Талант и желание

                1

 В семидесятых годах в обычной московской школе работал  театральный кружок. Руководил кружком учитель физики, который очень любил свой предмет, но и до самозабвения обожал театр. Павел Антонович   уверял, что не бывает физиков не лириков. Ему не нравился диспут в «Комсомольской правде»: «Физики и лирики». Смысл диспута сводился к вопросу, кто духовно богаче: физики или лирики? Газета как бы противопоставляла друг другу тех и других. Павел Антонович категорически был против такой постановки вопроса. Он личным примером опровергал противопоставление.

 В  школьный театральный  кружок учитель принимал всех ребят без исключения, независимо от возраста и умений. Оставались же в нём лишь те, кто любил театр больше, чем себя. Таких любителей  Павел Антонович в своей школе воспитал достаточно. Например, приходили девочки помогать, делать причёски «артистам». Были шестиклассницы, умеющие сшить  любой нужный костюм. Мальчишки с пятого до десятого классов могли играть на всяких инструментах, включая ложки, гитары, барабаны. Здесь работали свои авторы, свои режиссёры и помощники режиссёров, осветители.  Среди ребят находились настоящие бутафоры, гримёры, работники сцены, ну и, конечно же, много актёров. Все они составляли « Коллектив организаторов театра»,  сокращённо- КОТ.

 Изображение золотистого кота на маленькой  желтой пуговке носил каждый, кто входил в театральный кружок, независимо от роли или обязанностей в КОТе.

Все вместе мечтали КОТы о том, чтобы своими силами создать настоящий театр, подготовить репертуар, а потом летом путешествовать с ним по дорогам огромного Союза. Ребята хотели показывать свои работы маленьким городам и сёлам, именно маленьким, а не большим. Они часто все вместе обсуждали, что вот у них в Москве много театров, концертных залов, библиотек. Но чем же хуже сельские жители? Им тоже хочется прикоснуться к культуре.

-Вот мы и принесём им радость общения с прекрасным, – мечтали школьники.

   Павел Антонович был согласен с ребятами.

Для этого надо было многому научиться, уметь общую работу ставить выше своих капризов и желаний, а это не у всех  кружковцев получалось. Однако  среди КОТов встречались  также ребята, которые вроде бы и не имели никаких талантов, но у них была удивительная способность помогать другим именно тогда, когда это было больше всего нужно. Например, в кружок ходили два брата Максим и Гоша, пришедшие в КОТ ещё в пятом классе. Началось с того, что они предложили помочь поднести тяжёлые декорации. С тех пор братья  всегда оказывались в той точке сцены или помещения, где они требовались немедленно. Наверное, в этом и заключался  их  талант -  быть надёжными товарищами.

Одной из главных актрис  КОТа считалась Людмила Веселова. Она была недурна собой, нравилась мальчикам из восьмого класса, хоть сама училась в седьмом. На всех школьных показах Веселовой хлопали сильнее, чем другим  «актёрам». Людмила очень этим гордилась и дома твердила родителям, что её будущее – сцена.

Среди заметных личностей в кружке нужно назвать, несомненно, Тамару Салтыкову. Она больше походила на мальчишку – сорванца, чем на девочку семиклассницу. Носила Томка  мужские куртки, брюки и рубашки. На руках её всегда можно было  увидеть  кожаные перчатки без пальцев, а внутри одной из них лежал кусок свинца для обороны. С этой «свинсчаткой»  Салтыкова никогда не расставалась. Ходила она тоже по-мужски, умышленно раскачиваясь, подражая походке какого-то  американского киноактёра, который ей понравился. Не имея совершенно женственности в характере и фигуре, Салтыкова имела удивительно милое лицо. Если бы она захотела стать женственной, то могла бы играть самые выигрышные женские роли. Сейчас же ей поручали роли служанок или парней, когда  в кружке не хватало мальчиков. Да и сама она всегда просила мужские роли.

                2

Чтобы ребята развивались, занимаясь театром, их руководитель устраивал ежедневно занятия по разным театральным специальностям и умениям. Они, например, учились гримироваться, занимались дикцией, танцами, учились выражать свои чувства письменно, составляя сочинения по известным картинам знаменитых художников. Все вместе делали бутафорию и декорации. КОТ жил очень интересной жизнью, поэтому не удивительно, что кое-кто их ребят стал отставать в учёбе по школьным предметам.

Однажды к ним на занятия пришла директор школы Ксения Тимофеевна. Ребята в это время выполняли этюды. Павел Антонович разделил их на пары и каждой паре дал своё задание. Директор вошла, когда Тамара и Степан должны были показать три этюда подряд: как человек себя будет вести при обычных условиях, в случае, если он спешит, и в том случае, если он очень спешит, а ему в последний момент позвонили. Всю ситуацию ребята должны были придумать сами, разыграть всё без слов. Только, если «зрители» - кружковцы их не поймут, исполнителям надо будет рассказать, что было задумано.

