Встреча с Рамоном Кастро. Куба

     Рамон Кастро Рус, старший брат Фиделя Кастро Рус, жил в пригороде города Ольгина в небольшом двухэтажном коттедже с красивым зелёным двориком, построенном ещё их отцом. Родовое их поместье Биран находилось недалеко от Ольгина, в районе городка Маяри. Когда произошла революция, и к власти пришёл Фидель Кастро, Рамон был уже женатым, имел детей и жил отдельно от отца, на выделенных ему отцом землях. Первым делом, что сделал Фидель после революции, это лишил всех крупных землевладельцев, в том числе и отца с братом, их земельных владений и передал эти земли бедным крестьянам.  Рассказывали, что отец этого не пережил и вскоре умер, а Рамон смирился, хотя и не стал революционером, но усердно выполнял все поручения Фиделя.
     Рамон был такого же, как и Фидель, высокого роста, коренаст и широкоплеч, очень сильно похож лицом на своего знаменитого брата. Третий брат Рауль очень сильно отличался и ростом, и лицом от своих старших братьев.
     В 1963 году Рамон Кастро по поручению Фиделя отвечал за сахарную промышленность провинции Ориенто. Плантации сахарного тростника в провинции Ориенто занимали большие площади. Значительная часть этих плантаций орошалось. Сахарный тростник – культура многолетняя, высаживается черенками и требует постоянного ухода. Самая ответственная пора в выращивании сахарного тростника – это его уборка – Сафра. Она обычно приурочивается к концу календарного года. В этот период всё взрослое население острова, вооруженное мачете, выходит на поля, занятые тростником, рубит его, очищает и грузит на транспортные средства, доставляющие тростник на перерабатывающие сахарные заводы. Мне не один раз вместе с кубинскими коллегами приходилось участвовать в работах по выращиванию сахарного тростника – сажать, пропалывать, рубить, очищать и грузить на транспорт. В первые годы моего пребывания на Кубе все эти работы выполнялись вручную, но потом с помощью Советского Союза в Ольгине были построены крупные заводы по выпуску сахароуборочных комбайнов и погрузчиков. Весь процесс возделывания этой трудоёмкой сельскохозяйственной культуры практически был механизирован. Бывал я и на сахарных заводах, которых в то время на острове было 166. Все они были построены ещё в дореволюционное время, и некоторые из них были полностью механизированы: с одной стороны загружался привезенный тростник, а с другой стороны выходили мешки с сахаром.
     В октябре 1963 года на Кубу обрушился сильнейший тропический ураган «Флора», принесший много разрушений и бед, особенно в провинции Ориенто. Сильно пострадали и плантации сахарного тростника – они были затоплены, и вода с них долго не сходила. Рамон приехал в Ольгинский институт Гидравлических ресурсов и попросил о помощи в осушении плантаций сахарного тростника. Директор института вызвал к себе руководителя группы советских специалистов и они, посовещавшись, поручили эту работу мне. В кабинете директора я и познакомился с Рамоном Кастро. Он оказался очень общительным, весёлым и жизнерадостным человеком, и сразу же произвёл на меня самое хорошее впечатление.
     На следующий день мы с Рамоном и кубинским переводчиком выехали в долину реки Кауто на обследование затопленных тростниковых плантаций. Ездили мы на советском автомобиле ГАЗ-69. Дороги были размытыми и труднопроезжими, но «газик» легко пробирался по полям. Рамон всё время сокрушался о понесенном провинцией убытке и о предстоящей встрече с Фиделем, которому он будет докладывать о намеченных мерах. Мы проездили весь день – были на полях, заезжали в управления кооперативов, кушали в придорожных столовых и только к вечеру возвратились в Ольгин. Когда мы подъехали к дому Рамона, он пригласил меня и переводчика зайти к нему в гости на чашку кофе. Я охотно согласился.
     В доме нас встретила миловидная кубинка – жена Рамона – и пригласила пройти в светлую гостиную комнату на второй этаж. После знакомства и обмена любезностями, она быстро по-кубински накрыла небольшой столик, поставила на него кубинский ром «Бакарди», пепси-колу и фрукты. Потом заварила прекрасный кофе. Началась непринужденная беседа: по их просьбе я рассказывал о себе, о своей работе в Советском Союзе, потом они рассказывали мне много о себе, Фиделе, Рауле, родителях и о Кубе. Рамон на несколько минут отлучился, и принёс семейные фотоальбомы и большую пачку отдельных фотографий, сделанных в последние годы. Я долго и внимательно рассматривал семейные альбомы, а Рамон, с помощью переводчика, делал мне пояснения. Здесь были детские, школьные и юношеские фотографии Рамона, Фиделя и Рауля и других членов большой семьи Кастро. Я впервые увидел фотографии их отца и матери, их деревенский двухэтажный дом в Биране, окрестные виды и пейзажи Кубы.
     Потом, когда мы немного выпили и захмелели, Рамон показал мне фотографии, подаренные ему личным фотографом Фиделя, сделанные во время пребывания Фиделя Кастро в Советском Союзе. Это были не те фотографии, которые мы привыкли видеть в официальной советской и кубинской периодической печати, а совсем другие - в неофициальном кругу, на охоте, среди застолий. Здесь я впервые увидел руководителя Советского Союза Н. С. Хрущёва и окружающих его лиц в хмельных попойках, пьяных и расхлябанных, порой в непристойном и карикатурном виде.
     Расстались мы с Рамоном и его супругой тепло и дружелюбно. Эта встреча мне надолго запомнилась и оставила большое впечатление.
     Ольгинский Институт Гидравлических Рессурсов, с помощью совеиских специалистов-мелиораторов, разработал большой перечень мероприятий по осушению плантаций сахарного тростника и передал их в Управление сахарной промышленности провинции Ориенто. Вскоре эти мероприятия стали осуществляться и дали положительный результат.