Мечте навстречу, гл. 16

               


     Прошло еще две недели. Работы по капитальному ремонту учебного корпуса и строительство котельной  шли к завершению. Мало того, принялись за устройство столярного цеха. Это благодаря грамотному ведению работ  прораба и его помощников. Но работам стали мешать участившиеся дожди. Круглов, несмотря на дождливую погоду, бегал с объекта на объект, часто не пользуясь зонтом. «Не пристало мне, прошедшему  огонь и воду на войне, бояться какого-то летнего дождичка», - думал он.   
     И вот в такую дождливую погоду, не побоявшись запачкаться, в профилакторий приехал Толстов. День этот, разумеется, был актирован, и люди находились "дома", занимаясь своими делами. Пришлось Круглову, по случаю приезда заместителя губернатора, собрать своих помощников и провести экстренное заседание.  Посмотрев под зонтиком, как продвигается дело с учебным корпусом и узнав, что он  будет закончен к  учебному году,  похвалив начальника и вверенных ему людей за скорость выполнения работ и добросовестность, а также передав  все  распоряжения губернатора, верный заместитель его, плотно пообедав, уехал.

     Проводив  куратора из областного центра, капитан вдруг почувствовал себя  неладно.  У него заболела голова, и  стало морозить. Ограничение в отдыхе, работа на износ и  простуда  сделали свое коварное дело - сильно  ослабили крепкий, закаленный организм .   
     "Что за черт! - подумал Павел.- Этого еще мне не хватало: заболеть как сопливому школяру." Он с внутренней гордостью считал себя  двужильным по сравнению с другими; не  позволял себе терять атлетическую форму, приобретенную в молодости занятием спортом и вольной борьбой, каждый день делая физзарядку и водные процедуры с растиранием.
      И теперь, когда ни разу не подводивший организм впервые дал сбой, он впервые подумал о том, что и двужильный человек не всё может выдержать. "А может, уже старость дает о себе знать?" - пришла неожиданная мысль, которой сам же посмеялся.  Тем не менее, болезнь  прихватила не на шутку, и пришлось ему  направиться в медпункт за врачебной помощью, накинув на себя прорезиненный плащ с капюшоном.

      Лидия Гавриловна  внимательно его осмотрела, прослушала, измерила температуру и ужаснулась: градусник показывал тридцать восемь и восемь десятых градуса.
     - Голубчик, Павел Петрович, да вам нужен постельный режим дня на три – не меньше. У вас  жар начинается!
     - Что со мной? – с хрипом произнес он и закашлялся.
     - Подозреваю, бронхит, – ответила она. — Хрипы у вас в легких. Необходим постельный режим, лекарства и уход. Сейчас я  уколю жаропонижающее, но вам требуется серьезное лечение, чтобы не было обострения, переходящего в воспаление легких.

     Она открыла медицинский шкаф, достала необходимые препараты, наполнила шприц и попросила приспустить  брюки. Больной повиновался и через секунду ойкнул от боли.
      - Терпи, капитан, – генералом будешь! – ободрила его Лидия Гавриловна,  вводя  лекарство  в ягодицу. - Вот и всё. Придержите ватку несколько секунд.
      - Вряд ли доживу до генерала с моей работой, - он присел, придерживая ватку.
      - Доживете, какие ваши годы! А работа, как работа! – прилежная исполнительница клятвы Гиппократа, выбросив отходы от укола в урну, села за стол и стала заполнять медицинскую карту.
      - Прописываю вам постельный режим и отстраняю от работы  пока на пять дней, - она взглянула на него,чтобы увидеть, как он отреагирует.
     - Это невозможно! Как только пройдет температура, так и пойду,  –  просипел Павел. – Работа без меня не обойдется. Встанет.
     -  Не встанет. Там же прораб, бригадир. Они свою работу знают. А вы просто начальник, хозяйственник, и притом очень больной.   Температуре при воспалительном заболевании свойственно к утру понижаться, а к вечеру повышаться.  Для выздоровления нужна стабильно нормальная температура, иначе болезнь прогрессирует в воспаление легких. Да плюс еще острый ларингит. Это вам надо? – строго проговорила фельдшерица. - Только постельный режим!
      - Хорошо, я буду выполнять все ваши распоряжения, только бы быстрее выздороветь.

