The Valley of the Sun. Часть 2. Эпилог

  Над клиникой Святого Луки на Van Buren street летали розовые фламинго. Солнце заливало высокие пластиковые окна палаты №791. Я очнулась и долго смотрела сквозь прозрачное стекло, отражающее происходящее за пределами этой стерильной комнаты. Шёл четвёртый день моего пребывания здесь, с того самого момента, как я потеряла сознание в комнате Луизы. В тот день исчез и Рикки. Я получила сердечный удар, потеряла дар речи и теперь могла только смотреть, как медленно умираю.

Диего и его отец "подняли на уши" всех, кого только было можно: от полиции до частных детективов. Я ждала чуда, чувствуя, что сердце Луизы пока ещё бьётся.

Вайолет давным-давно жила в Нью-Йорке, работая редактором в популярной газете "Time's" и, сославшись на серьёзную занятость, приехать так и не смогла.

Мистер Престон был вне себя от ярости:

- Никто не звонит, никто! Даже выкуп не требуют, сволочи! Сволочи, сволочи, сволочи! - тряс подбородком отец Диего, превратившись в дряхлого старика за последние четыре дня.

- Мы делаем всё, что в наших силах, - отвечали полицейские и детективы.

Диего почти не появлялся в больнице. Он с утра до ночи искал нашу дочь, не взирая на костыли и затруднения в передвижении. Мой муж раздавал листовки с портретами двухмесячной Луизы и нашего Рикки, клеил объявления на фонарных столбах и трансформаторных будках, распространял информацию в Интернете.

Прошёл месяц, а потом и второй, но все поиски были тщетными.

- Тильман?

- Да, отец.

- А где сейчас Вайолет?

- В Нью-Йорке же, она работает в газе...

- Она не работает там вот уже два месяца, я сейчас созванивался с агентом из "Time's".

- Что-о-о? - ошарашенный сын испуганно смотрел на своего отца.

- Только ничего не говори Беатрис, я проведу своё собственное расследование.

Диего был в растерянности, ярости и отчаянии:

"Рассказать всё жене, которая только что пережила сердечный удар, потеряв дар речи? Добить её, преподнеся такие убийственные известия? Или промолчать, сокрыв последние новости, тем самым оставив её в неведении, не тронув её святой любви к матери, но и тем самым её предав?"

Пока Тильман размышлял о том, как сберечь моё больное измученное сердце, я увидела на подоконнике фламинго. Птица на длинных ногах внимательно смотрела в мои глаза. Вблизи она была настолько красива, что я невольно улыбнулась, впервые за два изнурительных месяца.

- Это плохой знак, - испуганно проговорила вошедшая медсестра. - Кыш, кыш! - она замахала руками перед окном, и фламинго мигом устремился ввысь.

Я непонимающе уставилась на девушку.

- Понимаете, это плохой знак! - громко повторила она.

Я расстроилась и протянула руку для укола.


- Я нашёл её, чёрт возьми, Диего! - проорал в телефонную трубку мистер Престон.

- Как? Где? Луиза у неё??? - заикаясь от переизбытка чувств, мой муж обрушил град вопросов на бедного старика.

- Да, с ней! Ты не поверишь, эта идиотка Вайолет в Финиксе! Её видели в магазине для детей, неподалёку от Тейлизин-Вест.

- О, Боже...

- А сейчас ты вообще упадёшь!

- Говори, говори!

- Нашего Рикки видели в Нью-Йорке, а теперь он направляется в Финикс! Дальнобойщики Остин и Джеффри Цукинелли, ехавшие по своему постоянному маршруту, видели его несколько раз!!!

- Я потрясён!

Встретившись с мистером Престоном, Тильман убедил отца, что способен принять участие в поимке миссис Лавенски.

Карауля у супермаркета третий день подряд, они всё-таки выследили Вайолет. Мама шла за детским питанием, то и дело заглядывая в коляску к Луизе. Сердце Диего сжалось от боли, тоски и ярости, но мистер Престон предупредительным жестом его остановил.

- Сюда уже направляется полиция, - прошептал пожилой мужчина, внимательно посмотрев на своего сына.

Тем временем Вайолет уже приблизилась к торговому центру, как вдруг, откуда ни возьмись, появился Рикки. Злобно рыча, он преградил путь похитительницы своей ненаглядной Луизы. К слову говоря, он всегда спал у её кроватки, охраняя девочку как зеницу ока, но тогда, как потом выяснилось, коварная Вайолет ударила пса по голове и выиграла несколько секунд времени, чтобы выкрасть девочку и смыться.

