В. С. Арсеньев. Об иконе Софии Премудрости Божией

Василий Арсеньев

ОБ ИКОНЕ СОФИИ ПРЕМУДРОСТИ БОЖИЕЙ (Новгородской)

(Объяснение рисунка)

Притч. 9, 1. Прем. Солом. 7, 25. 26. Иоан. 1, 14.

Величайшая святыня Новгорода – древний Храм Софии Премудрости Божией, а в нём – несравненный Образ того же именования. Веками притекали и продолжают притекать сюда благочестивые люди, чтобы вознести молитву к Божией Матери, к спасительному её заступлению от всех бед и напастей, об избавлении от немощей и вражды. Софийные храмы издавна построены и в Москве и в Киеве, и в других городах Отечества, а иконы Премудрости Божией, чтимые особо, любимы народом. Церковная служба перед Образом, исполненная умилительного Боговдохновения, также древнего происхождения и дарована нам Вселенским Православием.
Предлагаем благочестивым читателям исторический очерк, посвящённый Новгородской иконе Софии Премудрости Божией, принадлежащий перу Василия Сергеевича Арсеньева (1829 – 1915), большого знатока и ценителя богословского наследия. Извлечён драгоценный текст из журнала «Радость Христианина» (1898) и подготовлен к публикации библиографами Маргаритой Бирюковой и Александром Стрижевым.


Истины нашей святой веры, возвещаемые в слух всех верующих в церковном Богослужении, издавна находили для себя соответствующее выражение в правоверном иконописании. Доказательства тому нельзя не усматривать в сохранившихся с первых веков христианства священных изображениях – в катакомбах. Первоначально эти изображения имели по преимуществу символический характер, а затем, со времени победы христианства над язычеством и православия – над ересями, иконописание стало служить и прямым непосредственным истолкованием истин христианства. В эту эпоху подобало правоверной, а вместе и любомудрствующей Византии проявить внешнее выражение торжества веры православной, а при том и превосходство христианской философии, Божественным откровением озаряемой, над мудростью земною, языческою. Это совершил правоверный город равноапостольного Константина в последовавшем утверждении духовных стен истины догматической, и каменных стен дивного храма Юстинианова, Премудрости Божией посвящённого.
В нём красовалось величественное символическое изображение таинственной Софии Божией, как престольное и с именем храма соединённое  [1].

Это священное изображение перенесено было в копиях в наше отечество почти современно утверждению севера нашего в вере Христовой. Но, при скудости сведений о начале чествования у нас византийской иконы Премудрости Божией, почти единственным указанием служить может упоминание в древней службе Софии, хранимой в Новгородском Её имени соборе и совершаемой 15-го августа, о том, что внук просветителя земли Русской, святого Владимира – Владимир Ярославич построил в Новгороде (при втором Новгородском епископе, Луке) церковь каменную во имя Софии Премудрости Божией, для которой и были выписаны им из Царьграда иконописцы. Другое сведение сохранилось в летописи Никоновой, в приводимом в ней послании Константинопольского патриарха к Великому Князю Андрею Боголюбскому (касавшемся Ростовского епископа Нестора): в этом послании предложено было назидательное объяснение иконы Софии Премудрости Божией  [2].

Таким образом, есть основание признавать, что эта икона во времена Боголюбского была уже довольно известна в России; в Киеве же она, вероятно, чествовалась одновременно с новгородскою.
Для объяснения предмета иконы Софии Премудрости Божией, во взаимном соотношении частей изображения, обратим внимание сперва на направление линий, служащих основой представленному, и на тот порядок, в каком расположены детали изображения, а потом и на различающие их краски (в подлиннике).

