Кайф

   1.
   Шприц проткнул стенку вены, и его содержимое постепенно растворилось в потоке крови. Не спеша, медленно, но верно неописуемое блаженство разливалось по всему телу. Сердце забилось чаще, пульс стал прослушиваться там, где его никогда не было. С каждым толчком «мотора» кайф проникал всё глубже, всё дальше от своего эпицентра, охватывая каждую мышцу, каждую жилку, каждый пальчик. Едва сдерживая стон наслаждения, Лёша опустился на лавку. Голова его была лёгкой и светлой, все земные беды показались начинающему наркоману мелкими недоразумениями, а жизнь – светлой и изумительно-прекрасной…
    «Вот ради таких мгновений и стоит жить!» – безотчётно подумал он, глядя в серый от пыли потолок мастерской.

    Конечно, люди приходят в этот мир для радости. Ведь каждая прожитая минута не идёт ни в какое сравнение с десятилетиями прозябания и небытия. Жить и испытывать наслаждение – вот высшее счастье. Но не всё было так гладко, как это казалось сейчас, в момент кайфа. Треснула, развалилась на куски его семейная жизнь. И осознание этого не давало покоя, терзало юную неокрепшую душу.

    Светку Лёша знал с детства. Бегала по двору задорная девчонка с перехваченными заколкой светлыми соломенными волосами, смотрела в мир голубыми, будто утреннее небо, глазами, играла с подругами в классики и не чувствовала, как незаметно летит время. Алексей никогда не обращал на неё внимания – у мальчишек иные игры. Но на выпускном вечере он вдруг посмотрел на свою школьную подругу совсем другими глазами. Прекрасная, будто царевна Лебедь из сказки, она, казалось, плыла где-то там, в отдалении. «Средь шумного бала…», - мелькнули в голове мальчишки слова старинного романса. И наблюдая за красавицей широко открытыми от удивления глазами, он не замечал больше никого и ничего в праздничном светлом зале родной школы.

    Впервые, не опасаясь нареканий учителей и родителей, парнишка выпил бокал вина, что вскружило ему голову и усугубило чувство нереальности происходящего. Двигаясь плавно, будто во сне, он пригласил девушку на танец. Нежные прикосновения, прекрасные голубые глаза, светлая прядь волос сводили юношу с ума, и он шептал ей в розовое ушко слова, идущие из самого сердца. А она от волнения, от этих слов, от льющейся по залу чудесной музыки вдруг раскраснелась и не знала, как себя вести. Ведь никто никогда не говорил ей ничего подобного. Они летели в танце, и Лёша чувствовал себя так, будто это не он, а какой-то другой взрослый человек держит за талию это небесное создание и произносит слова, на которые сам он никогда бы не решился.
 
    Спустя полтора года, когда молодые люди определились с работой и дальнейшей учёбой, состоялась наконец свадьба. А ещё через год родилась у них дочь – светловолосая голубоглазая малышка – маленькая копия матери. Вот с этого момента всё и пошло наперекосяк. Нехватка денег, необходимость днём и ночью ухаживать за ребёнком значительно поубавили любовный пыл молодожёнов. Лёша приходил на работу вялый, не выспавшийся, учёбу забросил. И чтобы взбодриться, стал частенько закладывать за воротник. Сначала понемногу, потом всё больше и больше. Появились друзья-собутыльники, а семья постепенно отошла на второй план. Светлана немного помучилась с мужем, посоветовалась с матерью, да и выставила его за порог. Катеньке, их дочери тогда исполнилось всего три года. Была она прехорошенькая, и родители в ней души не чаяли.

   2.
   Оставшись один, Лёша приуныл. Мы не задумываемся о том, из каких фрагментов состоит наше тело. И только если заболит, допустим, сердце или печень, понимаем, что надо было беречь отказавший орган. С душой зачастую случается то же самое. Хоть никто и не знает, где внутри нашего организма находится сия нематериальная субстанция, но она плачет и рвётся, если человека, допустим, вдруг разлучили с теми, кого он любит. И в этом случае с болью и трепетом мы начинаем понимать, что без самых близких людей вся наша жизнь – глупый и бессмысленный фарс.

