Предновогодний мужской стриптиз в НИИ
НИИ, в котором трудился младший научный сотрудник Вадим Спиридонов, находился на одной из оживленных транспортных артерий Москвы в добротном здании, построенном сразу после войны в традициях помпезной сталинской архитектуры. Западным фасадом здание института выходило на практически безлюдный переулок, отгороженное от него крохотным глухим двориком, попасть в который можно было только непосредственно из помещений института. Когда-то этот двор служил местом разгрузки каменного угля для институтской котельной, но потом, когда здание подключили к центральному отоплению, и котельная, и этот дворик стали не нужны. Оборудование котельной демонтировали, ворота во двор наглухо заделали кирпичом, возведя на месте ворот дополнительную стену. Но в подвале так и остались несколько тонн первосортного антрацита, оставшегося от прежних времен, и который так и не смогли израсходовать. Никакого хозяйственного применения ни бывшей котельной, ни дворику найти не сумели. Они так и остались бесхозными. Осталась только одна высокая квадратного сечения труба навеки угасшей котельной, сиротливо прижавшаяся к углу здания.
Однажды умельцы отдела, в котором продвигал научную мысль Вадим Спиридонов, предложили устроить в бывшей котельной сауну. Тогда это ещё было в диковинку, и энтузиасты НИИ энергично принялись за дело. В короткое время отремонтировали и отделали деревом и парную, и предбанник, любовно соорудили банную мебель, сварили из толстой нержавейки банную печь с каменкой, для которой привезли из многочисленных походов кучу первоклассных камней, соорудили небольшой бассейн.
Сауна получилась на славу. Дирекция НИИ благосклонно оценила инициативу своих сотрудников. Ученые мужи с удовольствием парились сами и приводили в сауну руководителей других НИИ, что чрезвычайно способствовало крепкой творческой дружбе научных светил.
Посещение сауны стало правилом хорошего тона, и коллектив установил график, согласно которому существовала строгая очередность принятия оздоровительных процедур. Нарушался он исключительно редко и только по экстраординарным причинам. Например, визит высокого министерского чина с большими связями.
Черт дернул Вадима и двух его приятелей из отдела - Славу Кайгородова и Витю Наумова воспользоваться временной невостребованностью сауны в последний рабочий день перед Новым годом.
К двум часам дня почти никого из сотрудников в здании института уже не осталось, и, хотя кое-где, в кабинетах руководства ещё продолжались предпраздничные застолья, однако, в целом обитатели уже разбежались по домам, чтобы готовиться к встрече Нового года.
Накануне Кайгородов притащил невесть где добытую двадцатилитровую бутыль с нефильтрованным жигулевским пивом, а Наумов целый баул превосходной икряной воблы – мечты каждого любителя пива, наловленной ещё весной на Ахтубе.
Сауну стали готовить еще с полудня, раскалив каменку ископаемым антрацитом, оставшимся со времен расцвета стахановского движения.
«Ну, что? Проводим старый год по всем банным правилам напоследок?» - спросил Наумов, хрустя внушительной рыбиной, вынутой из баула.
«А что? Где наша не пропадала!» - ответил Кайгородов, выдвигая из-под стола бутыль с пивом: «Тряхнем стариной? Спиридон, ты с нами?»
«Естественно! Неужели у вас есть сомнения, джентльмены?» - ответил Вадим, предвкушая предстоящий мальчишник с нескончаемыми задушевными разговорами под пиво и воблу.
Друзья спустились в подвал. Сауна дышала жаром.
«Ого!» - громко воскликнул Кайгородов, ощущая, как целебное тепло, исходящее из парной готовится воздействовать на его жаждущий обновления организм: «Тут что-то около ста пятидесяти градусов, никак не меньше. Великовато, однако!»
«Не дрейфь, парниша! Наденешь шапку и варежки, чтобы уши и пальцы не сварились, а потом на улицу в снег, с утра свежего привалило, легкий, как пух! Сейчас больше, чем минус двадцать градусов. Окунешься в снег, весь негатив мигом улетучится! Ну, вперед, мученики науки!»
Жар и правда был хорош, он проникал до костей, размягчал и тонизировал каждую жилку в теле.
«Расслабуха!» - стонал Наумов, обливаясь потом – «Нирвана! Апофеоз наслаждения!»
«Погоди!» - отвечал ему Вадим – «Сейчас вот окунемся в снег, потом дернем пивка, вот тогда и будет нирвана!»
«Все, мужики! Не могу больше!» - возопил Кайгородов, выскакивая из парной: «Так и свариться можно вкрутую! Я на мороз за здоровьем!»
«Погоди! И мы с тобой!»
