Глава основная. Нерв книги

Одной из критических ошибок при лечении пациента, находящегося в пограничном состоянии, является отказ от рассмотрения внешних обстоятельств, приведших к расстройству. Под внешними обстоятельствами подразумевается поведение семьи пациента и его ближайшего окружения.

Небезызвестная типизация уровней развития личности говорит о том, что отличие пограничного пациента от невротика заключается в нежелании или неспособности первого рассмотреть свое поведение как проблематичное для окружающих.

При этом случаи, когда за психиатрической помощью обратился человек, долго находящейся на невротическом уровне, но попавший в сложную ситуацию шантажа истинными пограничниками - практически не рассматриваются. Другими словами, не проводится граница между уровнем развития личности страдающего и текущим состоянием его нервной системы.

Таким образом пациент, однажды обратившийся за серьезной помощью, попадает в замкнутый круг. С одной стороны медик, настаивающий на признании внутренней проблемы, как необходимого условия лечения, с другой - родитель, продолжающий отделять свое поведение от проблемы страдающего - в лучшем случае, и третирующий чувством вины и страха - в худшем.

Для примера возьмем юношу, не получившего в детстве ожидаемой от женской фигуры заботы, а в совершеннолетии - разрешения отделиться и принимать решения самостоятельно. Предположим, что юноша попал к психодраматисту, и в определенный момент времени тот приступил к манипуляции, заключающейся в игре в "слабую женщину", требующую внимания "сына" и при этом запрещающую ему вести себя по-мужски. Парадокс заключается в том, что если уровень развития личности такого пациента предполагает признание собственной проблемы, но ресурсов, полностью поглощенных заботой о матери, недостаточно, то наиболее вероятным поведением будет решение переждать, пока "мама" закончит истерить и шантажировать. Если в такой семье отец также страдает от деспотичности жены, и его выбор, к примеру, алкоголь, то текущее состояние юноши ухудшится, так как претерпевать приходится и в том месте, где он живет, и в том, куда приходит за помощью.

Не получив ожидаемой реакции, а именно: вместо бегства из ситуации шанса разрешить ее деловым разговором или игрой, - психотерапевт может как отказаться от затеи, так и перенести ее на более позднее время.

За это время в семье пациента ситуация может ухудшиться, как это происходит всегда, как только кто-то из членов группы, в которой приняты садомазохистские отношения, предпринимает попытку отделиться для самостоятельной и полноценной жизни. Родители могут всячески сопротивляться этой попытке вплоть до шантажа физической болезнью. Последняя нередко возникает от глубокого чувства вины.

Если такой юноша окажется у психиатра, то желание частично снять с себя груз фразами "Мой отец пьет" или "Моя мама заболела" приведет только к "Но попали-то на лечение Вы". При этом не будет учитываться ни факт осознания пациентом своего более критического по отношению к родителям состояния, ни неудачный опыт получения немедикаментозной помощи. Соответственно, лекарства могут на долгое время оказаться единственным способом ухода от довольно сильной внутренней боли из-за неразрешимости конфликта: "Я люблю своих родителей, но общение с ними невыносимо".

Так мы получаем и попавших к психиатру после применения не соответствующего ситуации метода, и высокий процент "вечных" пациентов, и совершенно естественную психологическую зависимость от таблеток.

К сожалению, мало кто из профессиональных психотерапевтов способен признать факт парадоксальности жизненных ситуаций. Тем не менее, всегда необходимо предполагать, что сопротивление, оказываемое пациентом при лечении словом, может быть единственным способом "выживания" во многих случаях, а длительность терапии зависеть не столько от готовности человека к излечению, сколько от способности к восприятию его, здорового, членами семьи. То есть от Судьбы.

Для наглядности я рассмотрела упрощенный случай и упомянула ровно один немедикаментозный метод психотерапии.
 
Но имелся в виду как многолетний опыт наблюдения за семьями, в которых в нездоровую ситуацию вовлечено большое количество членов, то есть несколько поколений, так и не всегда уместное стремление представителей разных психотерапевтических школ упрощать действительность.

Самим собой напрашивается следующий вывод: супервизия пациента так же необходима, как и супервизия врача. В реальной жизни роль супервизора может взять на себя хороший друг, имеющий представление о болевых точках пациента и его личной ситуации.