Глава 18. Год грехов

В ослепительном и ярком свете перед повелителем восстал стражник одного из девяти кругов.
Он вышел из кровавой реки, которая бурным потоком хлынула к моим коленям. Существо обладало атлетическим  телосложением, прикрытым в нижней части небольшой тканью, обнажая далее мускулистые ноги. На толстой шее покоилась голова быка. Хищные глаза животного смотрели на меня и пытались проникнуть в душу, которой давно у меня нет. Он был окружен кровавым огнем, так что зал заполнился жаром, давящим на тело. Из его ноздрей клубился пар, так что он стал похож на настоящего быка готового к броску на тореадора. Я не смел стать перед ним на ноги, поэтому остался стоять на коленях перед книгой заклинаний, в кромешной тьме и реке из крови. Лишь красный свет от символов, написанных мной повсюду, исходил небольшой источник, но и он делал моего гостя еще более устрашающим. Я не робел, но понял кто сильнее и могущественнее теперь в этом зале. Смотря осторожно, без неловких движений, я отмечал каждую деталь в этом существе. Я знал, кого вызвал и зачем. Знал, что заключив с ним сделку, получу то, чего желал многие года.
- Ты хорошо потрудилась, вызвав меня с поста, Таисия! - нечеловеческим, а каким-то потусторонним тембром, начал говорить мой гость, раскрывая свою пасть.
Я ответил, но не своим голосом. Тело и сознание находились еще во мне, но отвечал совсем не я.
- Приветствую вас господин трех поясов! - та самая старуха ответила восторженно.
Существо усмехнулось, блеснув своим лицом покрытым черной шерстью. Он устрашал своими размерами, но больше приводили в страх его темные глаза, в которых нельзя было что-либо прочесть. Таков страж насильников - Минотавр.
- Ты никогда не делала работу сама, да? Подчинила Антаная на длительный срок. Удивительно, что он держится так долго. Недавно был такой случай: привели одного мужчину, который подтолкнул свою возлюбленную на самоубийство. Я же отправил его в Лес Самоубийц - пусть пойдет, найдет ее и посмотрит в глаза, а далее сам будет погребен заживо в чащу, из которой нет выхода или, я очень надеюсь, возлюбленная сама расплатится с ним.
Мое тело затряслось, точнее эта ведьма, сидевшая внутри меня, затряслась. Однако еще раз, взглянув в смоляные глаза этого существа, она продолжила диалог невозмутимо:
- У него очень хорошие физические данные, поэтому он удерживает меня без каких-либо препятствий. Но главное, у него удивительная вера!
- Вера?
- Встретив его в том амбаре, я столкнулась с силой этого юноши. Он верил в наше существование, а главное Антанай искренне верил, что демоны ничем не хуже ангелов! - старуха сменила радостный тон на страдальческий. - Ох, бедный и наивный юноша. Тогда я и поняла, что должна подправить его веру.
- Это было бестактно.
- Это было замечательно! Посмотри, чего мы добились вместе! - вскричал скрипучий голос внутри моего тела. - Мы на пороге новой эры!
- Ты зашла слишком далеко! Если ты споткнешься с этого порога, упадешь прямиком к нам, и тогда ты не сможешь отделаться одним кругом! Ты будешь проходить все девять: будешь тонуть в Стигийском болоте, борясь за жизнь, будешь бежать от великого Цербера, но в итоге попадешь к нему в пасть, и, в конечном счете, будешь погребена в толщу льда к господину Люциферу. Мы позаботимся о твоей проклятой душе, не переживай. Ты для нас трофей.
Я смеюсь самым зловещим смехом, каким может эта старуха и отвечаю:
- Какие почести! К самому Люциферу!  - я взмахиваю руками. - Пока я в этом теле, ваши круги мне не страшны. Я позабочусь о своей сохранности: Антанай никогда не выбросит  меня из себя.
- Да? А как же его мысли, вдруг проступающие иногда через твои? Ты не можешь продумать все до конца. В твоем плане обязательно будет промах.
- Не будет.
- Однако все-равно добро пожаловать в Преисподнею!
Минотавр рыкнув, выпустил еще клуб дыма из ноздрей и злобно улыбнулся.