Когда Тамара со Стёпой закончили показ, Ксения Тимофеевна попросила Павла Антоновича дать им этюд:  исправляем  «двойки» по алгебре. Павел Антонович  понял, что дела с учёбой у ребят плохи. До этого  он просто верил кружковцам на слово, что всё в порядке.  Теперь же  начался очень серьёзный контроль, за всеми КОТами. Выразился этот контроль в том, что на другой день после посещения директором театрального кружка, Павел Антонович собрал всех ребят в зале и предложил составить устав КОТа. «Устав» - это документ, в который мы должны вписать все наши требования друг к другу. В нём должны быть наши правила жизни в КОТе. Всё, что мы обязаны делать и что мы не можем разрешить делать никому,»- сказал Павел Антонович.

Весь вечер ребята составляли «Устав». В нём, конечно же, была строка против «двоек».  Там ребята написали, что на занятиях КОТа  присутствовать с «двойками» нельзя  до их исправления. Теперь всем пришлось подтянуться.

По «Уставу»  отныне каждая группа именовалась  цехом. Каждый цех выбирал себе руководителя, в обязанности которого входил и контроль,  за успеваемостью всех ребят из его цеха. Поблажек не могло быть никому. «Устав» содержал пункт о необходимости иметь два человека на каждую роль в любой пьесе.  Ребята боялись, что из- за неуспеваемости кого-то одного, может пострадать работа всего коллектива. Но кроме таких пунктов «Устав», например, содержал ещё требование посещать два раза в месяц театры или  концертные залы Москвы.

 Были специальные ответственные за приобретение билетов. Отказаться от билета можно было лишь при уважительной причине, которая обязательно рассматривалась всем коллективом.

                3

Когда ребята ставили какую-нибудь пьесу, то сначала её «прогоняли» в родной школе, а уж потом решали, куда она «поедет» дальше.

Этой весной ребята готовили спектакль, с которым собирались побродить по деревням Владимирской области. Они выбрали  «Горячее сердце» А.Н. Островского.

Курослепова играли два Михаила. Один - из 9б, Семёнов Мишка, другой - из 8а Мишка Соломатин.  Семёнов был большой, толстый и очень смешливый, ему, как говорят «пальчик покажи», и он расхохочется. Другой Мишка наоборот, был щуплый, очень серьёзный. Когда распределяли роли, ребята считали, что зря Соломатин из 8а вызвался играть, пьяницу – купца, ничего у него не получится. « Вот Семёнов даже своим видом похож на купца, а ты Мишка «худоба, согласись»,- наседал Петька, которому поручили играть Барина. Но Соломатин не сдался, он отстоял  свою роль, и её за ним закрепили.

 Начались репетиции. Младший Мишка просто преобразился. Он так играл, что все приходили смотреть только на него, а про девятиклассника сразу забыли. Даже девочки с каким-то уважением рассуждали о Соломатине, заставлявшем всех в зале умирать со смеху. Сам же Курослепов ни разу даже не улыбнулся, когда все вокруг смеялись.   Семёнов же, изображая пьяного,  сам  то и дело смеялся, а «зрители» -нет. Теперь ребята ругали старшего Мишку, что он согласился играть купца, имея такой смешливый характер.

  Васю играл красивый десятиклассник Лёша, вторым Василием должен был быть  его друг Дима, но он почему-то перестал появляться в кружке, поэтому Павел Антонович предложил другим ребятам попробовать себя на роль Васи.  Однако желающих не находилось. Так и играл Лёша на всех репетициях один, вопреки «Уставу».

Роль Параши выбрала себе Люда Веселова. Второй Парашей стала Инна из 7б. Девочка очень ответственная, но с тихим голосом. Ей ребята, помощники режиссёра, каждый раз кричали с последних рядов, что ничего не слышно. Инна очень огорчалась, но говорить громче забывала, как только начинала «входить в образ».

 Тамаре Салтыковой понравилась роль Гаврилы. Его почему-то вообще никто не вызвался играть, кроме Томки. Сначала над ней все посмеялись, но других желающих на роль Гаврилы  так и не нашлось. Поэтому Павел Антонович согласился: «На Востоке часто мужчины играют женщин. Почему же нам не поступить наоборот!?»

Очень трудным для всех оказалось четвёртое действие пьесы. Трудно было и актёрам, и костюмерам, и бутафорам. Особенно трудно было шить костюмы потому, что там герои пьесы называют себя лесными разбойниками, а по содержанию ясно, что надели они костюмы испанских вельмож.

