Дочь последнего дракона Глава 2

ГЛАВА II

          На званных ужинах в доме протектора колонии Белириус-2 собирались в основном одни и те же люди. Большая часть из них была связана с добычей и оборотом  белирия. Одним словом, эти люди принадлежали к местной элите. Редкие гости с далёкой Земли непременно посещали дом протектора. Однако, в этот раз «гвоздём программы» стал посол от грейскинов.
          Протектор колонии, Виктор Меньшов, долгое время поддерживал деловые отношения с первыми поселенцами, но это был первый раз, когда их встреча происходила в неформальной обстановке.
          Грейскины прибыли с Земли на Белириус за триста лет до появления на нём предков современных колонистов. Цель их высадки состояла в исследовании планеты на предмет возможности размещения на ней установки для добычи белирия. По прибытию на планету они столкнулись с представителями иной цивилизации, настроенными крайне враждебно. Миссия провалилась, связь с землёй оборвалась. Многие люди погибли, но те из них, кому удалось выжить, научились отстаивать своё право проживать на планете, и хозяева были вынуждены потесниться. Местный климат оказался вполне благоприятным, но под действием какого-то излучения люди начали страдать от кожной болезни: верхние слои кожи грубели и отмирали. У грейскинов не росли ни брови, ни ресницы, ни волосы. К счастью, этот недуг был не смертельным и не заразным.
          Организаторам так и не удалось выяснить, что произошло с участниками экспедиции. Люди, заинтересованные в освоении ресурсов Белириуса, настаивали на продолжении программы, ссылаясь на данные, полученные с помощью автоматических исследовательских аппаратов, которые свидетельствовали о возможном успехе предприятия. К тому же, следов катастрофы не обнаружили, и кое-кто начал распространять слухи о заговоре, созданном с целью установления единоличного контроля над богатством планеты. Всё это привело к тому, что два века назад на Белириус снова направились транспортные космические корабли, неся на борту части платформы для добычи берилия и людей, которые будут её обслуживать, а также всё необходимое для длительного проживания на планете.
          Прибыв на новое место жительства, колонисты в первую очередь столкнулись не с грейскинами, и даже не с инопланетными существами, которые к тому времени были  почти истреблены. Несказанное удивление у них вызвала встреча с горсткой людей, которые считали себя последними представителями древнейшей цивилизации, уходящей корнями к тем временам, когда люди и хозяева планеты жили бок о бок и придерживались одной религии. В тот момент, когда их обнаружили, этот народ представлял собой жалкое зрелище. Возможно, что без помощи колонистов, они были обречены на вымирание.
Очень скоро поселенцы нашли общий язык с этими людьми, и спустя короткое время те начали трудиться на благо колонии, но к работе на платформе их не допускали. Разобраться в том, когда и каким образом они попали на Белириус не получилось.
          Тем временем, на Земле началась очередная война. Контроль над платформой переходил из рук в руки. Каждый раз это сопровождалось ухудшением условий оплаты и сбоем поставок грузов, необходимых для жизнеобеспечения людей на Берилиусе. Тогда же у них впервые появилась мысль: как стать независимыми от своих земных хозяев? Постепенно они начали заказывать по частям и собирать оборудование, которое позволило бы им обходиться без грузов с Земли, выдумывая всё время разные обоснования для своих заказов. Как уже было сказано — условия жизни на Белириусе подходили для человека. Почему бы не остаться здесь на неопределенное время, оградив себя, таким образом, от того хаоса, что уже долгое время творился на родине?
          Сначала всё складывалось как нельзя лучше. Воспользовавшись неопределенностью в связи с очередной сменой собственника, люди, обслуживающие платформу, объявили о своей независимости. Как только весть достигла Земли и её инопланетных колоний, отовсюду начали поступать предложения о сотрудничестве. Белирий нужен многим, но теперь появилась возможность сбывать его на более выгодных условиях. Избранный протектор колонии и другие лица, занимающие ключевые позиции, достигли нового уровня жизни, но и остальные члены новоявленного общества тоже не остались в убытке — они получали достойную оплату своего труда. Те люди, которые непосредственно не принимали участия в добыче белирия, находились в менее выгодном положении, но им оставалось только принять установленный порядок. У них не было выбора, ведь покинуть планету без согласия протектора  они теперь не могли.
