13 страница

                Иногда ненависть  связывает людей…

Тишина, запах книг, бесконечные полки и лучи солнца на страницах книги. Библиотека…  Наверное, это единственное место, где можно спрятаться от всего мира. Она взяла очередную книгу и села за стол. Здесь ее никто не побеспокоит. Здесь она не услышит оскорблений в свой адрес. Здесь не надо вести эту глупую войну с обществом. Она прочитала несколько страниц, но книга не принесла желанной легкости, облегчения. Ей все надоело…  Она уже больше не реагировала на слова ограниченных, недалеких одноклассников. Ей было все равно. Дни сливались и перекликались между собой. Дом, школа, уроки, выходные…  С этим состоянием раньше помогали справиться книги – чужие миры не давали погрязнуть в рутине своего собственного. Но вскоре и они стали бессильны перед  унынием и безразличием ко всему. « Они слишком глупы, что бы замечать что-то дальше себя, погрязли в своих надуманных проблемах, которые кажутся со стороны мелкими и незначительными.» - такие рассуждения стали теперь ее вечными  спутниками. Даже весна не приносила былой радости. Она отложила книгу с незатейливым, но пафосным названием «Любовь. Теряя рассудок». «Очередная книга о великой любви» - она ненавидела книги с плоским, высосанным из пальца сюжетом. Не книга, а очередная несостоявшаяся копия. Она поставила ее обратно на полку. Как ее вообще угораздило взять ее? Дурацкая невнимательность. Хоть книги и не приносили былого удовольствие, желание прочесть что-то присутствовало. Сказывалась многолетняя привычка. Рука вновь порхнула к  стеллажам. Невзрачная, пыльная книга в черном твердом переплете привлекла ее внимание. Маленькие металлические уголки и название, выведенное серебряными буквами - «Одиночество, которого нет». Наверное, книгу здесь, кто-то забыл или намеренно спрятал. Судя по всему, ее не особо жаловали, не смотря на год издательства, выглядела она не сильно потрепанной. Одиночество…  с недавних пор оно начало преследовать ее всюду. Это было не то одиночество, которое испытываешь по вечерам или в моменты, когда остаешься один, а то другое, которое чувствуешь каждую секунду, неважно находясь с людьми или нет. Оно следовало за ней по пятам, душило, отравляло жизнь. У нее не было не только друзей, но и просто знакомых с которыми можно было бы поболтать ни о чем на перемене. Она достала ее и начала читать. Но дело не шло, и уже на 5 странице она бросила чтение. Уже хотела поставить ее на место, как вдруг что-то заставило ее снова раскрыть книгу. Она пролистала пару листов,  фолиант открылся на 13 странице. Она сидела и просто смотрела на нее. А потом, повинуясь порыву, взяла черные чернила и написала на полях «Надоело». Прозвенел звонок. Опять уроки. Она быстро собрала вещи в сумку, положила книгу обратно и ушла.
                ***
Спеша на урок и рассуждая о своем, она не заметила и врезалась в кого-то. Вещи с не застегнутой сумки разлетелись по коридору.
-Иногда, когда ходишь, смотри по сторонам,- вроде бы обычная фраза, но в этот раз она была наполнена  ядом и холодом до краев. Конечно же, это был он, единственный, кто в школе мог сдерживать свои эмоции, ходить с высокомерным видом и неплохо управляться в искусстве ведения словесных перепалок. Он ненавидел ее. И это ненависть была взаимной.  Они были врагами. Встречая друг друга в коридоре, они не приминали перекинуться парой фраз. Никаких оскорблений, грубых слов, только намеки и вежливая речь, но напряжение между ними в такие секунды можно было ощутить физически. Со стороны даже могло показаться, что это просто дружеская беседа. Но оба из них чувствовали и распознавали эти маленькие, замаскированные шпильки в свой адрес, ощущали яд, которым было пропитано каждое слово.  Она подняла глаза и посмотрела в его лицо. Оно ничего не выражало, только легкая, едва различимая улыбка могла сказать, что ему нравиться в какую неловкую ситуацию она попала. Ни капли не сконфузившись, она посмотрела ему в глаза и сказала:
- В следующий раз я обязательно последую твоему совету, - спокойный голос, разнеся по всему коридору, отбиваясь от стен и приумножаясь.  Он был ледяным, услышь его даже в жаркую пору и станет холодно. Внутри все натянулось, пришло чувство азарта и некого подобия радости. Нет, она не любила с ним ругаться, скорее ей нравилась эта игра словами между ними. Все это напоминало пинг-понг – она фразу, затем он и так пока один не одержит победу в этой иллюзорной партии.  Именно в партии, а не  игре в целом, ведь обе стороны побеждали с переменным успехом, но не одной не получалось серьезно выбиться вперед.