 Трудно было сделать лес,  и избушку-развалюшку в лесу, трудно было делать лошадь с коляской. Какие материалы в школе? Ребята буквально с помоек собирали всё для бутафории и декораций.

Чтобы сшить костюмы испанских вельмож, сначала  вместе искали картинки, потому что просто не знали, как эти вельможи  выглядят. Потом надо было найти ткани : шёлк, бархат, или что-то, напоминающее их. Вся школа приносила КОТу «тряпки», из которых потом отбиралось то, что подходило для дела.  А с лошадью вообще вышла потеха! Чтобы сделать её как настоящую, кто-то принёс для образца игрушечную лошадку, на которой катаются малыши. Лошадка имела колёсики. «Взрослые дяди» надумали покататься, вспомнить «детство золотое» и чуть совсем её не сломали. Художники –бутафоры так ругались, что их слышала вся школа! Хорошо ещё, что  «Устав» запрещал «ненормативную» лексику.

К концу учебного года спектакль был готов. Его показывали, как всегда, сначала «дома», то есть в школе.

Актёры больше всего боялись второй сцены из четвёртого действия. Дело в том, что во время репетиций кто-нибудь обязательно путал порядок выхода артистов на сцену. У Островского в этой сцене только Наргис то появляется, то уходит три раза, так как он пьян, поэтому блуждает по лесу. Кроме того, по пьесе должны разные «разбойники» выходить из леса. Там же  Барин ловит Парашу, а Гаврила хочет защитить Парашу, но тоже заблудился.

Помощники режиссёра во время спектакля сидели за кулисами и подсказывали артистам, кто, куда и когда выходит.

И тут во время спектакля Барин (Петька из 7б), чтобы не прозевать свой выход, решил подсмотреть из-за кустов, пора ли ему выскакивать, пугая Парашу. Он хотел отодвинуть ветку, которая была прибита к дереву гвоздями, но зацепился  бархатными штанами за гвоздь. Парень хотел освободить штаны, но лишь больше порвал их. Одновременно с этим он понимает, что пора выскакивать. Что делать? Не показывать же публике рваные штаны и свой зад? Да ещё тогда, когда Барин по пьесе должен объясняться в любви к Параше! Петька, мгновенно  сообразив, хватает Парашу за руку, тащит её за кулисы, крича оттуда свой текст, влюблённого Барина. Параша (Люда) вполне натурально отбивается от него, поскольку не знает о его «несчастье» со штанами. Зал радостно хлопает, уверенный в том, что всё так и задумано автором.

 Сразу же за этой сценой по пьесе Барин должен  был стрелять в Гаврилу из пистолета. Петька решает показаться  зрителям боком, чтобы штаны не были видны, а была видна лишь его рука с пистолетом. Гаврила должен падать от выстрела. У ребят пистолет был игрушечный, а звук  они делали  за сценой палкой. Один конец держали, а другой хлопал по полу. Как нарочно в кулисе собрались «разбойники», ожидая выхода, и удар палкой,  пришёлся по ноге одному из них, а не по полу. Вместо выстрела в зал полетела  громкая ругань пострадавшего. А Тамара (Гаврила), повернувшись к Барину,  произнесла: «Сколько хочешь, стреляй, ругайся, а Парашу тебе не видать!» Под бурное одобрение зала.

 Как «артисты» всё доиграли, никто не помнил, потому что одни умирали от смеха, а другие пытались спасти финал. Зрители же ушли очень довольные, а КОТы  собрались после спектакля в зале, где  выслушали нагоняй от Павла Антоновича. 

                4

Лето  КОТы провели замечательно. Ребята со своим «Горячим сердцем» бродили по деревням и посёлкам Владимирской области, показали спектакль ещё и  в двух пионерских лагерях около города Собинка. Везде их принимали очень хорошо. От посёлка до посёлка КОТы шли со своими театральными «причиндалами» по великолепным  лесам. Они купались в Клязьме и Оке, спали, когда в лесу, когда на сеновале, попутно  побывали и, конечно, осмотрели  все достопримечательности Владимира и Суздаля.

Поэтому после каникул  ребята приехали весёлые, отдохнувшие, готовые к новой работе и в школе, и  в КОТе.

 Среди тех , кто ездил с «Горячим сердцем» было много  старшеклассников, для которых эти  летние школьные каникулы были последние. Им предстояло в следующее лето выбирать свою дорогу в жизни.

Кое-кто из них  после  удачных « деревенских гастролей», поговаривал,  о поступлении  в театральные вузы. Но, по мнению руководителя кружка совсем не многим надо было бы себя пробовать в театральном вузе.

