Расчувствовался, дурак!

Он решил избавиться от неё сегодня вечером. Месяц связи, к тому же она оказалась девственницей. Он подцепил её на вечеринке. Довольно полный, тридцатник с половиной. Брюшко нависает над полуспущенными под животом брюками. Широкими, скрывающими упругие округлые ляжки, поросшие диким тёмным волосом. Сидел, долго смотрел на неё. Изучал, подойдёт ли этот экземпляр в его обширную коллекцию. Сейчас он встречался сразу с четырьмя. Будет ещё пятая.

Нда, шестнадцать. Золотая рыбка клюнула и пришла. Он притащил её к себе в берлогу. С полу до потолка у стены тянулись ряды редких книг. Это было его хобби и неплохой заработок. Долго ходил вокруг да около. Не рвал. Долго не решался. Просто водил рядом, по краю бездны. Вперёд-назад, туда сюда. Еле удерживаясь, от того, чтобы не нырнуть и не очутиться в ней. А она вздрагивала, косила испуганно взглядом. Потом он всё-таки прочертил надрывчик. Маленький, совсем крошечный. Ещё всё можно так и оставить, исправить. Считай, девственница. И отпустил домой думать. Вернётся, придёт ещё раз. Значит, судьба.

Она пришла. Он удивлялся своему счастью. Монотонно трудился над ней, нудно и скучно играл в заезженную игру. По-другому он и не умел. А она смотрела вбок, на книги. Или изучала потолок. Она пока не знала, что такое оргазм. Потом у неё начались экзамены в школе. Она просвистела их все на одни пятёрки. Он гордился ей. Моя детка отличница! Но нужно бросать. Нужно бросать обязательно. Нельзя привязываться!

Подвёз её к дому родителей и поцеловал в лоб как покойника. Потом развернул за плечи и подтолкнул в спину :
- Иди!
И так защемило что-то в горле. Еле проглотил комок. Расчувствовался, дурак! Крикнул вслед :
-Я люблю тебя!
И это было, наверно, правдой. Наверно, правдой!