Конь-без-всадника. Глава 32

 — Что, думаешь, будто всё закончилось? — прошептал белый демон, неся меня в одной лапе у груди. — Нет.
      — Мне всё равно, — бросил я, в самом деле, равнодушно.
      — Хаааааа, — выдохнул демон, продолжая нести меня по снегам куда-то вперёд. — Это существо слишком сильное. Ты видела, сколько теней из бездны он обратил в своих слуг? Своих людей. У него очень много крови…
      Плевать.
      — …Крови чистой, — продолжил демон, имея в виду, очевидно, кристаллы из крови. — Теперь он знает о тебе.
      И что.
      — Он не будет ломать тебя больше. Он уничтожит.
      Меня уже нет.
      — Он так же не знает… Но пользуется, — демон замолчал, понимая, что я его не слушаю. В самом деле, какая разница. — Твои грехи сожрут тебя, 6-2-6. Тогда я займу твоё место.
      — …Чего? — немного погодя всё же спросил я.
      — Ты сдаёшься с одной потерей? Тогда умри сейчас, потому что терять будешь всегда и много больше. Ты уйдёшь, а другие останутся. Знай, кто-то ещё тебя потеряет, — многозначительно и хрипло прошептал демон. Ну и на кого он тут намекает? Я же встал из сугроба, мать твою… чего ты пристал!
      Константин забрал все вещи этих двоих. Укутал в одежду и перенёс со всем скарбом в другое место. Какое — я не знаю. Везде один снег. Переделанная палатка была как чум. Вверху дырка для дыма, а в центре костёр. Я лениво тыкал пальцами демону в пасть. Частокол зубов. Многосуставчатое белое чудовище. Константин…
      Чудище щерилось и отводило длинными пальцами с не менее длинными когтями мою руку в сторону. Я глупо хихикнул и ткнул ему снова пальцем между двух щелей-ноздрей. Демон выдохнул.
      — Рот большой, — заявил ему я, снова тыкая в нос и в зубы. — Ты что? Кто?
      — Демон, — ответил демон. — Я сам создал этот облик. А теперь — ешь.
      — Мне не нравится, — заявил я капризно, но не на счёт еды. — У тебя нет ушей.
      — Кхэ, — демон сотворил себе сразу четыре уха и помахал ими. Они растаяли.
      — Куда ты меня тащишь? — спросил было я и тут же отмахнулся: — Пофиг. Не буду я есть.
      Я отпихнул овсяную кашку в плошке. Она едва не опрокинулась, но демон удержал её.
      — Не хочешь ты — буду я, — ответил он и стал превращаться в человека. Константин закутался в слишком большие для него одежды и принялся есть, медленно, со вкусом. Как будто не кашу на воде ест без соли, а какое-то изысканное блюдо.
      Живот урчал. Конечно, желудок требовал пищи. Но я снова не видел во всем этом смысла. Константин ведь не убил Мара, а сам развоплотился. Мар победил. Теперь сердце демона-Константина — этот прозрачный камень, который он держит при себе. А его контролирую я.
      Константин налил себе горячей воды в помятую жестяную кружку. У этих мужиков было только полбутылки какого-то крепкого спиртного. И Константин использовал его для натирания меня, а не для питья. А вот мизинцы на ногах мне пришлось отрезать и прижечь…
      Скосив на меня белёсый глаз, Константин наблюдал, как я наблюдаю, как он ест.
      — Вы спали втроём? — неожиданно спросил он. Я не понял.
      — Кто мы? С кем втроём?
      — Ты. Мальчишка. И Вирман.
      Неприятное упоминание о Тигре вызвало пустоту, а о Вирмане всколыхнуло какое-то волнение, которое почти тут же пропало.
      — Ну, на кровати спали, да.
      Константин снисходительно-мило улыбнулся уголком рта. Ещё один говнюк.
      — Я не знаю! — раздражился я. — Про них ничё не знаю, Тигр его терпеть не мог. А какое тебе дело?
      — Любопытство, — Константин вдруг подвинулся ближе, склонив голову набок.
      — Правда, Вирман такой милый, когда стесняется?.. — спросил он со странным оттенком в голосе.
      Я подозрительно сощурился.
      — Извращенец.
      — Я? Нет. Я всего лишь спросил… — Он отодвинулся обратно, немного плотоядно улыбнувшись. Облизнув губы, снова отпил из кружки растопленный снег.
