Промысел 1 15 4

Начало:
http://www.proza.ru/2014/04/28/602

Предыдущая страница:
http://www.proza.ru/2015/04/26/1559

 «Я скажу, охотник. Нужно ждать неведомого. Одной невыносимо».
Ида, стебелёк, минтеле, обвилась вокруг человека, обещавшего быть с ней до конца, впитывала тепло тела и сердца. Неведомого не хотелось. Кин глядел, надеялся дождаться подробных объяснений.
«Долго ли ждать, женщина?»
«Пока не перестанут появляться красные слова».
«Что будет потом?»
«Не знаю. Может быть всё, что угодно: от смерти до жизни без печалей и бед».
«Что означают слова?»
«Надо ждать, охотник. Мы с тобой изменить ничего не можем».
Принявший завет Нокка умел ждать. Ида знала и просила научить. На Земле члена экипажа сверх дальней тоже учили, только одной науки оказалось мало. Угнетала тишина. Движение отмеренного времени подавляло волю.
«Если хочешь, - сказал Кин, сделай себе картинки и звук. Окажись там, где сердцу тепло. Я буду с тобой».
Ида выполнила просьбу и очутилась в храме Софии Киевской.
Формально причисленные к англиканской церкви, Бартоны Христа не знали, а знавших не замечали в упор. Кормилица и няня, Миссис Элизабет Стоун, открывшая детям Бартонхолла евангелие, была католичкой. Дворецкий, мистер Науман и его жена - лютеранами. Аделаида Бартон нашла своё место в восточной церкви, потому что виделось: лишь на пути покаяния душа может обрести полноту и свободу. Миссис Стоун узнала, обрадовалась, благословила.
«Человек, - сказала она, - должен понять, где и как стоять перед Господом. Смотрите, сколько мест, чтобы прийти к нему, и неприкаянных людей, отказывающихся от своего места. Вы, милая девочка, определившись, возможно сумеете просить Отца небесного открыть сердца тех, кто вам дорог».
В школе было проще. Когда Ида рассказала, что у них в семье не принято говорить о Боге, и ждала насмешек, Цветана Младичкова из Пловдива расставила шашки по клеткам.
«Вот и хорошо, - заявила девочка, - тебе есть, о ком молиться».
Препод математики Подвёл итог:
«Вы, господа, готовитесь войти в сообщество людей, занимающихся вопросами, непосредственно связанными с выживанием человечества. В этой семье говорить о Боге принято.
По земному календарю шла пятая неделя Великого поста, среда. Стояние Марии Египетской, на котором очутилась Ида, было записано несколько лет назад, но слова покаянного канона, вечные, как ветер и вода, относились к живой душе программиста 1788 сейчас.
«УМ ОСТРУПИЛСЯ, ТЕЛО В НЕДУГЕ, ДУХ БОЛЕЗНУЕТ, СЛОВО ИЗНЕМОГЛО, ЖИЗНЬ УМЕРТВИЛАСЬ, КОНЕЦ ПРИ ДВЕРЯХ: ЧТО СДЕЛАЕШЬ ТЫ, НЕСЧАСТНАЯ ДУША МОЯ, КОГДА ПРИИДЕТ СУДИЯ ИСПЫТАТЬ (ДЕЛА) ТВОИ?
МОИСЕЕВО ПРИВЁЛ ТЕБЕ, ДУША, МИРОБЫТИЕ И ОТ НЕГО ВСЁ ПИСАНИЕ ЗАВЕТА, ПОВЕСТВУЮЩЕЕ О ПРАВЕДНЫХ И НЕПРАВЕДНЫХ; ИЗ НИХ ТЫ, ДУША, ПОДРАЖАЛА ВТОРЫМ, А НЕ ПЕРВЫМ, СОГРЕШИВ ПРОТИВ БОГА.
ЗАКОН БЕССИЛЕН, ЕВАНГЕЛИЕ - ПРАЗДНО, ВСЁ ПИСАНИЕ У ТЕБЯ В НЕБРЕЖНОСТИ, ПРОРОКИ И ВСЯКОЕ ПРАВЕДНОЕ СЛОВО НАПРАСНЫ, РАНЫ ТВОИ, ДУША, УМНОЖИЛИСЬ БЕЗ ВРАЧА, КОТОРЫЙ ИСЦЕЛИЛ БЫ ТЕБЯ».
«ОСКВЕРНИЛА Я, НЕСЧАСТНАЯ, МОЙ УМ, ОМОЙ МЕНЯ, ВЛАДЫКА, В КУПЕЛИ СЛЁЗ МОИХ, МОЛЮ ТЕБЯ, ОДЕЖДУ ПЛОТИ МОЕЙ УБЕЛИ КАК СНЕГ.
