Слишком долгая зима

Она вошла и вырвала меня из летаргического сна, навеянного дурманящей немотой книжного магазина. Я сидел вслушиваясь в гипнотическую мелодию тишины опутавшую мои тело и конечности, попадающую в самые отдаленные уголки тела и сознания, заставляя опасно замедляться все процессы организма и практически сводя на нет сердечные судороги. Я был бессилен перед этим феноменом, и давно к этому привык, но её появление, имевшее такую силу, что мгновенно упразднила все силы гнетущие меня месяцами, я не мог пропустить.
Девушка миновала меня и углубилась в зал, оставляя все и вся вокруг вдыхать аромат земляники, которым казалось был наделен каждый сантиметр её тела, от носков кожаных сапожек и до самых кончиков её смоляных кудрей.
Неведомая сила только что вырвавшая меня из обьятий сна, снова проявила себя подбросив над стулом, и заставляя следовать за незнакомкой. Цокот её каблучков эхом раздавался на обоих ярусах помещения Дома Книги, блиставшего в прошлые советские времена, и поменявшего свой помпезный выходной костюм былого лоска, на сдержанный мундир почтенной гордости настоящего.
Цок....цок...цок... Этот звук раздавался синхронно с биением моей сердечной мышцы. Я шел за ней.
На миг серое пальто появилось, но тут же снова скрылось за тоннами человеческих мыслей, чувств и пороков отпечатанных на бумаге бездушным типографским станком.
 Не отдавая себя отчет в том что движет мной,  что за сила упорно ведет меня по пыльными туннелям из книг, я преследовал её, двигаясь (как мне казалось)параллельно , но с другой стороны стеллажей и чуть отставая  что бы раньше времени не раскрыть себя, идущего на совершенно необьяснимый зов и не знавшего чем в итоге это обернется.
Внутри меня все клокотало, а тело била мелкая дрожь. Касаясь влажными ладонями корешков книг, словно силясь сквозь них почувствовать и дотянуться до обьекта моего преследования, я поймал себя на мысли что все это действо мне безумно нравиться, что я наслаждаюсь погоней, как охотник наслаждается последними мгновениями, когда видит что жертва уже никуда не ускользнет от него. Я понимал что вот вот встречусь с ней, и от этого низ моего живота наполнялся теплой упругой энергией.
Я почти перестал держать себя в руках, дрожь тела становилась все сильнее, теперь я силился рассмотреть её фигуру даже в промежутках между  верхушками книг и полками, а миг  мне даже показалось что я уловил взгляд её хитрых темных глаз в узкой щелке впереди себя....показалось ли?
О, её земляничный запах! Он сопровождал меня на протяжении всего пути, покоряя мои обонятельные рецепторы и пробираясь в горло, сжигая все на своем пути и даря мне наслаждение ощущать даже его вкус.
Довольно! Не желая больше терпеть и скрываться, я ускорился и как мне казалось опережая её, ступил у нее на пути.
Но встретил лишь пустоту.
Только тогда я вдруг осознал что не слышу её шагов.
Её не было.
Аромат земляничных духов улетучивался, и я высунул онемевший язык проводя им по своим губам, в надежде сохранить у себя хотя бы малую его толику.
Помогло. На время.
Смакуя последние его нотки, я на какое то время я полностью потерял способность контролировать свое тело, а когда снова смог двигаться было уже незачем.

               
                ***********

С 21 днем рождения в моей душе наступила зима. Она пришла неожиданно, я не заметил в себе ни опавших желтых листьев, ни их прелый запах у себя в носу, не ощутил улетающих клином на юг журавлей или первого робкого снежка, просто однажды она наступила, напорошив огромные сугробы в моем животе, сковав хрустальным льдом грудную клетку и уложив сердце в спячку.
Пока мои одногруппники по институту делились друг с другом своими планами и амбициозными мечтами на будущее, идеями смелых проектов, благодаря которым их уж точно заметят и протянут теплую покровительственную руку, уводя в огромный мир признания и славы, я все больше отмалчивался, думая осторожно ( робко, не дай бог кто нибудь бы догадался) что хочу лишь покоя, тихого уголка- музея или библиотеки, где пару человек в час, где можно просто отдохнуть ото всех, иногда пописывая стихи попивая кофе с бутербродами.
Все чаще вспоминал детство- вот я маленький, старательно вожу пластиковым солдатиком с погнутым ружейным дулом на плече, солдатик ест, пьет,  разговаривает со мной и иногда ходит на войну. Вот и я  тогда виделся себе  таким пластиковым воякой, кормил себя, поил, заставлял разговаривать с людьми....а зачем? Для чего я существую? Живу просто для того что бы жить?
Спроси меня тогда в детстве- зачем ты им играешь, зачем носишь его с собой и разговариваешь?, я бы рассмеялся вопросу, ответ на который сам собой разумеется, и снова увлеченно окунулся в игру.
Ответа я не дал бы и сейчас.
Получив диплом я почувствовал себя младенцем отрезанным от пуповины, непонимающим где я и что теперь мне надлежит делать. Я несколько часов простоял на крыльце отторгнувшего меня заведения, не зная что буду делать дальше, не смея сделать шаг, ибо это означало бы что я все таки решился, и беру на себя ответственность за свою дальнейшую жизнь.
Но я сделал шаг, и даже где то работал.
Вскоре прогремела весть- умерла бабушка.
Ребенком я часто гостил у нее, в тогда только что рассекреченном городе- Ворса, или как его называли раньше ( придвигались в плотную, интимно понижая голос и оглядываясь назад что бы не быть уличенным в ,,упоминании всуе,,) Пункт 5. Небольшой горок, с многовековой историей, был превращен в эпоху советского расцвета в колыбель атома, где за считанные годы все архаичная деревянная постройка была заменена  невысокими храмами адептов науки, и такими же бетонными стойлами для их выводка.
Гуляя с бабушкой по живописным склонам, я бесчисленное количество раз слушал её истории про подозрительно умерших солдат несших службу на здешних обьектах, тела которых запрещали выдавать родным, якобы в организме усопших могли еще сохраниться образцы секретнейших экспериментальных разработок, и про пленных немцев, заживо замешанных в фундамент особо важных зданий, в надежде что их души станут охранять город на совершенно других, эфимерных и метафизических слоях пространства.
Помнил я и то, как она учила меня есть ,,хлеб с песочком,,- ломтик черного хлеба обильно посыпанный сахарным песком, как нежно одевала носки на мои хрупкие детские ножки, приговаривая при этом- ,,пяточка на пяточку, носочек на носочек,, а по вечерам я лежал на её продавленной панцерной кровати и слушал сказки рассказываемые ей в пол-голоса. Я лежал отвернувший в висевшему на стене ковру с причудливыми, витееватыми узорами, завороженно рассматривал его, а вязь узора, впущенная через детские глаза, медленно и осторожно вползала в мою голову, неся на концах своих юрких стебельков сладкий сок сна.
Но прошли годы, скрип белоснежного снега под ногами сменился  хрустом посыпанных грязным песком дорог, а на смену поющим снегирям прилетели чахлые вороны, давящиеся в асфексии от застрявших в клюве сосисочной шелухи.
Бабушка умерла.
Её квартира была завещана мне.
И я, видя в этом фатальный перст, и ничем по сути не обремененный, в отчаянной надежде что то изменить оставил родные обьятия города N, и прыгнул в постель к настальгической Ворсе.
Место, которому суждено было стать отправной точкой для того о чем я собираюсь вам поведать, предстало передо мной квартиркой не видавшей ремонта с рождения, с огромными ,,сталинскими,, потолками, монументальным паркетом, казавшимися могильными савонами- занавесками на окнах, и стеной в гостиной украшенной пугающим ассорти из трофейных рогов- от маленьких отросточков походивших на пару прутиков, и до огромных ветвистых экземпляров напоминающих  кроны деревьев, и будто бы врастающие в потолок надо мной.
Я был неприхотлив в быту, и довольно быстро обжился. Правда сначала тараканы проживавшие на кухне доставляли мне много неприятных хлопот, но вспомнив что как и в любом примитивном обществе у них уважаема сила, я хладнокровно выловил и расправился с парой их собратьев. Реакция не заставила себя ждать, рыжие соседи пошли на контакт, и будто приняв меня в свою общину, больше не доставляли мне неудобств.
Нашлась для меня и работа, вакансия в Доме Книги оказалась как раз той самой университетской мечтой о спокойной и тихой гавани. Я медленно впитывал в себя наркозный воздух города и погружался в беспамятство, давно были забыты мысли о больших переменах связанных с новым местом, и казалось что я достиг своей личной гармонии.
Все изменилось в тот день, когда в мой магазин вошла незнакомка.

