мысли издалека

элита жыровала как
хотела, фсихда к услугам
были предатели скоропостижные,
готовые за молчание пуститься во фсе тяжкие.

упражднялиси в подчинении,
кодысь одному, коды системе,
оченно любили оне залихватское
енто нестяжаюсчее блюдооблизыванье.

собственная праведность
была выше фсех похвал, грили
от самой высокой субстанции языком
посвященных в таинства безо фсяких обидняков.

мнение, сомнение,
затмение, попечение,
учение, имение, хотение,
умение, пение, восхождение.

и чо возражать-то, в
политику идуть люди мафиозные,
с компроматом на фсех и на фся, шобы
манипулировать, мнение свое материализовывать.

драматический кружок
призидентов организовывал
апокалипсистческий перформанс
любопытствуюсчим крутым буратинкам.

были люди не самокритичные, ну есть такие, попадаются,
што ужо поделать, природа, видно, решила скомпенсировать
отсутствие составляющей регулирования поведения какими-тось
более сильными сторонами, способствующими выживанию индивидуев.

и чипанутых стало
больше, сознательный
выбор в пользу здоровья
монстра-социума был сделан.

утухнет чи ни утухнет,
припухнут чи ни припухнуть,
стравят чи ни, сожруть, може ни
сожруть, подавятся иль, фсеж, заглотять?

енто оне сами фсе додумали, оне сами
виноватыя будуть, чо типеря, ужо ничиго сказануть
низьзя, шоли, ужо точно, совсим не знаишь шо сказануть,
шо подумать, глыбочайшее упущение в формировании умозрения.

с чого-й-то енто хотелоси вдруг пастухами фсем заделатьси
и стадо енто паршивое пасти, вонючае и брыкливое?
чого-й-то никоим образом в резон
взять не было никаких силов.

пошло, кншно, што
метровый мэтр в метро
метросексуалов выметрячивал,
метрил, гомодрил, горилл и присобачивал.

спецом не ищу
закономерности
за ненадобностью,
но лезут, проклятые.

изменю масштаб,
разрулю ситуацию,
за пределы картинки
выскочу, осчусчу новизну.