Умный лось и незадачливый волк - басня

Все лето лось безбоязненно обитал в лесу, увенчанный своими грозными ветвистыми лопатообразными рогами.
Сохатый олень не только чувствовал себя в безопасности, но и мог ограждать от опасности встречи с дикими зверями лосих с лосятами, которые паслись в пойме реки.
Однако осень прошла быстро – обилие кормов на земле, на деревьях и на болотных топях сменилось приближением зимы с ее прохладными ночами, ледяной коркой на поверхности воды, сплошными коврами желтых слипшихся листьев.
И, главное, если кто не знает, с наступлением осени у лосей отпадают их ветвистые мощные рога – грозное оружие в противостоянии со всякого рода лесными хищниками.
Как змея сбрасывает кожу, как зайцы меняют шубки, как линяют белки, лось к зиме лишается рогов, - так распорядилась природа.
Вот и на этот раз сохатый вдруг почувствовал тяжесть на своей голове, а когда склонился к земле, то отпавшие рога свалились на верхушку широкого крепкого пня дуба.
Лось с недоумением смотрел на причудливое сооружение из кости, которое он мог до того иногда видеть на своей голове разве только при отражении в воде реки или озера на водопое.
Конечно, сохатый олень, порой, ловко ими управлялся в непримиримой битве самцов за право быть суженым приглянувшейся ему лосихе.
О волках, и говорить не приходится: от одного угрожающего вида рогов с костяными подобиями лемеха сохи, оснащенных множеством остроконечных костяных спиц-отростков, хищники улепетывали подальше от стойбища лосей.
И надо же было такому случиться, что не успел лось осознать свое беспомощное положение, как перед ним, откуда ни возьмись, появился всклокоченный шальной волк: беспощадный, злой и голодный.
– Ну, что, приятель, тебе крышка, - злорадно произнес волк, приноравливаясь, с какого бока ему сподручнее напасть на безрогого, считай, беззащитного лося.
– Ох, ты коварное существо, откуда тебя принесло, скорее бы ты убирался, волчище-злобище, - медленно подбирая слова, ответил лось.
– Твоими речами услаждать слух зайцев и белок, - заявил волк, - а по мне ты, безрогий, спекся.
Лось прекрасно понимал, что волк может осуществить свое намерение его растерзать, если он не окажется умнее и сноровистее хищника.
Сразу же наброситься на лося волку мешали размашистые рога, зацепившиеся за пень.
Крадучись, злодей стал обходить корягу справа. Лось, не будь простофиля, тоже сделал движение вправо по кругу, так что пень с рогами продолжал их разделять.
– Коварен же ты, волчище, – говорит лось. - Что же ты не нападал, когда при мне было мое оружие?
Волк только злорадно ухмыльнулся, осклабился, ноздри раздул, глаза выпучил, намереваясь ухватить лося за холку.
И тут лось резким движением головы поддел свои сброшенные рога, лежавшие неподвижно на пне. Огромная кость, наподобие бумеранга, сорвалась с места и, совершив в воздухе неимоверный кульбит, рухнула на голову волка, да так, что он оказался как бы одновременно и в клетке, и в капкане.
Представить себе волка, голова которого попала в несокрушимый капкан, сложно. Но случилось именно так.
Более того, лось не ретировался, а стал ходить вокруг распластавшегося на траве волка и своими передними копытами вбивать острые концы рогов в землю, чтобы волк не смог высвободиться из необычного капкана-клетки.
– Сохатый, ты что надумал? Ты же меня погубишь, - забеспокоился зверь.
– Не ты ли, волчище, еще минуту назад надумал напасть на меня?
– Извини, дружище, бес попутал, - заскулил волк. - Я все же как ни как хищник.
– Ну, не знаю, люди в нашей стороне и то, вон, на вегетарианскую пищу переходят, и тебе пора переходить на подножный корм, - ответил лось. - Зубы, поди, уж выпали давно.
– Выпали, дружище-махинище, но что поделать с волчьей природой, - не унимался злыдень.
– В этом мире не надо своевольничать, да беспредельничать, - поучал сохатый волка.
– Братан, ты вот травоядный, а я хищник, - не унимался пленник. - Ты, что будешь ждать, когда я травой прорасту и наступит в лесу райская жизнь без волков?
– Я тебе вот что скажу, волчище-непрошенный дружище, - умиротворенно произнес лось. - Если ты обещаешь не нападать на нас-лосей с ноября по апрель каждого года, то я тебя освобожу. Иначе и, правда, прорастешь к весне зеленой травкой, столь желанной всем травоядным.
Поразмыслив, добавил: «Трудно, конечно, с волками договариваться, но тут мало выбора: худой мир, лучше яростной войны на взаимное уничтожение».
Мораль: Подло пользоваться временной слабостью противника, обладая заведомым преимуществом.