                *******

В подьезде было темно. Я пробирался по первому этажу выставив руки перед собой, тщетно силясь побороть черную субстанцию, во власти которой я так неожиданно оказался, вокруг кружили и пищали неуловимыми бесятами, комары. Оступаясь, попадая ногами в бреши от отколовшихся кусков камня на ступеньках, и чертыхаясь, я вышел на свет исходящий от окна пролете между этажами.
У подоконника стояли двое. Ближайшая ко мне оконная створка была заколоченна куском фанеры, так ,что лица стоящих были мне еле различимы. Невысокие, оба в коротких матерчатых плащах,  у стоящем ко мне чуть ближе на голову была водружена клетчатая кепка. Услышав меня, они резко сомкнулись, скрывая за спинами что то то стоявшее на окне.
По моему телу пробежал легкий холодок. Кто это, и что они тут забыли?
Я спешно прошел мимо, в любую секунду ожидая подвоха. Они не шевелились, провожая меня взглядами на покрытых паутиной сумрака лицах. Миновав кабину престарелого неработающего лифта, подобно висельнику зависшему между этажами, я приблизился к своей квартире этажом выше, постоял прислушиваясь, и осторожно взглянул в прогал между перилами, субьекты шевелились( я видел лишь их тени) и о чем то живо перешептывались.
Да успокойся же ты!!! И чего же они меня так насторожили, обычные ,,синяки,,. Зашли в подьезд выпить, тут я. Вот они свое сокровище 40°- е и спрятали.
Что то меня все равно в них настораживало.....
Пока ключ вертелся в замке я вспомнил о сегодняшней встрече с незнакомкой. Копна черных кудрей, шлейф из земляничного запаха, и её исчезающий силуэт....
Запах, который снова отчетливо появился в моем носу, приправил волнующееся варево мыслей в голове, и стал вызывать уже откровенную тошноту и головокружение. Не раздеваясь я прошел в гостиную и опустился на диван.
Кровь в висках стучала подобно набирающему ход поезду, а лицо вмиг онемело став будто бы из резины. Я шарил рукой по находящемуся рядом столу, пытаясь нащупать ручку керамического кувшина.
Нашел.
Сосуд венчала маленькая тряпичная салфетка( так делала еще бабушка, что бы защитить жидкость от оседающей пыли. Вьехав ,я дал себе обещания не менять заведенного в квартире порядка, и нарушал его только в исключительных случаях), сорвав её я сделал пару глотков.
Вода оказалась застоявшейся и на вкус отдавала клопами, удерживаясь что бы не выплюнуть её обратно, я сглотнул.
Что с водой?!Она не простояла и 2 дней!
В горле появился горький не проходящий ком, закупоривший проход, и мешающий мне сделать ни единого вдоха.
Едва я успел отнять от губ кувшин и поставить его на край стола, сознание покинуло меня, подменяя реальность забытьем.

Неизвестно сколько я пролежал так.
Часы стоявшие за стеклом серванта, в компании фарфоровых советских фетишей, мальчика-петушка и мишки на пеньке, остановились.
Казалось что остановилось и время.
Слабые лучи света, пробивающиеся сквозь плотно задернутые шторы обличающими прожекторами, делали видимыми на себе потоки серой пыли. Курсирующие по квартире плотными циклонами обычно, сейчас пыль застыла, создавая вяжущую субстанцию, которая облепила и крепко удерживала свет в своем плену.
Вся квартира предстала передо мной  словно с эффектом сепии.
Я потянулся к кувшину желая смочить пересохшее горло, но он будто бы прирос дном к поверхности стола, я попытался еще раз- он не поддавался.
Вокруг все казалось ненастоящим и искусственным, будто бы не существовало теперь серванта ,стола, стульев и  книжных полок, словно все они слились со стенами, и стали лишь реалистичными рисунками на обоях.
Осматриваясь вокруг я уверился лишь в том, что дверной проем ведущий в прихожую- настоящим точно был. Легкий сквознячок, повеявший из него, принес с собой нотку знакомого земляничного аромата, вот только теперь он был сдобрен примесью какого то неуловимого волнения или тревоги, чувство которых мигом меня отрезвило.
Я поднялся с дивана, комната все еще представлялась мне не реальной. Боясь что касание до чего либо подарит мне знание о чем то таком, о чем я знать не желаю, я осторожно, лишь бы ничего не задеть, приблизился к проему прихожей.
Там было что то....там был кто то... но я не решался сказать ни слова....
Ноги сами собой кинули меня во мрак.