      — Не смей смеяться нал ним, — огрызнулся я.
      — Не смеюсь, — заверил меня он. — Наоборот — сочувствую.
      — Почему? А вы знакомы хорошо, да?!
      — Мы все знакомы, — ответил он, имея в виду магистров. — Но нет. Не питаю подобных интересов. Но стесняется он мило.
      — Никогда не видела, чтобы он стеснялся. Ну… нет, не видела, — я вспомнил про случай с железной трубкой. Снова вспомнил о Тигре, тут же пропало всякое настроение. Константин расслабленно прислонился к кучке тряпья рядом.
      — Тебе что, вообще всё равно, что происходит? — спросил я у него.
      — Вовсе нет. Я впечатлён.
      — Чем?
      — Всем. Но не Маром, отнюдь. Дракон впечатляет своей мощью. Гнев даёт ему сил. К тому же, он крушит все только огнём и собственной физической силой… Жаль, я не смог отобрать его.
      — Ты что-то сказал ему. Дракону, — вспомнил я.
      — Да. Я немного знаю их язык, — спокойно ответил Константин, чем я был немало удивлён.
      — Откуда? И что ты сказал?
      — Ну, какое тебе дело, — усмехнулся он и снова отпил воду. Я нахмурился. Ага. Думает растормошить меня таким образом. Ну, предположим.
      — Такое. Не хочешь — не отвечай.
      — Не хочу, — снова улыбнулся он, продолжая пить.
      — Дай сюда! — я попробовал отобрать кружку, но он только мягко засмеялся и тут же оказался на другой стороне костра. Вот ещё, мне за ним гоняться. И так тело слабое. Недовольно глянув на него сквозь пламя и дымок, плюхнулся обратно на вонючее одеяло.
      — Так ты хочешь знать? — спросил Константин, шелестя чуть лукаво.
      — Да! Черт тебя дери, — фыркнул я.
      — У меня был демон, который знал этот язык. И ещё. Я видел дракона раньше.
      — Где?
      — Далеко. На севере, над морем. Он подлетел ко мне.
      — Зачем?
      — Потому что я его звал, — лаконично ответил Константин и отправил в рот комочек какой-то штуки, напоминающий тефтельку, но я точно знал, что эта бурда не из мяса.
      — Дай сюда.
      Константин с улыбкой зачерпнул мне каши с тефтельками из котелка.
      — И какой был этот дракон?
      — Большой. Он не спустился, а я не мог разглядеть из-за солнца… Солнце вредит моим глазам, а я и без того неважно вижу. Особенно зимой, когда кругом снег. Я практически слепой…
      — И как же тогда ты ходишь? — недоуменно спросил я.
      — Я полагаюсь на иное видение… как и ты, — прошелестел он, снова глядя на меня пронизывающим взглядом.
      — Я не знаю, почему умею так. Раньше такого не было.
      — Это дар твоего демона. Как и дар моего.
      На ночь он снова превратился в монстра. Я прижался к худому боку. Он был тёплый. Но не такой горячий, как Тигр. И костистый. Укрывшись одеялом, вжался в него спиной и, закрыв глаза, представил на секунду, что это Тигр, и всё хорошо. Всё произошедшее — дурной сон. Но нет. Открыл глаза. Это не сон. Тигр не сможет вернуться. Он умер. Может, мне стоит задавить эту частичку памяти о нём в себе. Будто ничего и не было. Но есть ещё Вирман… Нет. Я не вернусь больше в Башни. Меня нет. Я тоже умер.
      — А Церер был тебе другом? — спросил я у не спящего ещё демона.
      — Он был моим учителем.
      — А все, кто умер, теперь в Тартаре, да?
      — Не знаю. Я был во сне, но недолго. Меня разбудили вы. Но да… я думаю, мы все окажемся там. И растворимся в этом общем сне.
      — А ты ведь не был мёртвый?
      — И да, и нет. Я привязал себя к камню. Был в коконе. Вместилище души. Оно не даёт раствориться во снах очень долго. Если ты слаб, ничто тебя не спасёт.
      — Хе… жулик, — бросил я с некоей горькой злостью. Если бы у меня был камень… — Откуда ты его взял?
      — Он всегда был при мне,— спокойно произнёс голос над ухом, — я нашёл его давно. Ни одна душа не могла из него вырваться… А когда мой учитель умер, и я отпустил своего демона, то… сжульничал, как ты говоришь. И так же мог отводить от себя боль.