Вся троица, ухая и кряхтя, зашлепала босыми ногами по каменным ступеням лестницы, ведущей во двор из подвала.
Кайгородов откинул внушительный крюк на двери и вывалился во двор. От морозного воздуха захватило дыхание. Наумов и Спиридонов выскочили следом и с гоготом повалили его в снег. Голые распаренные мужики расшалились и кувыркались в снегу, как дети.
- «Ну, всё, хорош! Давай еще один заход, а потом вдарим по пиву!» - Наумов держался за ручку двери и дергал её раз за разом.
- «Ну что ты, Наум, открывай, холодно уже!»
Тот еще несколько раз тщетно попытался открыть дверь, но потом медленно повернулся к коллегам: «Не могу… Закрыто!..»
- «Да ты что! Тяни сильнее!»
- «Сами попробуйте!..»
Все попытки открыть дверь оказались тщетными, она была заперта на крюк с той стороны. Вся троица отчаянно барабанила в дверь руками и ногами.
- «Эй, вы там! Очумели, что ли?! Кончайте прикалываться! На дворе не май месяц, Зима все-таки! Открывайте!»
Ни угрозы, ни дальнейшие мольбы не подействовали, дверь не открывалась.
Прошло несколько минут, показавшиеся друзьям вечностью. Мороз уже начинал доставать, изрядно пощипывая уши и пальцы. Волосы на головах приятелей заледенели и торчали сосульками во все стороны.
- «Вот так номер!» - воскликнул Кайгородов, потирая бесчувственный лоб
– «Подшутил кто-то или нарочно?»
- «А черт его знает, не все ли равно! Узнаю кто, убью, как муху, рука не дрогнет!» - отозвался Наумов, едва шевеля начинающими неметь губами.
- «Что будем делать, товарищи бойцы?» Кайгородов уже начал приплясывать на снегу – «Замерзнем же все к чертовой матери!»
- «А что ты предлагаешь?» - спросил Вадим.
- «Нужно снарядить одного, чтобы прошел через главный вход с улицы и открыл дверь. Стена в переулок метра в два с четвертью, вон для Витьки это не препятствие, да и сложен он как Аполлон, культуризмом увлекается, для встречных женщин посмотреть на такого под праздник – одно удовольствие. Дерзай, Витюша, спасай народ, он и Родина тебя не забудет, ну и мы, конечно!»
- «Ну уж нет!» - завопил Наумов – «Я лучше околею здесь, чем буду посмешищем для всего института!»
- «Спокойно, Дункель!» - веско сказал Кайгородов – «Не надо истерики! Ты у нас самый молодой, можно сказать образцовый эталон молодого самца в период весеннего гона, с нами стариками никакого сравнения. Есть, что показать, чем похвастаться! К тому же мы с Вадимом - женатики. Нам с ним ни к чему слава эксгибиционистов!»
- «А мне «к чему»?! Я лучше сдохну здесь, чем буду разгуливать в одиночестве по институту в чем мать родила!»
- «Не нервничай, жалкая пародия на творения Поликлета! Можешь объяснить встречным, что у тебя назначен здесь сбор членов клуба моржей-нудистов… скажем,.. для обмена опытом…»
- «Да пошёл ты к черту со своим эпатажным опытом и своими нудистскими советами! Если хочешь, можешь сам изображать ожившую натуру Микеланжело!»
Наумов сунул кисти рук подмышки и съежился, готовясь замерзнуть насмерть, чем показаться голышом при всем честном народе.
- «Может, ты сподобишься? Со слабой надеждой обратился Кайгородов к Вадиму. Тот отчаянно затряс обледеневшей головой.
Кайгородов обреченно вздохнул: «Ну, что же,.. будем совместно отбрасывать коньки… У этого упорного Юн Су был шанс спасти человечество в нашем с тобой лице и, кстати самому уцелеть!.. Но, видимо не судьба!.. Печально, однако!..»
- «Может нам всем вместе…» - робко начал Спиридонов.
- «Что вместе?!» - рявкнул Кайгородов уже синий от холода.
- «Вместе пройти через главный вход»
- «А что? В начале века было такое массовое движение под лозунгом «Долой стыд!» Тогда демонстранты ходили целыми группами нагишом под транспарантами по улицам! У Есенина дружок так прогуливался со своими телками…»
- подал голос сильно замерзший и уже лязгающий зубами от холода Наумов.
- «А мы тебе сейчас повесим на шею вон ту табличку с трансформаторной будки «Не влезай – убьёт!» Чем не транспарант? Без транспарантов действительно как-то неловко, внимание не на том, что нужно акцентируется, да и впечатление от увиденного помельче…» - ехидно вставил Кайгородов.