- Ах, ты, паршивая дрянь! - женщина резко кинулась к собаке. В лучах солнца блеснуло серебристое лезвие. - Больше ты мне никогда не помешаешь! - с этими словами миссис Лавенски ударила Рикки ножом прямо в горло.

К месту происшествия подбежал мистер Престон и схватил убийцу обеими руками.

- Отпусти меня, старое отродье!!!

Диего выронил костыли и подполз к коляске.

- Луиза, девочка моя, моя родная...

Рикки преданно посмотрел на коляску, захлёбываясь кровью, и через несколько секунд скончался...


Спустя три года...


- Луиза, ну сколько раз ещё повторять, что нельзя играться с папиными книгами! Это же его жизнь! - со смешинкой в голосе произнесла я.

- Ликки...

- Да, милая, я помню... - мои глаза тут же наполнились слезами.


- Дорогой?

- Да, милая?

- Ты закончил главу? Мы же собирались...

- Конечно, Бэт! Осталась пара предложений, - Диего встал из-за стола и, прихрамывая, подошёл ко мне.

- Я люблю тебя, Беатрис.

- А я тебя, мой любимый писатель, - поцеловав мужа в губы, я вышла из его кабинета.

Луиза игралась с кошкой Черри, которую подарил своей внучке мистер Престон, сказав мне, что собак с нас хватит...

"Лямира" обустроила кладбище для домашних животных, там и был похоронен наш Рикки.

- До сих пор не пойму, как я это всё тогда пережила...

- А помнишь, как ты, увидев Луизу, сказала тысячу слов за пять минут? - попытался облегчить мои страдания Диего.

- Да-а-а, - зарделась я, слегка улыбнувшись.

- Ликки с нами, - пролепетала дочурка, сложив ладошки холмиком, в молитве.

- Да, милая, он всегда будет с нами, - обняв покрепче ребёнка и мужа, я тихо заплакала.

Над могилой Рикки возвышалась огромная статуя нашего ушедшего преданного друга.

Придя домой, я взялась писать картину "Четыре времени года" и вдруг вспомнила о Вайолет и о том самом письме, которое я так и не решилась открыть. Немного поразмыслив, я достала из ящика конверт и кинула его в камин.

"Прошлому прошлое", - раздался голос в моей голове.


Письмо Вайолет:

"Возможно, ты не станешь читать это письмо, но я должна его написать...

В моём детстве была собака по кличке Рикки. Мать ненавидела его, а он спас мне жизнь, когда я, в возрасте пяти лет, чуть не выпала из окна.

Однажды она отравила мою собаку прямо у меня на глазах. Это была самая страшная трагедия и травма на всю жизнь. С тех пор я не любила собак, но когда ты увидела Рикки и стала просить его оставить, я согласилась...

Ты выросла и ушла, мы редко виделись. Перестав ощущать твою любовь, но видя, как ты полюбила Рикки, а потом и Диего, я и вовсе потеряла покой. Собственная никчемность и горькое одиночество разъели мою Душу...

Был бы жив твой отец...

Если бы не та треклятая перебранка в пабе с Лукасом... Помню, я тогда осталась совершенно одна, нося тебя под сердцем, так и не найдя замену твоему отцу...

А когда родилась Луиза, ты и вовсе позабыла обо мне! У тебя есть семья, а у меня - никого! И тогда я решила забрать Луизу к себе. Ясное дело, что ты никогда не отдала бы мне её просто так, поэтому пришлось сделать слепок ключа и пробраться в дом. Твоя собака была настороже, но я заранее всё спланировала, поэтому мне не составило труда обезвредить Рикки.

В "Time's" был настоящий завал, поэтому мне пришлось уволиться и посвятить всю себя ребёнку. Нам было хорошо вместе, я не обижала маленькую Луизу.

Решив, что смогу вернуться в свою тайную квартирку в Аризоне, я и представить себе не могла, что помимо полиции по моим следам идёт твой старый пёс, желая отобрать у меня моё сокровище! После встречи с твоим мужем и его стариком, я поняла, что это конец моей истории. Пелена ярости накрыла меня с головой, и я не ведала, что творю...

Сейчас, находясь в психиатрической клинике №5 вот уже два месяца, я наверняка знаю, что ты никогда не простишь меня, но... я прошу тебя только об одном: навести меня хотя бы один единственный раз...

Я раскаиваюсь, Беатрис...


С любовью,

твоя мама".


Бэт не читала письмо и не пришла к матери ни разу.

Спустя три года, как раз тогда, когда то самое письмо вспыхнуло ярким огнём в камине Тильманов, Вайолет Лавенски скончалась от сердечного приступа в психиатрической клинике №5 города Финикс.