- Рад слышать, что ты прислушиваешься ко мне. Ведь кроме меня, тебе никто из твоих друзей не поможет, - еле заметный акцент на слове «друзья». Это был словно выстрел в висок. Сердце пропустило несколько ударов, дыханье стало прерывистым. В памяти всплыли события давно минувших дней. Раньше у нее были друзья, потом они повзрослели и изменились, и она больше не смогла мириться с их ограниченностью. Потихоньку они отдалились, затем не понимая и от того немного боясь ее, они ополчились против нее. Тогда она поняла, что они лишь шавки, никто из них не годился ей в соперники. Парой слов она могла заставить заткнуться почти каждого. У нее оставалась лишь одна подруга. Но и та стала отдаляться и 3 месяца назад сожгла все мосты, став по ту сторону баррикад. От этого было особенно мерзко и больно. Сначала было тяжело, а потом привыкла, и пришло чувство безразличия, но его слова вновь разожгли потухший огонь обиды. Все, что он сказал, было правдой, она понимала это, и от этого было только больней. Оскорби он ее, и то было бы приятней. Правда всегда обжигает больней любой гадости. Не смотря на  огромное количество эмоций, что она переживала внутри, ей удалось принять безучастный вид. Легкая улыбка…  таков был ее ответ. Было видно, что такая реакция на, казалось бы, обидные слова, выводит его из себя. На долю секунды он даже потерял контроль над собой. Но потом быстро собрался, и, возвращая ей улыбку, сказал:
- Лучше поскорее  собери свои вещи, пока чернило окончательно их не залило,- оказалось, пузырек с чернилами разбился, и теперь его содержимое медленно заливало ее учебники. Она посмотрела на вещи потом на него, и ни капли не смутившись,  ответила:
- Спасибо за заботу, - тон уже не был столь холодным, но в нем все равно не присутствовало и намека на дружелюбность. Она продолжила стоять, даже не предпринимая никаких усилий спасти вещи, слаживалось впечатление, что они  и вовсе не ее.  А чернило продолжало все глубже впитываться в страницы книг, оставляя на них причудливые узоры. Он наклонился, поднял книгу, которая пострадала больше всего, и протянул ей:
- Не стоит марать книги, - после этих слов он развернулся и ушел, оставляя ее одну в коридоре. Ненависть наполняла все ее существо. Зачем было поднимать этот учебник?  Просто благородство на показ. Противно…
***
Темнота сгущалась, а вместе с ней  сгущались и краски в ее жизни. По ночам, ей всегда было хуже. Днем можно отвлечься, проигнорировать свои чувства, попросту забыть о них. Ночью все по-другому – мысли, эмоции, чувства, все норовит выплеснуться наружу. Становиться страшно, приходит осознание происходящего. У нее нет друзей, любимого занятия… У нее не осталось ничего, что она любила… Слеза скатилась по щеке, к ней присоединилась еще одна, и еще, сливаясь в непрерывный поток. Она  заплакала. Заплакала в первый раз за десять лет… После слез пришло бессилие, а вслед за ним и сон. Почти заснув, она вспомнила его слова «Не стоит марать книги». Она решила, что завтра сотрет ту надпись в черном фолианте. Сон окончательно завладел ею, унося в царство Морфея.
***
После уроков, она зашла в библиотеку. Взяла пару книг и начала работать над докладом. Когда работа уже была завершена, и можно было уходить, она почувствовала, что что-то забыла. Попыталась припомнить, но четно. Сознания четко давало понять, что это важно. Настроение стало скверным, ей всегда не нравилось, когда она не могла что-то вспомнить. В напрасных попытках  припомнить, она подошла к окну. Из него открывался вид на школьный двор. Через несколько минут созерцание, она заметила, как во двор зашел он. Сразу же всплыл перед глазами вчерашний инцидент. Странно, но сегодня, вспоминая его слова, она заметила, что они больше не заципают ее за живое. Книга… Вернее надпись в книге. Все вспомнилось. Неясно, почему ей так надо было стереть то слово, но она, не желая больше терять время, подошла к  полкам в поисках книги. Та нашлась практически сразу. Положив фолиант на стол, она достала из сумки реактив, который обесцвечивал чернила. На какой же странице? Полистав немного, она открыла 13 страницу. Чувства смешались. Удивление, интерес, растерянность… Под ее надписью аккуратным почерком было выведено «Мне тоже». Желание что-либо стереть мигом выветрилось. Положив реактив, она взяла в руку перо и те же черные чернила, что и вчера. Ей было плевать, кто написал это. Ее волновало другое: неужели кто-то чувствует тоже самое? Возможно ли, что она не одинока в своем чувстве? Крепко сжав перо, она начертала: «Обыденность, безвыходность, разочарование». День клонился к вечеру, а она все продолжала сидеть и смотреть на витиеватые буквы, написанные рукой незнакомца.