   Алексей был в шоке. После многомесячного изматывающего марафона у него вдруг совершенно неожиданно появилось много свободного времени. Но это почему-то совсем не радовало. Хотелось попасть туда, куда путь был отрезан надолго, возможно, навсегда. Даже алкоголь не облегчал его страданий и был бессилен против тоски, прочно обосновавшейся в измученном сердце молодого мужчины. Он смотрел на мир широко открытыми сумасшедшими от боли и страха глазами, провалившимися куда-то вовнутрь черепа. И на осунувшемся от хронического недоедания лице эти зеркала души сверкали, будто светящиеся страшным внутренним жаром угли. Друзья понимали, что происходит с Лёшей, но молчали, справедливо полагая, что чужая душа – потёмки. Вот тут и предложили ему в первый раз "ширнуться" – сделать укол героина.
    – От одного раза ничего не бывает! – с усмешкой говорил опытный в этих делах "доброжелатель".
    Странно, но зелье помогло. Лёша ощутил наконец долгожданный покой и почувствовал уверенность в себе. Он знал об опасности привыкания к наркотикам и твёрдо решил, что больше колоться не будет. Заодно надумал покончить с алкоголем – закодировался. Пред ясные очи Светланы он явился совсем другим человеком – сильным, уверенным в себе. И на работе всё наладилось... до следующего срыва.

   3.
   Наша жизнь – это такая ветреная дама, которая никому не может гарантировать покой и уверенность в завтрашнем дне. Случилось так, что Лёша не нашёл общего языка с начальством. Откуда-то из глубины души совсем некстати выползло чувство собственного достоинства, а вместе с ним желание работать самостоятельно. Слово за слово – конфликт с шефом разгорался всё сильнее.

   Не любят у нас шибко умных. Алексей понял это, когда, назначив его мальчиком для битья, начальник стал регулярно демонстрировать подчинённым, кто в доме хозяин. Кроме всего прочего эти показательные порки больно били по неустойчивой психике молодого человека, которому после каждой выволочки безумно хотелось выпить. Однако Лёша отчётливо понимал, что вслед за первой рюмкой последует жесточайший запой и крушение хрупкого равновесия, установившегося в его семейной жизни. Светлана ждала второго ребёнка. Поэтому он не мог, не имел права предать её в этот ответственный момент. Найти другую работу тогда, в лихие девяностые было почти невозможно. Оставалось только терпеть и молчать.

   4.
   Как-то незаметно сошёлся герой нашего повествования с Виктором – спокойным, уверенным в себе человеком, бывшим зеком. Невысокого роста, он никогда не повышал голоса, почти не пил, работу выполнял добросовестно, не спорил с начальством и мог быть примером для увлекающегося эмоционального Лёшки. В коллективе Сергей утвердился просто – в свободное от работы время он точил на наждаке, а затем полировал до зеркального блеска экзотического вида ножи-финки со специальным желобком для отвода крови – настоящее холодное оружие. Ребята смотрели на блестящие, с цветными наборными ручками «игрушки» – орудия возможного убийства – и невольно начинали относиться с уважением к человеку, который вместе с блатным жаргоном принёс из-за колючей проволоки это поистине дьявольское своё увлечение.

   Друзья держались вместе не только на работе, но и за заводскими стенами. Виктор, освободившись, нашёл "молодую вдову", жил с ней в небольшом домике и ни в чём не нуждался. Он поддерживал старые воровские связи и пропадал время от времени, оставляя своего непосредственного начальника и подругу-сожительницу в некотором замешательстве. Возвращался при деньгах и, как положено, "проставлялся" перед ребятами, а перед руководством особо – коньяком и деликатесами. Все были довольны, тем более что «пропащий» быстро нагонял упущенное по работе.