Старуха, усмехнувшись, не желает слушать о своем провале, который как она считает невозможен. Я сижу, будто в углу своего тела и пытаюсь ворваться в их разговор, освободиться от завесы, которой укрыла меня эта ведьма. Я понимал, что попал в ловушку и уже очень давно не могу из нее выбраться. А теперь, когда это существо внутри моего тела утверждает, что не посмеет никогда покинуть его, я потерял всякую надежду на спасение. Вот если бы мне кто-нибудь помог! Призвал бы при помощи какого-нибудь предмета, к примеру, четок, которые могут возвращать души потерянных людей, способные разрушить заклятие этой ведьмы или просто прорвался через ее тьму и взял меня за руку, вызволив из этого кошмара. Что будет тогда со мной? Вероятнее я умру, так как мой физический возраст трудно себе представить, ведь я должен был умереть еще много лет назад. Ну и ладно. Я так устал быть пленником в собственном теле, гонимый дурацкой мечтой этой старухи по завоеванию мира. А еще я боялся. Во что она меня втянула, раз дошла до таких крайностей как призыв великих и беспощадных стражников ада. Хуже всего было то, что она творила все это моими руками. Теми руками, которыми я когда-то помогал отцу в его ремесле и матери в ее искусстве. Люди боятся меня и ненавидят. Я настоящий монстр.
Все я это отлично помнил благодаря Елене. Она осветила мой омут беспамятства.
«Елена!»
Это имя озаряло темноту вокруг меня, отвлекало от ужасных разговоров этих двух существ, которые строили грандиозные планы. Я был так далеко от этого. Ведь я не мог ничего сделать. Ничего.
Тем временем Минотавр скрестил руки на груди и уставился в книгу заклинаний перед моими коленями, которая покрывалась кровавыми следами от жидкости на полу.
- Надо же, сохранилась еще одна! Думал, мы уничтожили все.
- А вы и уничтожили. - Подхватывает старуха по имени Таисия. - Просто вы не учли, что есть такие, кто знает заклинания призыва. Я сотворила эту книгу.
- Ты?
Таисия, то есть я, кивает.
- Подлая старуха! Твое завоевание мира ни к чему тебя не приведет. Ты кое-что забыла!
- Что?
- Всему есть закон. Он там, в первую очередь. - Минотавр устремляет палец вверх к небу и делает непринужденное лицо, - и там. - Палец опускается вниз.
- Собираете падших, как шакалы?
- Следи за языком! - рычит существо с человеческим телом и головой быка. - Мы никого не подбираем, как ты выразилась, мы такой же равноправный суд, который выбивает из людей эти грехи, которые они совершают больше, чем добрых дел. Флегий уже жалуется, что его болото переполнено лентяями, а Герион удивляется сколько лжецов, лицемеров и льстецов завелось. А у душ есть две дороги: либо гори в своем грехе, мучаясь по полной, либо терпи и исправляйся, и тогда золотые врата снова откроются тебе. Хотя в твоем случае… - Минотавр указывает на меня, - у тебя нет выбора.
- Что же мы все обо мне? Я под надежной защитой. Неужели вам не интересно к чему я вас призвала? - с раздражением отмахивается Таисия.
Существо усмехается.
- Мне все известно. Ты желаешь подтолкнуть всех тех пленников, которых мне представился шанс повидать там внизу, на грехи. А я нужен тебе, чтобы переплатил их в твоих слуг. Схема проста.
- Верно.
- С чего бы я стал браться за это? Ты всегда подбирала падших, ходила из деревень в села, была в каждом уголке мира. Почему вдруг так решила упростить себе задачу?
- Я устала.
Минотавр смеется, открывая напоказ свои животные зубы.
- И я упекла их в звезду и надежно спрятала под землей. По-моему идеальный постамент для приема первосортных душ!
- Души, соглашусь, прекрасны. Необычные люди всегда были нам симпатичны. Но почему ты так уверена, что от этой звезды будет какой-то толк?
- Это ваш знак!
- Это люди так придумали. Пятиконечная звезда - знак Сатаны, не смеши!
- Но руны на ней…
- Вот с чего надо было начинать.
- Так вы примете мое жертвоприношение?
- Что мне с этого будет?
- Первосортные души.
- На то я и демон, чтобы одобрять такие дела. Но ты не думала, что вдруг резкое прибавление в количестве твоих слуг усложнит твою задачу? Ты ведь имела дело с новичками.
- Я справлюсь.
И тогда они жмут друг другу руки в знак заключения договора. И тут я понял, что все те люди, заключенные под землей, скоро умрут, а хуже того, каждый из них не обретет душевный покой. Каждый из них будет стоят в этих рядах, что и те люди в черных плащах.
***