      - Вот это другое дело! – Лидия Гавриловна встала и подошла к самому главному пациенту профилактория, который был сейчас очень больным,  жалким и беспомощным. — А теперь обопритесь на меня и вставайте. Я вас провожу до ваших апартаментов и уложу в постель, а к вечеру пришлю  санитарку  для ухода за вами.
      - Большое спасибо! –  просипел Круглов, поднимаясь с помощью фельдшерицы. – Может, я сам как-нибудь... без вашей санитарки обойдусь?
      - Нет, не обойдетесь. Сами-то не в силах будете справиться. Вас же и накормить, и лекарство дать, и прибрать за вами надо...И вообще, можете на ногах не устоять, упасть и сломать еще чего себе... Уж кого-кого, а вас без помощи оставить не позволим, — пугала страшилками Лидия Гавриловна, выводя капитана на улицу, обхватив его за талию. Дежурный сержант, стоящий у дверей, вызвался помочь отвести командира в его корпус. Круглов крепился, старался идти сам, только слегка опираясь на сержанта, но приступы кашля мешали ему.

     У дверей своей комнаты Павел, с трудом порывшись в кармане, вытащил  ключи  и дал Лидии Гавриловне, чтоб  она открыла замок.  В комнате капитана раздели и уложили в постель. Поблагодарив и отпустив сержанта,  фельдшерица  включила электрический чайник и, вскипятив воду, заварила отвар шалфея с мать-и-мачехой.  Немного остудила и дала  больному выпить отвар с антибиотиком, затем с материнской заботливостью накрыла его еще двумя байковыми одеялами, чтобы он пропотел.
      - Сейчас постарайтесь уснуть, а вечером  придет санитарка.  Я ее  как следует проинструктирую, не волнуйтесь. А теперь до свидания! Буду о вас у ней справляться, а сама  приду через пару дней. Поправляйтесь, Павел Петрович,  – последние ее слова растворились у него в сознании. Он не слышал, как она ушла, ибо тут же впал в  глубокий сон. Не слышал, как пришла Надя, назначенная фельдшерицей санитаркой.

                ***

     Надя принесла с собой сменное нижнее и постельное белье, что взяла в кладовой белья у Ландышевой. Положила все это на табурет рядом с кроватью, поправила одеяло на больном, боясь при этом, что он может проснуться. Но он спал крепко, только слышалось тяжелое его дыхание. Попробовала травяной отвар из ложечки, установила на столе в стакане свечу и, посмотрев  вокруг себя, всё ли сделано, села за стол.
      Свеча была необходима, поскольку электричество после полуночи отключалось. Девушка испытывала немалое  волнение от предстоящего общения с Кругловым, но успокаивала себя тем, что строгий начальник  сильно болен и ему требуется помощь, как любому  больному человеку. Через час сидения Надю начало клонить ко сну, и она прикорнула за столом, положив голову на руки.

     Проспав почти девять часов,  Круглов  проснулся и открыл глаза. В комнате стояла кромешная тьма. Он захотел сходить по нужде, заодно узнать время  и стал подниматься. Кровать под ним так заскрипела, что Надя вмиг проснулась. Она, чиркнув спичкой, зажгла свечу, которая создала в комнате небольшое освещение.
      - Кто тут? - бравый капитан не испугался, но сработал эффект неожиданности.
      - Это  санитарка! Здравствуйте, Павел Петрович! Меня прислала к вам Лидия Гавриловна.    
     - А,..санитарка? - он  сел на кровать.- Так можно и заикой оставить, - чувство юмора не покидало его и во время болезни.

      Голос ее ему показался знакомым, он вгляделся в неясный от полумрака облик  и с удивлением узнал Белову. "Так вот какую санитарку прислала Гавриловна, - подумал он, –  Интересно, почему именно ее?"      
       - Извините меня, что так получилось... Вам надо сменить постель и одежду. Это все у вас рядом, на табуретке.
       - Да, спасибо, я  вижу. Сейчас переоденусь, только отвернитесь.
       - Да, конечно, - и Надя повернулась  к нему спиной. 
    