   Когда Лёша сцепился с начальником, Виктор поначалу не вмешивался. Но однажды после очередной выволочки, чувствуя, что Алексей не в себе, мужчина молча достал шприц, заправил его дозой героина и, перевязав руку, сделал безвольно сидящему товарищу укол в вену. Как и в первый раз, тот снова почувствовал прилив сил, а все земные беды показались ему мелкими и смешными. На следующий день, используя опыт, приобретённый на зоне, Виктор переговорил с шефом и убедил его оставить парня в покое.
 
   5.
   Кажется, всё наладилось. После этого случая старший товарищ стал чаще заходить к Алексею домой. Светлана не возражала и с симпатией относилась к новому другу семьи. Она ждала второго ребёнка, но выплаты за банковский кредит съедали слишком много денег, которых, как всегда, катастрофически не хватало. И тут снова пришёл на помощь друг Виктор. Он предложил приятелю сходить вечером на дискотеку и продать там пару доз героина, который по-свойски называл «герычем». К тому времени Лёша просто так, ради эксперимента несколько раз пробовал колоться. Пренебрегая здравым смыслом, бравировал, играя с огнём. Вот и к необычному предложению своего кореша он отнёсся слишком беспечно.
 
   На молодёжную дискотеку Алексей пошёл, полагаясь исключительно на её величество фортуну. И эта ветреная дама на сей раз его не подвела. К своему удивлению, за несколько минут молодой человек заработал треть месячной зарплаты, что толкнуло его на новые «подвиги».  Лёгкие деньги развращают, и спустя какое-то время он как ни в чём не бывало расфасовывал «герыча» по пакетикам и продавал потребителям, круг которых расширялся с каждым днём.

   Светлана ужаснулась, когда узнала, откуда пришли в семью деньги. Она дала от ворот поворот Виктору, затеяла серьёзный разговор с мужем, требовала, просила, умоляла его отказаться от ужасного бизнеса, от торговли смертью. Но тот её не слушал. Более того, он стал чаще колоться, пытаясь доказать супруге, да и себе тоже, что «герыч» почти безвреден. Странно, но поначалу всё было нормально.
   Первым звонком стала смерть тридцатилетнего рабочего – наркомана с длительным стажем. Нелегко восемь часов стоять у станка, особенно по ночам. Вот и покупал этот трудяга у Лёши белый порошок, благодаря которому мог играючи выполнить любую производственную норму. Но бесплатный сыр – известно, где бывает. Однажды организм несчастного отца семейства не выдержал, и сердце его остановилось навсегда. Врач констатировал передозировку наркотика, но дело замяли.

   Лёша испугался. Правда, не за своих клиентов, а за себя. Ведь могли докопаться до того, что именно он продал погибшему героин. А ещё молодой мужчина твёрдо решил: больше ни одного укола в свою вену. Но не тут-то было – «герыч» мёртвой хваткой вцепился в его слабую плоть. Боль нравственная и физическая не отпускала ни на минуту. Хотелось выть, лезть на стену, было жалко себя, Светлану с детьми, умершего наркомана. Ночь превращалась в сплошной кошмар и скрежет зубовный. То ли во сне, то ли наяву приходил погибший, спрашивал, кто теперь будет кормить несчастных сирот, тянул костлявые руки к горлу убийцы – к его, Лёшиному горлу. Содрогаясь всем телом, пытаясь заглушить  стоны, несущиеся из пересохшей глотки, бедолага просыпался, чувствуя боль в суставах, во всём ноющем теле. Это была ломка, о которой до этого он знал лишь понаслышке.