***

Ожидание… Прозвенел звонок. Занятия закончились. Она не спеша вышла из класса и направилась в библиотеку. Весь день мысли о тех строчках не покидали ее. Как она не старалась на чем-то сосредоточиться, в сознание все равно вновь и вновь всплывали слова «Мне тоже». Преодолела последний поворот, ее взгляду показалась такая знакомая дверь. Дверь в другой мир. Открыла ее, прошла несколько шагов. Скрип половиц разнесся по комнате. Она подошла к нужной секции в поисках той книги, но в месте, где она вчера ее оставила той не оказалось. Сердце сжалось. Неужели убрали? Пробежала взглядом  по полкам. Знакомый черный корешок. Интересно, почему книга лежит на второй полочке снизу, а не на третьей как всегда? Ее наверняка кто-то брал. Она взяла книгу и открыла нужную страницу. Глаза сразу заметили, что написанного от руки текста стало больше. «Вкусивший свободу мысли, обрекает себя на одиночество». Как точно незнакомец описал ее состояние. Вложил все ее чувства всего лишь в одну фразу. От этого стало немного страшно, но на душе потеплело. «Неужели всегда будет так?» - опустошенность и  усталость заполнили ее до края.
***
Теперь она приходила в библиотеку каждый день после уроков и находила в книге все новые  и новые слова. С интересом она ждала новых строк от незнакомца, и оставляла их сама.  Хоть ее жизнь и была пресной и безвкусной, этот диалог на бумаге все-таки разбавлял общую серость и рутину. Если у тебя есть человек, который тебя понимает, переживая то же самое, все кажется не таким уж и унылым.  Теперь  и у нее появился такой человек.
***
 «Да. Прискорбно, но неизбежно.»
«И так всю жизнь?»
«Дальше нас ждет только то, что мы захотим. Ни больше, ни меньше»
«А если ничего не хочешь?»
«Понимаю, но мироздание не терпит пустоты, лучше заполнить ее самому, ведь то, что предложит оно, зачастую не лучший вариант»
«Сделай выбор сам, иначе за тебя его сделают другие?»
«Верно. Что для тебя книги?»
«Возможность убежать от реальности»
«Но ведь не получится убегать вечно!»
«Знаю»…
Новые и новые строчки продолжали  заполнять страницу. Шли дни, она открывала душу незнакомому человеку. Сначала это тревожило ее, но потом беспокойство улеглось. Такие необычные беседы, которые обычно состояли из пары фраз, приносили легкость, спокойствие, давали силы жить. Открыть свою душу, чувства, мысли намного проще  чужому человеку, не видя его и не зная, кто он. Ваши пути разойдутся, и все сказанное канет в небытие. С близкими сложнее. Вдруг сказанное изменит их мнение о вас, заставит их отвернуться, ужаснет? Никогда не хочется терять друзей, поэтому мы осторожны в словах  рядом с ними, все держим в себе, стараясь показаться сильными и неуязвимыми. Всегда сложно признать и показать свою слабость. В конце концов, это непозволительно, если хочешь, чтобы с тобой считались.
Но собеседник был ей не знаком, и она продолжила общение, говоря только то, что думает. В этом и была прелесть – не надо было что-то скрывать, носить маску, лукавить. Можно просто быть собой и не бояться осуждения.  Вскоре на странице закончилось свободное место и тогда они вложили в книгу пергамент и продолжили свою странную беседу. Почему-то писать на 13 странице ей казалось природным, естественным, а на любой другой – кощунством, порчей книги. Так продолжалось несколько месяцев, слова, написанные мелким аккуратным шрифтом, занимали все больше и  больше места на пергаменте. Вскоре он стал ценнее всего остального для двух человек в этом мире, которые каждый день встречали друг друга в коридорах, но не узнавали и проходили мимо. Очень скоро оба из них пожалеют, что затеяли этот разговор и излили душу, а пока это было единственной отдушиной, которая давала возможность обоим убежать хоть на время со своих серых и одиноких вселенных.
