Момент истины

    Вчера на днюхе явно перебрал. Сегодня состояние мммм…
    Ноги по памяти несли на работу. По дороге, в полной прострации, зашел в гастроном, потоптался у штабеля ящиков с пивом и купил бутылку минеральной воды.  Тут же влил в себя её содержимое. Немного постояв, купил ещё одну. Через минуту заработал желудок, громкой отрыжкой вышли растворенные минералкой остаточные пары выпитого вчера, на дне рождения, спиртного. Немного стало легче.   
    Но, с бодуна или нет, никого не волнует. Работа есть работа. Бросив прощальный взгляд на ящики с пивом, с больной головой я плетусь на пятиминутку.
    Пивка бы. Для поправки. Ну, глядишь, ничего существенного не произошло и после совещания удастся  подлечиться.
    Не тут-то было! При входе в райотдел с глупой улыбкой встречает дежурный.

- Мокруха на 245-м. Все в кабинет к начальнику.
   В кабинете  уже все в сборе, идет разговор и, бросив укоризненный взгляд, начальник продолжает вслушиваться и гипнотизировать собравшихся. Его большое тело нависает над столом, практически перегораживает кабинет пополам и закрывает большую часть окна. За глаза мы посмеиваемся над его простодушием и легкой безграмотностью, но в кабинете сидим, потупив головы, боясь встретиться взглядом, и вслушиваемся в его басок, долетающий сверху.
Убийство. С мутными мозгами я силюсь  показать  полное присутствие.  Выдвигаются версии, формируется группа по раскрытию. Чуть припозднившись, я в неё не попадаю. Счастье! Но, и всем остальным, и мне в частности, работы хватит.
-Труп в квартире обнаружил сосед. Была приоткрыта входная дверь. Убит тупым предметом несколькими ударами по голове. По форме черепно-мозговой травмы, похоже, убили чем-то шарообразным. Возможно, гантелей. На месте орудия убийства не обнаружено. В комнате порядок, из вещей всё на месте. Похоже на бытовуху. Точное время смерти чуть позже даст эксперт, предположительно  вечер, часов 19-21. По характеру травм, возможно, орудовал  психически больной.
-Какие есть  версии? Информация?- зарокотал начальник розыска голосом пасхального батюшки.
-У меня есть.
    В каждом коллективе есть  человек далекий от профессии. В нашем,  это был Ковалев, опер, от которого  никогда, ничего  путного не исходило. От стажеров и то больше пользы бывает. Просто человек не на своем месте. Работал бы инженером каким, а так... И вдруг, такая инициатива.
-И что?
-Поскольку на психа похоже, так у меня на участке один живет. Уходил в армию здоровым, а пришел – сдурел.
-Причем тут это?
-Ну, так – сдурел! Псих! А я заходил к нему недавно, а его дома нет, он с матерью в Пицундру  ездил.
-Куда, куда ездил?
-В Пицундру!
-Не в Пицундру, а в Пицунду! И вообще, причем тут это?
-Извините, Виктор Иванович, я не грамотный - неумелой шуткой хотел ретироваться Ковалев.
-Ты, смотри людям такого не ляпни, которых ты опрашиваешь. Засмеют!
Зевс-громовержец грозно оглядел собравшихся, предупреждая поползновения к смехачеству .
-Не исключено, что работали малолетки. Что у вас,  товарищ майор, по недоноскам?
    Маленькая,  полненькая начальник  Инспекции по делам несовершеннолетних  затарахтела  со скоростью авиационного  пулемета:
-Я проверяла Иванцова, а его дома  не  оказалось,  потом была у Люханчи,  а его тоже дома не было,  потом ходила к цыганам, а их тоже дома не было, потом еще приходила, а мне сказали, что они только что были, но снова ушли…
-А Вы что, Ирина Ивановна,  хотели,  что бы барон цыган построил и Вам по форме доложил?  Что столько-то цыган на гастроли   в Москву выехало,  столько-то на карманных кражах, столько на квартирных, остальные здесь!?
-Нет,  но их постоянно дома не бывает…
-Хватит!  По делу.  Вы втроем – начальник показал на меня и еще двух друзей-оперов, - берите соседа на кабинет, он расскажет,  с кем убиенный дружил,  и за работу,  отрабатывать связи. Для вас всё. Работать.
   Работать…
   Рутина. Работа по связям. Ну, что ж, если по горячим не раскрыли, одна надежда на связи. Пока опросишь, напишешь объяснительные, рапорта, время  будет уже обеденное. Потом по адресам, а кого на работе придется искать…
День обещал быть тяжелым.  А тут жара.  А вчера  днюха.  Мрак!
Ну, кто её выдумал, работу.
По таким же отрешенным  взглядам  понятно, что и для приятелей  этот день – каторга!
Тут еще этот  сосед, труп обнаруживший. И угораздило же тебя в чужую квартиру заглядывать!  Не мог завтра заглянуть!
Быстренько взяв несколько адресов тех, кто был дружен с покойным, дальше было уже невмоготу, родилось предложение:
-Вы посидите в коридоре,  пожалуйста, нам тут надо на адрес съездить. Срочно.  Вернемся, через часок, и мы продолжим. Хорошо?
   Не знаю, чтобы было, если бы он возразил…
   Напротив райотдела столовая,  а там пиво.  Лечебное.  О,  как оно голову восстанавливает! Силы ни откуда появляются. И мысли поплыли рекой. И друзья рядом. Жизнь прекрасна!
  Но вечером надо что-то говорить, что-то докладывать о проделанной работе. Не Ковалевы же.
Пошли на адрес.
Вот,  как назло,  дорога через  Андрюхин  двор легла.  Ну, как не зайти!  А там спирт. Питьевой, французский.  Из той же столовой.  Выпили совсем немного спирта. Чисто для аппетита. Почистили, пожарили чуток картошки. Пока то, да сё телек включили, а там "В августе 44-го" идет. Слопали быстренько и подались работать.
   Дорога на адрес была ровная, и, оказалось, не далекая. Не стали портить впечатление  общественным транспортом. Идя дорогой,  обсуждали лучший фильм  всех времен и народов- «В августе сорок четвертого». Как Алехин  их сделал.  А какая доля генерала!  Приказ, есть приказ, не срастется, и ты покойник. Ни за что!  Вот жизнь была, копейка. И помощник коменданта,  фраер!  А в книге чуточку не так. Да, книга полнее картину представляет. Но, и фильм геройский. Так всё поставлено красиво. Да, чудесный фильм.  Созвучен  с нашей работой. Да, созвучен.
  На адресе человека не было.  Пошли на другой, тоже, никого.  Прямо как у Ирины Ивановны из ИДН.  Наконец, один нашелся. Опросили, бумаги написали. Назад идем. Опять Андрея двор попадается. Ну, как не зайти! А,  может,  хватит на сегодня? Что значит хватит? Прокиснет до завтра! Поднялись. Снова картошечки нажарили. Посидели немного. На работу пора. Пролетел день. В легкую прошел. Бывает. Завтра так может не повезти.
 Подходим к райотделу, просветленный мозг лихорадочно работает, что же мы будем докладывать на оперативном совещании. Взрывоопасный предательский перегар не давал нам никаких шансов, и безжалостно подводил черту под всеми нашими придумками. Что-то мычать в своё оправдание или докладывать очевидное вранье не было ни какого желания. Всё, таки, капитаны милиции. Сказать о нас, что мы не добросовестные работники – не верно. Просто таковы стечения обстоятельств. Ну, так совпало!
   Пришли  тютелька в тютельку к совещанию. Без пяти семь уже.  А тут в коридоре сидит, ждет человек…
А чего это он ждет? Нет, мы конечно не стахановцы, но мог бы уйти – никто не держит! Да,  уже бы узнал у дежурного что делать, чего зря сидеть с утра до вечера. И вид его…
  Я  взглянул, на  мгновение с ним глазами встретился, сразу понял. Чуйка оперская сработала. Сердце заколотилось. Переглянулись, вижу, и Андрея вопрос интересует, с чего так напрягся человечек, "на косьвенном"? И Сергей в стойку стал. Ноздри раздувает.
-Ну, давай, заходи, рассказывай. Или, лучше напишешь?
Человек зашел, сел на предложенный стул, и уныло опустив голову, отрешенно уставился  в пол. Кепка в его руках, как грампластинка, вертела 78 оборотов в минуту.