      — Да ты вдвойне жулик. Я-то думала, что ты крутой охотник, а у тебя просто крутой камешек.
      — Хааа… нет, ты не права. Крутой охотник с крутым камешком стал очень крутым охотником. Только и всего.
      Утром я проснулся на белых мохнатых лапах, а от огня шёл запах пищи, от чего крутило желудок. Пусть снова каша с фальшивыми тефтелями, но я жутко голоден… словно действительно проснулся ото всех дрязг. Когда поел, у меня даже появилось хорошее настроение. Константин благодушно позволил теребить себя за длинные пальцы на ноге. Прямо как на руке, и такие же цепкие.
      — Одевайся… Я буду идти весь день, — пошелестел демон.
      — Куда? — наконец спросил я, после стольких дней.
      — Мне нужно доложить монарху.
      — Кому?..
      — Наместнику, коли так яснее. Все эти титулы не имеют значения, — выдохнул демон.
      — А я с тобой?
      — Да. Тебе сейчас не место в битве. Ты отдохнёшь. И будешь держаться подальше от Мара. Пока что, — произнёс он так, будто планировал что-то.
      — Но мне больно. Связь между мной и драконом… — начал было возражать я, но был прерван.
      — Терпи, пока можешь. Сейчас ты — ничто, — пророкотал он снова. Я замолчал, некоторое время возязь с вонючими тряпками, которые нужно было надеть на себя.
      — А он сотворил мне одежду, — сказал я о Маре.
      — Да. Если эти тряпки недоделанные можно было так назвать, — пожал плечами демон и усмехнулся. — Творение — сложная вещь.
      Облик демона немного изменился. Стал… Лучше? Глаза из простых бельм обрели глубину. Словно луны или жемчужины. И тёмное марево, лёгкими языками вытекающее из глазниц.
      — Я не смогу сейчас перекинуться, — грустно сообщил я.
      — И не нужно. На мне быстрее.
      Теперь я буду кататься верхом?
      Демон быстро нёсся по снегам, на задних лапах. Я сидел на его горбу метрах в пяти над землёй. Длинная, словно невесомые нити, шерсть путалась в пальцах. Несколько дней ночёвок среди снега…
      — Зачем ты несёшь меня? Куда мы идём… — проговорил я грустно, снова повторяя одни и те же вопросы в апатии ему в загривок.
      — В город ангелов.
      — Кто такие ангелы?
      — Для тебя — человечки с крыльями… — прошелестел демон сипло, глотая морозный воздух.
      — Глупости… — тихо произнёс я так же в шерсть.
      — Он очень красивый… — возразил он.
      — А почему именно туда? Вздумал показать мне этакую красоту? — съязвил я неожиданно.
      — Это столица… Там я живу. И живёт монарх.
      — Ты не сказал, зачем тащить туда меня, — проворчал я.
      — Потому что ты призвала меня… Ты владеешь моей клеткой, и я буду следовать за тобой. Или же ты пойдёшь со мной, что более верно. Иначе мне будет больно.
      — А может, я хочу, чтобы тебе было больно, — внезапно огрызнулся я безо всякой на то причины. Просто очень уж хотелось выплеснуть внезапную злость.
      — Хе-хе-хе, — рассмеялся демон своим чуть потусторонним голосом. — Мучь меня… если сможешь. Но за что?
      — Ну ладно, извини… мне просто хреново.
      — Соберись. Не время на хмарь. Никогда не время… — чуть более отстраненно отозвался демон.
      — А когда Мар принёс меня в Пики, ты сам вылез из камня, — заметил я.
      — Дракон потрепал его. И ты тоже… Я почувствовал энергию рядом и ухватился… Вот и всё.

***


      Снежная пустыня кончилась. Мы вышли на дорогу. Может, Константин специально избегал всех заселённых мест? Месяц пути… Я практически не слезал с него всё это время. Спал также на нем, зарывшись в нитевидную шерсть, чуть что, взметающуюся в воздухе, так что костлявое, суставчатое тело было словно окружено тонким ореолом бесконечно волнующихся нитей, сплетающихся меж собой прядками. Но они никогда не спутывались.
