Я верю в тебя

...когда часы показывают четыре утра, в туалете одышливо мурлычет водяной насос. По стенам там ползают задумчивые чёрные муравьи, словно прикидывая, стоит ли строить здесь муравейник, или всё-таки лучше по-старинке, на свежем воздухе?..

На улице тоскливо воет собака, и если бы я верил в приметы, пожалуй, тут был бы полон дом покойников. Но я не верю в приметы. Я верю в тебя.

Я верю в тебя; я верю в Город Неторопливых Трамваев и непотопляемых ручных белок, которые любят фотографироваться. Уж кто-кто, а они-то знают, как добраться до сокровища, спрятанного в нарисованной пещере. Пожалуй, их можно назвать твоими пророками, этих белок.

Кадр: строгая белка в длинной белой тоге, расшитой золотом, торжественно вещает о тебе с доски "Наша гордость".

Я верю в тебя; ты знаешь, так и жить проще. В Мире, где мурлычут насосы и воют собаки, порой отчаянно хочется верить в загадочный блеск морской волны на перекрёстке дорог. Но это море могут увидеть только твои глаза, и - немножко - глаза тех, кто в тебя верит.

Однажды я соберу свой зелёный походный рюкзак и отправлюсь в паломничество на Восток, прямо в Город Неторопливых Трамваев. Сколько раз я уже бывал там во сне! Каждую ночь лето там сменяет зиму, каждую ночь я пересаживаюсь с заснеженного поезда в распаренный от жары автобус, не зная, куда он едет. Но мне не нужно знать: меня ведёт моя вера. Чёрно-белый Котёнок обнимает моё лицо мягкими лапками, щурясь в лучах полуденного Солнца, до торжества остаются, быть может, считанные минуты, и музыканты, о чём-то деловито переговариваясь, шагают в сторону Дворца Культуры. На них, ты знаешь, такие смешные сценические костюмы, словно родом из ранних 60-х. Что они будут играть? О, если б я знал, если б я знал...

Там, где я сойду, я услышу шум прибоя, доносящийся от ближайшего перекрёстка, и тогда же пойму: я на месте. Я приехал, пришёл; моё паломничество на Восток достигло своей наивысшей точки.

А до тебя, должно быть, рукой подать. Улыбнись, чтобы я мог знать, куда идти дальше...

...Но пока часы показывают пять утра, в туалете насос, кажется, наконец уснул, муравьи уползли составлять проект будущего жилища, и только цепной пёс где-то на улице поёт Блюз Одинокого Сердца.

Как хорошо, что я разучился понимать его слова.
Как хорошо, что я верю в тебя.