Я вздрогнул и попробовал пошевелить своим телом. Существо как появилось внезапно, так и пропало, оставив за собой волну страха. Клянусь, я никогда такого не видел. Было очевидно чьих это рук дело, но я не успел обдумать все это, так как люди истошно кричали. Я не мог понять причину их воплей, ведь существо давно пропало. Кровавое месиво под ногами мешало передвигаться, но хуже всего, оно издавало отвратительные звуки, будто ты идешь по мясу. Найдя Антонио в кромешной тьме, я увидел, как и он кричит, хватаясь за меня и прижимаясь к груди.
- Тони, что с тобой? Почему ты кричишь?
- Ноги… - друг пытается еле что-то выговорить, да и я несильно слышу его. - Гор… горят.
И тут я понимаю. Толпа носится и пытается отойти подальше от крови, растекшейся на полу. Но забраться в ячейки не получается, потому что и по стенам она стекает водопадом. Это месиво обжигает их.
«Да что здесь творится?»
Я начал нервничать. Хуже всего было то, что я боялся лишиться рассудка. Здесь даже самый бесстрашный взвыл бы от ужаса, происходящего кругом. Бедная женская половина создавала больше всего шуму, больше всего налетала друг на друга и сносила все на своем пути.
Я бегло поблагодарил свое положение ничего не чувствующего существа и продолжил придерживать друга, так и не зная чем помочь бедным товарищам. Я даже не мог думать о ненависти к Антанаю.

Спустя час нас как загнанное стадо вывели наверх. Щурясь и трясясь от новой волны страха, люди не смели сделать и шагу вперед. Дружной толпой нас вывели на улицу. Я тихо застонал, смотря на серое небо и глубоко вздохнул, смакуя свежий воздух. Глаза больно щипали от света. Засохшие деревья, стоящие поблизости будто бы говорили: «Что вы здесь забыли? Бегите!»

И он побежал.

Единственный из всей толпы мужчина в перепачканном от крови комбинезоне и с сединой в волосах. Он нечеловеческим голосом завопил, разрывая горло, и устремился к высоченным воротам. Стража его не останавливала.
Тем временем беглец при помощи какой-то сверхъестественной силы подбросил себя в воздух и опрокинул свое тело на острые штыки забора. Я стоял с открытым ртом, и лишь волна нового крика возвратила меня в реальность.
Мужчина весел, свесившись наполовину и взирая своими стеклянными глазами на холодный пейзаж Аляски.
Вдруг откуда-то я расслышал отчетливый звук хлопков в ладоши. Обернувшись, тихо зарычал, сверля приближающего человека. Антанай шел с победоносной улыбкой, звонко аплодируя.
 - Первооткрыватель! - вдохновленно проговорил он.
Толпа посторонилась в другую сторону, снося на своем пути различные предметы - лишь бы подальше от него.
- Вы стали свидетелями того, что ждет каждого из вас. Ведь вы все доеденного побывали в Кровавом огне.
Я нервно сглатываю, так как понимаю, что я исключение.
- Читаю в ваших глазах вопрос. Ответ прост. - Он еще раз хлопает в ладоши. - Вы прокляты. А проклятый в нужное время совершает грех. Так этот мужчина оказался первым кто совершил грех - самоубийство. Со временем каждый из вас сорвется и совершит что-нибудь с собой или с кем-то другим.
Антанай начинает смеяться так, что кажется, будто он получает от этого безграничное удовольствие. И я начинаю улавливать суть его слов. Вероятнее та жуть, в которой мы стояли, и есть этот Кровавый огонь, который проклял нас. Неужели то существо притащило его за собой? И откуда оно само?
Речь заканчивается, и нас возвращают в свои камеры с железными решетками. Я даже не удивляюсь, когда не застаю ни кровавого месива, ни символов.
«Этот Антанай страшный человек, шагающий по живым людям. Он знает темную магию и использует ее. Готов поспорить, что он смело общается с демонами, заключая с ними сделку!»