      Иногда просыпался на руках Константина-человека, встречаясь со взглядом белёсых глаз, так же, как и в облике демона, теперь окружённых дымкой, но более лёгкой. Вообще его человеческий облик стал более… сумрачным, что ли. Угловатым. Тени словно стали глубже. Таков отпечаток пустоты? Он разглядывал меня с глубокой вдумчивостью. Я даже ни разу не спрашивал — почему? Иногда смотрел в ответ, а наскучивало, отворачивался. И так догадывался… ну, или думал, что догадывался. Тоже как Тигр, когда я превратился в человека, думал, бросать меня или нет? Или скорее уж — какая от меня польза, и в каком виде я вообще буду полезнее. А я мог быть полезен, уж в этом-то я был уверен точно. Со мной и так все носятся. Носились. Временное затишье у Пиков могло закончиться уже очень скоро. Это я узнал, когда мы в первый раз за всё время пути зашли в малый город. Это, конечно уж, не был город ангелов.
      — Два дня пути, — известил меня Константин, когда я задал об этом вопрос. Мы так до сих пор и не обзавелись сколько-нибудь приличной одеждой. Попросту было негде. Оба были похожи на какое-то вонючее зверье, впрочем, Константина ещё спасал его каким-то непостижимым образом вечно утончённый облик, а вот я… был похож на свинью. Собственно, в хлеву же мы и заночевали. Хозяева постоялого двора наотрез отказались впускать нас в комнаты, и вообще мы должны им большое спасибо, что не прогнали палками. Константин умел вести вежливые речи… Он избавил жителей городка от зрелища себя-демона. Боюсь, нас бы тогда утыкали болтами, как ежей иголки.
      Помывшись в бане, соскоблив с себя всю грязь и гнилой жир с лица, которым я мазался от мороза, — из всяческого хлама, унесённого Константином, это оказалась самая полезная вещь, — вкусно и много поев, хотя фиг знает за какой счёт, я расположился в уютном сене. Уже почти уснул, как запёрся Константин. Мылся он после меня. Я уже был в свежей, тёплой одежде, которую мне дали. Он же снова поверх всего напялил балахон. И чётки. В руке зажаты деревянные бусины. Да, я видел, как ему не хватало этой штуки всю дорогу. Постоянно теребил в пальцах края одежды.
      Я присел, разглядывая его новый вид. Он улёгся рядом, спрятав чётки и подложив ладони под голову. Я потыкал его пальцем в живот. Вообще завёл привычку его тыкать. Бесцельно. Хотя нет. Иногда я так привлекал внимание, когда было грустно или скучно. Ему самому, похоже, вообще никакое общение не требовалось. Или что? Хватало просто нахождения рядом с живыми?
      Он обратил на меня белёсый взор. В хлев проникал свет из маленького окошка наверху стены. Вот о чём он думает? Как всегда гадаю, но не спрашиваю… Здесь тепло, уютно… По сравнению с чумом, конечно. Я вспомнил, как вначале мы спали с Тигром в одной кровати, в гостинице портового города… Внутри тихо перевернулась грусть, уже уставшая и вялая. По-прежнему мучила совесть, ведь считал себя в его смерти виноватым. Особенно перед Вирманом. Перед самим Тигром. Перед собой. Стало неуютно от этих, хоть и притупленных апатией, ощущений и внимательного взгляда охотника. Повинуясь неожиданному порыву, я быстро лёг на него, уткнувшись в бледное лицо носом и глядя в глаза. Слишком близко. Приподнялся на локтях, разглядывая его. Он тоже смотрел на меня, вдумчиво, немного мягче, нет, скорее отстранённее, блуждая в своих мыслях. Всего на секунду — и снова сосредоточил на мне взгляд внимательных глаз.
      Я чуть втянул ноздрями воздух, улавливая запах. Нет, совсем не похоже на миндальки. Скорее похоже на запах воды в ручье. Запах. Не знаю. Студёный? Такой бледный… как замороженный. Даже трогать его не хотелось, но я всё-таки коснулся носом чуть впалой щеки, провёл до скулы, вообще вспоминая все эти… безобразия. Запах воды… совсем не сладкий.
      Константин всё так же лежал, не шевелясь, нимало не напрягаясь и вообще никак не реагируя, как казалось. Я только мельком глянул в эти внимательные глаза и отвернул голову, ткнувшись носом в сено возле его уха, так и не слезая. Было не очень-то удобно, мешали его сложенные за голову руки. Так что сполз ему под бок и, отвернувшись, устроился под мышкой. И тишина… Разозлившись на тишину от Константина, несильно пнул его пяткой.