Поэтому Павел Антонович  задумал  устроить в школе, что-то вроде диспута на тему: кто должен и кто не должен быть актёром? На диспут были приглашены все желающие, не зависимо от того, член ты школьного кружка или нет.

 Диспут ребятам понравился, но  во время спора друг с другом, мало кто из участников  вспоминал, что  актёру нужен талант. Это учителя огорчило.  Кроме того, Павел Антонович возмутился позицией некоторых ребят, считающих, что им прямая дорога в артисты потому, что  по математике, по русскому,  по истории и географии у них  будут  в «Аттестате зрелости» годовые «тройки». Куда же им идти, если не в артисты? Инженеру -нужна физика и математика. В педагогическом институте надо знать досконально тот предмет, который преподаёшь. Ну, а артисту, что? Выучил роль и кривляйся, сколько душе угодно!  Учитель пытался убедить их, что всякое творчество подразумевает способности, а ещё лучше, если у человека есть талант. Но далеко не все ребята, даже  среди   КОТов поверили своему П.А.

                5

На другой день учитель поехал в театр Вахтангова.

 Это был любимый его театр в Москве, не было  ни одной премьеры в театре, чтобы  он её не видел. В этом театре Павел Антонович любил всё: сам зал, фойе, даже гардероб ему нравился. Всех артистов он воспринимал, как своих давних и хороших друзей. Вот почему он поехал «за подкреплением» именно сюда.

 Когда Павел Антонович вошёл в служебный вход, его спросили , куда он и зачем? Учитель сказал, что он из школы, что хотел бы кого-нибудь из актёров пригласить на встречу с ребятами. Служащий ушёл. Через несколько минут дежурный вернулся и пригласил его пройти с ним. Они вошли в комнату, где сидела женщина. Она представилась  заместителем секретаря партийной организации театра. Выслушав просьбу о посещении школы каким-нибудь артистом, она спросила: «Вам нужен кто-то определённый или это неважно?» Павел Антонович не знал, что и сказать. Ему, конечно, хотелось, чтобы о своей профессии ребятам рассказал мастер сцены, а не начинающий артист. Но он постеснялся это выразить вслух. Женщина, как будто угадала его мысли.

«Я думаю, что против Николая Сергеевича Плотникова Вы  не будите возражать?» Павел Антонович от радости задохнулся, он не мог выговорить даже слова благодарности. Женщина засмеялась, поняв его чувства.

«И заодно скажу Вам, что Николай Сергеевич никогда за свои встречи со зрителями денег не берёт. Так, что Ваша администрация может спать спокойно! Он настоящий Народный артист, в подлинном смысле этого слова!»

 Женщина куда-то позвонила, и положив трубку, произнесла как само собой разумеющееся: «Он сейчас будет.»

Не прошло и пяти минут, как вошёл Николай Сергеевич, поздоровался, спросил, чем он может быть полезен. Предложил продолжить беседу по пути, так как он торопился на какой-то шефский концерт. По дороге Павел Антонович договорился с Плотниковым, что через два дня  заедет за ним домой и отвезёт Николая Сергеевича к ребятам.

Говорить о том, что это была удивительная встреча –излишне, ведь с ребятами, играющими в артисты, разговаривал  настоящий Мастер.

КОТы спрашивали его обо всём и больше всего о том, что надо знать, чтобы приняли в театральный вуз. Школьные «враги» литературы и истории очень удивились, что надо читать и читать всю жизнь, чтобы быть просто интересным человеком. Актёр же не сможет работать, если он мало знает. Ну, как, например, он предстанет перед зрителями на сцене в роли француза, англичанина или испанца, если не знает, как они одеты, какие у них привычки,  как они себя ведут дома, на улице. «Он ведь наврёт в каждом движении,»- засмеялся Николай Сергеевич. Стёпа спросил: «А что важнее артисту талант или желание играть именно эту роль?»  Плотников усмехнулся: «Я много лет учился играть на фортепиано, но Моцарта или Чайковского из меня никогда не получится!» Ребята задумались над его  ответом.

 КОТы не отпускали артиста почти два часа, пока Плотников не стал торопиться в театр.

В конце встречи Павел Антонович протянул Николаю Сергеевичу его фотографию и попросил автограф. Плотников на обороте фотографии написал: « Павлу Антоновичу на добрую память и в знак благодарности за Ваш труд, который приносит пользу и который необходим, как воздух нашей Советской Родине.

 С благодарностью  Николай Плотников 1971 г.»

Павел Антонович всю жизнь хранит этот автограф Мастера.

Из кружковцев-выпускников 1971 года никто в театральные вузы не пошёл. Но все они  ещё много лет после окончания школы с удовольствием продолжали быть опорой КОТа и помощниками Павла Антоновича.