Линии, на которых основана схема Софийской иконы: 1) отвесная, идущая сверху к среднему изображению, к Софии, и 2) линии концентрические, окружающие престол Софии, как общее для них средоточие. На линии перпендикулярной видим, во-первых, на престоле горнем, наднебесном книгу и ризу; во-вторых, малую огнезрачную сферу, в которой изображён благословляющий Спаситель мира; в-третьих, непосредственно под Ним окрылённое существо, облечённое в царские украшения и восседающее на престоле, которому подножием служит земля. На единоцентренных линиях видим: сперва звёздную сферу (в разрезе); далее – круг надзвёздный; потом – круг, где вышеозначенное изображение Христа Господа – так называемое третье небо  [3]; наконец, на круге всеобъемлющем видим упомянутый горний престол, с книгою Слова Божия и ризою, и коленопреклоненных беседующих ангелов. По сторонам центрального изображения представлены: Пресвятая Богородица с Богомладенцем, окружённым сферою  [4], и святый Иоанн Предтеча Господень, с хартиею, на которой начертаны слова проповедания его: «Покайтесь, приближибося царствие небесное!»  [5].

Переходя к опыту изъяснения вышеупомянутых предметов, полагаем, что лежащею на горнем престоле книгою, несомненно, символизируется то, что «источник премудрости есть Слово Божие в вышних  [6] - Слово, бывшее искони у Бога  [7]». Риза, на которую возложена книга Слова Божия, по-видимому, есть символическое представление предвечного предначертания Божия о вочеловечении вечного Слова  [8]. Весьма вероятно, что именно таков смысл изображения здесь одеяния человеческого, лежащего на престоле «Одевающегося светом, как ризою»  [9]. Непосредственно под книгою помещённым на нисходящей линии изображением Слова, уже воплощенного, выражает икона догматическую истину, что Слово стало плотию. Огнезрачное изображение окрылённого существа, находящегося непосредственно под изображением Христа и образующего как бы единое с Ним, есть, по-видимому, символизация великой тайны соединения Христа с Церковью, как главы с телом  [10], а потому есть и указание на будущую славу невесты Агнца  [11], последующую за временем гонения, когда ей будут даны крылья, как орлиные  [12]. Подчинённость Церкви Господу выражается и молитвенным орарем Софии, и тор;цами – знаком слушания велений, и препоясанием – символом служения  [13]. К этому можно присовокупить, что по свойству символического способа изображения истин изображением Христа с Софиею показано и то, что образ Божий, некогда помрачившийся грехопадением человека, воссиявает чрез воссоединение с Восстановителем Своим – Богочеловеком. В этом смысле София есть подобие Божие, возрождённому человеку возвращаемое.

Но есть и особое отношение таинственной Софии к Богоматери, по сказанному в приведённом новгородском толковании иконы, что Пресвятая Богородица «есть воистинну Премудрость Божия», и что огнезрачная София изображает собою «неизглаголанную девства Приснодевы чистоту». А потому этим изображением символизируется, одновременно, и неизреченная небесная чистота девственно-безгрешной телесности Самого Богочеловека.

Трон Софии утверждается на четырёх устоях, соответствующих числу стихий природы, чрез неё управляемой. Иногда, как это видим в других вариантах иконы, трон утверждается и на семи столпах, по сказанному Соломоном, что «Премудрость создала себе дом и утвердила его на седми столпах» [14]. Здесь соединяются несколько аналогических значений седми столпов: по миру физическому, это семь коренных сил природы; по миру нравственному – семь добродетелей или плодов Духа Святого; а по миру духовному – они суть указанные в Апокалипсисе семь духов Божиих, находящихся у престола Божия [15].

Венец на Софии – «от камени честна», то есть от Самого Христа, Который есть Камень, на котором всё утверждено – есть символ царской власти. В правой руке Софии виднеется скипетр. (На некоторых вариантах иконы Софии, например, на находящейся в Москве в храме Софии Премудрости Божией, на Лубянке, на скипетре значится монограмма имени Христова). В левой руке Софии свиток, нераскрытый, чем даётся понять, что не все тайны нам открыты, а что есть ещё сокровенные истины, относящиеся к Божию будущему домостроительству. (Апок. 9, 4). Престол, на котором восседает София, кроме сана правительницы, подобающего Премудрости, изображает и покой будущих времён отрады, которые придут от Лица Господня (Деян. 3, 20), о чём теперь и вся тварь совоздыхает нам. (Рим. 8, 21. 22).