      Сменное бельё оказалось кстати, так как Круглов сильно изошел потом. Переодевшись, он шаткой походкой направился к двери.
      - Вы куда? - испугавшись за него, вскочила Надя.
      - Могу я выйти по нужде или нет? - вяло от слабости проговорил он.
      - Да, конечно, - смутилась девушка. - Только накиньте на себя что-нибудь. На улице прохладно... Может, вам посветить? - предложила она робко.
      - Спасибо, не надо: у меня есть фонарик. -  он прихватил лежащий на подоконнике какой-то черный небольшой предмет и, сняв с вешалки  плотную куртку, вышел за дверь. 

       Надежда была одета в старый,  коротковатый для нее  медицинский халат, а на голове была повязана белая косынка. Хотя выглядела немного смешно в этом наряде, зато милой и домашней.  Пока Круглов отсутствовал, она по-быстрому сменила ему свежую  постель и подогрела  на спиртовке отвар. Больной вернулся, когда все дела были закончены. 
     -  Все готово, Павел  Петрович! Можете ложиться на свежую постель, а я дам вам отвар и  лекарство.
     - Фельдшер говорила, что пришлет санитарку, но  я не думал,  что ею окажется Любовь Орлова, –  удачно пошутил он, и Надя в ответ хихикнула.

     -  Между прочим, Орловой в свое время приходилось тяжелые ящики таскать. А санитаркой быть не трудно.  Правда, я еще буду делать вам уколы, что входит в обязанности медсестры, - добавила она.
     - О, Боже!  За что мне такое наказание? – притворно простонал Павел. Приложив руку к болевшей от сильного кашля груди, он подошел к столу и стал искать глазами  кружку для питья.
      - Пить хотите?
      - Да, тут стояла кружка с водой.

      - Подождите минутку!  Для вас тут специальная вода есть – отвар на лечебных травах, - Надя кинулась ему на помощь. Она торопливо наполнила стакан отваром из кастрюльки  и дала выпить больному. Он  жадно выпил весь отвар и протянул ей стакан. - можно еще? Так пить хочется! - и закашлялся.   
      - Вот, пожалуйста..., - она   налила еще  полстакана отвара.- Много пить отвара сразу нельзя.  Только пейте медленней: так будет полезней. Круглов кивнул, и, посмотрев на девушку, выпил  эту порцию. Сказав "спасибо",он  лег на чистую постель и закрыл глаза. В голове его еще стоял небольшой шум, но уже было легче, чем вчера.

      - Надо измерить  температуру, -  Присев рядом на табурет, Надя взяла градусник, сунула ему в подмышку и прикоснулась ладонью   его лба. Лоб ей показался горячим. Через пару минут она стала вытаскивать градусник, и в это время  он открыл глаза. Она  тоже посмотрела  на него, и  взгляды их встретились. Невольно улыбнулась, но тут же, приняв серьезный вид, девушка отвела взгляд  и проговорила:
      - Вы еще не пропотели, как следует, кашляете нехорошо, с хрипом,   – она  посмотрела на показание градусника. – Тридцать семь и восемь.  Перед сном вам надо выпить антибиотики с аспирином.
      Сказав это,  напоила его лекарством,  укрыла  плотно и  велела спать. Потом  стала  наводить в комнате порядок. Под ее  безмолвное, тихое   шуршание и хождение  по комнате  Павел  вскоре  уснул и проснулся около девяти  часов утра,  когда солнце ярко  светило в  окна его комнаты, радостно оживляя все своим светом. С удивлением увидел на тумбочке рядом с кроватью стоящий в стакане небольшой букетик  голубых ромашек и улыбнулся, увидев Надю дремавшей, подперев голову рукой. Она слегка покачивалась, и Павел побоялся, что она  может во сне упасть со стула.