          Войны на Земле продолжались: то утихая на короткое время, то вспыхивая с новой силой. Жителям колонии удалось избежать тягот военного времени, но их пребывание на чужой планете оказалось отнюдь не безмятежным: очень скоро Белириус начал загадывать свои загадки...

          Всеобщее внимание на ужине, который, как обычно подавали в доме Меньшова, было приковано к Сумари Торну — грейскину в длинных одеждах. Глядя на его серое голое лицо, нельзя было определить возраст и даже пол этого человека. Гостям предварительно сообщили, что он — мужчина, воизбежании возможных недоразумений,  которые могли бы оскорбить посла.
Как вам свинина? - поинтересовался хозяин приёма.
          Грейскин так долго ковырялся в тарелке, как будто решал в этот момент сложнейшую математическую задачу: какой оптимальный размер кусочка мяса необходимо отправлять в рот, или: в какой последовательности чередовать гарнир и соус.
          - Она великолепна, - ответил посол. Его лицо при этом не передавало никаких эмоций.
          - Вы еле притронулись к ней, - заметила Иветта, жена протектора.
          - В спешке невозможно по достоинству оценить вкус блюда. - Грейскин действительно смаковал каждый кусочек, но делал это с предельной сдержанностью.
          - А как у вас обстоят дела с провизией? - задал вопрос краснолицый Николай Бобров, развалившийся в кресле словно порция холодца. - Я не представляю, как можно прожить, питаясь только тем, что даёт эта земля.
          - Мы ведём аскетический образ жизни, - уклончиво ответил посол, - и это помогает нам поддерживать себя в форме. Мы не можем позволить себе предаваться удовольствиям до тех пор, пока не уничтожим последнего из врагов. - Он тактично напомнил о цели своего визита.
          Накануне Сумари Торн обратился к протектору с просьбой выдать ему одного из жителей колонии, чтобы произвести над ним суд. Упоминаемый пожилой человек принадлежал к общине гуачей — тех людей, которых поселенцы взяли под свою защиту. Его обвиняли в страшном преступлении — связи с амозаурами - инопланетными существами. Долгое время грейскины боролись с ужасными звероподобными монстрами. С их слов, эти коварные твари возникали из ниоткуда и сметали всё на своём пути, оставляя после себя руины, усеянные человеческими трупами. Пару раз жители колонии тоже видели огромных существ, подбирающихся к городу. Они двигались ползком, наполовину укрывшись под толщей песка, только панцири и хребты торчали над поверхностью. Горожанам удалось отразить атаку. Когда всё стихло, они открыли ворота, но никаких тел не обнаружили, как будто те растворились в воздухе. Они ещё не знали, что враг давно скрывается внутри городских стен.
                - Вы столько веков подряд сдерживаете этих чудовищ! -воскликнула жена протектора. - Такая стойкость достойна восхищения! Если бы не вы, даже страшно подумать, что было бы с нами.   
          Меньшов, как обычно, поддержал жену и быстро закивал головой. Остальные молчали, не желая высказывать своего мнения. Боброву же было «начихать» на правила хорошего тона. Как главный человек на платформе, он мог себе это позволить:
          - Что было бы с нами? Кое-кто спал бы крепче.
          - Вы плохо спите? - осведомилась Мария Васильевна, очень некрасивая женщина с длинными ушами, которые старательно прикрывала волосами.  В круг её обязанностей входили проблемы климата и экологии на Белириусе. С Бобровым у неё шла давняя война. - По вам не скажешь.
          Бобров ухмыльнулся:
          - Как раз со мной — всё в порядке:  и сплю хорошо, и аппетит у меня отменный. А вот внуки мои — понаслушаются баек про каких-то зверюг с ушами и когтями, а потом ночью орут и, извините за откровенность, писаются. Ладно, только бы дети. Запугали народ. Носа боятся высунуть. Мне, наверно, придётся с Земли людей вызывать для работы в тридцати километрах от платформы.