***
Учитель истории заболел и последние две пары отменили. Нельзя сказать, что она обрадовалась или расстроилась, ей было все равно. Был обед. Перед тем как уйти домой, она решила заглянуть в библиотеку и посмотреть, что ей написал  аноним. Открыла дверь, знакомый запах книг наполнил легкие. Она глубоко вдохнула. Это место было ее самым любимым. Она любила здесь все, каждую мелочь, начиная от скрипа половиц и заканчивая мягким освещением. Прошла немного вглубь и направилась к уже такой знакомой полке. Он опять переложил книгу. И чем ему не нравится третья полка снизу? Каждый раз, приходя сюда, она находила книгу на второй полке снизу, а потом, написав в ней, ставила обратно на третью, но когда возвращалась в следующий раз, то неизменно находила ее на второй. Это было их своеобразной, нелепой  войной за право ставить фолиант на любимую полку. Пока в ней не преуспел никто. Рука потянулась к книге. Вдруг за спиной раздался недовольный кашель. Она обернулась. Перед ней стоял высокий блондин с серыми ничего не выражающими глазами и непроницаемым лицом. Она сразу же узнала того, кого ненавидела больше всех. Что ему здесь надо? Это ее место, ее мир. Он просто не имеет права здесь находиться. Она уже раскрыла рот, чтобы задать этот вопрос, но он ее опередил.
-Что тебе здесь надо?- слегка раздраженный голос выдал его недовольство по поводу ее присутствия. Она взяла книгу с полки, при нем ей не хотелось ее читать, и вздохнула, успокаиваясь и подавляя  негодование, а потом, приняв холодный вид, ответила:
- Уже ничего, - он заметил, какую именно книгу она взяла, и тут же едва заметно изменился в лице. Никто даже бы и не заметил этого, но только не она. В его глазах появился интерес и опасение:
- Зачем тебе эта книга? – это был первый раз, когда его голос звучал так требовательно, и он не мог его контролировать. Она замялась, не зная, что сказать, и сильнее прижала фолиант к себе. Вопрос застал ее врасплох.
- Ну… Э-э-э…. Я…, - теперь его было не узнать – он побледнел, с лица слетела маска безразличия ко всему, голос сделался севшим и хрипловатым, в нем слышалась мольба:
- Пожалуйста, только не ты…

***
Как же все надоело. Окружающие слишком слепы, скучны и недалеки. Любимые занятия больше не приносят радости. Жизнь перестала быть такой привлекательной и разноцветной. В ней все реже начала появляться белая полоса, пока полностью не заменилась сплошной серой. Вроде бы все хорошо и надо было бы радоваться, но все же что-то омрачает все вокруг… На улице весна, но никакой радости и хорошего настроения она не принесла. Одиночество… Тоска… Последнее время они стали его постоянными спутниками. Он пришел в библиотеку, чтобы хоть как-то отвлечься от тяжелых мыслей, которые сковывали разум, заключая его в оковы уныния и безвыходности.  Всегда особо тщательно подходя к вопросу выбора литературы, он ненавидел и презирал дешевые романы, слащавые любовные повести и прочую макулатуру для недалеких людей, влюбленных девочек-подростков и домохозяек, у которых слишком много свободного времени. Было невозможно купить его цветастой обложкой или пафосным названием. Книги, которые он читал, всегда имели глубокий смысл и трогали за живое. Нет, они не были философскими, просто они были о жизни и рассказывали истории, которые могли бы произойти с каждым, давали эмоции, которых ему недоставало, заставляли задуматься о, на первый взгляд, неважных вещах, показывали, какие невзрачные, но удивительные вещи порой мы не замечаем.  Он прошелся взглядом по разноцветным корешкам книг, с кричащими названиями. Ни одно из них не вызвало желание прочитать книгу. Он уже почти  похоронил надежду найти что-то стоящее, как вдруг на третьей полке снизу он заметил небольшой черный фолиант. Название гласило: «Одиночество, которого нет». Рука потянулась к полке. Он взял книгу и удобно устроился в кресле возле окна. Начал читать. С первых строк она ему понравилась – очень точно выражала его состояние. Дочитав до 13 страницы, он обнаружил надпись, написанную от руки: «Надоело». Сначала подумал возмутиться, но потом в сознание сформировалась странная мысль. Как ведь удачно выбрано место для этого слова. Смысл и название книги, страница…  Наверное, человеку, написавшему это, действительно плохо. Только тот, кто разочаровался во всем, мог так кратко выразить свою безвыходность. Всего одно слово…  А ведь он чувствует тоже самое. Достал перо. Написал: «Мне тоже», отвечая  и присоединяясь к крику души того человека. Отчего-то ему стало легче, и он, поставив книгу на вторую полочку снизу, здесь как-то более удачное место для нее, пошел на занятия.