Обращая за сим внимании на цвета, которыми в подлиннике различены предметы и части изображения Софии, и зная, что в древней иконописи выбор красок и цвета предметов были далеко не случайные или зависящие от произвола живописцев, а традиционные (о чём свидетельствуют книги, подлинниками называемые), имевшие символическое значение – заметим, во-первых, в средине тёмную сферу, чёрным цветом означенную, которою София окружена, но не объята, потому что приемлет свет от Источника света Христа. Сфера эта изображает природу материальную, которая сама по себе темна, как наиболее отдалённая от света бесконечного. Во-вторых, цвет сферы, окружающей первую, зеленоватый, водный, присвоенный здесь представленному в разрезе звёздному кругу – объясняется сказанным у св. Апостола Петра о стихийном небе, что оно было создано из воды  [16]. В-третьих, цвет огненно-красный обозначает небо духовное, или третье  [17], престол которого видел пророк Даниил как пламень огненный  [18]. Огнезрачность изображения Софии и огневидность сферы, окружающей поясное изображение Спасителя, соответствуют и виденному пророком Иезекиилем «подобию огня от чресл Сына человеческого  к верху и к низу»  [19]. Отсвечиванием этого таинственного огня и проводником света его является Премудрость, о которой сказано в упомянутой новгородской службе Софии, что Господь наименовал Пресвятую Деву – Премудростью, ради Своего от Неё воплощения. Она и служит живым престолом Ему, Коего суть и царство, и сила и слава, и Кому подобает всякая честь и поклонение  [20].

Вот, по-видимому, значение рассматриваемой символической иконы Софии Премудрости Божией. С высказанным здесь соединяется убеждение в том, что эта многозначащая традиционная икона вверена была Византией обратившейся ко Христу земле Русской как залог познавание Того, в Ком заключаются все сокровища премудрости  ведения (Кол. 2, 3), а может быть, вверена была и как благословенный корень для насаждения и возцветения у нас христианской святоотеческой философии, озаряемой, как София, Словом воплощенным, то есть Божиею силою и Божиею премудростью (1 Кор. 1, 23).

ПРИМЕЧАНИЯ В.С. Арсеньева:

 [1]  О причине избрания наименования для воздвигнутого Юстинианом храма, и вместе о происхождении самого изображения Софии, находим указание в хранящейся в Новгородском Софийском соборе службе Софии, Премудрости Божией (пятнадцатого августа, в день Успения Пресвятой Богородицы совершаемой). В службе Софийской есть икос такого содержания: «Утверди ум мой благ и помышление, Боже Отче Вседержителю, ибо заступницу мирови пренепорочную Деву воспевати дерзаю, Ея же девственную душу – Церковь Твою божественную нарекл еси, и воплощения ради Слова Твоего – Премудрость Божию  именовал еси, и в Тоя имя Царю Иустиниану церковь создати повелел еси, и Богомудрому Кириллу философу в явлении Девицу избранну именем Софию, сиречь мудрость Божию, даровал еси; зрак лица Ея огневиден вообразил еси, от Нея же изыде огнь Божества Твоего, сиречь единородный Сын Твой, попаляя страсти наши телесныя; криле же Той, яко нетленным небесным силам, даровал еси; венец же царский на главу Ея возложил еси, и в десницу Ея скипетр вдал еси; в шуйце же ея – неведомая сокровенная тайна, ея не непостижно ведати и ангелом; тороцы же в ушесех Ея – житие ангельское и покоище Святаго Духа являеши; препоясание чресл Ея – старейшинство святительства; нозе же имяше на камени, еже на нем утверди церковь Свою, образ же Христа Твоего; над главою Тоя преклонение небесем и смотрение воплощения таинства являеши, якоже есть: Сын прежде век, Твое, Отче, сияние; Тойжде и под леты от пренепорочныя Девы без семене родися, по всему Тоя подобию приобщися; сего ради вопием вси: яко Та есть воистину Премудрость Божия, приятелище и сень небесная и всех благ подательница, и покровительница притекающих  к Ней с верою и просящих велия милости».
А о наименовании храма присоединено (при той же службе) следующее сказание: «Во дни Иустиниана бысть строение, и о наречении церковнаго имене во мнозе размышлении бысть царь, и недоумевающим в кое имя нарещи храм Божий, егда отъидоша хитрецы на обед к царю и поставиша отрока стрещи орудия своя, явися ангел Господень отроку и рече: иди и рцы делателем, да не коснят тамо; отрок же не хотяше оставити орудия и пойти, но рече ему: «Аз кленутися во имя Софии Премудрости Божия Слова, в Его же имя церковь зиждется, зане аз страж приставлен есмь церкви сея», - и отрок шед поведа царю, иже пришед никого же обреете и разуме яко ангел Божий есть, и прослави Бога и возрадовася зело, яко явися како хощет Бог нареши церковь; толико же тщание положи Царь, яко прежде всех нача здание брением и камением созидати»… (Далее говорится о необыкновенной трапезе, соединявшей химически все драгоценности природы, и заключено словами: «Сей Иустиниан и обнови церковь великую Софию красотою и величеством, яже бе создана Константином сыном великого Константина; предаде же и тропарь в церкви той: «Единородный Сне и Слове Божий».