ЕСЛИ ИСПЫТАЮ МОИ ДЕЛА, О СПАСИТЕЛЬ, ВИЖУ СЕБЯ ПРЕВЗОШЕДШЕЙ ГРЕХАМИ ВСЕХ ЛЮДЕЙ, ИБО С РАЗУМНЫМ Я СОГРЕШИЛА СОЗНАНИЕМ, А НЕ НЕВЕДЕНИЕМ. ПОЩАДИ, ПОЩАДИ, ГОСПОДИ, СОЗДАНИЕ ТВОЁ: СОГРЕШИЛА Я, ПРОСТИ МНЕ, ИБО ЕСТЕСТВОМ ЧИСТ ТЫ ОДИН, И НИКТО ДРУГОЙ, КРОМЕ ТЕБЯ, НЕ ЧУЖД СКВЕРНЫ (ГРЕХА).
РАДИ МЕНЯ БОГ СУЩИЙ ПРИНЯЛ МОЙ ОБРАЗ И ПОКАЗАЛ ЧУДЕСА, ИСЦЕЛИЛ ПРОКАЖЁННЫХ, РАССЛАБЛЕННЫХ УКРЕПИЛ, ОСТАНОВИЛ ТЕЧЕНИЕ КРОВИ У КРОВОТОЧИВОЙ ПРИКОСНОВЕНИЕМ К РИЗЕ (ТВОЕЙ), О СПАСИТЕЛЬ».
«КАК СПАС ТЫ ПЕТРА, ВОЗЗВАВШАГО: "СПАСИ!", - И МЕНЯ НЕ УМЕДЛИВ ОТ ЗВЕРЯ ИЗБАВЬ, ПРОСТРИ РУКУ ТВОЮ, И ИЗВЕДИ ИЗ ГЛУБИНЫ ГРЕХОВНОЙ».
«БОДРСТВУЙ, ДУША МОЯ; БУДЬ МУЖЕСТВЕННА, КАК ВЕЛИКИЙ ИЗ ПАТРИАРХОВ, ПРИОБРЕТАЯ СЕБЕ ДЕЯНИЕ С РАЗУМЕНИЕМ, ДА БУДЕШЬ УМОМ, ВИДЯЩИМ БОГА, И ДОСТИГНЕШЬ НЕПРИСТУПНЫЙ МРАК В СОЗЕРЦАНИИ, И ПОЛУЧИШЬ ВЕЛИКОЕ СОКРОВИЩЕ». * [Святитель Андрей, архиепископ Критский. «Великий покаянный канон» Песнь 9 и дальше]
Ретранслятор внутри оболочки работал по требованию, вне - по умолчанию. Именно поэтому, впервые попав в тряпку, Кин заметил разницу звучания слов. Теперь Ида научилась говорить без акцента, не пользовалась переводчиком. Место, где женщина захотела оказаться, нравилось охотнику. Первобытный человек понял: здесь круг, посвящённый Создателю мира. На Кина глядели изображения и живые люди. Величие образов, создаваемых красками, светом, звуком проникало в потаённые уголки души, поднимало над огорчениями, удовольствиями, бренностью плоти. Отсутствие буквальности восприятия не мешало. Имелось нечто общее для живущих во вселенной, не давало почувствовать себя чужим. С некоторых пор потомок Нокка осознал, что обилие знаний соплеменников Иды тоже доступно. Нужно лишь не переусердствовать, постигать посильными глотками. Сначала сформировались навыки, сделав привычным то, от чего ещё полгода назад упал бы замертво. Потом возникла жажда чтения. Ида заметила, расписала программу, за рамки которой не рекомендовалось выходить. Кин подчинился. Если интересующая тема, выписанная пальцем на «тряпке», светилась синим, спокойно стирал, менял формулировку. Стало понятно, чем занималась женщина в оболочке, чтобы не умереть от скуки. Теперь и сам делал так, от минуты к минуте открывая неведомый красочный мир. Сегодняшний день оказался первым, не заполненным до краёв, и страх подкатывал по пустому. Ощущение присутствия в храме было почти абсолютным. Даже запах Ида сымитировала.
Кину казалось, чувствует движения стоящих рядом людей. Мелькнула мысль: все вокруг одеты, лишь двое голые сидят, обнявшись, на всеобщее посмотрение. Осознал и тотчас отмахнулся, счёл стыд ложным. Перед Творцом человек наг телом и душой, а у людей с картинки, пусть мастерски выполненной, не может быть интереса. Несколько минут Кин разглядывал круг, потом оставил привычку сравнивать, отдался сути происходящего, закрыл глаза, собрал волю, посредством ретранслятора ухватил смысл . Дивно слаженные голоса, точно ласковые волны, несли в будущее душу , хрупкую драгоценность. Вернулось ощущение детства, когда больной, лежал в руках матери, понимал: подательница жизни способна оградить от беды. Теперь пришло осознание: не мать ограждает, но Отец мироздания бережёт мать и дитя. Где-то на земле есть крещение и венчание, воссоединяющее двоих в домашнюю церковь. Кин-Нокка и Аделаиду повенчала близость гибели. Двое были одно, с разницей предназначений: она знала и делала, он не знал, но верил в разумность Дающего Силы. Каждые пять минут Ида вздрагивала, когда поверх фонограммы звучал индифферентный голос.
«Внимание! Оператор номер E,6-197-91 слушайте!»