Тьма тут же покрыла меня всего своими страстными холодными поцелуями, она тянула за края одежды крючковатыми пальцами, озорно дергала за пряди волос, будто сразу же ото всюду слышались тихий шепот, вздохи и глухие смешки, накладываясь друг на друга они гнали меня прочь, они желали ( я чувствовал это) свести с ума и лишить воли.
Что со мной? Я схожу с ума?! Нет....меня опоили! Кувшин! Ко мне проникли, подсыпали что то! Они здесь! В доме! Бежать, бежать отсюда!
Не разбирая дороги я устремился на лучику света из отверстия дверного глазка.
В след мне неслись тихие, но чертовски пронзительные шепотки, они вкрадчиво твердили такие  похабные вещи, лаяли, мяукали, рассказывали о самых потаенных моих секретах...которые никто не мог знать!
Сомкнув ладонь на дверной ручке я осторожно заглянул в глазок, искаженная пыльной линзой лестничная клетка выглядела мирно. Хотя....
По ступеням ползли две тени, именно тени, потому как обьектов их отбрасывающих не было.
Тени перемещались подобно змеям, и все ближе и ближе приближались к моей двери. Резкий прыжок.
Я едва успел отпрянуть прежде чем глазок от удара пошел паутинкой трещин. Дверная ручка неистово задергалась.
Десяток рук тут же заколотили в дверь на все лады, были тут и неуверенный  еле слышный стук пришедшего из школы двоечника, и размашистые удары пьяного мужа дебошира, интеллигентное  стучание и нетерпеливая дробь, не прекращающе звонил  надрывный звонок. Дверь тянули и толкали пытаясь вырвать вместе с косяком, глазок окончательно лопнул, впуская через свою брешь серый, с черным слоем грязи под обломанным ногтем, палец, оставляя от своих порезов кровавые отметины он принялся царапать внутреннею обивку двери.
В ужасе я ринулся в глубь квартиры, и уперся в стенку гостиной.
Пропал. Мне некуда бежать. Прыгать в окно? Ни за что!
В прихожей хрустела поддающаяся дверь.
Я прислонился спиной к стене и в бессилии опустился на корточки. Что же со мной будет, что они сделают?! КТО ЭТО?!!
Очередной удар заставил меня резко вздрогнуть и еще сильнее вжаться в стену, вдруг в ней что то хрустнуло, выцветшие обои лопнули и из образовавшейся бреши посыпались куски дерева и каменная крошка.
Я обернулся и оторвал кусок обоев, под ними обнаружилось углубление от большого отколовшегося куска стены, протянув руку я запросто смог оторвать еще один, потом еще и еще. Стена ломалась и крошилась, словно сделана она была из печенья, я копал все интенсивнее, подгоняемый треском ломающейся двери.
Отверстие становилось все шире и шире, появился просвет, и вот уже сквозь него стало возможно разглядеть другое помещение.
Обломком вырванного перекрытия я последний раз расширил проход, и после недолгих колебаний полез в неизвестность.