На следующий день у него возникло желание дочитать книгу, и в обед на большой перемене, он отправился в библиотеку. Открыл книгу и заметил, что под его надписью появилась новая, написанная чужой рукой. Эти слова тронули за живое. За годы он научился скрывать эмоции, контролировать себя и не доверять никому. Но в этот раз какое-то странное чувство поселилось в груди. И вопреки здравому смыслу и привычке, он ответил, первый раз в жизни написав то, что думает и ощутил облегчение. Нельзя всегда быть сильным, иногда хочется быть просто понятым и принятым, таким как ты есть.
С того дня все это перешло в диалог двух, уставших от всего, людей. Каждый день он приходил в обед и писал, отвечая на слова незнакомки. Именно незнакомки, почему-то он был уверен, что его собеседник девушка, хотя на то не было никаких предпосылок. Просто она писала простыми фразами, не теряя при этом глубины мысли, а наоборот приумножая ее. Они никогда не говорили о чем-то будничном. Они описывали свои чувства, эмоции и взгляды на жизнь. Но все это не было пафосно, бархатно и высоко. Это было просто, понятно, естественно и органично. Для них это стало возможностью испытать еще хоть какие-нибудь положительные эмоции и жить в предвкушение чего-то светлого. Каждая новая строчка от нее давала силы  и заставляла жить, хоть немного радуясь жизни.
Так было и в этот раз. Чувство грусти и уныния зашкаливало. Наконец, наступил обеденный перерыв, и он отправился к, уже ставшей любимой, библиотеке.  Когда прошел коридор и оказался у двери, он заметил, что та была открыта. Значит, там кто-то есть, ведь в это время дверь всегда закрыта. Зашел внутрь и увидел девушку возле полки с его книгой. Он решил привлечь ее внимание и кашлянул. Ученица повернулась. Он узнал ее. Это была та, которою он не любил больше всех на свете, просто ненавидел. Он решил сделать все, чтобы она побыстрее ушла, ведь его терпение было уже на грани, не хотелось тратить и капли времени на эту рыжую. Ведь его ждали новые строчки от незнакомки, которые могли отогнать уныние и дать спокойствие. Он заговорил с ней, а она что-то взяла с полки и обернулась. Его зрачки расширились – у нее в руках была его книга, ЕГО. Тогда чтобы опровергнуть подозрение, успевшее зародиться в душе, он задал вопрос. Она растерялась и не смогла ответить. Сердце пропустило несколько ударов, бледность расползлась по лицу призрачной маской. Вдруг стало холодно, а из легких как будто бы выжали весь воздух. Стало трудно дышать. Понимание втыкалось тысячами иголок в сердце и разум. Только не она… кто угодно, только не она…  Все что он смог сказать было:
 - Пожалуйста, только не ты…,- собственный голос испугал его, настолько он звучал чужим и мертвым. Все что еще оставалось хорошего у него в этом мире разом рухнуло. Не осталось ничего, только пустота. Пустота, которую раньше заполняли послание от… этой рыжей одиночки. Стало мерзко. Он злился на самого себя, ведь сколько раз жизнь давала ему урок – не доверять никому, если не хочешь испытать боль, а он как глупый баран нарушил это золотое правило, которое знал с детства, позволил себе слабость, и теперь будет снова и снова расплачиваться за это пропастью, что образовалась внутри. Какая-то струна в душе лопнула, и он понял, что это был последний раз, когда он кому-то поверил, доверился. Это был последний раз, когда он чувствовал себя так легко и спокойно. Странно, но именно она стало той единственной, что парой слов могла развеять все его тяжелые мысли, та, которую он ненавидел. Какие-то уж больно злые шутки у этой судьбы. Он поднял глаза и посмотрел на нее. Она тоже все поняла и была разочарованно ничуть не меньше его. Ее глаза блестели, но она не позволяла себе плакать. Это достойно уважения. Он не любил, когда плакали, выставляли эмоции напоказ. Еще минуту она стояла и просто смотрела на него, а потом положила книгу, развернулась и направилась к выходу. Возле него остановилась и шепотом сказала:
- Мне жаль, - он смотрел ей в спину и задавался единственным вопросом, а ведь действительно,  что будет дальше?
