35. Точка пересечения реальностей

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ. ТОЧКА ПЕРЕСЕЧЕНИЯ РЕАЛЬНОСТЕЙ

Андрей наотрез отказался, чтобы его несли на носилках, как других раненых, рассердился, когда друзья пытались быть настойчивыми. Если он и чувствовал себя слабым, то всё же не на столько, чтобы ехать на чужих плечах.

Веско был при нём неотступно, сторожил каждое движение. Андрей уставал. Всё чаще выползали под ноги узловатые корни, больно вцеплялись сучья, ветки заставали врасплох и норовили туго хлестнуть наотмашь. Но всякий раз Веско был настороже, и плечо его становилось надёжной опорой. Под конец Андрей уже не останавливался передохнуть. Ему казалось, что сто;ит на миг сбиться с этого механического шага, и он упадёт. Да впрочем, вероятно, так оно и было.

В сознании настоящее мешалось с прошлым и, временами он переставал осознавать, в какой реальности находится.

"Неаккуратно работали ботаники, увлеклись, творцы… Для чего такие дебри? Или это уже она сама, планета? Торопится. В другой раз надо комплект СМП захватить, на спорамине я бы продержался… Фу ты, какой комплект скорой медицинской помощи?!" – прояснялось в голове, и Андрей понимал, что две реальности пересеклись только в его переутомлённом сознании и больше точек соприкосновения у них нет. Эта планета – не результат проекта "Реанимация", она ещё не умирала, её не убивали ещё. Ещё ох как не скоро выйдет на неё "Странник" и только потом родится проект её второго рождения. Минет сотня лет, прежде, чем придут на планету люди и будут выводить её из "комы": дезактивировать, растапливать многовековое оледенение, культивировать плодоносный слой. Потом в этот слой бросят семена, добытые хронсаторами из прошлого планеты.

Андрея как-то попросили помочь – поехать к растениеводам, рассчитать деформацию хронального поля по заданным параметрам и локально навести её на нужной им территории. Вот тогда Андрей и видел, как джайва шевелилась, вспухала, поднимаясь прямо на глазах. Даже привычному ко всему Андрею это показалось чудом.

Глаза устают от мельтешения буро-зелёных пятен, хочется закрыть их, упасть ничком и долго-долго лежать неподвижно. Андрей поднимает лицо и сквозь первый полог джайвы, где-то на невероятной высоте угадывает второй и опять думает: "Нет, точно, перестарались эти садовники…"

Когда он почувствовал запах дыма – запах посёлка, он не мог сказать об этом – на это усилие его уже не хватало.
Посёлок ещё скрывался за стеной зелени, когда он увидел Адоню. Ждала она их или что-то толкнуло выбежать навстречу, но она торопилась к ним, мелькая в сплетении стволов, веток и лиан.

– Сестрёнка твоя, – выдохнул Андрей и привалился к дереву.
Веско тоже увидел Адоню, окликнул её, и в следующее мгновение руки её обвили его шею.
– Братик! Живой! – уткнулась она в него. – Живой! Родненький мой!
Адоня смеялась от радости, не вытирая счастливых слёз. Она отстранилась, и Веско охнул, уставился на седую прядь.
– Потом, потом! – махнула Адоня рукой. – Отец где?
– Он сзади, в прикрытии.
– И Дар там? – в радостном нетерпении Адоня всматривалась в лица проходивших мимо.
– Дар? Вот он, – Веско показал глазами, и Адоня стремительно обернулась.

Улыбка ещё была на губах, но уже умерла.
– Дар… – прошептала она.
Андрей попытался улыбнуться, но, кажется, это испугало её ещё больше.
– Я знала… – она растерянно и беспомощно обернулась к брату, снова метнулась взглядом к Андрею. – Как же так? Веско, да что ты стоишь?! Его скорее в посёлок, к Майге!

        * * *

Он сумел-таки продержаться до конца. Зато в хижине рухнул на постель, полностью отдав себя в руки Неле. Она решительно раздела его, не проронила ни слова, увидев следы недавних пыток, только плотнее сжала губы, да побелели крылья носа. Она смазала потрескавшиеся, кровоточащие струпья, и Андрею стало легче. Накормила, уложила в постель, заботливо укрыла невесомым пуховым одеялом.