Нет, это не возможно. Это не по настоящему.
Стены ломающиеся как картон, а теперь и вот это!
Я оказался в хорошо освещенном большим окном  помещении.
Откуда здесь оно? Согласно планировке это стена должна граничить с моей квартирой....но тут огромное окно! Его тут и быть не может!
То что я увидел в нем, еще более утвердило меня в мысли- я не в своем доме. Из окна мне открылся ,,колодец,, двора, с высокими облупившимися стенами, усыпанными мелкими темными окошечками. Некогда желтые, сейчас цвет стен был сильно размыть грязными дождями и отмечен клеймом безжалостного солнца.
Это не мой двор!
Да и сейчас я находился многим выше 3 этажа.
Что же со мной? -изумлялся я, чувствуя как холод страха расползается по телу.
Задрав рукав ,я с силой провел по руке ногтями, оставляя содранные кровавые борозды.
Ничего.
Я все еще был там же, значит это далеко не сон.
Мысли скакали с одной на другую. Так, надо выбираться, уходить, и срочно!
Пересекая пустынную комнату оп скрипучим половицам, я распахнул хлипкую дверь и оказался в длинном коридоре. Он был погружен в полумрак, и я почувствовал что подобно моей квартире, время здесь не властно.
Все пространство занимал тяжелый густой воздух,  весь облепленный серой пылью, он клубилась на пути вязкими тучами, давая мне повод для сомнений- можно ли тут вообще дышать.
Пробираясь сквозь эти тучи, и огибая нагромождения коробок, обитых железом сундуков и трепья, я поочередно открывал каждую( несколько десятков) из встречаемых на моем пути потертых ,с облупившейся краской дверей.
Заперто.Заперто.Заперто.
Глухо отозвался эмалированный таз, висевший на одиноком гвозде, и который я случайно задел.
Наконец одна из дверей, порядком изьеденная мышами понизу, поддалась.
На ватном матрасе с еле различимыми цветными полосами, сидела женщина. Она была совершенно нага, и её голубоватая кожа, на тучном волнистом от складок жира теле, была вся сплошь покрыта бородавками и какими то не обьяснимимы серыми наростами.
Оборачиваясь на звук открывающейся двери, вся туша её заколыхалась, и она явила мне свой перед. Огромные обвислые груди, лежащие на большом животе с сильно выпирающем пупком. Рыжие, похожие на медную проволоку, редкие лобковые волосы, сильно контрастирующие с отсутствием растительности на голове. Картину дополняло осунувшееся лицо с большими мешками под глазами которые совершенно не имели зрачков, и висящая слюнявая нижняя губа. Она стала водить головой из стороны в сторону, отчего щеки заколыхались, а слюна закапала ей на живот.
Смотря на меня она жалобно простонала- ,,Кто здесь?,,.
Она слепа!
Я стоял недвижим, там и сжимая в руке дверную ручку.
,,Кто здесь?,,- задала она вопрос громче.
Я судорожно соображал как мне поступить. Вид её внушал мне одновременно ужас, отторжение и даже некое подобие жалости.
,,Кто здесь?,,- пискляво не унималась она, заметно потрясаемая страхом неизвестности.
Я сорвался с места и побежал. Трусливо побежал по коридору не разбирая дороги, пиная и отшвыривая преграждающие мне путь предметы, сопровождаемый жалобно- испуганным криком ,,Кто здеееееесь???!!!,,.
За одним из череды поворотов оказалась распахнутая дверь, я выскочил в нее, и вот мои уже стучат по ступеням подьезда.
Ступеням не моего подьезда.
Ступеням не моего дома.
Минуя этажи, я распахнул входную дверь встречаясь лицом к лицу с затянутым густой дымкой двору. Место мне было определенно знакомо, это был двор моего дома, но предметы и строения вокруг.....они были мне не знакомы.
Вот тут, напротив подьезда, должны были быть трухлявые дерево-бетонные останки лавочки, на которой я неспешно курил прежде чем первый раз за много лет пересечь границу моей ново-старой обители. Сейчас её место занимал высоченный тополь. Кое где его ствол был оголен из за оторванной коры, и он, будто смущенный этим, скидывал с себя потоки пуха стремясь скрыть от беспощадных людских глаз свою неловкость. Пух зависал в воздухе, не тронутый ветром и не спеша припадать к земле.
Там где раньше стояла новенькая пластиковая детская площадка, обычно наводненная детьми, которые как маленькие тигрята норовили прыгнуть прохожим на перерез, что бы потом с заливистым смехом убежать восвояси, оставляя за собой шлейф радости и ностальгической грусти по детству, теперь были вбиты в землю  металлические  перекладины с натянутыми между ними бельевыми веревками, и казалось вросшими уже в них прищепками.
В глубине двора я заметил возвышающийся надо всем двухэтажный сарай. Черный от времени и дождей, сказочным Китеж-градом манил он мальчишек в свои таинственный глубины, давая возможность хоть одним глазком взглянуть на удивительные сокровища сокрытые в своих недрах, и как знать, может и прихватить что нибудь из них с собой.
Постойте...я помню его. Где то в глубине моей памяти он всплыл еле различимый громадой. Я помню, тогда, давно, в моем глубоком детстве, не единожды пускался я на покорение этого исполина. Значит выходит.....
Я быстро пересек двор, огибая тополь, минуя ржавые перекладины, у сарая свернул вправо и....
Ворота! Они были тут!
Там где живу я, о них напоминает лишь одна из створок одиноко прислоненная к стене. Словно в память о защищавшем прежде предмете никто не смел её трогать, и она так и доживала свой век ржавея на глазах людей негласным артефактом.
Эти же ворота были гораздо новее, да что там, они были целы, но я все равно узнал их.
Подойдя ближе я протянул руку и потрогал проглядывающий сквозь множество слоев сколотой и слезшей краски метал.
За воротами начинался густой туман. Серо- розовая дымка не давала увидеть улицу дальше каких то пары- тройки шагов, его седые клубы обдавали всего меня нежным, ласковым теплом, давно забытым чувством ностальгии и потаенной детской радости.
Углубившись в него, я оглянулся на двор с распахнутыми воротами, что то мне подсказывала что я вижу его в последний раз. Вижу его ТАКИМ...последний раз...

Дымка была абсолютно непроницаема, я двигался шаг за шагом, осознавая что уже не найду дорогу назад. Туман  полностью похитил у меня ориентацию. Подталкивая, словно река несущая лодку по своему руслу, туман нес меня, совершенно не знающего куда, не ведающего где я вскоре очутюсь. Он огибал меня цепляясь своими клубами за каждую складку моего пальто, беспардонно шарил по  карманам, и хватаясь за каждый волосок на моем теле, оставался на них неосязаемыми лоскутками.
Боковым зрением я заметил что то подле себя и хотел было отшатнуться, но слишком поздно, огромная тень напоминающая очертаниями человеческую фигуру, врезалась в меня. От нашего столкновения она распалась на тысячи маленьких темных соринок, которые кружась в воздухе чем то напомнили мне рой мошкары. Некоторое время так по вращавшись, они снова образовали подобие человеческой фигуры, и она как ни в чем ни бывало продолжила свой путь, совершенно не обращая на меня внимание.
Под ритм неистово забившегося сердца я устремился вперед, не разбирая ничего перед сбой я бежал, постоянно спотыкаясь о невидные мне трещины асфальта и цепляясь штанинами за мелкую растительность пробивавшуюся сквозь прогалы в дороге.
Туман передо мной, чуть приоткрыл свой полог, обнаружив десятки теней курсирующих каждая по своему маршруту, совершенно меня не замечающих, или только делающих вид что им нет дела до постороннего.
И снова одна из теней- великанов, у которой я встал на пути, распалась на десятки мушиных хороводов, вальсирующих между собой в полете.
Создавалось впечатления что они не видят и друг друга, находясь как бы каждая в своей реальности.

