Мечте навстречу, гл. 15

               

     Прошло три дня.    Хоть и много собралось народу из двух потоков, но прораб каждому находил дело. Расставив людей по местам, Ланкис пришел  к  начальнику и, поздоровавшись, сел за стол. Круглов рассматривал чье-то личное дело, а когда вошел прораб, закрыл папку.
     - Здравствуй, Давид Исаевич. Ну, всем нашлась работа?
     - Всем, Павел Петрович.
     - Это хорошо! Ты помнишь, о чем говорил  полковник Сиротин?
     - Насчет учебного центра - тьфу, черт, - учебного корпуса?
     - Да, разумеется.
     - Помню, конечно. Как не помнить?
     – Вчера позвонил Сиротин и сказал, что получил разрешение от губернатора на использование для своих целей соседний лагерь. Так что больше тянуть с этим делом никак  нельзя. Итак, с чего начнем? -  капитан был настроен на немедленное исполнение этого неотлагательного дела.
     - Начнем, пожалуй, с осмотра территории и самого корпуса. Чтобы ускорить дело,  я сам  сделаю технический проект, составлю смету, утвердим,  завезем строительные материалы и начнем работу, – ответил прораб.
     - Отлично! Пойдем  смотреть?
     - Для начала давайте посмотрим на план.
     - У меня только план нашего лагеря. Правда, на нем есть и кусочек соседнего.
     - Вот и посмотрим на этот кусочек.
     Развернув план, они оба склонились над ним. Взяв инициативу в свои руки, прораб высказал  мысль, делая пометки карандашом на  развернутом плане бывшего пионерского лагеря:
     - Я думаю, заходить далеко и не надо. Вот в этом месте уберем забор, и откроется доступ к ближайшему  интересующему нас  объекту, вот к этому прямоугольничку. Никак, это какой-то бывший корпус. Вот и надо его осмотреть и решить, пригоден ли он для нашей цели.  Теперь можно идти, только   прихватите с собой, на всякий случай,  планшет, карандаш  и рулетку.

                ***

       Чтобы пройти  на территорию соседнего бывшего пионерского лагеря, начальнику и его помощнику пришлось проделать лаз в ветхом деревянном заборе. Это оказалось нетрудно  - доски легко сломались и отпали, благодаря небольшому усилию со стороны капитана.   Пробираясь   через  разросшиеся деревья и кустарники, они подошли к намеченному объекту. Здание оказалось одноэтажное, деревянное, но с одноэтажной надстройкой. Это было лучшим вариантом, чем они предполагали.  Осмотрев корпус снаружи, наши исследователи остались довольны. Теперь надо было заглянуть вовнутрь.
      Двери  одной из палат были на совесть  заколочены  досками и никак не хотели подчиняться прорабу, но и тут пригодилась недюжинная сила Круглова, который без особого усилия их отодрал, немало удивив и восхитив производителя работ. Открыв двери, они зашли   в одну из палат, и перед ними открылось большое пустое пространство с  многолетним слоем  вездесущей пыли.
       Покрытые непрозрачной пленкой пыли стекла окон не могли давать возможность  лучам солнечного света проникнуть внутрь помещения, поэтому в ней стоял таинственный полумрак, до жути неприятный. На полу под слоем пыли проглядывали обрывки стенгазет и журнала «Вожатый». В углу валялись обломки стула и пустая бутылка из-под вина «Портвейн 777».  Даже долго дышать в этом пыльном, затхлом помещении было  невозможно без опаски за здоровье, не то, что разговаривать.  Начальник и его помощник ходили тихо, стараясь не поднимать пыль.
      - Ну, что — начнем? –  проговорил прораб  приглушенным голосом сквозь приложенный ко рту носовой платок. Капитан мотнул головой, и они принялись измерять габариты помещения, размеры опорных столбов, балок, окон, дверей и простенков. Затем  поднялись на второй этаж и там произвели измерения еще одного просторного помещения.      
      Окончив измерения, оба вышли на крыльцо и вдохнули свежий воздух полной грудью.
      - Фу! Чуть не задохнулся, — проговорил Круглов, с наслаждением вдыхая аромат одичавших многолетних садовых цветов и трав, и повернулся к прорабу, говоря: – Здесь надо работать в респираторах, никак иначе. Ну что, справились с этим делом?
      - Да. Теперь можно  назавтра послать сюда хоть половину всего состава. Работы тут немерено.
       - Ты вот что, Давид Исаевич,  пришли-ка мне в кабинет Топазо Семена. У меня с ним будет небольшой разговор по душам.
       - С большим удовольствием, Павел Петрович.
        - Кстати, как он проявляет себя в работе?
        - Ой, лучше не спрашивайте!
        - И все же!
        - Одним словом: плохо. Не хочет, паразит, работать - отлынивает. Над другими смеется, кто старается работать. Испортит коллектив, как пить дать.
        - Ну понятно. Направляйте его немедленно ко мне.

