клф нло н. бодров Двойная кража, или история созда

   НЛО-2015                Н.Бодров
                «Двойная кража»
                (Или история создания шедевра)

   Ефим Брыкин дописал четырнадцатую главу и понял, что получается лажа. Ну полная лажа! И продолжать нечего. Это он,автор, иззевался. А читатель? Вообще уснёт? Перечитал последние строчки и поёжился. Это вышло из-под его пера? Бред! Кто это будет читать? Мелкотемная нудятина. Сельские переживания на пустом месте.
   «Мария, грустившая ещё минуту назад, вздыхала, точно спортсменка после марафона, томно прикрывая глаза и шевеля бюстом. Она так пронзительно щурилась в глаза Ивану, что он, намаявшийся за день, хлебающий её похлёбку на полевом стане, не мог не заметить бушующих чувств в душе счетоводихи. «Самогонку будешь?»- игриво спросил он. «Да»,- словно в ЗАГСе, решительно сказала она».
   Надо сократить. Радикально. Весь сюжет втиснуть в три главы. И динамизма добавить. К чему эти все - грустившая, намаявшийся… после марафона…? Темп! Хронотоп! Да и жанр! И принятый хэппи-энд отменить! Ну, хоть чуть отойти от стереотипов. Что сейчас читают? Фантастику? Детективы? Хорошо, пусть будет детектив…
   Ефим сходил на кухню. Налил себе чайку. Но пить не стал. Ритмично застучал по «клаве».
   Немолодая испорченная аристократка недосчитывается фамильных украшений. Розовые бусы из окаменевшего средиземноморского моллюска, инкрустированные мелкими изумрудами с большим, чистой воды, бриллиантом, оправленным в золото. Подозрение падает на домработницу – служанку Софью, принятую в дом без рекомендации, и, как оказалось, из неблагополучной семьи. Брат Софьи сидит. Отец спился. Мать - падшая женщина. А племянница торгует кокаином. Но всё это выясняется потом. К тому же Софья всё отрицает. В дальнейшем окажется, что она невинна, но это потом, а пока она оправдывается и говорит, нервно теребя передник:
- Нет-нет, Мария Станиславовна, я только протёрла пыль на вашей шкатулке… Да и ключ только у вас. Я проводила Ивана Апполинариевича…
   «Стоп,- Брыкин почесал обкусанными ногтями косматый затылок. - А почему, собственно, Мария Станиславовна? И какая это эпоха? Уж конечно, не современность. Персонаж бы смотрелся калоритней  будь она пруссачкой, скажем, баронесса Клара Францевна фон Штрудель, петербургская фрейлина при дворе её высочества… Эдак конец 19-го века.  А он «вечный студент» - такой пикантный мезальянс. Дэ-дэ-дэ. Надо полистать исторические книги по поводу антуража эпохи. Ну там, канделябры, гербы, лакеи, изразцы на печах, артельные самовары».
- Но сжатее писать. Плотнее. Насыщеннее. Не размазывать кашу по тарелке,- кстати припомнились слова руководителя Лито. - Гнать сюжет! Гнать, как лошадь! Поворот! Поворот! Перипетия! Ещё! И чтобы неожиданно. Вовсе не так, как читатель предвосхищает.
   Брыкин отпил холодный чай и снова застучал клавиатурой, формируя синопсис.
Музыкант и вор-эстет Иван Апполинариевич голодает и относит розовые бусы из средиземноморского коралла, как известно, с бриллиантом, в скупку. На полученные деньги выкупает закладную на имение престарелых обнищавших родителей в Архангельской губернии. Лавочник Андрей, влюблённый в Софью преподносит ей подарок - ожерелье с крупным бриллиантом и намекает на женитьбу. Софья драгоценности не узнаёт и надевает на себя, собираясь на воскресную службу в церковь. Зато бусы опознаёт камердинер - дворецкий фон Штруделей Архип. В его голове созревает план шантажа Софьи.
   А между тем  Баронесса Клара Францевна фон Штрудель, насладившись оперой  и находясь под впечатлением от Мусоргского,  просит директора провести экскурсию по залу, гримёркам и оркестровой яме, где случайно обнаруживается оброненный кем-то слепок от ключа её шкатулки.
   Между тем  из Архангельской Губернии приезжает двоюродный брат Ивана Апполинарьевича, Пётр Мефодьевич, и приносит ему благословение обрадованных родителей, избавленных от долгов и угрозы потери отчего крова, благословение на следование путем музыки и вдохновения, а так же уникальную семейную реликвию - скрипку Гварнери.
Пётр Мефодьевич при выходе со службы становится невольным свидетелем шантажа. При котором молоденькую хорошенькую девицу (Софью) грозит разоблачить злой некрасивый камердинер Архип. Он идёт за девушкой и выясняет, в котором доме она служит.
   Похороны отца Софьи, погибшего от белой горячки.  Два претендента на сердце Софьи, оба низкого сословия, дерутся до крови.