- «Ну, хватит дискутировать!» - потерял терпение Вадим – «Или мы сейчас все вместе идем через главный вход отогреваться и пить пиво с воблой, либо будем пропадать здесь во цвете лет ни за понюшку табаку! Решайтесь, джентльмены!»
Спиридонов с Наумовым уставились на Кайгородова.
- «А черт с ним, со стыдом!» - наконец махнул рукой Кайгородов. «Жизнь мужика дороже, чем однократное появление его прелестей в поле зрения случайных свидетелей! Поехали! Долой стыд!»
Вся троица с проклятиями, помогая друг другу, забралась на стену, отделяющую дворик от переулка и спустилась на улицу. Декабрьский ветер мел им навстречу по тротуарам ледяную крупу, больно коловшую голую кожу. Прикрываясь руками, задубевшие мужики вышли на главную дорогу и затрусили гурьбой по тротуару прямо через нагруженную пакетами с подарками и со снедью для праздничного стола толпу, распугивая идущих навстречу женщин.
Встречные прохожие, в изумлении останавливались, обнаружив прямо перед собой трех голых мужчин, и только удивленно открывали рты или озадаченно матерились, не в силах справиться с эмоциями.
Никогда ещё небольшое расстояние до главного входа не казалось коллегам таким долгим. Вот, наконец, и парадный вход. Почти все сотрудники уже покинули здание, но, как назло, троице повстречалась веселая припозднившаяся компания из соседнего отдела, состоящая из нескольких знакомых мужчин и женщин. Они были явно навеселе и вид обнаженных коллег показался им только продолжением приятной предпраздничной вечеринки.
«Ба! Кайгородов! Какими судьбами? Ты откуда такой? Вы вообще откуда сорвались, мужики? С карнавала из хранилища неопознанных трупов?.. Сбежали из психушки?» - посыпались вперемежку со смешками вопросы. Спиридонов отметил, что женщины хоть и смущенно хихикают, но действительно украдкой посматривают на атлетические формы Наумова.
- «С маскарада! Подросших пупсов изображали!» - съязвил Вадим.
- «Из переулка!» - сердито отмахнулся Кайгородов: «Только что ограбили всех троих. Под дулом пистолета четверо бандитов раздели нас догола, мать их за ногу! Ну-ка пропустите потерпевших, коллеги, сейчас милиция приедет!»
В фойе, расположившись у турникета, вахтерша тетя Маша безмятежно вязала детский носок для внука.
- «Пропуск!» - не глядя на подошедших, потребовала она, не отрываясь от вязания.
- «Какой к черту пропуск!» - в ярости заорал Кайгородов, представ перед ней во всей красе и подбочениваясь: «Вот мой пропуск, старая грымза!»
Троица мгновенно проскользнула через вахту, мимо ошалевшей от увиденного старушки и бегом по длинным, на счастье уже пустынным коридорам НИИ, пустилась к лестнице, ведущей в подвал, где находилась сауна.
Они парились долго, с какой-то маниакальной неистовостью, изгоняя сухим жаром стыд, возможную простуду и холодный ужас нечаянной гибели на морозе. Потом со смаком пили пиво с воблой, хохотали и уже на выходе из здания целовали в обе морщинистые щеки взвизгивающую от хмельной ласки молодых мужиков пожилую вахтершу тетю Машу.
Против ожидания особых слухов после случившегося по НИИ не ходило. Руководство отнеслось снисходительно к этому пикантному приключению. Вместо крюка на двери во двор поставили внутренний замок, ключ от которого забирали с собой все, кто выбегал во двор покувыркаться в снегу.
А шутника или шутников, по чьей милости был показан предновогодний стриптиз в НИИ, так и не нашли…
Свидетельство о публикации №215042401490
меньше пишешь. Устал? Понимаю.
Рада была найти твою страницу.Желаю успехов и новых работ. Я подумываю что-то сообразить,но восторга от этого не испытываю: никому не нужны мои "Произведения".
Цель одна- убить время. 24 часа в сутки одиночества не лучшее времяпрепровождения
Будь здоров и счастлив!
Анна Куликова-Адонкина 21.07.2022 08:15 Заявить о нарушении
Пишу сейчас мало - пропал интерес к литературному труду. Такое впечатление, что художественная литература уходит в узкие круги любителей, как в свое время ушла классическая музыка. Тем не менее иногда тянет тряхнуть стариной. У меня давно висит над душой неоконченный роман "Неведомое". Читатели, уставшие ждать продолжения, ругают за лень. Никак не соберусь продолжить.
Анечка, ты сама-то не бросай писать! Надеюсь, ты еще нас порадуешь интересными произведениями!
Крепко обнимаю,
Алнександр
Александр Халуторных 21.07.2022 14:18 Заявить о нарушении