          - Николай Петрович, мы же это уже обсуждали, - мягко напомнил Меньшов. - Никаких работ на юге от платформы не будет. Там не безопасно.  Объясните ему, господин Торн, - обратился он к грейскину; тот поднял голову над тарелкой. Блёклые, словно вываренные, глаза казались незрячими, но посол уставился прямо на Боброва:
          - Что вы знаете об этой планете? Вы живёте здесь всего двести лет. Знаете ли вы, что было здесь до вас? Знаете ли вы, что будет здесь после? - его тягучий плавный голос исходил откуда-то из глубины тела. - Вы собираетесь пробурить новую скважину?
          - Мы ещё не решили... Мы только думаем... - в горле у Боброва стало сухо. Грейскин застал его врасплох, ведь он не посвящал в свои планы никого из присутствующих, кроме Меньшова, хотя, не трудно было догадаться.
          - Вы уверенны, что знаете ответ на вопрос: что лежит под серебряной долиной?
          - Не нужно пугать! Если там эти твари, мы живо с ними разберёмся. Зальём яду в норы, перестреляем. Найдём способ, ведь этим до сих пор никто серьёзно не занимался. И то - если они там на самом деле есть. Ведь вы уверяете, что их почти не осталось. Что вы с ними сделали? Может съели? - Бобров оглядел гостей  в поисках поддержки. Кто-то хихикнул.
          - Мне понятно ваше безрассудное веселье. Когда-то мои предки тоже были такими же самоуверенными. Взгляните на меня: вот, что стало с каждым из них. Борьба и бесславная смерть — всё, что они получили. Мы вынуждены таскаться в этих жалких оболочках, чтобы выжить. Из-за них мы стали такими.
Наверно, вы так страдаете, - пожалела грейскина Иветта. - Неужели нет способа излечиться? Наверняка на Земле найдутся специалисты и нужные препараты, которые могут  помочь.
          - Вы слишком добры, - отозвался посол. - Нас не пропустит бактериологический контроль. Кстати, если туда дойдут слухи о нас - вам тоже не выбраться отсюда. Насколько мне известно, вы планируете возвращение на историческую родину?
          - О да, да! Я умоляю Виктора, чтобы он поторопился с получением разрешения для нашей семьи. Так хочется, чтобы дети могли пользоваться всеми благами цивилизации! Говорят — сейчас самое время, чтобы вернуться. Война заканчивается, пять стран подписали мирное соглашение, скоро к ним присоединятся и остальные. На Земле начинают заново отстраивать города. Так ведь, господин Бринг? Расскажите нам, как поживает «матушка»?
          Аркадий Бринг, торговый представитель одной из крупнейших корпораций, регулярно посещал Белириус, предоставляя информацию о новейших товарах и технологиях. Он стал чуть ли не родным человеком в доме Меньшова. Особенно благоволила ему Иветта, которая была готова отдать весь беллирий до последней капли за рецепт какого-нибудь новомодного парфюма на основе геля из морских водорослей. Кстати, вот этим она и занималась: то запустит производство косметики, то начнёт выпускать одежду в соответствии с последними каталогами с Земли.
          - Я бы не советовал вам сейчас возвращаться. Война, конечно, заканчивается, но лучше дождаться, когда ситуация станет более определенной. Поверьте, вы живёте в лучших условиях, чем большинство землян.
          - Мы не большинство. У Виктора остались связи. Нам должны помочь с получением гражданства, а как только эта проблема решится, тогда можно подумать и об остальном. На Земле больше возможностей. Я бы столько всего хотела сделать, но здесь мой потенциал невозможно раскрыть! Мне нужен простор, нужно общество, в котором могли бы понять и по достоинству оценить мои идеи. О чём говорить, ведь вы меня и так понимаете! - Иветта многозначительно вздохнула и взглянула на Бринга. Тот кивнул, но энтузиазм протекторской жены не нашёл в нём ответа; он не поддерживал её идею с переездом, ведь, таким образом, он мог потерять ценного клиента.
          - Такой прекрасной и утончённой женщине не место на этой мрачной планете, - сказал грейскин. Иветта расцвела от комплимента.
          - Вас послушать — никому из нас здесь не место. - реплика Боброва нарушила мирный тон светской беседы. - Уверен — вы бы вздохнули с облегчением, если бы мы в один момент взяли и убрались восвояси? Так ведь, признайтесь честно?
          - Николай Петрович, зачем же так грубо? - попыталась вклиниться Иветта.