   6.
      Решимости хватило ненадолго. Дрожащими пальцами Алексей приготовил дозу, расстегнул брюки и с наслаждением всадил шприц в паховую вену. Так делали опытные наркоманы, чтобы скрыть следы своей ужасной привычки и оставить сгибы рук девственно чистыми. Что ж, оставалось только признать своё окончательное поражение в битве с «герычем» и постараться максимально ограничить приём наркотика с тем, чтобы протянуть как можно дольше и не умереть от передозировки по примеру тех, кого коварный белый порошок довёл до белого же савана.

   Лёшин «друг» с презрением наблюдал за жалкими потугами своего слабовольного товарища. Он прекрасно знал, что справиться с «герычем» практически невозможно. И не такие пробовали! Бывший зек улыбался, вспоминая, как один наркоман в отчаянной попытке избавиться от зависимости попросил друзей приковать себя к батарее. Это были адские муки! Рассказывали, что он зубами грыз наручники, пытаясь добраться до заветного шприца! Перетерпел, выжил, год не кололся, а затем всё равно сорвался в пропасть!   

   Виктор прошёл суровую школу советских и постсоветских лагерей. Он уважал людей сильных, способных противостоять обстоятельствам. Прочих считал пылью придорожной, расходным материалом, подчиняя этих слабаков своей воле и используя их, как придётся. Выйдя в очередной раз на свободу, он решил, что настало время покончить с воровской романтикой и заняться делом. Подобрал шустрых ребят без криминального прошлого, наладил связи с нужными людьми, в том числе в милиции, и начал потихоньку торговать – не вонючей травкой, не грязной синтетикой, а чистейшим героином. Будучи неплохим психологом, начинающий наркодилер с природной хваткой паука плёл свою сеть, которая со временем стала приносить ему неплохой доход. Милицейская "крыша" давала иллюзию полной безнаказанности, но Виктор знал: ничто не вечно под луной. Знал и готовился...

   7.
   Очередная смена руководства УВД вызвала волну репрессий в ведомстве, нарушив идиллию нижних чинов, успешно снимавших пенки с мутной криминально-наркотической реки. Правда, львиную долю прибыли приходилось отдавать наверх, но это было в порядке вещей. Тогда, на рубеже тысячелетий милицейская гидра без меры лакала из смердящего трупами криминального источника. Хлебала всей своей бандитско-коррупционной чудовищной пастью и никак не могла насытиться. Казалось, что этому беспределу не будет конца.

   Капитан, с которым сотрудничал Виктор, сообщил ему, что нужна жертва. Мол, идёт кампания по борьбе с наркотиками, и если городской отдел милиции не внесёт в это дело свою посильную лепту, то нерадивых блюстителей порядка уволят и наберут новых. Собственно, весь сыр-бор разгорелся после того как кто-то доложил губернатору, что в городе наркоманы мрут, будто мухи. Виктор подумал, почесал за ухом и предложил в качестве жертвы… Лёшу.

   Сказано – сделано! Алексея взяли на улице. В его кармане лежали всего-то две дозы "герыча". Но этого было вполне достаточно, чтобы суд назначил длительный срок заключения. С женой к тому моменту он развёлся. Платил алименты, заходил иногда домой, но не мог там находиться долго – просто не выдерживал. Слёзы супруги, её скорбный вопросительный взгляд… будто он что-то украл у неё и не собирается отдавать…

   В те годы многие женщины запросто разводились со своими запойными непутёвыми мужьями, чтобы отобрать у них часть заработка – было такое поветрие. Мужчина в этом случае продолжал жить в семье, выплачивая алименты, но иногда, обидевшись, бывший супруг уходил к другой. Та тоже рожала ему детей. И случалось, через суд эти жёны делили между собой… нет, не мужчину, а всего лишь его зарплату. В общем, в стране наступил полный разлад и раздрай, не идущий ни в какое сравнение с пуританскими нравами недавнего советского прошлого…

    Виктор несколько раз приходил к арестованному. Приносил продукты, справки, характеристики для грядущего суда. И у Лёши не оставалось ни малейшего сомнения в их суровой мужской «дружбе». Тем более что наркодилеру удалось даже здесь, в камере вручить арестанту несколько доз героина, без которых тот не смог бы выжить.
   – Ты поговори там с авторитетными друзьями, – умолял посетителя начинающий узник. – Может быть, они по своим каналам смогут что-то сделать для меня?
   – Я, конечно, попробую, – успокаивал Лёшу товарищ, – только боюсь, что ничего не получится. Времена изменились. Милицейские слишком много власти на себя взяли. Скольких братков отправили за решётку! Подходит к концу наше время.

