Летяга

                ЛЕТЯГА.

     Много интересного приходилось  встречать на пути в своих весенних странствиях по лесам. Яркие впечатления постепенно тускнели, а то и совсем стирались из памяти, но некоторые так и остаются свежими и чёткими, как будто это случилось только вчера. Вот одна из таких незабываемых  встреч.
     Поздний вечер застал меня на опушке высокого ельника километрах в пятнадцати от посёлка. Стояла середина мая, очень тепло, но комаров почти нет и я решил заночевать прямо здесь же, на краю поляны. Смеркалось. Лес был наполнен запахами прелых листьев, свежей зелени и хвои. Со всех сторон слышался неумолкаемый звон птичьих голосов вперемешку с лягушачьим хором. Наломав елового лапника, соорудил из него постель и застелил сверху сеном из остатков прошлогодней копны. Постепенно птичьи трели стали смолкать, где-то невдалеке несколько раз сонно пробормотал тетерев-косач, с писком и хорканьем протянул вдоль опушки вальдшнеп. Наконец все угомонились, только слышались шорохи от бегающих по сухой лесной подстилке мышей и полёвок, да резкий посвист мохноногого сыча из еловой чащи.
     Быстро стемнело, но вот над острыми вершинами елей взошла полная луна и озарила всё вокруг серебристым призрачным светом. Не спалось. Тишина, словно ватой заткнуло уши. Я лежал, глядя в ночное небо, покрытое яркими мерцающими звёздами. Вдруг их закрыл какой-то продолговатый, почти четырёхугольный предмет, который совершенно бесшумно пролетел над поляной и исчез в густых ветвях деревьев на другой её стороне. Через некоторое время всё это повторилось. Я ещё долго лежал, всматриваясь в ночное небо, но больше ничего не произошло.
     Проснулся от трубных криков журавлей на ближайшем болоте и сразу вспомнил о ночных видениях. Внимательно осмотрел ёлки, от которых, как мне показалось, отделялись загадочные предметы. На одной из них, рядом со стволом, на высоте 15-16 метров от земли, заметил шар из переплетённых веток. Это могло быть только беличье гайно. Любопытство взяло верх над осторожностью и я полез на ёлку. Не добравшись около двух метров до беличьего гнезда, увидел рядом с ним на ветке пепельно-серый пушистый комок, из которого на меня смотрели два больших чёрных глаза. Подпустив на расстояние вытянутой руки, комок развернулся в зверька помельче белки с относительно большой, почти круглой головой с маленькими ушками и широким пушистым хвостом. Он пробежал до конца ветки и резко прыгнул в пустоту. Лапки раздвинулись в стороны, между ними натянулись широкие перепонки. Хвост стал как-будто ещё шире и использовался вместо руля. Белка-летяга! До этого времени приходилось видеть её лишь на картинках, да в музеях в качестве чучел.
     Плавно, по нисходящей кривой, летяга спланировала через поляну, резко дёрнула вниз хвостом и, как бы подпрыгнув в воздухе, припечаталась к стволу сосны и быстро перебежала на другую его сторону. Решил проверить, что находится в гнезде. С боку шара оказалось входное отверстие. Осторожно засунул в него руку и нащупал внутри четыре маленьких тёплых комочка, зарытых в толстый слой мха и шерсти. Один комочек вытащил наружу. Это был совершенно голенький розовый детёныш с закрытыми глазками и мышиным хвостиком.
     Вдруг увидел как по соседнему стволу быстро поднимается второй зверёк. «Наверное мать» - подумал я, вернул маленького летягу в гнездо и стал спускаться. Мамаша перепрыгнула на это дерево и, не глядя на меня, юркнула внутрь гайна.
     Через два года, примерно в это же время, вновь пришлось побывать в тех краях. Летяга встретила меня как старого знакомого, сидя на ветке рядом с гайном, но гнездо было пустое…