      — Забудь, — просто прошептал он и приобнял меня одной рукой.
      — …А ты мне друг? — спросил я в снова воцарившуюся тишину.
      — А вдруг я — враг? — внезапно ответил он, и я не понял, что я должен сказать на это.
      — А что, ты можешь им стать? — осторожно спросил я.
      — Если ты не справишься с собой — я займу твоё место.
      — Какое? — продолжал недоумевать я.
      — Я стану управлять тобой. Если ты сдашься и падёшь. Было бы жаль. Предпочёл бы, чтоб ты боролась, — сказал он таким тоном, будто говорит о чём-то не особо существенном.
      — Так ты всё равно хочешь поймать меня?
      — Пока что ты поймала меня, и я хочу посмотреть, что в тебе изменится. Так что очнись, 6-2-6, — уже настойчиво произнёс он.
      — Не называй меня так, — заворчал я.
      — Это твоё имя, пока не найдёшь себе другое. 6-2-6. Пока что ты — лишь порядковый номер незавершённого эксперимента. Необученного.
      — И что?
      — Ничего. Расти, 6-2-6. Развивайся. Я мало чем смогу тебе помочь, кроме слов. А слова — ветер. Я усмирил свои грехи… Сам. И ты справься с ними.
      — Ты словно замороженный. Тебе не кажется, что ты иногда вообще как мёртвый и нифига не живёшь?
      — Кажется… возможно, я перестарался. Может, мы сможем друг другу помочь, 6-2-6. А пока что — успокойся и подумай, чего дальше хочешь. Предупреждаю, раз ты идёшь со мной, назад дороги нет.
      — Куда назад? К магистрам. Ни за что. Я ннне хочччу…
      Видеть Вирмана. Говорить о нем. И о всём прочем тоже.
      — …видеть их. Всё. Закончил?
      — Нет.
      — И почему это я иду с тобой? Ты же мой демон! Должен слушаться, разве нет? — снова начал злиться я.
      — Заставь меня? — чуть насмешливо отозвался он. — А лучше следуй и слушай. А я взамен буду слушать тебя, и, возможно, когда-нибудь уже я последую за тобой. Возможно… но не скоро.
      — Ты не сказал, друг ты мне или нет. Или ты мне просто из выгоды помогаешь? Или вообще помогаешь себе?
      — Я сказал только что. Всё от тебя зависит. Влияй на меня, 6-2-6. Задави. Проникни. Делай что-нибудь. Иначе я буду охотиться не по твоему зову, а на тебя.
      — Ага… а что, если я ткну в кого-то пальцем, ты убьёшь?
      Константин мягко рассмеялся, едва слышно.
      — Как захочешь. Если сможешь захотеть.
      Это он на управление через камень намекает? Но я никогда так не делал. Почувствую я ли? Пока думал, задал вопрос не по теме. Просто внезапно пришёл в голову.
      — А ты это… ну. Что тебе нравится? Ну, в смысле очень-очень, чтоб удовольствие приносило? Мне — обниматься. Покушать…
      Правда, не так сильно, как Тигру.
      — Ооо… Я тебе не скажу. Сама выяснишь. Может быть, — он чуть рассмеялся и потянулся. С вдруг явным удовольствием.

***


      Город ангелов… Он был наполовину вплавлен в скалу позади, столь же ровно срезанную, как и в Антаре. Стены и статуи двух гигантских крылатых латников по бокам ворот были из матового материала, похожего на тот, из чего были сделаны города с башнями, только светлого. И это оказалось лишь подражанием текучим фигурам с длинными крыльями, стоявшим ближе к скалам и прямо на них. Город словно выстроили вкруг монументальных скульптур в скале, застывших на искусственных ровных сколах кубической формы. Одна из статуй имела девять крыльев — одно с левой его стороны было сбито. У всех не было лиц, только глаза, и, кажется, из чего-то зеркального, так они блестели на солнце. Я задрал голову на возвышавшуюся над срезанными скалами статую. В самом городе обнаружились такие же, но поменьше. Мимо промелькнула одна, пока я ехал. Мне вдруг показалось, что её глаза взглянули с любопытством. Что за?.. Внезапно вспомнилась Маска Мара… что-то общее…
      — Мар не с этих статуй случайно маску содрал?