   8.
   Через несколько месяцев состоялся суд. Лена с Виктором пришли в зал заседаний заранее, заняли места в первом ряду. Горе сближает людей, делает терпимыми ко многому и ко многим. Вот и несчастная женщина нашла помощь и поддержку у того, кто фактически предал её любимого мужа. Правда, об этом она не знала наверняка. И лишь смутные сомнения изредка мелькали в её бестолковой затуманенной горем головушке.

Алексей сидел за металлической решёткой, будто дикий зверь в клетке. Старушки в разноцветных платочках – завсегдатаи судебных процессов – судачили о чём-то вполголоса. А Лена не могла поверить, что вот сейчас будет зачитан приговор, и её Лёшу увезут куда-то далеко, в какой-то лагерь, где он будет мучиться долгие годы один, без неё. Ей было страшно за себя, за него, за детей. И ещё она вдруг отчётливо поняла, кто является истинным виновником случившегося. 

   – Пять лет с отбыванием срока в колонии строгого режима, – громогласно объявила вердикт судья.
    Процесс закончился, присутствующие встали и пошли к выходу. Лёшу увели, а Виктор, пытаясь утешить несчастную женщину, вполголоса говорил ей:
   – Пять лет – это минимум. Могли дать больше. Скажи спасибо, что я выбил для него положительную характеристику. А ещё – строгий режим даже лучше, чем общий – порядка больше. И если он будет правильно себя вести, то выпустят года через три. Только в администрации лагеря надо кое-кого «подмазать».
 
   – Ладно, может хотя бы про наркотики там забудет, – вздохнула Лена. Но, посмотрев в глаза Виктору, поняла, что даже на это не стоит рассчитывать.
   Трудно сказать, что увидела в пустых холодных зрачках безжалостного наркодилера несчастная обманутая женщина, но тут же, в зале суда с ней случился припадок. Без всяких на то оснований она набросилась на своего помощника и благодетеля:
   – Ты, ты виноват во всём, – сквозь слёзы кричала соломенная вдова, пытаясь наманикюренными ногтями добраться до спокойных серых «моргалок» ставшего для неё ненавистным Виктора. – Ты посадил его на иглу! Мужа… единственного… ненаглядного! Ты упрятал его за решётку Ты! Ты! Ты!..
   
   Женщине сделали успокоительный укол, а её спутник повернулся и, ни слова не говоря, пошёл прочь. Он по опыту знал, что пройдёт время, и эта визжащая, брызжущая слюной истеричка успокоится, а потом сама приползёт к нему за помощью. Он, конечно, даст ей денег, устроит свидание с Лёшей. Но за это они с мужем организуют для него канал транспортировки героина в зону. За колючей проволокой тоже нужен кайф. Зеки – такие же люди, как и все остальные. И они, как и прочие наркоманы, будут благодарны ему за относительно дешёвый смертоносный белый порошок.

   Так уж сложилось, что для Виктора всегда был важен только бизнес, и ничего более. Его помощник, капитан милиции, не так давно отчитался перед начальством о проделанной работе – поимке крупного наркодилера Лёши. Теперь можно было выходить из тени, продолжать и даже расширять «дело». А то, что иногда умирают «клиенты» – это личное дело каждого из них. Сами губят свой организм, своё здоровье. И вообще, Виктор раз и навсегда решил для себя, что наркоманы – это не люди, а всего лишь  расходный материал для его бизнеса, пыль придорожная.