          - Да ладно, мы все - люди. Негоже нам друг друга сторониться. - Бобров захмелел и всё упорнее гнул свою линию. - Так что там под серебряной долиной? Может что-то поценнее беллирия?
          - Я не могу понять, о чём вы говорите. - Посол начал терять терпение.
          - Я говорю -  мы тоже люди. И люди не жадные, между прочим. Готовы поделиться всем, что имеем. 
          - Николай Петрович хочет сказать, что мы могли бы наладить более тесное сотрудничество, - вмешался Меньшов. -  Средств у нас достаточно, чтобы поддерживать ещё пять таких городов, как наш. Я понимаю: возможно, вы хотите сохранить автономию, но без связей с внешним миром вы лишены того комфорта, без которого мы уже не представляем свою жизнь.
          - Забудете свой аскетизм, как страшный сон! - Давил на посла Бобров. Он задел нужную струнку в душе грейскина, в которой боролись два противоречивых стремления.
          - Нет, нет! Я не могу. Не могу нарушить обет. Я подумаю. Я не могу в данном вопросе говорить от лица остальных.
          - Вам нужно посоветоваться? Конечно, это понятно, мы ни в коем случае не торопим. - Успокоил посла Меньшов. Грейскин взял себя в руки: ему нужно во что бы то ни стало добиться выдачи старика. После он сможет покинуть этот дом, полный опасностей и соблазнов.
          - Наверно, вы не правильно поняли меня. Ни я, ни мои люди — никто из нас не знает, что может скрывать в себе долина. Можно только догадываться. Вы живёте в относительно спокойное время, но не стоит забывать о том, что враг живёт по-соседству. Намного ближе, чем вам кажется. У нас нет других интересов, кроме как уничтожить последнего амозаура. Сотни людей погибли — наши отцы, братья, дети.  Мы все дали обет. Как бы вам объяснить? - грейскин задумался. Есть такое слово - месть.
          Возникла пауза. Бобров сослался на плохое самочувствие, извинился и ушёл. Иветта велела подавать десерт. Гостей явно смущало присутствие грейскина: казалось, ещё немного — и они разбегутся по домам. Вечер не удался. Его не спасли ни шутки Бринга, ни щебетанье Иветты. Говорили о политике, о достоинствах последних моделей ПЛА. В конце, как обычно, всё закончилось разговорами о платформе и о добыче беллирия, но при после старались не затрагивать серьёзных тем. Сам он уже долгое время сидел неподвижно, погружённый в собственные думы. Заиграла музыка. Кое-кто из гостей вышел танцевать.
          - Господин Торн, составите мне пару? - Посол поднял глаза и увидел перед собой высокую девушку в зелёном платье.
          - Моя старшая дочь, - Иветта изобразила улыбку, стараясь сообразить, что задумало её беспокойное чадо на этот раз. - Аврора, не нужно утруждать господина Торна, он, наверно, устал. 
          Грейскин на мгновение растерялся, не понимая, чего от него хотят, но совершенно неожиданно, тонкая странная улыбка проступила на его лице.
          - Я составлю вам пару, если объясните, что нужно делать.
          - Не  беспокойтесь, это не сложно. - Она протянула руку, и посол, немного поколебавшись протянул свою руку навстречу, высвободив её из складок балахона.
          - Вас не пугает моя болезнь? - удивился он.
          - Мы все немного больны. Каждый по-своему, - ответила девушка.
          Пока Аврора разучивала с послом несколько простых движений, она успела отметить, что хотя кожа грейскина  на ощупь грубая, но всё таки тёплая. Гости с удивлением и опаской поглядывали на эту пару, но её даже забавляла сосредоточенность, с которой посол предавался танцу. Он едва прикасался к её телу, словно боялся, что невзначай может причинить боль, но Авроре всё равно казалось, что он слишком близко. У неё возникло странное ощущение: как будто грейскин был не здесь, не в своей бренной оболочке, отливающей свинцом. Она была уверенна, что это лишь пустая скорлупа, а сам он являлся чем-то большим, чем-то огромным, чем-то, что  не могло уместиться в этих стенах. Он был в ней? Она отпрянула, изумлённая догадкой.
          - Что вы делаете? Используете дар прямо здесь?
          Грейскин вернулся в себя.
          - Я только хотел проверить.