      — У них не маски. Но да. Похоже на то, — проворчал демон.
      Константин вошёл в город прямо в облике демона. Здесь люди, видимо, знали о таких, но всё равно оглядывались вслед быстро шагающему чудищу, со мной на загривке и кучей завернутого в одеяла барахла в лапах. Мы шли по склону вверх, по ступеням, к какому-то большому зданию, уходящему в скалу под этими ангелами. Тут было много подобий, сделанных людьми. Крылья мелькали всюду в городе. Даже в стенах были углубления с рельефами по их мотиву. Мы поднялись по ступеням к высоченному проходу — шагов десять вверх. Демон прошёл туда без труда. Рядом с проходом стояли охранники в крылатых шлемах. Они явно мешкали подходить к такому чудовищу. Я всё так же цеплялся в развевающуюся нитями шерсть. Внутри был короткий коридор, затем сразу широкий зал с несколькими пролётами ступеней, ведущими к небольшой площадке. Стрельчатые окна во множестве пропускали свет. На полу была мозаика из тёмного материала, пересечённого витиеватым узором, так же глушившего шаги.
      — И зачем мы здесь? — спросил я, оглядывая помещение.
      — Объявить о тебе. Обо мне. И о том, что мы видели, — прошелестел демон, опуская меня со спины на пол.
      Позади верхней небольшой площадки с двух сторон были высокие узкие проходы, занавешенные темной тканью. Из левого, с моей стороны, неожиданно вышел… горный лев? Тёмно-коричневый, с черными и песочными подпалинами. Самец. Шерсть на шее была длинной и лохматой. Я подивился такой нелепице, однако быстро понял, для чего так — густая шерсть закрывала горло, да и всю шею. Так не задушишь и не прокусишь вены. Так, и это тоже оборотень?
      — Конста. Мы думали, что ты умер… — пророкотал лев, усаживаясь посреди площадки. Смотрел на меня и на демона чуть строго, чуть устало. Без страха, без смятения… вообще без всего.
      — Так и есть, — прошелестел демон и продемонстрировал в руке кристалл. — Это сработало.
      — Вот как. Отрадно слышать. Дракон побеждён, Мара нет?.. А ты здесь, — лев произнёс это так особо, с оттенком, что я понял — он подозревает что-нибудь нехорошее. Ну да, вот явился бы кто, считаемый мёртвым… даже Тигр… я бы не поверил. Хм. И откуда он знает, как Мара зовут?
      — Да… Мара нет. Он захватил меня. Я боролся. Мы боролись. И он отступил… Но жив, — снова прошелестел демон. Этот… монарх? Он чуть оскалился недовольно и посмотрел прямо на меня.
      — А это — кто?..
      — 6-2-6, — ответил Константин и чуть подтолкнул меня вперёд. Я сделал шаг поближе. Монарх смотрел молча. Ну, я сделал ещё два. Лев встал и спустился ко мне. Сзади незримо маячил Константин, я чувствовал его спиной. Хотя бросив взгляд назад, увидел, что он стоит на месте.
      Я протянул руку потрогать нос гигантского зверя, чья голова была на уровне моего лица. Лев чуть ощерился предупреждающе, негромко заворчав, и отстранился.
      — Чтоо? — протянул я. — Я просто нос потрогать.
      Лев чуть сощурился и, так же негромко рыкнув, обошёл вокруг меня, снова остановился напротив и сел в шаге.
      — 6-2-6 вменяема? — спросил лев, как мне показалось, с неким сомнением. Впрочем, может мне это действительно подумалось. На его морде не было никакого выражения, кроме внимания.
      — Даа, — выдохнул демон безмятежно.
      — Так зачем вы здесь? — поинтересовался лев. А о Маре он что, спрашивать не станет? Или секунду… О чём он вообще?
      — О, я лишь хочу сказать, что ухожу со службы. — отозвался демон уже вдруг человеческим голосом позади. Я оглянулся — Константин, нимало не смущаясь, стоял голый рядом с сумкой. Ах нет, уже не голый. Тёмная хмарь окутала его на время, покуда он накидывал свой балахон. В руках мелькнули привычные чётки, которые он тут же медленно начал поглаживать большим пальцем.
      — Куда? — тут же громко рыкнул лев, обращая взор на Константина.