Служба кончилась, изображение ушло. Лишь торжественный тихий звук отодвигал глухую пустоту.
«Душе моя, душе моя, востани, что спиши? Конец приближается, и имаши
смутитися: воспряни убо, да пощадит Тя Христос Бог, везде Сый и вся Исполняяй».
* [канон, поемый Великим постом, глас 6]
Ида, маленькое доверчивое создание, уснула на груди родоначальника племени Синих камней. Оповещающий голос не отставал. Кин глядел, жадно впитывал каждую чёрточку лица, прикосновение, запах. Тревога ушла, осталось дело: хранить покой женщины. Сколько длилась стража, охотник не мог бы сказать. Предупреждалка перестала беспокоить. Теперь, подумал Кин, миновало, но будь ладен или неладен, щелчок развернул на мониторе события у большого костра.
«Каждый, слышите, каждый, попытавшийся двинуться с места, будет убит, я сказал».
Мейс ревел на максимальной громкости.
«Я велю вам лечь и положить оружие рядом перед собой. Тот, кто не сделает , будет убит».
Ида лягушонком прыгнула в сторону, отделилась, унеслась туда, где умирал Волт. Кин встал, содрогнулся от внезапного холода. Темень колола глаза. Ветер звенел в дымоходе. Войлоки оказались завязанными снаружи, причём накрепко. Полога не попалось, ножа, чтобы взрезать стену, тоже. Вылетать в отверстие над очагом первый охотник не стал, вообразив, какое впечатление произведёт на соплеменников, явившись чернее сажи. С неимоверными усилиями потомок Нокка с излучины пролез под собственноручно стянутыми войлоками, пошёл к месту событий.
 Сначала Аделаида Бартон хотела прижать стволиком уложенных Мейсом охотников, но вовремя одумалась. Если тряпка откажет, люди до конца жизни останутся неподвижными. Жизнь будет короткой, мучительной, ведь никто из соплеменников не сможет подойти, подать кусок мяса и глоток воды. Одной из преград для включение в экипаж сверхдальней для Аделаиды Бартон была боязнь крови. Только настойчивость глобальной системы позволила её преодолеть. Психологи руками разводили, уповая на то, что во время планового полёта травм не будет. Открывшееся глазам превзошло все страшилки, даже морг показался цветочной клумбой. В книжке о средневековье Ида прочла: «никакое оружие не убивает сразу». * [Аркадий и Борис Стругацкие «Трудно быть богом»] Порождение Леса успел-таки выдернуть копьё, хоть и не до конца, усугубив тем самым визуальные особенности клинической картины. Безусловная фобия не остановила. Ида упала на Волта, как хлебный плод с дерева. Колдуны лежали среди смутьянов, не имели возможности оказать помощь раненым, и женщина родоначальника первой коснулась пронзившего печень копья. Древко и кость под рукой рассыпались прахом. Вместо индикатора возник вопрос. На контрвопрос высветился ответ:
«Травма, не совместимая с жизнью».
Прошлой ночью был точно рассчитанный, неизбежный удар судьбы. Случившееся теперь не лезло ни в какие ворота. Горе, отчаяние, острый протестующий вопрос: зачем это нужно, сшиб с ног.
Анна Агнесса Августина Аделаида Бартон ткнулась лицом в жуткую, залитую кровью рану, закричала на голос, не заботясь о том, что звук идёт во вне, и ретранслятор функционирует.
«Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий! Зачем ты допускаешь такое несчастье? Кому останутся обретшие отца дети, только что узнавшая радость женщина, дело, для которого человек родился! Ты умер и воскрес, взял грехи мира. Он принял удар, предназначенный тому, кто не считает его равным и даже в знак благодарности не готов назвать братом. Господи! Ты сам сделал, понимаешь, как это делают люди! Заступись за него, ради продолжения жизни, ради того, чтобы поднять падших, готовых убивать».
Наполненные смыслом слова ушли. Площадь большого костра огласили звуки, сравнимые с воем метели в глухую ночь, предсмертным криком большой птицы. Вопли длились до тех пор, пока не зазвенела зуделка индикатора безопасности. Ида притихла и, обессилив, поняла: не может передать функцию контроля состояния Волта на движок, но испугалась отказа «тряпки», инициировала управляющий канал, сделала заявку. Надо же, подумала Воскрешающая мёртвых, Я могу чего-то испугаться!
 Глейст не догадался, зачем среди бунтовщиков Волт и колдуны. Следовало войти в четвёртую группу, разделить участников, обезвредить мятеж. Десять против одного, не сорок против четырёх. Предводителю западных переселенцев не хватило мгновения и капли здравого смысла. Ида огляделась. На явленное чудо смотрели оторвавшие головы от ладоней смутьяны, оба хранителя, вернувшиеся с рыбалки мальчики, Мейс, Вейт, Донни, женщины, все, кроме путавшегося в войлоках родоначальника.
«Этот не умрёт, я знаю».
Сказала жена Нокка с Излучины, почувствовала: другие тоже знают, что не умрёт.


Продолжение:
http://www.proza.ru/2015/04/28/1540