Утомленные виагрой

На юбилее этой американской компании я оказался совершенно случайно, — разумеется, меня туда никто не звал. Кристи на меня так странно посмотрела, когда я приперся. К этому празднику Кристи попросила написать сценарий, вот я и постарался; и думал, что заработал приличные деньги (из которых она отдала только половину). Кристина устраивает всевозможные праздники для богатеньких фирм, неплохо зарабатывает на этом. Я пришел, чтобы встретиться с ней — на мои звонки она к тому времени почему-то не отвечала.

Бодрые мужчины и женщины российского филиала этого американского монстра, раскинувшего свои сети по всему миру, смеялись и радовались как дети. Все с надувными шарами, в блестящих гирляндах, которыми обматывались с ног до головы. Некий персонаж, наряженный фантастическим членом баклажаньего цвета (вообще-то, это был поролоновый костюм «перца», символа, что ли, этой корпорации) сзывал всех в кучки, чтобы с ним фотографировались. Фирма эта, как и многие другие, устроенная по принципу «пирамиды», распространяет пищевые добавки... прямо панацею от всех бед!

«Почему ты такой лохматый? — зашипела Кристи, когда я наконец-то отловил ее в бурлящей толпе. — Посмотри, какие мужчины все вокруг чистые, нарядные и побритые. Смотреть приятно!»

Да, я был чужим на этом празднике жизни! На огромном экране мелькали слайды островов в океане, утопающих в тропической зелени. Праздник был посвящен тому, что «райскую жизнь» нужно устроить здесь и сейчас, а для этого впарить ближнему баночку продукта этой фирмы. По сцене пробирались выступающие, наряженные «туземцами»; захватив микрофон, они по-шамански заклинали «не делать перерывов в игре по имени жизнь».

И мне не нравится делать какие-то там перерывы. Но я хорошо знаю гантели Челябинского тракторного завода, чугунные и с облупившейся краской (их нужно поднимать каждый день), отличную машину «Старт-Шоссе» Харьковского велозавода, едкий запах пота в раздевалке спортивного зала, яростный жар бани, изнуряющие пробежки, и тяжеленный рюкзак, и многокилометровые переходы... Но все это, как оказалось, ничего не значит по сравнению с волшебным препаратом «Огромные мускулы за две недели»! (С его помощью можно нарастить мышцы как у профессионального бодибилдера вообще не напрягаясь.) Зачем делать подъемы из положения лежа, потеть со скакалкой, наматывать круги по стадиону, чтобы сбросить какие-то там полкило? Ведь для этого есть «Суперсжигатель жира номер один в мире», кто еще не испытал на себе его чудодейственных свойств? А каким огромным «эффектом» можно потрясать, если заглотить сразу упаковку «Суперпотенциализатора»? Кто примет его — тому будет счастье.

Хорошо, конечно... Столько радостных людей собрались вместе, верят во что-то лучшее, не безобразничают, не употребляют крепких спиртных напитков, а делают какое-то прибыльное дело. И потом веселятся от всей души.

Но мне было совсем не до веселья. Кристина сказала, что никакой второй половины денег мне вовсе не причитается, ведь ей самой пришлось переписывать на ходу мой дурацкий сценарий. Но все же я могу посмотреть выступление модной группы «Икс-миссия», сейчас будет, раз уж пришел.

Ладно... в зале тепло, удобные кресла. А так не хочется тащиться под осенним дождем в свое убогое жилище, пересаживаться с троллейбуса на троллейбус, как только вламываются настырные контролеры. Денег у меня не было, а теперь и не предвидится. По сцене заметались серебристые мальчики в костюмах сперматозоидов. Из-под ног у них время от времени, от расставленных адских машинок с подключенными проводами, вырывался сноп искр. В зал потекли зловещие клубы дыма, подсвеченные всполохами прожекторов. В проходах и у сцены, пытаясь войти в ритм какого-то ямайского рэпа, мерно рубилась толпа, в основном женщины (критического, надо сказать, возраста).