      - Доброе утро, сестричка! –  хрипловатым голосом  окликнул  он её  и приподнялся на локте.  Ласковое обращение «сестричка» он выбрал для  более удобного общения с девушкой,  нежели  просто называть ее по имени. – Как спится на рабочем месте? - от этих слов Надя сразу проснулась.
      - Доброе утро, Павел Петрович! Извините, пожалуйста: сидела, сидела и не заметила, как уснула, – от смущения сделав неловкое движение рукой, она смахнула спички на пол.
      – Ой, простите! – подняв коробок с пола, участливо спросила: - Как вы себя чувствуете?
 
      - Лучше, чем вчера, и надеюсь, что завтра будет лучше, чем сегодня, –   проговорил он и  спросил сочувственно:
      - Так вы, бедняжка, всю ночь за столом провели?
      - Ничего страшного. В больницах ведь дежурные медсестры и санитарки  тоже так: если удастся час-два поспать, то  хорошо.
      - А кто вас сменяет?
      - Никто.
      - Так дело не пойдет. После обеда отправляйтесь к себе в корпус и поспите часа два-три, до ужина.
       - Спасибо, Павел Петрович, - она с благодарностью на него посмотрела.
       Обратив внимание на ромашки, больной спросил:
      - А кто цветы принес? 
      - Я... когда со столовой возвращалась. Вам  нравятся?
      - Да... Только сейчас заметил, что ромашки  очень красиво смотрятся в вазе и даже просто в стакане, - улыбнулся он.
   
      - Это для того, чтобы сделать уютней вашу комнату.  Где-то  читала, что цветы способствуют хорошему настроению  и даже ускоряют выздоровление больных.
      - Спасибо за проявленное внимание!   
      - Да не за что!  А сейчас надо сделать укол. Не боитесь?
      - Уж как-нибудь потерплю, - усмехнулся он, и  ему захотелось сказать, что претерпевший боли от тяжелого ранения на уколы не обращает внимание, но не хотел показаться  хвастуном.   
   
      - Вот и хорошо! – сказала она и, чтобы он  не сомневался в ее способностях, добавила: -  Не беспокойтесь: я умею делать уколы не хуже заправской медсестры. У мамы научилась... Дома за сестрой больной ухаживать приходилось... Да и фельдшерица меня еще раз проинструктировала.  – Надя стала заполнять шприц лекарством и, попросив его немного оголить левую ягодицу,  склонилась над ним и сделала  укол. 
      - Вот и все! Придержите ватку, – по-докторски сказала Надя. –   Минут пять полежите а потом можно  завтракать.
      - Спасибо!  У тебя и впрямь легкая  рука на уколы: даже не почувствовал, –  перейдя на «ты», Круглов похвалил ее.
    
      - Вы так думаете? Между прочим, я волнуюсь немного, делая уколы, - призналась она –  вдруг что-то не так получится. А вы ведь  – не кто-нибудь, а  начальник профилактория.
      - Да-да! Такой большой человек этот Круглов! Понимаю твое волнение. Я бы тоже волновался. 
      Видя хорошее к себе расположение Круглова, Надя стала вести себя уверенней в общении с ним.
      - Между прочим,-  сказала она серьезно, -  вы серьезно больны, и вам надо лечиться, как следует, – она дала ему  в руки таблетки и полстакана горячего отвара, -  вот примите. Чтобы все выпили. А я подогрею  завтрак. 
   
      Она включила  электроплитку  и подогрела ему  двойную порцию молочной гречневой каши и чай. Затем завтрак разложила перед ним на табуретке и, пожелав приятного аппетита,  села за стол.  После завтрака   помыла  посуду, навела порядок на столе и собралась уходить.    
     - А ты куда? – поинтересовался Круглов.  Проспав много часов, он спать уже не хотел, а просто лежал.
     - В столовую  - надо же отнести посуду, а потом  загляну на стройку, потом  в клуб, чтобы взять что-нибудь почитать.  Приду к обеду. Заодно обед принесу.   