      — К ней, — охотник, не отрываясь от чёток, указал на меня пальцем. Лев выдохнул, переведя взгляд на меня.
      — Как это возможно? — лев снова глянул на Константина вопросительно.
      — Просто. Я принадлежу ей. Вот и всё. Пока что… — последнее он прошептал едва слышно, подошёл сзади и сложил руки поверх меня, демонстрируя в ладонях камень. — Вот так.
      Лев снова шумно выдохнул. Морда чуть ощерилась. Если бы он был человеком, я бы сказал, что тот хмурится.
      — Значит, 6-2-6 отныне служит мне, — пророкотал лев, недовольно щурясь.
      Так, это типа вот этого Константин хотел? Нее, так не пойдёт. Но Константин опередил меня в ответе.
      — Вассал твоего вассала — не твой вассал, — прошелестел он, утыкаясь носом мне в макушку, и продолжая так же держать сложенные на мне руки. И что это за цитата такая? Ну, смысл ясен. Лев чуть повернул голову вбок, глядя на Константина одним прищуренным глазом.
      — Хмм. Хорошшоо, — снова рокотнул монарх и перевёл взгляд на меня. Глаза зелёные, как у Тигра. Я только сейчас заметил и уставился в них пристально.
      — А зачем мне служить тебе? — спросил я с подозрительностью в голосе.
      — Моя тень будет защищать тебя. А без неё ты — изгой.
      — Ну и что. Я привыкла, — отмахнулся я от его слов. — И что мне это даст вообще, кроме твоей великой вселенской тени? Может, я вообще не люблю, когда чья-то туша надо мной виснет и тень отбрасывает. И что значит — тебе служить? И вообще — зачем?
      Лев тяжело выдохнул, немного ворча, изображая этим лёгкое недовольство.
      — Лишь тень. Еда и кров, везде… — Лев смотрел на меня испытующе. — Служить — значит выполнять то, что я скажу, когда мне будет нужно. Мне нужен он. Не ты, — сказал он, явно о Константине.
      — Яясно, — я почесал бок и обратился уже к Константину. — Ну и чё, соглашаться мне?
      — Твоё решение. Как хочешь, — прошелестел он мне в волосы. Я задумался ненадолго.
      — Ну ладно. Только чтоб я делала, что хочу, и вообще училась без препятствий. И Константина я тебе не отдам. Кстати. А чё ты его так зовёшь по-дурацки — Конста?
      Во мне вовсю расцветали пессимизм, сарказм и просто невежливость. Раньше я бы так не говорил, хотя бы просто потому, что этот лев ничего плохого мне не сделал, пока ещё. Однако же, он оказался терпеливым или же просто не воспринимал меня всерьёз.
      — Хорошо. Учись. — Лев встал. — Зову, потому что так короче.
      Все равно звучит по-дурацки. И вообще всё тупо. Я есть хочу.
      — Дай нос потрогать. И это будет официальным заключением договора на непонятно что, — заявил я и вытянул руку. Лев секунду поглядел на меня, сощурившись, но всё же пододвинул голову, так что я пощупал его за нос. Мокрый и холодный. А мне казалось, что он должен быть злой — сухой и горячий.
      — Теперь мне нужно, чтобы ты и твой «вассал» рассказали мне всё, что знаете о Маре и его приспешниках, — пророкотал лев свой первый приказ, сев. Я лениво разъяснил, что Мар — обычный двинутый жадный человечишка, неведомо как обладающий кучей крутых кристаллов из чистой крови, нахватал себе лишнего, не справился со всеми нами, включая моего дракона, и чуть не сдох. Но предусмотрительно привязал себя к камню, как и Конста… Идиотско, но и правда, так короче.
      — Он один, — добавил Конста, — все, кто был ещё, — демоны на поводках.
      — А дракон? Второй. Не красный, — уточнил лев.
      — Вне доступа для нас… Противится ему. Пока что, — прошептал охотник. Лев снова встал.
      — Теперь ты служишь мне, 6-2-6, — проворчал лев, разворачиваясь и уходя обратно в занавешенный проем. — Аудиенция закончена.
      Константин всё ещё не отцепился от меня. Я дёрнул его за рукав балахона и отобрал камень, что, однако, он беспрепятственно позволил. Обычно он таскал его, а я не брал. Думал, он и не даст вовсе.
      — Береги его, — прошелестел он, отпуская меня. — Твоя смерть — моя смерть.