Ещё до конца не веря в оперативную удачу, свалившуюся нам на голову, Андрей присел на соседний стул и что бы развеять, или подтвердить возникшие сомнения тихонько спросил:

-Явку с повинной писать будешь или сначала расскажешь?


   Нейтрально сказал, не обидно, без напряга. А человечек занервничал. Затрясся. Нервы напряжены, как струны. И так, целый день, на этих нервах просидел, вздрагивая при каждом шорохе в коридоре. И по этим струнам:
-Так пишешь, или рассказываешь, что легче?
Всё! Поплыл! Раскололся,  как орех. Глаза налились слезой, губы задергались. Вот, уже на языке ответ, вся сага о Форсайтах, куда  гантелю  дел, и за что, собственно…
Тут начальник, дверь настежь:
-Чего сидим, не идем, приглашение ждете?- не любит начальник, когда кто-то на совещание опаздывает.
Только теперь нас  твой голос Левитана не проймет!
-Так, работаем, преступление раскрываем.
-Какое-такое преступление!
-По вчерашнему убийству работаем,  вот человек чистосердечные показания дает!
-А ну, а ну?
Дальше не интересно.
Интересно, когда чуйка срабатывает.
Когда  собеседник поплыл.
Момент истины!
Ну, и когда гора с плеч!