Вдалеке раздался стрекот трамвая.
Не зная зачем, я мгновенно отреагировал и метнулся на звук. Я бежал помогая себе руками, раздвигая вполне уже осязаемы клубы, шел на зов- единственное что не под силу было утаить в себе коварной дымке. Бежал на встречу с тем, что осталось еще в этом месте привычного и понятного мне.
Трамвай прошел в опасной близости от меня. Резкая трель с грохотом пролетела мимо, обдавая меня холодным порывом ветра, но готов спорить- вагона не было! Я просто не мог бы не заметить его так близко от себя!
Дурак!!Куда же ты полез!!
Бетонные и каменные стены, которые туман не успевал утаить от моего взгляда, нависали огромными угрожающими лавинами, готовыми казалось вот- вот рухнуть, заточая меня в этом таинственном месте. Все это ужасно давило на меня, страх перед неизвестным давно уже сопровождавший меня, грозил перерасти в настоящую панику ,и я не могу даже описать свою радость когда буквально на ощупь найдя во мгле поворот в один из дворов и войдя туда, я обнаружил что там белый дым был уже не властен, он больше ничего не мог скрывать от меня (или наоборот меня) и в бессилии припал к земле еле видным дымком.
Мысли путались в моей голове в подобание немыслимым поворотам и ходам переулков в отростках которых я и нашел свое укрытие, бродя в лабиринтах уходящих в небо домов-двойников, и пытаясь осмыслить и понять все то что я сейчас видел, я так и не пришел ни к какому то вразумительному ответу.
Тот двор...мой двор, он предстал передо мной в том виде, каким я помнил его в глубоком детстве, теперь то я точно это осознал.
Но то,  свидетелем чего я был потом...нет, я не в прошлом....это не сон...
Квартира, тени, эта..женщина- все это иррационально и невозможно!
Что же со мной произошло?!
Все двери, будь то подьездные или подвальные, встречавшиеся мне на пути, оказывались либо закрытыми, либо вообще не имели признаков ручки или отверстия замка. Обитые деревянной вагонкой или листами железа сьеденного временем, они не открывались долгие годы, это было видно по колониям грибов и сорняков забаррикадировавших их снизу и обживших пространство в кровосмесительном союзе, так что я каждый раз уходил ни с чем.
Наконец удача снова улыбнулась мне, и я выбрел на совершенно удивительное место, хотя находясь в этом мире все дольше, я думал  ничто уже не сможет удивить меня.
Осенний диск солнца ярко светил прожигая серость неба, и даря свои лучи маленькому дворику под собой. Все его пространство заполняло множество человекоподобных статуй,  прозрачные, будто стеклянные, фигуры они были запечатлены в разнообразных неестественных позах и переливались на свету радужными цветами подобно бензиновому пятну на асфальте.
В середине пространство занимали одинокостоящая, изгибаюшаяся деревянная скамья и детская песочница с ,,грибком,,. В песочнице играла девочка.
Не веря своим глазам я направился к ней осторожно огибая ,,стеклянные,, фигуры.
Проведя пусть и не длительное время в этом ,,мире,, ( я буду называть его так) мне стало казаться что я подобно его обитателям уже перестал существовать.Да, я видел свои рук и ноги, мог прикасаться и чувствовать предметы, но тела моего как будто не было, я перестал чувствовать сам себя.
Я поймал себя на мысли, а что если это ,,тени,, тоже считают себя живыми, что если для них Я безликая фигура, а как раз таки себя то они считают вполне осязаемыми и способными мыслить?
И вот, когда я уже встал на путь оспорения самого себя, когда начал сомневаться в своей реальности, я встречаю её, осязаемую...и реальную? Да, реальную!
Она сидела на корточках, старательно строя подобие песчаного замка с  помощью маленького железного ведерочка без ручки. Из под тоненького легкого платьица  выглядывали две разукрашенные зеленкой коленки с налипшим на них песком, а её темные кудряшки, давно не знавшие расчески, ниспадали на аккуратное личико с печатью сосредоточенного старания на нем.
Заметив моё приближение, девчушка тут же бросила свои дела и поднялась на ноги раскрыв свой рот в неподдельном удивлении.
,,Ой-ё-ё..,,- по её личику пробежала хитрая улыбка.
Я приблизился к ней и опустился на одно колено что бы быть с ней на одном уровне.
,,Привет,,- моя рука поднеслась в соответствующем жесте.
Девочка предпочла промолчать, с интересом рассматривая меня.
На вид ей можно было бы дать лет 6, но её глаза...Слишком осмысленными темно-кариеми глазами, блестящими истинно женской хитрецой, она без тени смущения рассматривала меня, препарировала словно кролика, вечно бегущего, спасающегося от чего то в незнакомой среде, одними лишь глазами она разбирала меня на части, изучала скурпулезно каждую из них и вновь собирала обратно.
Я повторил попытку знакомства.
На этот раз девочка залилась высоким, звенящим подобно звуку колокольчика, смехом, покав ряд редких белых зубов, которые тут же прикрыла маленькими грязными ладошками.
Развернувшись к своим песочным бастионам, она подняла стоящее вверх дном ведерко, обнажив находившиеся под ник куличик с серой мышью на вершине. Мышь была совсем маленькая, серый комочек водруженный детской ручкой на песчаный педьестал. Мертвый мохнатый трупик.
Совсем без боязни она сняла его с вершины и ловка вложила в мою ладонь, прежде чем я успел понять что она замышляет и отдернуть руку. Пальчики с темной грязью под ногтями мягко нажали на мои,и я сжал руку.
К её детскому голосу, казалось зазвучавщему ото всюду сразу, одновременно присоединились  еще с десяток без эмоциональных тембров, и их хоральный канон, где слова накладывались друг на друга и посему разобрать что либо было не возможно, сразу же завладел моим сознанием, проникнув в уши и опутав мысли сухими щупальцами. Попятившись от неожиданности и удивления я потерял чувство равновесия лишь на секунду, но и этого оказалось достаточно что бы судорожно ища опору  я налетел спиной на одну из стоящих поблизости  прозрачных статуй.
Она отозвалась оглушительным, резонирующим во всех остальных  фигурах писком, в одно мгновение уничтожившим моё чувство ориентации в пространстве, и заставившее меня зажмуриться от боли. Нечеловечески высокое сопрано стерло в голове все мысли, оставляя только пульсирующую огнем боль, отчего колени мои подогнулись и я тяжело опустился вниз, чувствуя лопатками твердую спинку скамьи.
Ощущая уже знакомое чувство пустоты от уходящего из моего тела сознания, и успев только мысленно поблагодарить его за облегчение мук, я обмяк.

Шел дождь. Серые капли уже порядком успели намочить мою одежду, и теперь кололи кожу ледяным холодом, словно стараясь поскорее заставить меня подняться с лавки и уйти. Еще до того как разомкнуть влажные веки, с маленькими дождевыми озерцами в них, я догадался что снова в привычном мне мире.

