом. Его повадки, движения и то как он сидел за столом и держал осанку, были знакомы ему. Еще он курил те тонкие сигареты, так он иногда писал в своих рассказах, что обычно забавляло, эта дурацкая несовместимость, таких почти дамских штучек с серьезными габаритами мужских рук. Волосы на голове этого человека были взъерошены, а галстук немного послаблен, он обернулся на изучавший его взгляд. Он кого-то ждал, но все же покинул свой пост и подошел к столику Джеймса.
___Боже правый, Джеймс Патридж. - Воскликнул он садясь, в забегаловке подобного типа обычно не читают таких книг, поэтому волноваться, что его узнают, глупо.
Он некоторое время молча слушал его лепет, что-то по поводу его новых книг, и то как он их хорошо знал, почти дословно, Джеймса слегка шокировало.
___А как ваше имя? - неожиданно для себя самого спросил Джеймс.
___Вик Форсо, не узнал меня Джейми. - Вик был его приятелем почти что с колледжа, и почти что с самого окончания они так и не виделись.
___В самом деле, Вики, это ты? - Джеймс еще некоторое время не мог поверить, что этот худой, высокий и вполне обаятельный мужчина, тот самый плюгавый, мелковатый Вик Форсо, которого все звали мистер «вопросительный знак», потому что он так сутулился, что казался еще меньше. Вик был своего рода затворником и дружил только с Джеймсом, он почти что обоготворял его, хотя все, кто знакомились с ним, просто таяли на глазах. Его друг всегда смотрелся рядом с ним нелепо и он знал это, знал и бесстыдно красовался на его фоне. Теперь когда Джеймсу было почти за тридцать, его карьера была построена на его скандальных и просто шокирующих романах, которые с годами становились все менее понятными и более шокирующими даже для него самого. Вот он по простому банальному совпадению сидит здесь, в забегаловке, в куртке за пять долларов и семь центов, хлебая чертовски помойное кофе, рядом с человеком в дорогом льняном костюме с образованием адвоката. «Смешно? Да! Вечеринка жизни в самом разгаре, все безудержней и безумней».
___Что ты здесь делаешь? - не удержался Джеймс
___У меня встречный вопрос. Ладно, ожидал клиента, он не хотел светиться в известных местах и по этому выбрал это. Похоже, сегодня он не явится, ну, надеюсь и не всплывет задницей к верху в Мейн-Поенд.
___Так ты все же добыл диплом адвоката?
___Верно. - Ответил он, словно учитель одобрительно глядя на ученика, с какой-то идиотской гордостью в глазах.
___Я слышал, ты окончил институт журналистики и литературы?
___Да, но журналистом так и не стал, как видишь. - Джеймс уже хотел открыть рот, что тоже ожидал здесь кое-кого, но тут же закрыл его, замаскировав это зевком, слегка прикрыв ладонью рот.
Вик заказал три бутылки какого-то убийственного пойла, бокал Джеймса не пустовал, он даже забыл про осторожность, ему даже и в голову не приходило что Вик его намеренно заливает. Когда очередь подошла к третьей бутылке джина, Джеймс накрыл рукой бокал, слегка икнув. Его не качало, нет, и в глазах ничего не плыло, просто он стал очень сентиментальным и боялся, что после пятого бокала расстелит свою душу как скатерть, на которой видны кровавые пятна боли и неудач.
___Я думаю, хватит, на сегодня! - улыбнувшись, сказал он.
___Ладно, Джейми, пройдемся?
___Не могу, мне нужно домой. - Хотя домой ему вовсе не хотелось, но и оставаться где-то на окраине города одному сулило неприятности.
___Я подброшу тебя к твоему дому, что скажешь? - он как-то призрачно ухмыльнулся.
___Ты же пьян. - То ли вопрошающе, то ли утверждающе произнес Джеймс
___Дороги две, а по какой ехать, мне без разницы. - Он неистово засмеялся, он тоже расплылся в улыбке. Они ехали медленно, хотя как показалось Джеймсу, слишком уверенно и трезво, как для подвыпившего человека.
___Где ты обитаешь, Джейми?
___Сразу за Прайд–Парком, Милоу-Стрит 10.
___А как же тяготение к мистическим цифрам? - ни с того ни с сего спросил Вик.
___Тринадцатый мне не продали, увы. - Возможно шутя, ответил он.
Джеймс повернул колесико радио, на станции Меджик и Синатра запел своим улыбающимся голосом I was catch you, Under my skin….