      - Хорошо, только найди прораба, пусть  он зайдет ко мне ненадолго. Мне    интересно знать, как идут дела без меня, — он сделал небольшую паузу, -  и сама долго не ходи. Думаю, часа два тебе на всё хватит. -  Он и в самом деле не хотел ее надолго отпускать. Он поймал  себя на мысли, что Надя, удивляя его разными своими способностями, нравилась ему все больше и больше, и хотел видеть её рядом.
      - Хорошо, Павел Петрович, я постараюсь управиться за два часа, -   пообещала "сестричка" и с довольной  улыбкой  вышла из помещения  на улицу. Ей  было приятно сознавать, что  Круглов  нуждался в ее услугах.  «Если бы вы знали, как я вас люблю!»  –  она даже зажмурилась от избытка чувств.  – «Это даже хорошо, что вы больны. Хоть на человека стали похожи. А-то, здоровый, ходите, как памятник: прямой, холодный и бесчувственный».
               
                ***

      Когда Надя ушла, Павлу стало немного одиноко, хотя он обычно нормально переносил одиночество. «Однако! - с усмешкой  подумал он. Какое-то странное, неприятное  ощущение, что ему чего-то не хватает. «Никогда раньше со мной такого не было, разве что с той медичкой, которая ухаживала за мной после ранения, с Ритой. Неужели это повторяется, только теперь с Надей? – вопрошал он себя. – У нее, оказывается,  отзывчивая  и добрая душа и собой хороша – одни глаза что стоят. Интересно то,  что  сталкиваюсь с нею  неожиданным образом, может, это тоже неспроста?» - ему захотелось курить, но он подавил это желание, выпив немного отвару.

      Лежать не хотелось. Сказывалось лечение и крепкий молодой организм - сила и бодрость возвращались к нему. Павел встал и подошел к окну. За окном открывался   вид на строящийся учебный корпус профилактория.  Если бы он сейчас не болел, то, скорее всего, был бы на стройке или с прорабом в своем кабинете. «А вообще-то болеть иногда приятно, когда за тобой ухаживает такая девушка, как Надя», -  впервые он подумал о ней с нежностью. Глядя в окно, он увидел издали   быстро приближавшуюся сутуловатую фигуру Ланкиса. 

     Надя, выйдя от  Круглова,  занесла посуду в столовую и побежала на стройку проведать  девчат. Увидев прораба,  передала ему просьбу начальника, и тот, сказав, что сам хотел навестить его,  поспешил  к нему.  Оставшись без начальства, некоторые женщины и мужчины, оставив дело,  окружили Надю и  стали  спрашивать, как здоровье  Круглова, на что она отвечала: «Ничего! Жить будет! Поправляется помаленьку!»

     - Ты там лучше за ним ухаживай, все лекарства давай, какие ему назначили! – говорила одна женщина.
     - Натирать его скипидарной мазью надо – очень помогает при простуде, согревает, – дала  совет другая.
     Лещев язвительно проговорил: «Вот это правильно! Самое главное - не дай ему замерзнуть - согревай получше!  Ему как раз нужна грелка в полный рост!» 
      - Вот охальник! И не стыдно тебе! – пристыдила его Волгина.
      - Ну, блин, Пашка! Ну, что тебе от меня надо? –  Надя готова была разорвать его на мелкие кусочки за такие намеки. – Какой был бессовестный, такой и остался.

      - А если бы я заболел, ты бы за мной так ухаживала?
      - Ухаживала бы, если бы назначили, –  ответила она, бросив  сердитый взгляд  на его наглую физиономию.
      - Как же,  ухаживала бы она! Кто мы такие, чтобы за нами  ухаживать? – не унимался Лещев, испытывая злую  ревность.
      - Что ты к ней привязался? – заступилась за Надю  Валентина. – Не нравятся мне эти разговоры.  Белова  всего лишь выполняет распоряжение врача: делает уколы, дает лекарство, носит еду, пока он  болеет. Это в порядке вещей. Давай работай и не мели ерунду всякую.
      Лещев, махнув рукой на них, досадуя, что его никто не поддержал, пошел на свое место работы, а у Нади от этого разговора остался неприятный осадок на душе.

                продолжение http://proza.ru/2015/04/30/306