               
                **********


Удивительно как человеческий мозг умеет подменять воспоминания, а зачастую беря на себя роль самого сурового цензора, даже вовсе извлекать, резать и стирать их под частую.
Уже спустя месяц после описанных мною событий, я стал считать их просто правдоподобным сном, настигшим меня так не вовремя по пути домой. Заключив сделку с самим собой так и думать, я постарался уложить все картины произошедшего подальше в голову, и просто перешагнуть тот день, двигаясь дальше на своем пути жизни, вошедшей в свою привычную размеренную колею.

Провинциальные грезы снова потеряли надо мной власть когда сидя на работе, за своей привычной стойкой, мой нос почувствовал почти позабытый запах свежей земляники.
Уже второй раз повинуясь неизвестному порыву, и мысленно нещадно коря себя за это, я устремился в чащу из книжных шкафов.
Пространство вокруг  потеряло для меня всякий интерес, теперь оно все как бы смазывалось и сливалось  в одно большое разноцветное пятно подобное палитре художника.
И я просто шел. Шел на зов, интуитивно огибая посетителей окунувшихся каждый в свой книжный мир, и не замечавших того что я уже не управляю своим телом, то, что этот молодой человек не в силах совладать с волнением, то ли от возможности снова увидеть свою( ,,свою,, ха ха) незнакомку, то ли от осознания утраты воли над самим собой.
Я увидел её, стоящую ко мне спиной и не замечающую своего преследователя.
Она было точно такой же, какой она отложилась в мой памяти со времени нашей последней встречи, то же серое пальто, все та же копна темных кудрей....и этот запах....
Он распалял меня с каждым шагом , которыми я сокращал расстояние между ними, он заставлял разгоняться в предвкушении сердце, и тисками сжимал грудь, почти отнимая способность дышать.
Я шел.
В прямом смысле утопая в полу как в зыбучих песках, я погружался вниз все глубже и глубже, сначала щиколотки, потом икры, колени, пах...
Когда вязкая масса пола уже почти подступила к груди я был у её ног.
Она почувствовав мое присутствие рядом, вся её фигура напряглась, и чуть помедлив она осторожно обернулась.
Наши взгляды встретились, и когда я первый раз смог взглянуть в её темно-карие, бездонные глаза, я вдруг осознал что больше не позволю себе  упустить её. Она не должна испариться!

Девушка не отрывала взгляда от меня.
Уголки её вишневых губ поползли вверх, обнажая в улыбке белоснежные зубы сильно контрастирующие со смуглой кожей.
Она узнала меня! Она помнила!
И тут я понял что давно уже не утопаю в полу, а стою на коленях у её ног.


                ***********


Только сейчас, решившись наконец записать обо всех этих событиях на бумаге, я начал осознавать что уже не могу вызвать в памяти её образ. Конечно, все то что я описывал ранее, её волосы, кожа..эти ,,вишневые,, губы.....запах! запах наконец!...я помню их.
Вернее нет...не так... я ЗНАЮ какими ни были, я помню их ощущение..
Трепет и клокот в груди от близости с ней, детский восторг от наших мимолетных и неловких прикосновений, который просто выламывал грудную клетку, и растапливал ледники внутри меня.
Запах...Им и сейчас  пропитана моя одежда....насквозь пропитан и я сам... его уж ничем не вытравить.
Я ЗНАЮ каким все это было...но не могу воспроизвести в памяти....я забыл..
Конечно, прошло время, но сколько же нужно времени что бы ТАК забыть! Все то что что случалось с нами пока мы были друг у друга ускользает от меня, поэтому я записываю то немногое, за что еще крепко держусь.
А когда я утрачу и это...что останется у меня.
Её имя- Алина.