***
Вдруг она поняла, почему он так побледнел, тот парень из книги – он. Земля ушла из-под ног. Из жизни за секунду исчезло то, что давало ей силы жить последние месяцы. Слезы грозили сорваться с ресниц, но нет, она не заплачет. Это непозволительно. Да, она была одиночкой и привыкла к этому, но потом рискнула всем и впустила его в свой мир, наполнив его новыми красками. Чувство одиночества отступило, спасовав перед радостью, которая появлялась при прочтении слов, написанных его рукой. В этом и была ее ошибка – она проявила слабость. Что ж теперь она заплатит очень дорого за это.
- Мне жаль, - и это чистая правда, она знала, что он сейчас чувствовал, ведь ее чувства были аналогичными. Что-что, а понимать его она научилась. Они были очень похожи  и не похожи одновременно. Никому не пожелаешь испытать такое. Думала, разочаровалась уже во всем, чем могла, и потеряла все, что могла, а оказалось, нет, не все. Хлопнула дверь за спиной. Это был последний раз, когда она заходила в библиотеку.
***
Дни сменяли друг друга каким-то странным, сумасшедшим образом. Порой день тянулся мучительно долго, а иногда  наоборот пролетал за одно мгновенье.  Она перестала сидеть на подоконниках в коридоре и быстрее старалась зайти в класс, что бы случайно не столкнуться с ним. Первое время она пыталась ненавидеть его, но все старания потерпели крах. В ней не было теперь ни капли ненависти или вражды. Эти чувства заменило другое – новое и легкое. Пока она сама затруднялась описать его. Оно было всепоглощающим, но в хорошем смысле, не так как ненависть или злоба. Медленно растекалось по всему телу, как тепло от глотка горячего чая в стужу, взрывалось внутри мириадами искорок, превращающимися в осколки новых и новых чувств, доныне неизвестных ей. Это было приятно, но странно. Она не могла разобраться в своих чувствах – он подарил надежду, а затем отнял ее, но ведь ему ничуть не лучше, для него эти  беседы тоже многое значили. Она понимала его, сочувствовала, иногда хотела помочь, но снова и снова вспоминала, что она для него враг и он может абсолютно не оценить ее порывы. Возможно, сейчас он даже сильнее ненавидит ее за то, что она оказалось не той, кем ему бы хотелось.  Но иногда они все-таки сталкивались в тесных школьных коридорах. В такие моменты ее сердце учащало свой темп, а из легких исчезал воздух. Ее овладевал страх. Нет, она не боялась его, скорее его слов. Любая бы его колкость могла сейчас убить, ведь он много о ней узнал и словом мог ранить не хуже любого другого оружия. Но он молчал и всегда проходил мимо с опущенными глазами. С того дня в библиотеке он ни разу не сказал ей ни слова.  Это было очень странно. Видно этот случай сильно повлиял на обоих. Лишь один раз, столкнувшись в холле, он, молча, посмотрел ей в глаза, в его взгляде на долю секунду промелькнули искры сожаления, тепла, еще чего-то и тут же потухли. Тогда она еще раз убедилась, что человек из книжки именно он. В обычно холодном, неэмоциональном, сдержанном и высокомерном парне было трудно узнать, того уставшего, простого и искреннего молодого человека. Интересно, с каких пор они стали врагами? Она попыталась припомнить, но ничего не получилось. Видимо причина была пустячной. Оба из них были сильными и умными людьми, остальные были не ровня им. Вот они наверно и признали друг в друге равных. Постоянно соперничали, показывали мастерство. В действительности только он мог оценить ее тонкие намеки и завуалированные подколки, другие просто не замечали их или не понимали. Потом это соперничество переросло во вражду, а после уже в ненависть. 