                ***

       Круглов сидел в кабинете и ждал Топазо. Он уже знал, что этот поселянин является ярым противником устава профилактория, и прокручивал в голове свой разговор с ним. Капитан сознавал, что своим уставом он несколько ущемляет права поселян, но ведь это были вынужденные и временные меры. Он думал, что Татьяна  его в этом поддержит, но та только посмеялась.
     Нельзя было профилакторий сразу же превращать в вертеп бездельников и дом терпимости. Надо  сначала произвести чистку не только снаружи, но и внутри человека, духовно наполнить его душу, духовно возвысить. Вот как это вложить в голову этого анархиста, чтобы до него дошло?
      Но, мало того, этот сукин сын не хочет работать на общее дело.  Зато своим зубоскальством работает на публику, явно стремясь найти себе единомышленников, чтобы устраивать здесь беспорядки, а этого нельзя допустить. Вредный сорняк надо выдирать прямо с корнем...

      Размышления Павла прервал стук в дверь.
      - Входите! - и в кабинет вошел вызываемый нарушитель режима.
      - Прибыл по вашему приказанию, - несколько надменно проговорил Топазо. Он шел сюда с целью покуражиться, показать свою смелость, добиться прав посещать женщин, обвинив Круглова в самодурстве, ну а там, как масть пойдет.
      - Очень хорошо, что прибыли, садитесь! - Круглов указал ему на стул.
      - Да я в грязном, еще запачкаю тут, - с едкой ухмылкой отказался тот.
      - Ничего, садитесь! - и Семен, как бы делая одолжение, вальяжно сел, а Круглов встал и подошел к нему. Почти на голову его выше, он возвышался над ним, как гора, что поселенцу сразу стало не по себе. Топазо хотел встать, но капитан, положив руку ему на плечо, остановил его. 
     - Сидите-сидите! Вы ведь устали на работе, так хоть немного здесь отдохнете.
      - Да, ещё не успел устать и как-то неудобно сидеть, когда вы...
      - Ничего, все нормально! Итак,  начнем нашу  беседу. Догадываетесь, зачем  я вас вызвал?
      - Догадываюсь!.. Настучали уже на меня?.. Шестерки поганые!
      - Шестерки, говоришь?..Это кто шестерка: - прораб?.. Тогда ты кто? - туз? Тузом себя здесь вообразил? - Топазо сразу набычился, сбитый с толку, а в Павле стала подниматься такая буря гнева, что он еле себя сдерживал.

      - Ладно, приступим  к делу, из-за чего я тебя и вызвал. - и капитан так взглянул на поселенца, что тому стало не по себе под его грозным взглядом.
      - Ты почему не работаешь, мерзавец?..- и Круглов, что есть силы, грохнул по столу кулаком так, что крышка стола дала трещину, и Топазо, испуганно подскочив на стуле, задрожал перед ним так, что чуть лужу не пустил.
      Не обратив на эту мелочь, как образовании трещины, особого внимания, начальник, увидел, как испугался этот кичливый нерадивый поселенец, и выразительно тыча пальцем в него, что называется, стал метать на его голову гром и молнии. - Пусть кругловские холуи работают, так, по-твоему?.. Ты чей хлеб жрешь, дерьмо собачье?.. Ты их хлеб жрешь, которые работают за тебя, сволочь!.. Гнида поганая!..Ты заработал себе на такую беззаботную жизнь, как здесь? -  на трехразовое питание, на чистое жилье и постель, на нормальную одежду?..Ты это заработал, спрашиваю?  - на капитана было страшно смотреть, так он разошелся, и Топазо боялся на него даже взглянуть. - Как дал бы тебе, чтоб навек запомнил мой урок... - он даже замахнулся на насмерть перепугавшегося мужика, но опустил кулак и разжал пальцы. - Тьфу! Смотреть на тебя противно, клоп вонючий!..
      Так вот, за отлынивание от работы  и за попытки  дезорганизации назначаю  тебе в приказном прядке   чистить гальюн.. Целый месяц..после отбоя. С сегодняшнего дня! Хоть раз пропустишь - утоплю в этом же гальюне, как щенка шелудивого. Приказ ясен?  - уже в более спокойном тоне проговорил он.