                *************


С нашего знакомства минуло 2 недели. Я не мог чувствовать себя спокойно и минуты без нее, потому все свое свободное время мы старались проводить вместе. Мы гуляли, бесцельно бродя по тихим, сонный улочкам, и я в силу своих познаний, осыпал её любопытным историями и интересными фактами из истории, архитектуры и литературы. Водил показывая интересные здания и места в городе, особенно её увлекал конструктивизм и модерн (странное сочетание).
Она же в свою очередь всегда внимательно слушала, вдумчиво хмуря брови, чуть наклоняя свою головку, отчего кудри падали ей на лицо, и когда временами они касались её губ, ох, как же не легко мне было удержать себя от того что бы не осквернить их, прильнув к ним в поцелуе свои  ртом.
Алина постоянно спрашивала, уточняла, но её глаза, темные и вяжущие, как ,,черноплодка,, под бабушкиным окном в далеком детстве, выдавали что все это она она уже слышала, обо все она и так знает, и просто хочет дать мне возможность вещать, и чувствовать себя ведущим в наших долгих прогулках.
Все мои попытки играть цитатами, фактами и точками зрения (иногда нарочито провокационными) она, на удивление, тут же подхватывала и расшифровывала, привыкнув к тому что в своей компании  я всегда являлся носителем гуманитарных знаний ( он у нас мальчик интересующийся- та говорила про меня мама) я искренне про себя удивлялся её кругозору, и со временем пришел к выводу что она вторит мне просто из за желания угодить и понравиться.
Поэтому однажды, когда мы в очередной раз прогуливались, я решил осуществить давно уже мной задумываемый план, взяв Алинину ладонь в свою ( они до сих пор каждый раз вздрагивала при наших прикосновениях, хотя конечно это за все время вместе стало не редкостью) и потянул за собой в парк, тайны которого, как я был искренне убежден, она точно не знала.
Обогнув встретившего нас около входа Владимира Ильича, позеленевшего от дождей, и привычно указывающего своей дланью в мифическое светлое будущее, мы оказались на аллее, и чуть пройдя вперед свернули с нее оставляя позади праздных прохожих и бабушек с колясками.
Идя по еле уловимой тропе, нам с Алиной то и дело попадались почти уже слившиеся с землей валуны, так хорошо стесанные, и таких форм, что просто не могли не наводить на мысль о рукотворности, и о неслучайном их нахождении здесь.
Я украдкой наблюдал за Алиной, казалось она совершенно не замечала этого.
Что ж, мне это было только на руку.
Уже предвкушая свой момент величия, я осторожно приминая вставшие у нас на пути заросли огненной крапивы вывел свою спутницу на сокрытую от случайных глаз поляну, с находящейся в центре нее каменным строением. Массивная прямоугольная постройка, будто когда то выросшая прямиком из под земли, состояла из трех ярусов каждый из которых был раза  полтора меньше нижнего. Её гладкие стены, не имевшие окон, уже заметно поросли мхом, и судя по тусклым кислотным надписям, вытерпели ни один визит вандалов. Заваренное намертво отверстие дверного  проема, уходящего вниз, было закидано сухими ветками, словно для пущей уверенности в том что никто не рискнет посетить её чрево.
Все еще держась за руки мы подошли поближе, разглядывая замысловатые каменные узоры искусно стилизованые под складки будто бы покрывавшей нижний ярус ткани, сокрытое за года своего существование в множество слов грунтовки и поделки, монументальное творение не могло скрыть от нас  истинную сущность проступающую сквозь размытые и отколотые раны своего тела.
Игнорируя хлипкую деревянную лесенку к вершине, я победоносно забрался на первый уровень, и гордо взирая на свою спутницу привалился к стене, ощущая телом холод мудрого камня.
Она взирала на меня снизу распахнутыми от удивления глазами, чем я безмерно упивался, но вдруг, смакуя последние секунды, как мне казалось её неведения, я заглянул в её глаза, полных удивления и обожания, в них на миг промелькнула искорка хитрецы, будто она прекрасно знает что сейчас произойдет, словно бы это она играет в некую игру со мной.
Отбросив секундную мысль, я спросил знает ли она что это за место.
Конечно же она сказала что нет.
,,Это склеп.,,- нарочито буднично констатировал я, и для пущего эффекта выдержав паузу продолжил-,, обыкновенный купеческий склеп. Ведь раньше город был куда как меньше, и этот парк..это место,,- поправил  я сам себя-,, было за чертой города, здесь хоронили людей. Годов наверно до 30-х так было. Город расширялся, он уже давно вобрал в себя эту местность, да и кладбище больше не работало. Людям новой формации не нужно закрытое для мертвецов место, а вот в парке для отдыха трудового класса потребность большая! Так что однажды на входе возникло обьявление, мол  в связи с разбивкой парка для культурного досуга и отдыха, граждане, кто желает, может своих родственничков эксгумировать..да и перезахоронить..где нибудь.,,
,,И что, никто не был против?,,- она явно сама направляла меня на нужное продолжение истории. С любопытством приблизившись к гробнице, Алина еле касаясь подушечками пальцев провела по омытой слезами дождей грани.
,,А что тут скажешь? Политика партии...указ свыше.,,- я опять немного помолчал. Не такой я ждал реакции на то, что она уже пару десятков лет ходила буквально по телам людей. Сразу же мне представилась картина- Алина маленькая, банты, красные сандалики с гольфиками, коротенькое платьице. Она вприпрыжку гуляет за ручку с мамой и папой, наступая на вот-вот уже показывающиеся из под земли костяной палец на тянущейся к ним снизу руке, идя и каждым шагом глубже уминая лобастые черепа, сверху кажущиеся лишь булыжниками.
Хотя...что я знаю про нее? Откуда она? Есть ли у нее родители? Тогда то я отчетливо осознал, что почти всегда говорил только я, и о ней самой мне толком ничего не известно.
Она протянула ко мне, удивленному неожиданным озарением, руки, и я поднял её к себе. Стоя почти вплотную ко мне, она призвала продолжить рассказ.
,,Кто то конечно из родных усопших и забрал кости..но в большинстве все обитатели так и остались на своих прежних местах. С ними особо не церемонились- кресты и надгробные плиты выкорчевали, а то что не сдюжили, напротив, зарыли поглубже. Могилы утрамбовали и сровняли с землей. В часовне- кинотеатр, на склепе- танцплощадка, а у входа стоит на страже Ленин с нимбом коммунизма.,,
,,Танцплощадка?,,.
,,Она самая. Конечно, сделали еще деревянный пристрой, но вполне, знаешь ли, пригодно.,,- подтвердил я, мысленно ликуя что наконец смог удивить её, но ликование моё быстро сменилось изумлением когда она изрекла..
,,Танцы на костях....самые страстные,,.
,,Охх!!!,,- сказать что я был поражен, значит не сказать ничего -,, ты...прямо с языка сняла, будто мысли мои прочитала!,,.
Она потупила глаза и поднесла к моему лицу свою раскрытую ладонь с лежащей на ней ягодой.
,,Землянички хочешь? Я её тут сорвала,,.
,,Ты действительно будто читаешь мои мысли. Постоянно...Мы с тобой похожи, даже слишком...думаем одинаково..да и....вообще,,.
Она стояла ко мне так близко что я чувствовал её горячее дыхание своими губами. Аромат, тот , который я почувствовал  в первые секунды нашей встречи даже не успев увидеть её саму, дурманил и кружил голову.
,,А ты разве не видел меня никогда раньше?,,- она не отрываясь смотрела в мои глаза.
,,Нет,,.
Где то над нами запела птица, и будто вторя ей заскрипела несмазанная цепь проехавшего вдалеке велосипедиста.
,,Ну тогда считай что ты придумал меня, свой идеал. Придумал и оживил,,.
,,Так я что же, маг и волшебник? Я особенный?,,- усмехнулся я.
,,Нет, тебе просто повезло,,- она улыбнулась и приблизившись ко мне, примкнула своими губами к моим.
О, наконец ! Раньше я мог лишь вдыхать этот  запах, всегда веявший от нее, я научился чувствовать его буквально кожей, научился осязать. Но только сейчас смог полностью впустить его полностью в себя, и по настоящему попробовать его на вкус.
Все вокруг уже так знакомо задрожало, пространство перед моими распахнутыми глазами изогнулось, возвещая о скорой утрате сознания.
Нет..нет! Не сейчас! Я не хочу сейчас потерять её, не отпущу! Прошу...
Еще секунда, и наваждение минуя меня отступило.
Я закрыл глаза, и еще сильнее прижал Алину к себе.