          - Отвратительно, вы пытались сделать это против моей воли!
          - Не стоит поднимать из-за этого шум, как будто вы так никогда не делали.
          Откуда он мог знать? Или просто сказал наугад? Среди её окружения только женщины владели даром. Она подумать не могла, что однажды может попасть в такую неловкую ситуацию. Выходит, у грейскинов всё не как у людей. Однако, никто не должен знать о том, что она позволяет себе иногда некоторые вольности с даром.
          - У нас не принято так поступать! - заявила Аврора, рассчитывая устыдить грейскина.
          - Не принято у них, а нам позволено. - Он всё ещё держал её за руку. Граница между ними была такой тонкой, и ей показалось, что если она захочет, то сможет прочитать его мысли, но вряд ли они бы ей понравились.
          - Нам? С чего вы решили, будто знаете меня?
          - Я сожалею о том, что не был знаком с вами раньше. - Грейскин сказал это вполне искренне, -  но я знаю, кто ваш отец.
          Аврора вздрогнула. Она ни разу в жизни не видела отца. Всё, что она о нём знала, было лишь то, что он помог её деду, который в то время являлся протектором колонии, подавить восстание в городе. Дед Авроры был убит в этом восстании, и её отец, женившись на матери, мог бы претендовать на  пост протектора, но что-то у них не сложилось, и он исчез.
          - Он был одним из вас? - предположила  девушка.
          - И да, и нет. Как посмотреть. Мы все части единого целого, как капли в океане. Капля может принять форму чего угодно, но её природа от этого не изменится.
          Аврора почувствовала, что отношения между Сумари Торном и  отцом не были гладкими, но всё таки задала вопрос, мучивший её с давних пор:
          - Где он сейчас?
          - Зачем вам знать? Хотите навестить?
          - Я не видела отца ни разу, конечно, мне бы хотелось взглянуть на него. У меня столько вопросов...
          - Я бы не советовал этого делать. Ваш отец принял не ту сторону и тем самым обрёк себя на гибель. Возможно, он ещё жив, но это вопрос времени. Вы ещё так молоды! Я бы  хотел уберечь вас от роковой ошибки: не говорите никому о том, что вы его дочь. Научитесь держать себя в руках — не играйте со своим даром. Если никто не будет знать, у вас будет шанс ступить на путь истины. Иначе, вас постигнет та же участь, и никто не сможет защитить от неё.
          Аврора и Сумари Торн вернулись обратно, но матушки поблизости не было (она танцевала с Брингом). Девушка была поражена тем, что услышала. Она не доверяла послу, но какая-то доля правды в его словах, безусловно, присутствовала.
          - Вы сказали: он принял не ту сторону. Вы имели ввиду: сторону, противоположную вашей?
          - Есть только истина и ложь. Выбор очевиден. Здесь не может быть сомнений.
          - Но как отличить одно от другого?
          - Истина — вечная, неизменная и беспристрастная. Она существует сама в себе и для себя. Ложь, напротив, изменчива и недолговечна. Она цепляется за форму, за чувственность — ей обязательно нужны доказательства, подтверждения своего существования. Искажение истины порождает ложь, подобно ряби на воде, но как только ветер стихнет — она исчезнет.
          - Если следовать этим рассуждениям, то выходит, что истина подобна смерти. - Сделала вывод Аврора. -  В таком случае, я бы предпочла ложь.
          - Вы заблуждаетесь. - Грейскин сказал то, что велел ему долг, - и мне очень жаль вас. Очень жаль...

           Глубокой ночью Сумари Торн и Виктор Меньшов вышли на террасу. Гости разошлись,  но посол остался на ночь в доме протектора. Терраса громоздилась на узком выступе от левого крыла дома. Отсюда   открывался восхитительный вид, но сейчас внизу было темно, только где-то далеко на западе горели огни города. Густая темнота скрывала и нижние ярусы поместья, и защитную стену, и пустыню, что лежала у её ног. Ярко мерцали звёзды, и Меньшов, пытался разглядеть среди них солнце, что освещает Землю, но его познания в астрономии были поверхностными, и ему так и не удалось его отыскать. Как только Иветта ушла почивать, он тут же достал бутылку с настойкой на спирту и успел порядочно поднабраться. К этому времени Меньшов так размяк, что, казалось, из него можно было верёвки вить, чем не преминул воспользоваться Торн, который не сделал ни одного глотка коварного зелья.