Мальчик-заводила закричал в микрофон, что первый ряд — это «качки»; второй ряд — «крутые»; и так далее... «А теперь, по моей команде, ряд «качков» — влево! «крутые» — вправо! обнимемся все вместе, друзья! И-и... начали!» Когда мой сосед, потный возбужденный дядька попытался возложить на меня свою тяжкую длань, я быстро пересел на откидное сиденье, сказав, что меня укачивает и тошнит от всего этого. «Вам нужно принимать "Прекрасные волосы и ногти за четыре дня"!» — радостно закричал он, достав из кармана баночку с голубой наклейкой.

Нет уж, спасибо, — подумал я. Сейчас бы принять... ну, стакан портвейна, что ли. Чтобы «позажигать» с пузанами в одинаковых турецких пуловерах что-то вроде «танца переминающихся слонов, которые вот-вот обоссутся». Там еще были какие-то девицы, обесцвеченные, в блузках с блестками; томно воздев руки, они покачивались, завороженные однообразно пульсирующим ритмом. В зале творилось хорошо срежиссированное безумие. Стал продираться к выходу в водовороте растрясающих свои телеса «туземок». Нет, не пьяны же они, в самом деле... Но точно, под каким-то «кайфом»... А то с чего бы их так «колбасит»?

Кто-то из заводных «миссионеров» кричал со сцены зачин очередной речевки, протягивая к залу микрофон и подзадоривая скандировать хором продолжение. «Прошла зима, настало лето...» И толпа обрушивала единым выдохом: «Спа-си-бо-ме-га-плюс-за-это!» Другой «икс-миссионер» крутился подле сцены, устраивая из девиц кучу-малу и засовывая им в рот микрофон. Внезапно кто-то юнцов, было не разобрать, вынырнул передо мной: пряди волос вздыблены торчком, по накрашенному гримом мертвенно-бледному лицу змеятся багровые и синие всполохи. Он ткнул мне куда-то в подбородок радиомикрофон, похожий на электрошокер. Что-то я должен был прокричать в него, всеобщее заклинание, носящееся в воздухе. Однако я инстинктивно перехватил и вывернул запястье парня, врезав ему справа в скулу. Тот «уплыл» в объятия визжащих от восторга девиц, решивших, что это хорошо разыгранное шоу. Микрофон был у меня, я поднялся на сцену.

В охватившем волнении достал листы со сценарием моего праздника. Его заключительная часть повторяла финал рассказа Поля Морана «Я жгу Москву», написанного в 1925 году. Так же, как и лирический герой этого рассказа, я завопил что есть сил, многоваттные динамики огромили мой голос: «Долой диктатуру! Да здравствует свобода!» Но был ли хоть кем-то услышан?

Серая масса «кипела», подчиненная отупляющему буханью. Лазерные зигзаги исполосовали лица, рты распялены, глаза вытаращены, руки и ноги дергаются, будто привязанные на невидимые нити. «Господа! — закричал им в отчаянии. — Если Леонид под Фермопилами из стихотворения Георгия Иванова и погиб за «голубых комсомолок, купающихся в Крыму», — то уж никак не за вас, тех, кого некая злая и таинственная сила заставляет принимать пищевые добавки... Бонжур, господа!»

Дюжие охранники с настоящими огромными мускулами — это были нанятые бойцы специальной охранной фирмы, — подхватили меня под руки. Схватка была короткой и яростной. Я был вышвырнут на слякотный асфальт под моросящий дождь.

С трудом пытался подняться. Ко мне вдруг бросились, стали помогать сразу несколько молодых людей, юношей и девушек. Я огляделся сквозь наплывающую пелену. Это были пикетчики. Сомкнувшись небольшим полукругом, они держали плакаты: «Да здравствуют гантели Челябинского тракторного завода!», «Велосипед — путь к здоровью!», «Идите в баню!», «ВИАГРА — пятая колонна международного порнобизнеса!». Кто-то смотрел на меня с сожалением, а кто-то с надеждой. Наверное, для них я был безнадежно устаревшим дядькой (как и сам думал в свое время обо всех, кто старше на полтора десятка лет). Как можно резче вскинул кулак к плечу решительным жестом Красных бригад. No passаran! — они не пройдут! — прошептал разбитыми губами.