Ей не хватало этих необычных встреч, кроме него у нее не было друзей. Серость и будничность захватили ее в свои объятья, не желая отпускать, и душили с каждым днем все больше и больше. Вскоре она даже перестала этому сопротивляться, просто плыла, по этому пресному, серому течению  жизни.
***
Прошло уже несколько недель, а он все продолжал приходить в библиотеку в призрачной надежде найти еще хотя бы пару новых строчек в книге. Но они не оправдывались. Это злило и раздражало. Глупо было на это надеяться. Тогда он перечитывал то, что было в фолианте и на пергаменте. С каждым новым разом, он все больше и больше убеждался в том, насколько она ему была дорога. Ненависть испарилась, на ее место пришло другое, незнакомое ему чувство.
К концу второго месяца библиотека успела стать его вторым домом. Он проводил здесь все больше времени. В один из пасмурных дней, когда из-за призрачной пелены дождя все за окном казалось расплывчатым и нечетким, он взял книгу и сел у окна. Прочитав последнюю строчку на пергаменте, у него в душе что-то дрогнуло. Рука потянулась за пером, и он написал: «Я не ошибся? 3 августа 1?97г.». Не увидев ответа на следующий день, он очень расстроился. Шли дни. Она так и не появлялась, а он все продолжал время от времени писать. Разум постоянно твердил: «Что ты делаешь?! Это ведь глупо. Ты же знаешь, что она больше не прейдет.» Гордость тоже не желала оставаться в стороне и, сливаясь с голосом разума, говорила: «В тебе есть хоть капля собственного достоинства?! Хватит унижаться и писать ей. Она никто, просто очередной силуэт на дороге твоей жизни.» Но он не слушал их. Первый раз он доверился не здравому смыслу, а чувствам. Вернее чувству. Такому непривычному, пугающему и новому. Нет, оно не было страшным или давящим. Скорее бесконечно невесомым, заставляющим менять взгляды на жизнь, верить в чудеса. Очень часто в коридорах искал ее глазами, но она появлялась в них все реже. Когда же он все-таки встречал ее, то не мог сказать ни слова. Не знал, как она к нему теперь относится и как отреагирует, заговори он с ней, вот и боялся. Он заметил, что если раньше она хоть иногда улыбалась, то теперь улыбка больше не появлялась на ее лице. Она постоянно была одна, значит, не соврала, когда сказала, что у нее никого нет. Сомнения терзали его. Впервые в жизни он не представлял, как поступить.
***
Сегодня ей было особенно тоскливо, даже на уроках она не могла собраться и сосредоточиться. Был последний день учебы перед затяжными каникулами. Последний день в этом учебном году. Не зная, как справиться со своими мыслями, эмоциями, чувствами и желая упорядочить их, она решилась в первый раз за много месяцев пойти в библиотеку. Комната встретила ее знакомым запахом книг. С последнего посещения здесь нечего не изменилось, разве что пыли на стеллажах стало больше. Сама того не желая, она оказалось у той полки. Книга все еще стояла на месте, которое он так любил. Вспомнились строчки, написанные его рукой, приятное ожидание нового послания, бархатные чувства от общения с ним. С воспоминаниями пришло осознание: «Не смотря на разочарование и боль, это того стоило. Если бы была возможность пережить это снова, она бы обязательно ей воспользовалась, желая испытать те чувства, которое были до того, как случайность все разрушила.» Вопреки здравому смыслу и страху, рука потянулась за книгой. Она села у окна и стала перечитывать то, что когда-то открыло ей его душу. Строчка, еще строчка… с каждой новой перечитанной записью к ней приходило осознание. Она скучает по нему и его словам, она нуждается в нем… Но тут взгляд наткнулся на новые слова. Они были написаны уже после. Дыхание замедлилось, стало прерывистым. Цепочка мысли разорвалась.
«Я не ошибся?   3 августа 1?97г»
« Я думал ты другая.  7 августа 1?97г.»
