Конец конвейерной специализации

Конец конвейерной ленты. Конец огромным сборочным цехам, тысячам серых рабочих на проходных гигантских статичных бетонных экономических мутантов фабрик и заводов. Новая цифровая эпоха диктует новые правила игры, пока еще сложные и непонятные в нашей отдаленной от цивилизации части света.
На смену индустриальной экономике и профуканным где-то в промежутке между большим рывком и перестройкой с ее ускорением научно техническим прогрессом приходит новая волна цифровой диктатуры: энергоэффективной, подвижной, динамичной, пластичной, умеющей молниеносно перестраиваться под нужды потребителя. Она стоит на пороге, растворяя кислотой двоичного кода неэффективные статичные ржавые образования жесткой структуры управления с ее предсказуемыми и ныне модными социальными коррупционными лифтами, обычно зависающими где-то в середине закороченного общественного поля.
Конец жесткой специализации, это конец конвейерной системы. Новые профессии, новые источники прибыли, новые материалы, новое видение единого будущего, глобальная экономика, космическая миграция. Ближайшие пятьдесят лет для прогрессивной части человечества станут решающими. Эволюционирующая робототехника, генная инженерия, удешевление 3D печати, синтетическая биология, новые фантастические материалы созданные на стыке всех этих направлений. Все это не оставляет никакого шанса механической, ржавой и неповоротливой индустриальной среде постсоветского пространства.
Сотни миллионов долларов вложенные когда-то в разработку жидкокристаллических экранов еще в конце 60-х годов 20 века, сейчас превратили технологию ЖКИ, в обыденность, ценой в несколько сот долларов. Гигантские жесткие диски, превратились в маленькие флешки. Телефонная связь давно стала беспроводной и интегрировалась с фотоаппаратом. Уже не нужны не печатные машинки, не бесконечные телеграфные линии уходящие за горизонт. Азбука Морзе канула в лета вместе с понятием национального валового продукта и пещерного национализма. И как бы невзначай, на все это с орбиты взирают телекоммуникационные спутники помогающие удваивать и утраивать объемы уникальной человеческой информации.
На лицо ускорение и уменьшение. Ускорение равное скорости света, потому что информация это электрический импульс в каждую секунду нашего относительного времени перемещающийся по запутанным и замысловатым каналам квантовой взаимосвязи. Скорость света укорачивает пространство. Она делает доступными далекие и непостижимые некогда человеком области знания. Скорость электрической энергии сжимает осязаемое поле, как машина или самолет укорачивают путь. И чем быстрее мы движемся вперед, тем большей становится масса, а вместе с ней и вес ответственности за принимаемые нами решения в глобальной социальной деревне планеты Земля.
Больше никогда не будет, как раньше. Нельзя и невозможно по 30-40 лет перекладывать бумаги со стола на стол, нельзя просто ставить печати, нельзя просто делать болванки, нельзя просто быть механизмом, время экономики тоски на работе ушло безвозвратно. Однажды полученные знания, словно в средневековье, уже не смогут обеспечивать индивида на всю оставшуюся жизнь. Передовая экономика - это экономика бесконечного образования. Бесконечных знаний, порождающих знания, которые в итоге приносят деньги, реинкорнирующиеся в новые знания. И так пока не лопнет наш обезьяний мозг.
Привычный мир для двух, а то и трех поколений специализированной статичной механической деятельности рушится. На месте одной профессии появляются десятки, а то и сотни специализаций, фрагментирующих не только знание и человека, но и все общество и порожденную его коллективной нервной системой экономику. Взаимосвязи становятся на столько болезненными и на столько плотными, что новые и новые взаимодействия без всякого злого умысла разрушают привычную среду обитания воспетую в греческой философии. Мы стоим на пороге глобальных перемен.
Старые догмы действительно мертвы! Они больше не в состоянии давать космологические ответы и направлять вектор развития стадного коллективистского единства.
Ускорение скорости света, уменьшение размеров, увеличение массы фрагментированной информации рано или поздно приводит к накоплению критической социальной энергии провоцирующей взрыв. Взрыв, происходящий в себя и от себя одновременно, провоцирующий цепную реакцию перемен социального поля непредсказуемую никакой синергией Баки Фуллера. Этот выброс отрывает целые куски социума и уносит их в новые неведомые генетические реалии движущегося с безумной скоростью архетипизированного мира.
А там, шипя во фрагментированной цифровой кислоте, тонут целые отрасли неэффективной и неподвижной постсоветской экономики. Пирамида фьючерсов на баррели медленно рухнула под ударами новых и прогрессивных технологий добычи сырой нефти. Невежды вещавшие навзрыд о крахе сланцевых месторождений заткнулись и подобно агнцам пошли на заклание экономическому коллапсу, надвинувшемуся на степи Белой Африки.
Радостные хипстеры ставшие team leader developer не знают о том, что через 10 лет их знания будут никому не нужны, и что их будущее за кассой дешевого супермаркета. Экономика фрагментации знаний, не дает другого выбора. Обезьяний мозг не может бесконечно распылять свое восприятие на десятки новых областей. И рано или поздно настает момент откровения, не понятый новой волной адептов формальной дедуктивной экономической логики. О том, что скорость света так же имеет свое ограничение. И что человеческое сознание, не позволяет бесконечно перестраиваться под суровые реалии ритуального каннибализма бизнеса. Еще не ушли на пенсию те поколения, которые в полной мере ощутят на своей шкуре то критическое ударное трение, когда хитиновый каркас их профессиональной диафрагмы столкнется с простым звуковым барьером воспетого ими реактивного самолета цифрового прогресса, на лобовом обтекателе которого они уже оказались, словно расплющенные ветром мухи.