В этот момент с каторги бежит брат Софьи Иннокентий, так и не вставший на путь истинный. Он видит конфликт Андрея и Петра Мефодьевича и проявляет себя, сообщая, что по праву старшего мужчины в семье не даст положительного ответа на брак сестры с кем бы то ни было, иначе как  имеющего приданное в десять тысяч рублей.
   Городской пристав сообщает баронессе фон Штрудель, что оттиск скорее всего принадлежит виолончелисту и вечному студенту консерватории Ивану Апполинариевичу, но доказать это доподлинно  он не в силах.  Баронесса отказывается в это верить, хотя и понимает, что виолончелист скорее всего имитирует - разыгрывает собственную страсть к ней. Пристав так же сообщает, что Иван Апполинариевич является обладателем антикварного уникального инструмента - скрипки работы самого Гварнери и что есть у него на примете лихой человек, сын лабазника Андрей, готовый за десять тысяч тайно похитить инструмент.
   Аристократические принципы и воспитание не дают возможности Кларе Францевне решиться на преступление, но то, что воровство будет сделано чужими руками и особенно сладость мести бывшему возлюбленному, склоняют её к положительному решению.
   Тем временем в пруду поселковые дети обнаруживают труп Архипа, и пока неясно, насильственной ли смертью погиб негодяй  или в пьяном виде свалился с моста.
   Интрига раскручивалась со скоростью карусели. Но Ефим Брыкин поспевал. Нёсся, уплотняя диалоги и не теряя темпа. Колотил пальцами по кнопкам, даже подушечки немели. Уже через пару дней детектив «Двойное похищение» был зачитан на литобъединении.
   Слушали со скукой. Несмотря на то, что было плотно, динамично и интригующе. Автор уложился в пять страниц.
   Прочитали. Помолчали. Сосредотачиваясь, посмотрели в пол. И наконец, руководитель сказал стартовое «Ну». После чего риторическое «Кто начнёт»? Начали все сразу.
- Скучно.
-Нудно.
- Воды- ведро! Даже бассейн!
- Рассусоливаешь.
- Размазываешь кашу по тарелке.
- Динамичности не хватает. Это… хронотоп нарушен. Всё это можно изложить на двух листах.
-А я бы на одном.
- А я бы на половинке.
- Да что там на половинке! Сюжет яйца выеденного не стоит. А персонажи плоские. Непрорисованные. И очень банальные. Если пишете про ту эпоху, так и герои должны быть из той эпохи. Какой Иван Апполинарьевич? Ну надуманно же. За уши притянуто. Если задаёте нордические имена, так бросьте ещё одно-два. Ну если Софья не немка, то пусть главный герой будет Густав какой-нибудь, или Фердинанд. На худой конец – Карл. Ну…
- Да короче надо. Короче. Выкидывать целыми абзацами, которые не несут никакой смысловой нагрузки, которые не дают читателю ну ничегошеньки… Лишние действующие лица, лишние обстоятельства, лишние события. А, скажем, Архип этот- вообще ни к чему. Ружьё, которое не выстрелило. Перегруз. Явный перегруз. Короче, всю воду выжать- оставить только суть. Тогда что-то может быть…
- Выжать, говорите,- заводился злясь Брыкин.- Самую суть, говорите. Карл, говорите, Фердинандович.
- Да,- поддерживал коллег руководитель.- Я согласен, это непросто - вычёркивать целыми абзацами, страницами, главами то, что выдумано, выстрадано. Пережито. Но надо иметь мужество. Действительно, много воды. Выжать. Сократить во много раз. И потом, что за тривиальные ходы? Если реликвия - то скрипка. Если скрипка - то Гварнери. Ну Страдивари, как вариант. Ну банально же. Да и было уже такое сто раз. И кино я смотрел, и книги попадались, где скрипки старых мастеров воруют. Ну почему надо обязательно проторенной тропой? Ну пусть это будет арфа. Или валторна. Гобой, флейта, кларнет, балалайка в конце-концов…
- Ну нет,- огрызнулся Брыкин, - что-то я себе плохо представляю. Чтобы гамбургская баронесса Клара Францевна воровала балалайки. Пусть уж хотя бы фагот…
- Ну пусть фагот,- милостиво согласился руководитель,- только не скрипку… и тем более не Страдивари…
- А хотите, я сейчас выйду в коридор и в пять минут и воду выжму, и сюжет выпрямлю… и персонажи? Ва-аще без излишеств…

Студийцы расходились  и буквально ржали, путаясь в произношении, оглядываясь и сдерживая гогот, чтобы, не дай бог, не задеть обидчивого автора. Уже назавтра текст знало пол-города. Заучивали даже. Пересказывали друзьям и требовали, чтобы повторили.  А Брыкин сделался популярным.
- Брыкин, -говорили друзья-литераторы,- как там у тебя? Карл у Клары украл кораллы? А Клара у Карла украла кларнет? А-ха-ха-ха… И вся аудитория заливалась хохотом.
   А детективчик  да, получился компактным. Цитируемым. Почти народным.
28.04.15 Николай Бодров Челябинск 8-9193139850.