  [2] «Образ Премудрости Божией Софии» (сказано в означенном послании) «проявляет собою Пресвятыя Богородицы неизглаголаннаго девства чистоту. Имать же девство: лице девичье огненно и над ушима тор;цы, и венец на главе царский; а над главою имать Христа, и на высоте – простерта небеса. Лице огненное являет, яко девство сподобляется Богови вместилище быти, огнь бо есть Бог попаляяй страсти телесныя и просвещаяй душу девственную. А еже над ушима тор;цы, яже имут ангели, являет яко житие девственное со ангелы равно есть – тор;цы осенение Святаго Духа. На главе же имать венец царский, и сим являет, яко девство смиренныя ея мудрости царствует над страстьми. Над главою же Христа имать, глава бо есть мудрости Сын, Слово Божие. Той возлюби девство пресвятыя Богородицы и Тоя смиренную мудрость, истинно благоизволи родитися от Нея. Простерты же выспрь небеса – являет – яко девственная душа присно свое желание имать на небеси. Препоясание же по персех являет сан старейшинства и святительства. В руце же имать скипетр – сим являет царский сан. Крил же орлии огненнии указуют на высокопаривое пророчество. В шуйце же имать свиток уписан, в нем же вписаны неведомыя и сокровенныя тайны Божия предания и писания, непостижими бо суть ангелом и человеком Божии тайны; девство же сих откровения, елико вместно, сподобляется. Одеяние же света и престол, на немже седит, онаго будущаго века покой являет». – «И тако, - присовокупил патриарх, - елико есть иже любят девство, подобятся пречистой Богородице: сия бо пречистая Девица роди Господа Иисуса Христа, Слово Божие, любящи же девство раждают словеса мудра и детельна, рекше неразумныя и несмысленныя научают. И сию чистоту возлюби (и Креститель) и великий Иоанн Богослов и сподобися возлещи на перси Господня и бысть ученик возлюблен Христу Богу». – Это практическое, нравственно-аскетическое объяснение иконы, или, лучше сказать, поучение, из предметов её извлечённое, оставляло в возможности и догматическое толкование символического изображения, вы пределы послания, по-видимому, не входившее.

  [3] 2 Коринф. 12, 2.

  [4] Подобную сферу видим и на иконе, известной под именем «Собор ангелов», где архангелы держат «щит Давидов», с образом Богомладенца, яко царя всех. В древней иконописи эти сферы усвоялись изображениям Господа, как сияние славы Божества. Святые в таких сферах не изображались, а имели лишь нимбы, или ореолы.

  [5] На некоторых вариантах иконы Софии Премудрости Божией, как например, на фреске, что над алтарём Московского Успенского Собора (с наружной стороны), изображены Пресвятая Богородица и Креститель окрыленными. В древнейшей иконописи окрылённостью символизировалась наивысшая степень добродетелей и приближения к Богу. С крыльями церковь изображала ещё св. Илию Пророка.

  [6] Кн. Прем. Иис. Сын. Сирах. 1, 5.

  [7] Иоан. 1, 2.

  [8] Ефес. 1, 4,  5. Апок. 13, 8.