                ******************


,,Я счастлива..,,
Мы лежали на раскаленном песке пляжа, вдалеке ото всех. Спрятав её от ненужных, полных любопытства глаз, я не хотел ни с кем делиться, она была только моей. Её смуглая ножка лежала на моем бледном животе, и капельки пота, струившиеся по ней, медленно стекали вниз бликуя на палящем солнце драгоценным блеском.
,,А ты?,,- она подняла голову  из под своих раскинувшихся на моей груди  волос, походивших на щупальца черного морского спрута.


Еще удерживая в памяти эти события, я понимаю что по иронии именно до того вопроса я и был по настоящему счастлив. Я любил и был любимым. Алина нежданно возникла в моей жизни, и ледники, нараставшие у меня в душе годами, покорились ей. Мерзлота пошла трещинами и стала таять.
Но как оказалось, этот невинный вопрос стал роковым....для меня..и для нее.
Счастлив? Хмм...а как это? Был ли я вообще когда либо счастлив?
Эти мысли вдруг зажгли огонь в моей пещере памяти, во тьме которой таилась ОНА. Та, которую я так старательно хотел забыть, та, являвшаяся одной из причин моего судорожного переезда. Та, чьё имя, и знание факта существования я старательно подавлял в себе...
Я вспомнил..
,,Пробки,, выбило в момент оргазма...секунда, и весь мир вокруг нас двоих погрузился во тьму. Наши тела лежали сплетенные, склеенные горячим потом, а тяжелое, звучащее в унисон дыхание, встречалось где то двумя горячими потоками, образуя где то невидимые вихри...
Казалось именно с потерей света, все небо, весь бесконечный космический купол, с мириадами ярких звезд, огненными кометами и леденяще- холодными планетами, лавиной обрушился на нас. Он впитал обоих, и мы парили в нем, не чувствуя тяжести гравитации...не имея понятия о времени и пространстве.
Я поднялся, и на негнущихся ногах вышел на балкон, краем глаза взглянув на ЕЁ голубое тело освещенное молочным светом луны...
Во тьме у подьезда заворчала собака, которой спросонья почудилось что кто-то отнял у нее кость...над ухом прозудел залетный комар....
Многоэтажка напротив была сплошь усыпана маленькими тлеющими светлячками сигаретных огоньков от куривших на балконах людей.
Казалось, они находились так близко, но как же далеки они были от того что бы увидеть и понять что вот, я стою сейчас здесь..и я счастлив.
Как же я был счастлив.

                *********************
Шло время.
Для тех кто сейчас меня читает, и возможно не поймет моего дельнейшего поступка, скажу, минуло не  несколько дней, и даже не недель...
Прошло много месяцев, долгое время.
С тех как в моей голове снова появилась ОНА я не знал покоя. Телом я был с Алиной, моей милой Алиной, но мысли мои полностью покорились той, что истязала меня в прошлом, болезненной..садистской..но такой сладкой мукой.
Алина была идеальна, так мила и заботлива, она буквально растворялась во мне, и могла часами в темноте слушать мой голос, как я рассказываю что то, прерывая лишь только поцелуями.
Позже я и вовсе открыл для нее двери своей квартиры, и мы стали жить вместе, тем самым я дал ей еще больше возможностей оберегать и заботиться обо мне.
Черт возьми, она даже  грела на батарее тапочки в ожидании моего скорого прихода с работы! Алина казалась безупречной, но все больше и больше эта безупречность стала раздражать меня.
Дни на пролет я думал о НЕЙ..о той которая для меня увы, недосягаема...О ТОЙ, которая на все мои предложения остаться и быть со мной, на все мои бесчисленные признания в чувствах..и любви..отвечали лишь нарочито усталым вздохом и фразой ,,Что, все еще?,,.
Это ранило меня, раз за разом, но я всякий раз повторял свои тщетные попытки, для того что бы снова уйти ни с чем, отчего на льду, в которой была заключена моя душа, проступали капельки алой крови.
Но однажды я отступил, я больше не вернулся к ней, и покинул город который нас обьединял.....Интересно, заметила ли ОНА?
Я сумел заключить память о НЕЙ в самые потаенные уголки ,,себя,,....для того что бы освободить их сейчас.

Одержимый этими мыслями, распаляясь от невозможности даже увидеть ЕЁ, не то что прикоснуться, я злился, все больше гневался, срываясь вечерами на ни в чем не повинную Алину, забота и любовь которой стала мне в тягость.
Тогда я все больше стал задерживаться на работе, ходил до дома пешком, тасуя попутно мои терпкие воспоминания, а дома же старался молчать.
Даже когда был с Алиной.
Этим я причинял ей боль. Я знал это. Но что я мог поделать?
Точнее, я знал.
И я это сделал.
Однажды я просто сказал ей что мы расстаемся. Вот и все.
Вот и все что я помню.
С того момента память стала подводить меня. Сначала я позабыл момент расставания, затем исчез предыдущий день, затем еще предыдущий...еще, и еще...и еще...
Сейчас, смотря на мои записи я с трудом припоминаю то что описывал, а ведь писал их я, и не так давно.
Алина ускользает от меня, она словно вытравливает себя из моей головы, оставляя белоснежные просторы, подобно запорошенным снегом полям.

Оставив Алину одну в квартире, я выскочил из дома и принялся бесцельно бродить по городу, спонтанно меняя улицы и направления.
Позабытое уже чувство ,,мистического ухода,,  сосало под ложечкой, и крепко засело в легких, от чего каждый вздох давался мне с большим трудом.
Я опустился на облезлую деревянную лавчонку в загнутой спинкой, беззвучно моля о переходе в тот мир, посетителем которого я уже был однажды. Я почему то чувствовал что мне это нужно, я жаждал этого всем телом, но ничего не происходило. Я  все так же оставался на месте, мокнув от зарядившего дождя.
Когда же я все таки решился вернуться, Алины конечно же уже не было.

               
                *********************


Я лежал прижавшись к ЕЁ обнаженному телу.
Все было так же как и тот памятный для меня раз- бешенный галоп сердца...горячий воздух, который мы с жадностью выхватывали друг у друга..огромный космос этой ночью распахнувший свои глубины только для нас..
Я все так же вышел на балкон, и снова изгиб ЕЁ тела казался при луне чуть светящимся голубоватым светом.
Дул легкий июльский ветерок, а тьму вдали снова украшала россыпь сигаретных светлячков.
Все было как и прежде...
Но почему же тогда так холодно было в груди?