       В лице добродушного капитана Топазо не мог даже представить, что тот способен так распаляться в гневе, а тем более не думал испытать его гнев на собственной шкуре. От бывшей его бравады  не осталось и следа, и  он испугался за свою жизнь не на шутку. Он что-то проговорил, еле прошевелив губами, что Круглову пришлось переспросить:
       - Что там мямлешь, я не слышу!
       - Я-ясно, гражданин капитан! - немного уже громче проговорил тот.
       - Еще вопросы будут?
       - Н-никак нет!
       - Ты же интересовался насчет женщин, - усмехнулся капитан.
       - К-какие женщины?..Все итак понятно.
       - Тогда свободны. Идите и доложите о наказании прорабу, а я проверю.
       - Есть доложить, - и Топазо, быстро поднявшись, пулей выскочил из кабинета.   
    
      - Уф-ф-ф!..вот и поговорили. С такими хамами надо действовать ими же методами. По-другому они не понимают. Когда с ними поступают по-хорошему, они это воспринимают, как слабость, а потому продолжают себя вести, как и прежде. Такие понимают только силу тех, кто сильнее их, -  и Круглов, довольный сам собой, с облегчением, как будто проделал тяжелую физическую работу, откинулся на спинку стула.  Он уже по поведению поселенца видел, что усилия его не оказались напрасными, и слова его попали в цель: так "поговорил", что всё тому сразу стало ясно, а-то Ваньку-дурачка перед всеми валял да удальца-храбреца корчил.
 
       После такого "откровенного и доходчивого" разговора с начальником Топазо понял, что Круглов, действительно, представляет собой силу немалую, и что лучше на его кулак не нарываться, вспомнив, как от его удара треснула поверхность стола. Оказывается, не зря его мужики предупреждали. Вот влип, так влип.
     "Ничего, - подумал он, -  это мне, дураку, наука. Как-нибудь справлюсь с гальюном, перетерплю насмешки, а буду стараться, глядишь, и скостит наказание.  Как-нибудь переживу здесь два годка и адью, ариведерчи!" -  смутьян по натуре, он, несмотря на "долбаный устав",  решил больше не испытывать судьбу. 