Он облегчённо закрыл глаза, расслабил все мышцы. Лёгкое тепло разлилось по телу. Но из состояния безмятежного покоя его вывело ощущение чужого взгляда – у входа стояла Майга. Некоторое время она изучающе смотрела на него, потом сказала:
– Лиента велел мне прийти.
– Рад видеть тебя. Но Майга, тебе и без меня работы хватит. Я в твоей помощи нуждаюсь меньше других.
– Но… я не могу ослушаться. Позволь хотя бы осмотреть тебя, Лиента спросит.
– Смотри, – подавив лёгкий вздох, согласился Андрей.

Ведунья умело, не причиняя боли, прикасалась лёгкими тёплыми пальцами. Молчала. Потом спросила:
– Лечил тебя кто?
– Марта. Неле.
– Ещё? – внимательно посмотрела на него Майга.
– Я сам, – вздохнул Андрей.

Она укрыла его одеялом, сказала:
– Ты прав, тебе мои умения не нужны – я не имею силы сделать лучше, чем ты сам.
– А нет ли у тебя какого снадобья для восстановления сил?
– Как ни быть? – живо обернулась Майга. – Ты хочешь, чтобы я дала тебе?
– Было бы кстати.
Впервые её сумрачное лицо осветилось улыбкой, сделалось ласковым и милым.
– Я дам тебе настой девятнадцати трав, ты сразу почувствуешь облегчение и приток сил.

Майга расстелила чистую холстину, расставила на ней многочисленные склянки, флаконы, принялась волхвовать над ними. Под шелест заговоров ведунья готовила одной ей ведомый сбор: крохотной мерной чаркой тщательно, по каплям наполняла хрустальную чашу, украшенную рубинами. Большие камни отбрасывали карминные блики на смуглое лицо лекарки, когда она осторожно вливала в неё компоненты снадобья, одновременно роняя в чашу магические древние слова: "…подымись с одра болезни, смертельной постели, с мук телесных… Сымаю немочь лихую и кладу на уголья пенные… На ноще, и на утренней заре, и на вечере проходите мои слова в ущелья дремучие, в омута тянучие…" Шепот женщины в полумраке, уютный и мягкий, как шелест листьев или тихого ночного дождя, негромкое позвякивание склянок, сами движения её – плавные, не суетные… Всё это завораживало, расслабляло. Сами собой закрывались глаза, и музыка чарующего нежного голоса уводила куда-то в забытое, но пленительное покоем и безмятежностью. Полувнятный женский шёпот ласкал и баюкал, и в этом тоже было нечто, что казалось навсегда забытым…

– Смиренно мольбу тебе приношу, Человеколюбче, яви скорое заступление своё страждущему, посети его в немощи и исцеление даруй.
Тёплая рука коснулась легонько.
– Дар…
Он открыл глаза. Майга держала чашу в ладонях, отпила чуточку и сморщилась:
– Пей разом, горько.
Андрей опрокинул в рот жгучую жидкость.
– Да уж… Сама-то зачем пила?

Майга пожала плечами, сворачивая холстину.
– Как иначе? Я всегда так делаю. Хлебнёт человек вот такого снадобья, да и подумает, что отравить хочу.
– Бедная Майга, несладко тебе жилось?
– Всяко, – коротко уронила она, вставая. – Если позволишь, я ещё приду к тебе.
– Разумеется.

У выхода она обернулась.
– За девочку эту… Спасибо тебе. – Чуть помедлив, добавила: – А я ведь думала, тебя ни нож, ни стрела не возьмут, а ты такой же, как мы. И другой.
Не дожидаясь ответа, она вышла.

Андрей закрыл глаза, прислушался к себе. Что за колдовское снадобье? По всему телу внутри будто муравьишки бегают. Слегка кружилась голова, туманились мысли, звуки за тонкой стеной уплывали далеко-далеко, исчезали вовсе… Потом и тело исчезло – Андрей шевелил пальцами и не чувствовал их.
Вместе с утратой физического ощущения тела абсолютно исчезла боль, пришло замечательное ощущение блаженства. Наркотик? Да, но совсем малая доля. Тут что-то другое совсем.

36. Военный совет. Ты обязан подчиниться - http://www.proza.ru/2015/04/27/551