  [9] Псал. 103, 2. Церковь применяет эти слова самым трогательным образом к положению во гроб пречистого тела Спасителя нашего, вольную страсть за нас и смерть подъявшего (в стихире на Великую субботу: «Тебе, одеющагося светом яко ризою снем Иосиф с древа с Никодимом» и пр.).

  [10] Ефес. 5, 32.

  [11] Апок. 21, 9. Апок. 19, 9.

  [12] Апок. 12, 14.

  [13] Но царственная София облечена в светлую одежду, драгоценными каменьями разукрашенную, потому что невеста есть небесный Иерусалим, описанный в 21 главе Апокалипсиса, апостолом Павлом именуемый матерью верующим (Гал. 4, 26). И так рассматриваемая икона относится к домостроительству царства славы, чем и отличается она от других икон, изображающих события домостроительства благодати, или лица святых.

  [14] Притч. Солом. 9, 1.

  [15] Апок. 1, 4. 4, 5. 5, 6. – Весьма замечательно то, что на некоторых вариантах иконы, например, на находящейся в Успенском Соборе Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, семь столпов изображены начинающимися от горнего  Божия престола, ниспускающимися чрез все сферы и доходящими до подножия трона Софии, то есть до материальности. Этим, без сомнения, выражается то, что на вечных идеях и свойствах основаны и держатся все законы и силы миров: духовного, нравственного и физического, имеющие между собою глубокую аналогию, потому что имеют Одного Законодателя и Вседержителя. – В соответствии этому и в предположении, что в Византии была небезызвестна и восточная философия, любопытно упомянуть здесь о сефиротической системе, сведение о которой почерпается, между прочим, из приписываемой Аврааму, во всяком случае, очень древней книги Иезира, где Всемогущество (под именем всевенчающей силы – Кетер, верхняя корона), Премудрость Божия (Хохма) и Разум Божий (Бина) проявляют Себя в семи свойствах, которые суть: строгость (Гевура), милость (Гедула), красота и изящество (Тиферет), неизменность или основание (Иезод), сила или победительность (Незах), слава (Ход) и господство или царство (Малькут). Здесь нужно заметить о постепенности проявления свойств вечности в четырёх мирах или сферах: физической (Асиа), нравственной (Иезира), духовной (Бериа) и в архитипической (Азилют). Например, возьмём хотя два из них: красота и изящество (Тиферет) проявляется в такой постепенности: в мире физическом – различными красотами природы, в мире нравственном – прекрасными чувствами и поступками, в мире интеллектуальном – прекрасными мыслями, сообразными с идеями вечной истины или архитипа; вот постепенное восхождение и нисхождение свойства красоты (Тиферет) одного из семи столпов. Или, например, милость (Гедула) может проявляться: в физическом мире – благотворными действиями природы, в мире нравственном – действиями милосердия, в мире интеллектуальном – сознанием законов добра, сообразного с вечною любовью. Подобное тому постепенное проявление имеют и прочие из упомянутых семи свойств.

  [16] 2 Петр. 3, 5.

  [17] 2 Кор. 12, 2.

  [18] Дан. 7, 9.

  [19] Иезек. 1, 27.

  [20] Апок. 5, 12.
Есть и иная икона Софии Премудрости Божией, а именно Киевская, на которой изображена отдельно Пресвятая Богородица, в храме о семи колоннах и с семью ступенями, окружённая праотцами и пророками. Но на этой иконе не находится указанных символических изображений, и хотя нельзя не видеть смысла нравственного в ступенях добродетелей, и догматического в числе колонн, семи таинствам Церкви соответствующих, но Киевскую икону с меньшим основанием можно причислять к чисто символическим, каковы иконы Софии Премудрости Божией Новгородская и икона, именуемая «Неопалимою Купиною». Самое празднование иконе Софии Киевской бывает не 15-го августа, а 8-го сентября. Припомним, при этом, преизящную стихиру великой вечерни праздника Рождества Богородицы: «Иже на разумных престолех почиваяй Бог, престол свят на земли себе предуготова, утвердивый мудростию небеса, небо одушевленное человеколюбием содела, от неплоднаго бо корене сад живоносен израсти нам Матерь свою, иже чудес Бог и ненадеемых надежда, Господи, слава Тебе!»