                ***      
         
     Прошли  две недели трудовых будней, за которую немало успели сделать по устройству учебного корпуса: перенесли забор, расчистили большой участок от лишних деревьев и кустарников, разбили цветочные клумбы, отремонтировали крышу и крыльцо здания, заменили опорные стойки. Утеплили минватой стены и провели водяное отопление от своей кочегарки. Оставались только отделочные работы.
     Тем временем  губернатор и его заместитель  посмотрели концерт художественной самодеятельности  профилактория по кинокамере, что привез им полковник, и были полны удивления от увиденного. Конечно, они  много повидали и концертов, и спектаклей на своем веку, но то были концерты и спектакли знаменитых театров и исполнителей. А тут какая-то  самодеятельность дала такой уровень мастерства, что не стыдно было бы их показывать даже в театрах за деньги.
      - Вот что, Александр Павлович, – обратился к полковнику  губернатор после просмотра,  - эту  художественную самодеятельность надо развивать и дальше. Думаю, толк будет. Приятно сознавать, что дело наше  укрепляется, а это обнадеживает. Круглов уже  начал работы по возведению  учебного корпуса. Сейчас там проживает порядка шестидесяти бывших нищих. Если бы не мы, то они так бы и остались ненужными людьми в своем городе. А так все при деле.
     Эх, жалко, позабыли пригласить отца Николая на просмотр этого концерта. Ладно,  постараюсь на неделе пригласить его  и с удовольствием еще раз сам посмотрю, а потом поговорим с ним.  А насчет этого концерта у меня есть дельное предложение, которое пахнет немалыми деньгами. 
     - Какое же? – спросил  полковник.
     - Надо из этой самодеятельности создать  музыкальный ансамбль. Придумать ему название, улучшить репертуар и  ездить с выступлениями по городам области. Часть выручки будет идти на содержание ансамбля, а другая часть – на содержание профилактория.  Это уменьшит финансовые вложения области. Мой расчет направлен на то, чтобы  в скором будущем профилакторий сам себя содержал.
      - Вы думаете, что ансамбль может  столько зарабатывать, чтобы  содержать весь профилакторий? – удивленно поднял брови полковник.
      - Я не настолько наивен, чтобы делать ставку только на это, – усмехнулся  губернатор. -  В недалеком будущем  этот профилакторий может организовать от себя кучу малых предприятий, где будут работать бывшие бомжи. 
      - У меня вопрос, Геннадий Васильевич,  - проговорил полковник, когда тот сделал паузу.
      -  Какой? – губернатор приготовился слушать.
      - Когда закончится срок у людей,  куда они пойдут жить?  Не обратно же  в подвалы?
      - О чем речь? Какие подвалы? – укоризненно покачал головой  губернатор. — У кого возможно, поможем восстановиться на прежнее  место жительства.  В противном случае, устроим в общежитиях или квартирах с подселением. Наше дело -  помочь   бывшему подопечному в трудоустройстве и   жилье. 
           Полковник был в восхищении от слов губернатора.
     - В вас  Бог сидит, ей Богу!  Геннадий Васильевич, вы - отец всех нищих и бомжей,  то есть, я хотел сказать, что вы – спаситель и защитник этих несчастных.
     - Рано,  рано еще нам  хвалиться успехами! Курочка еще в гнезде, а мы уже цыплят считаем.  Благодарю вас, полковник за службу, – губернатор протянул ему руку в знак того, что встреча подошла к концу.
      - Служу  Российской  Федерации! – полковник крепко пожал руку губернатору, затем  повернулся и прямой походкой вышел из кабинета.
         
         
      Проводив взглядом полковника до двери, губернатор сел на свое место и обратился к Толстову:
      - У меня было такое впечатление, что тебя тут не было, а только я и полковник. Ты будто в рот воды набрал, или сказать было нечего?
      - Мне было интересно слушать вас обоих, –   ответил Толстов.
      - Ну, и теперь  скажешь, что мы занимаемся донкихотством, увидев результаты нашего проекта?
      - Но вы сами сказали, что курочка еще в гнезде, –   усмехнулся  заместитель.
      - Ну и  лиса ты, Роман Ильич! – засмеялся  губернатор и уже серьезным тоном добавил. – Впрочем, немного оппозиции нам не помешает в этом серьезном деле. А ты, Роман Ильич, являешься своего рода индикатором, проявляя наши ошибки,  которые мы можем вовремя  исправить.  За это спасибо!
      Толстов не ожидал такой похвалы для себя, он был скорее готов  к   выговору.  Он даже растерялся немного.
      - Вот не думал, что вы меня  так оцените за  некоторые разногласия. Ведь начальники любят, когда с ними во всем соглашаются.
      - Ну и зря они так делают,  – резюмировал Корольков. -  Даже Сталин  спрашивал совета у своих подчиненных.  А  у меня не семь пядей во лбу, чтобы не ошибаться. Вот что, Роман Ильич, чтобы быть в курсе всех событий, я обязываю тебя не менее раза в месяц появляться в профилактории. Смотреть, как идут там дела, и   проводить  совещание с Кругловым, ясно?
     - Да, мой генерал! – приложив руку к виску, в шутливой форме ответил верный заместитель.
      - А теперь нам  не  помешает взбодриться чашечкой кофе,   -  и губернатор нажал на кнопку селектора...
      

   
   

                продолжение http://proza.ru/2015/04/29/1533