«Не знаю,  но мне  не хватает этого.   19 августа 1?97г»
«Спасибо. Благодаря тебе, я понял, что надежда - это слабость. 31 августа 1?97г  »
Помимо надписей на странице лежало пара черных засохших лепестков. Лепестков розы, символа увядших надежд. Ее сердце забилось сильнее, но когда взгляд споткнулся о последнюю запись, пропустило несколько ударов. В последних словах не было ничего особенного – просто констатация факта. Но каждая буква была пропитана разочарованием и печалью. Злость заполнила всю ее. Злость на себя. Почему она не пришла? Почему побоялась? Гордость, страх… Ведь можно было все исправить. Он принял ее, а не ненавидел, как ей думалось, ждал… А она… Сожаление. Но теперь поздно что-то менять. Слишком много времени прошло. Ей стало ужасно плохо… и тепло одновременно. Да она упустила шанс, но все же он ждал ее.  Она взяла книгу и вышла. Решила взять ее себе, хотя бы на время. Нельзя выносить библиотечные книги за территорию школы, но ей было плевать. Слишком много этот фолиант значил для нее, перевернул внутренний мир. Если, что она купит такую же и подменит. Вышла и побрела по коридорам. В следующий раз она появится здесь только через три месяца. Возможно, ей даже удастся  восстановить потерянное душевное равновесие за это время, забыть о случившемся и о нем. Нет. Зачем врать себе? Конечно же, она никогда не забудет об этом. Пронесет в памяти через все дорогу жизни самое особенное и необычное, что с ней когда-либо случалось. Она горько улыбнулась и вышла в холл. Еще немного и двери школы хлопнут за ее спиной.  Послышались голоса, и вскоре она увидела и их обладателей. В нескольких метрах от нее стояла группа учеников и о чем-то беседовала. Она уже почти отвернулась, когда взгляд  остановился на знакомом силуэте. Это был он. Захотелось подойти, сказать, что ей тоже этого не хватает, что она не ненавидит его. Стоп. Она глубоко вдохнула и отогнала навязчивые мысли. Последней строчкой он ясно дал понять, что разочаровался в ней, что она не оправдала его надежд – не пришла. Это отрезвило.  Она приняла спокойный вид и продолжила путь. Безучастный вид, пустые глаза.  Она поравнялась с группой. Сердце забилось, как бешеное. Дыхание сбилось, но ни один мускул не дрогнул. Внутри бушевал ураган, сметая все, безумно играя на струнах души, но на лице это не отразилось. Каждое движение выражало равнодушие. Уже практически пройдя  мимо него, в сознании забилась мысль: «А вдруг… Может все-таки… Пожалуйста, окликни меня…». Но последний огонек надежды, слабо тлеющий внутри, погас, когда она уже отошла от них. Чудо не произошло.  Разочарование… На что она надеялась, ведь знала же, что это не возможно - слишком много времени прошло. Кто-то коснулся ее плеча. Она обернулась. Перед ней стоял он.
***
Опять эти пустые пафосные разговоры ни о чем. Надоело. Но надо держать марку – стоять и улыбаться, делая крайне заинтересованный вид.  Он стоял и смотрел в никуда, слушая эту болтовню, как вдруг  в холл кто-то вошел. Сфокусировал взгляд. Она. Теперь ему было больно видеть ее, ведь она так и не пришла тогда. Она такая же, как все.  Глаза заслепил свет. Он проследил за его источником. В ее руках была книга. Металлический уголок фолианта заломил лучик света. Удивление и еще миллион неизвестных ему ранее чувств. Она несла не просто книгу. Это была их книга. Знакомая черная обложка, серебристые буквы. «Одиночество, которого нет». Одиночество, которое они разделили на двоих. Радость, благодарность. Значит, она все-таки пришла. Пусть спустя месяцы, но пришла. Он не ошибся в ней. Она действительно такая, как он думал до того, как написал последнюю фразу.  Она прошла мимо. Равнодушное лицо, в этом он узнал себя. Наверное, сейчас ей нелегко далось такое безучастие.  Она уходила все дальше и дальше, ни разу не обернувшись, а он продолжал стоять и не знал, как поступить. Но тут четкая мысль ударила его, словно бичом: «Если сейчас он не догонит ее, то потеряет навсегда. Это последний шанс». И он быстрым шагом пошел за ней. Шаг, еще шаг… он подошел вплотную. Сердце выпрыгивало из груди, словно птица, заточенная в клетке. Он аккуратно коснулся ее плеча, она обернулась и узнала его. Легкая, почти незаметная улыбка коснулась ее губ.
        ***
- Привет, - его голос почти не дрогнул. Ее смятение продлилось не дольше мгновенья. Она моргнула, как бы до конца удостоверившись, что обратились именно к ней и сказала:
-Привет,- оказывается у нее очень приятный голос. Раньше он этого не замечал. В ее глазах не было больше вражды или сожаления, только тепло и отражение неба.
Он взял ее за руку. Она не оттолкнула его, а лишь сильнее сжала его ладонь.