          - Господин протектор, я вынужден снова возвратиться к вопросу о выдаче того жреца из гуачей. Мои люди настаивают на скорейшем урегулировании дела.
          - Просто Виктор. К чему эта официальность? Я думаю, мы вполне можем обойтись и без титулов? - Он вопросительно взглянул на грейскина. Потоки ветра подхватывали полы его сюртука, растрёпывали волосы. Сейчас Меньшов выглядел не как защитник народа; он больше походил на разгулявшегося школьника в отсутствии учителя.
          - Можно и без титулов, - согласился посол. Виктор опёрся на перила и перевёл взгляд на далёкие огни города. Грейскин стоял у него за спиной. В тусклом искусственном освещении все краски померкли. На этом фоне одежда посла выделялась белизной, но лицо его, обрамлённое платком, напротив — терялось, словно его там и не было.
          - Я не могу понять, зачем вам понадобился старик? Насколько мне известно, он еле передвигается и может отдать концы в любой момент, даже без посторонней помощи.
          - Я уже объяснял, что он ведёт преступную деятельность. - Грейскин был краток.
          - Только не подумайте, что я сомневаюсь в правильности  ваших намерений, но что скажут люди? Да, я имею некоторую власть в данный момент, но, как уже показало  время, власть эта довольно шаткая. Один неверный шаг с моей стороны — и я могу потерять всё. Я держусь на этой должности, только потому, что нащупал хрупкий баланс между интересами разных групп людей: потомственных «шишек» с платформы и рабочих, заказчиков, поставщиков, мелких промышленников и торговцев, священнослужителей, всего остального народа, и  гуачей в том числе.
          - Вы получили эту должность, потому что женились на дочке бывшего протектора колонии. - Заметил посол. Виктор смутился.
          - Да, я стал протектором благодаря супруге. Однако, связи и наследственные права решают далеко не всё. Мой покойный тесть — тому пример. Гуачей — четверть от городского населения. Учитывая смешанные браки, их стало ещё больше. Этот старик у них кто-то вроде жреца, он имеет авторитет среди своих. Если я выдам его, как отнесутся к этому остальные члены общины?
          - Это послужит для них уроком. Его дом стал рассадником ереси: те, кто там собирается, ждут возвращения амозауров. Они молятся и проводят обряды, призванные воскресить этих тварей. Каждый гуачи — потенциально опасен, ведь в любом из них может течь их грязная кровь.
          - Неужели это возможно? Вы имеете ввиду, что у амозауров и людей могло быть общее потомство?
          - Да, с помощью дара.
          - Разве амозауры владеют им?
          - Дар доступен для всех, кто родился на этой планете. Грязная кровь не всегда даёт о себе знать. Она может проявится только через несколько поколений. Вы когда-нибудь слышали о том, что такое «прорастание сущности»?
          - Да. Ужасная вещь. Говорят, человек становится агрессивным и неуправляемым. Последний случай «прорастания» поризошёл лет сто назад.
Именно так. Проблема в том, что невозможно угадать, кто является носителем этой заразы.
          - Вы подозреваете, что она есть в жреце?
          - Мы не можем знать наверняка, хотя я уверен в этом. Его вина в другом — своими обрядами он способствует «прорастанию сущности» в тех людях, в ком течёт кровь амозауров. И он занимается этим не просто так. У него есть некий замысел. Необходимо раскрыть его до того, как произойдёт нечто непоправимое. Позвольте нам этим заняться, ведь ни у кого больше нет опыта в подобных делах.
          Меньшов задумался. Эта планета нравилась ему всё меньше и меньше. Он пробыл здесь пятнадцать лет, но никогда ему ещё так отчаянно не хотелось вернуться на Землю. Гуачи, грейскины, Бобров — как долго он сможет сдерживать их? Наконец, протектор огласил своё решение:
          - Мне нужны веские основания для его ареста. Иначе, я буду вынужден отказать.
          Посла не смутил такой ответ.
          - Они у вас будут, - заверил он Меньшова.


Глава следующая (3) http://www.proza.ru/2015/04/30/1329

Глава 1: http://www.proza.ru/2015/04/30/1027