Виктор затянул на распев, не прекращая улыбаться I was catch you ….
Его глаза блестели от отражающегося света встречных машин.
___Это хорошо, что ты дождался меня, голос Вика изменился, стал осиплым, а потом расслоился, словно разные радио волны перебивали одна другую.
___Я знал, знал, ты ты найдешь найдешь меня меня.
___Не пойму о чем это ты, - поглядев на него, спросил Джей, помотав головой, словно стряхивая опьянение.
___Как твоя новая книга? О чем она будет? - внезапно, спросил он.
___Хочу написать невероятно правдивую историю, больше ни какой муры, типа зеленых отрезанных голов живущих отдельно от тела где-то в Техасе. Он смог уловить в этом полумраке, что лицо Виктора поплыло как раскаленная резина, улыбка вытянулась, до невероятных размеров. Теперь это была уже целая пасть.
___Забудь об этом, это старый трюк, а у меня есть еще кое-что и только для тебя. - Джеймс уставился на него в полном оцепенении и в каком-то неподдельном ужасе. Похоже он догадывался, теперь точно был уверен, кто перемешал его жизнь, что она стала походить на забродивший кефир.
___Жаль конечно, но рассказ только начинается, Джейми, и теперь он будет написан мной. - Его кожа сползала, по мере того как в окно задувал ветер.
___Кк… кто ты такой? - сдавлено, еле слышно прохрипел он.
___Сейчас я помогу тебе вспомнить, Джейми. - Он нажал на педаль газа до упора, и они еще секунду летели, подобно пуле. Машину занесло вправо, провернувшись кругом, она влетела в бетонное основание метрополитена. Голова гудела, Джеймс не мог пошелохнуться, панель приборов на которую он налетел головой, чмокнула его в висок, и теперь все было залито кровью. Кто-то ухватил его за шиворот и вытащил через окно машины на тротуар. Это уже не было Виктором, в слабом свете улицы, сквозь красную пелену он мог видеть кожу тонкую, как бумага, сшитую рубцами, словно мешковину и серые глаза, будто пепел, светящиеся красным, словно дотлевающие угли.
Руки-грабли подхватили его и поволокли на станцию Паунд-Прайт.
__КТО ТЫ? - кашляя кровью, вопил Джеймс.
__Нет, ЭТО ТЫ КТО ТАКОЙ, что возомнил себя богом.
__О, о чем ты? - почти умоляюще проквакал писатель.
__Я тысячеликий образ всех негодяев и мерзавцев, которых ты придумал, всех тех жалких ублюдков, тех падших ангелов, заблудившаяся во тьме душа. Ты меняешь лица, надевая на меня все новые и новые маски, но внутри я все такой же. Все тот же Отец-детоубийца, хладнокровный любовник, кровожадный исследователь. Психолог-маньяк, доктор-убийца, неосторожный взбалмошный подросток, лживый учитель. У меня тысяча имен, Джейми, но я пришел все это остановить. Ты долго играл по своим правилам, теперь их устанавливаю я! Это как сон, который ты не можешь больше контролировать. - Пока он говорил, каждый лоскут, который составлял единое лицо, приобретал свои формы и черты, вырываясь отдельными лицами, как мясо, выползшее сквозь мясорубку. И все они уставились на Джеймса своими пепельно-черными дырами, вместо глаз, разевая рты, вопя от гнева. Тысячеликий опустил его на пол у края платформы, так что голова свисала над путями.
___ Я же просил тебя не курить, Джейми, что может быть хуже рака легких, а теперь мы оба умрем. - Задумчиво глядя на него сверху вниз, прошептал многоликий монстр, которого он слепил.
___Нет, прошу тебя, я пишу новую книгу, новый рассказ, тебе понравится, правда. - Заныл сквозь разбитый нос Джеймс.
___Закончим рассказ именно здесь! - шум приближающегося поезда поглотил последний крик Джеймса. Хотя тысячеликий мог поклясться, это было не просто крик, это было его настоящее имя.

Паола проснулась и поглядела на Джеймса. Тотчас вскрикнув от ужаса, подпрыгнув с постели. Пока он спал, черная старуха похитила его сон. В то время как она бежала по коридору к телефону, чтоб вызвать скорую, в соседней комнате зажегся монитор компьютера. На экране было написано: THE END, подпись: Zarbo.