День следующего дня проходит немного необычно. Нас не оставляют в своих камерах, а наоборот выводят снова на улицу.
- Пока ваше проклятие проявляется, займетесь лучше полезными делами. - Сказал с утра Антанай.
А именно, мы должны были трудиться на его участке с сорняками, подлатывать аварийные участки замка и просто быть рабами.
Мне и еще нескольким ребятам достается работа у крыльца в качестве строителя, который укрепляет колонны при помощи цемента. Все молчат, и лишь изредка где-то стучит молоток или плещется вода. Хуже становится дальше.
Слева, у засохшего дерева и чугунной лавки, начинает кричать так громко, что уши разрывает, светловолосая девушка. Она удобряла растения какими-то химическими веществами от паразитов. Не проходит и минуты как она опрокидывает целый пакет себе в рот. Из моих рук падает инструмент при виде ее замертво падающего тела. Я бросаю все и бегу к тому месту, впрочем, как и еще полсотни человек. Нас тут же разгоняют слуги, больно ударяя феруной. Никто не успел помочь этой девушке. Меня с силой отволокли обратно, но я, оборачиваясь, видел, как она билась в конвульсиях, пачкая свои белокурые волосы в грязи.
Мы медленно умирали. Поочередно.
Я не успел вернуться к работе, как откуда-то сверху выпало двое человек. Они также кричали непонятные слова.
Было так страшно смотреть в их безжизненные лица, на руки, повернутые под непонятным углом. Теперь каждый боялся быть следующим. А так и было: каждый умирал, за день по три или пять человек. Через месяц эта цифра перевалила за десяток. Мы истреблялись как мыши.


***

Прошел год.

Наша камера заметно опустела. Мы потеряли больше половины и теперь, оставшиеся небольшое количество людей сидело как камень, ожидая своей очереди. Я не говорил еще о том, скольких мы потеряли в соседних камерах - их было гораздо больше. Все смирились со своим проклятьем и тихо ждали его.
Мое сердце разрывалось на протяжении этих месяцев. Это была настоящая война, какой ее показывают и рассказывают. Кругом смерть. Она словно летает теперь повсюду, вея своим омерзительным холодом, пробирающим до костей. Мы были словно в склепе. Я тихо умирал среди этого ужаса. В глазах так и мелькали кадры убийств и самоубийств. Половина наших людей ушло, поубивав себя тупыми предметами, как камни или палки, остальные же срывались с обрывов или топились в душевой. На протяжении всего месяца я наблюдал за поведением уже ушедших от нас людей. Они становились безумными, кричали, разрывая гланды - они были не в себе. Я был уверен, что когда бьет час проклятия, человек терял рассудок и совершал убийство.
Я старался быть невозмутим, не смотреть на несчитанное количество мест, где погибли наши товарищи.
Меня поддерживала лишь мысль о Мирабелль и друзьях, находившихся в такой же ситуации и которые чудом выжили за эти двенадцать месяцев. Шерилл сделалась железной и хладнокровной, потому что я знал, что она уже видела смерть.
- Мэттью, мне нечего  и некого терять. Меня этим врагам не достать, больше уже некуда… - сказала однажды она в день нашего первого знакомства.
Как я желал проснуться в руках своей возлюбленной, а она бы как всегда успокоила меня ласковым голосом. Ее бы легкая улыбка озарила серый и скучный пейзаж, а бездонные глаза погрузили бы во вселенское умиротворение. Хотел, чтобы весь этот кошмар оказался плохим сном. Я хотел быть обычным парнем. Но узнав мое положение в самом конце, вы убедитесь, что это никак не было возможно.
Мы были в заточении уже целый год. Целый год среди грехов и ужаса.
 
Я выскребал ложкой непонятные рисунки на стенке ячейки, когда вдруг услышал за все время голос. Он был таким сдержанным и спокойным. Он принадлежал женщине очень похожей на мою мать, такой же высокой и черноволосой. Она кидала в противоположную стенку у раковины небольшой камушек, возможно подобранный во время очередных работ на улице, когда заявила очень интересный факт.
- Ребята, все кто здесь присутствует и сумел выжить, подойдите ко мне.
Меньше сорока человек подходит к ней и становится в близи. Я останавливаюсь рядом с Тони и с небольшой улыбкой смотрю на нее.
Женщина достает откуда-то из-за пазухи небольшой кусок угля и чертит на полу. Под ее бледными руками вырисовывается немного неровный круг. Затем в нем она умело чертит линии так, что в итоге получается пятиконечная звезда.
- Смотрите внимательно! - возбужденно шепчет она.
Первый конец звезды она отмечает номером один, следующий номером два и так далее. Люди начинают переговариваться и предполагать догадки.
- Правильно шепчете. Мы здесь! - тычет углем женщина в пятый конец звезды, а потом в середину. - А это лифт, который вывозит нас на поверхность. Это можно еще объяснить и построением стен. Они как треугольники.
- Пентаграмма! - невольно выкрикиваю я.
- Именно! - подбадривают меня.
- Но объясните. - Шепчут девушка и близ стоящий парень.
Наша отгадчица широко улыбается и кивает.
- Антанай заключил нас в так называемую ловушку. Он забрал нас ровным количеством по сто человек и разделил в пять отсеков. Сделал из нас жертву, которую преподносят на жатву. Мы были поданы как свинья, принесённая на жертвоприношение.
- Но кому?
- Я не знаю. Есть догадка, что он заключил сделку с демоном, тем самым отдав нас ему как дар.
Люди вскрикивают и охают. Я сам холодею и понимаю безвыходность нашей ситуации.
- Из нее нет выхода? - Антонио с дрожью спрашивает женщину.
- Я думаю, есть. Но пока мы здесь, мы будем продолжать умирать, так как демон с легкостью может брать нас из этой ловушки – это чисто бизнес, заключенный между ним и Антанаем. Это законно, но только в их договорах.
Несмотря на весь ужас ситуации, мое настроение приподнимается, и я светлею.
После небольшого собрания я отдельно подхожу к этой женщине и завожу разговор:
- Меня зовут Меттью.
- Джессика. Очень приятно. - Протягивает она мне руку.
- Ты ведь была в Мыслителях, правда?
- Капитаном! - с радостью добавляет она и задумчиво закрывает глаза.
- Джессика, у меня есть небольшой план.
Женщина наклоняет голову и внимательно смотрит на меня.
- Пентаграмма состоит из отдельных символов, которые по идее наделены магическими свойствами. Именно они призвали того демона, так?
- Да. - Женщина начинает хитро улыбаться.
- Я думаю, раз уж мы заключены в нее, здесь должны быть эти символы. Вспомни, когда во время Кровавого огня на стенах появились красные знаки.
Джессика хлопает в ладоши.
- Меттью! Если мы разрушим связующие символы…
- Мы выберемся и разрушим проклятие! - заканчиваю я за нее.- Но как их разрушить?
- Только латынью и специальными заклинаниями.
- Нам нужен такой человек, который знает латинский. Книга есть, я уверен у Антаная, из которой он и призвал демона.
- Это так страшно и опасно, однако я не знаю такого человека.
- Я тоже.
Очень важный и судьбоносный разговор прерывают слуги, вдруг ворвавшиеся в отсек. Они призывают всех собраться для очередного подъёма наверх.
Мы были призваны не для работ, а для всеобщего собрания в зале, где спокойно ждал Антанай на своем троне. Вокруг него вновь стояло несчитанное количество стражей, смотрящих на нас отсутствующим взглядом.
- Друзья, сегодня праздник для новичков в моей армии, и вы будете зрителями их коронации. - Непринужденно встречает он нас.
Тем временем в толпе я подзываю Шерилл и кратко рассказываю о нашей догадке, прошу в дальнейшем раскрыть карты своему отсеку и как-нибудь передать это остальным выжившим. Она впервые лучезарно улыбается и спешит скрыть столь хорошее настроение от приятной новости.
Я вздрагиваю вдруг при обращении своего внимания к теме нашего собрания. В зал входит толпа в черных облачениях, на шеях весит знак Пентаграммы. Они одновременно скидывают капюшоны, заставляя нас громко выразить свои эмоции. Кто-то внезапно плачет, кто-то кричит людям в черном, а я стою и просто пребываю в огромном шоке. Это были наши погибшие товарищи. Тот самый мужчина, что первый открыл их число, теперь выглядит как настоящий мертвец. Но я был уверен, что это были не они. Их лица стали такими же безжизненными, как и у слуг Антаная.
- Это то, про что я говорил вам год назад. Вы умираете и перерождаетесь, становясь в мою армию и выбор у вас небольшой.
Наши утерянные товарищи внушали еще сильнейший страх, чем прежние слуги. Врагу такого не пожелаешь. Их души не обрели покой, а вынуждены были стать узниками этого ужасного человека, творившего незаконные дела и играющего с огнем.
Это был самый ужасный год в моей жизни, если можно назвать то, что моя жизнь временно остановилась. Но даже мне, прошедшему через смерть, не было еще так жутко. Вся эта ситуация с неупокоенными душами порождала во мне ненависть. Я знал это и пытался контролировать свои эмоции. Ведь когда человеку страшно и больно на протяжении долгого времени, появляется ненависть. А ненависть меняет людей и мир.