Дачники

В грязном падении человеку остаётся только одно: не оглядываясь, падать. Важно только делать это с интересом и энергично. (Д. Хармс)



- Дуся, ты в этой шляпке такой красивый… как бегемот из Воронежа.
- Там котёночек был, проворковали сто двадцать килограммов Дуси, вздыхая шерстяным пузом.
- Дуся, какие котята, ты забыл, что мы в зоопарке? Посмотри, нас окружают стаи диких обезьян и крокодилов. В местном водоёме полно толстых жаб и головастиков в безобразных купальниках или вовсе без трусов. А Валентин Петрович, наш сосед слева, вообще похож на всех представителей фауны. Пьёт как верблюд, а закусывает - больше, чем весит. Голимый павиан. Хотя, по утверждениям соседки, которая живёт справа и всё про всех знает, - форменный олень.
- Николаша, побойся Бога, ты досье на дачников собираешь? Учти, родная, я не потерплю сексуальной связи с Мюллером.
- Не ссыте, Дуся , в час близости я буду прелестна и нежна, как перья из жопы страуса.
- Я очень рад такой импровизации, но Николаша, ты доцент словесности, что за метаморфозы происходят с тобой в этом убогом месте? 
- Ах, простите меня, мой милый Евдоким, но я не на работе. Находясь в этой райской обители, я отчаянно плюю на хрупкий внутренний мир санитаров психдиспансера и вообще на всё вокруг. Если мне этого не делать, я опять сойду с ума, сказала кандидат филологических наук, прыгая через скакалку из бельевой верёвки.
- А ты, опять будешь выносить за мной горшки и кормить противной кашей, запыхавшись, продолжила Николаша. Остановилась, критически осмотрела Дусю и рассмеялась :
-  Эта бл..ядская, розовая шляпка вам так к лицу, мой бегемотик. Пойдёмте же скорее внутрь этого картонного домика и займёмся развратом. И пусть наш последний заплыв в страну неувядающей похоти закончился поломанной кроватью и моей вывихнутой лодыжкой, но ваши пристрастия к порнографическим изыскам, будоражат мою кровь. Я становлюсь совершенно покорной и отдаюсь во власть вашей неуёмной фантазии.
Отбросив верёвку и виляя роскошной жопкой, она направилась в сторону крыльца. Санитар Дуся, почесал пузо и поддернув штаны, пошёл будоражить кровь кандидату филологических наук.
- Скажи, отчего мы всегда пьём это подкрашенное пойло? Неужели нельзя хотя бы раз купить шампанское, - спросила Николаша, увидев на столе бутылку дешёвого портвейна.
-Ах, дорогая, тебе не понять моей ностальгии по тому, что мне приходилось пить, когда я был стройным и кудрявым, - ответил Дуся, тряхнув животом. И не ты ли твердила мне, что мещанство и слабые потуги на аристократичность делают нас нелепыми? Николаша изобразила руками неприличный жест и сказала : – наливай, так и быть. Но для начала, позволь мне признаться в своих искренних чувствах к тебе. Она достала из тумбочки перевязанный чёрным бантиком розовый член, поцеловала его и открыв форточку выбросила в сад.
- Что это было, спросил Дуся выпучив глаза.
- Пусть погуляет, посмотри какая замечательная погода. Третий сегодня лишний, - сказала Николаша, показав язык.
- Погоди, погоди, а признание?
- Ммм…Знаешь, с некоторых пор, я чувствую себя разноцветной канарейкой, запертой в теле вороны. Моя грустная трель пробивается сквозь черноту грязных перьев и только ты один слышишь эту заунывную песню моего сердца. Я люблю тебя, мой бегемот. И отступив на шаг назад, бывшая пациентка палаты номер семь начала медленно раздеваться, с завыванием исполняя матерные частушки.
Точно зная, что за этим последует, Евдоким умело сорвал пробку железными зубами и расплескал портвейн по чашкам. Николаша засмеялась, отобрала бутылку и весело махая титьками, отпила из горлышка почти половину. Дуся быстро скинул штаны, а доцент упала на кровать, призывно разложив ноги.
Полчаса Николаша пьяно хохотала, шлёпая ладошкой Евдокима по лысой голове. Он рычал, любовно переворачивая миниатюрную фигуру, загибал, разгибал и два раза побывал под лихой наездницей, которая впивалась пальцами в Дусины бёдра и заставляла его кричать «иго-гооо».
****
- Кто это тут ху..ями разбрасывается, прокричал в форточку небритый голос.
- Валентин Петрович, идите в манду со своими неуместными вопросами, - завопила Николаша. Разве не слышите, мы делом заняты?! А вы нас с ритма сбиваете, да наверняка и дрочите под окном! Как не стыдно, а ещё интеллигентный человек! Доцент спрыгнула с пыхтящего паровозом Дуси и выглянула в окно.
- Я не дрочил, - обиделся военный инженер Ивашкин, вытирая руки о штаны, - заберите своё имущество! И он ловко закинул х..й в форточку. Потом развернулся на пятках и следуя указаниям Николаши, чётким строевым шагом направился к жене. Он всегда так ходил, когда был пьян, это избавляло его от падений. Николаша подняла член, подтянула бантик, отвела руку и  присмотревшись сказала :
- На нашего завхоза очень похож. Тоже лысый, довольный и всегда с бантиком. Или на завкафедрой Никанорова? Тот ещё мудила с розовой мордой. За жопу меня хватал на партсобрании. 
- Надо же, - сказал Дуся завязывая кружевной передник и прикрывая шляпой потную лысину, - «убили негра» на самом интересном месте. Заканчивай без меня, счастье моё. Если я сейчас не съем жареных помидоров, я сожру тебя.
- Хочу с луком! А закончим мы в другом месте, есть у меня одна идея, подмигнула левым глазом Николаша.
- На крышу больше категорически не полезу, - сказал Дуся. На моём счету три поломанные лестницы, разбитый парник, ушибы головы и акрофобия. Николаша, с укоризной посмотрела на Евокима, но тот перебил:
- Даже не думай. В душистый стог травы мы не пойдём тоже. Вдруг крестьяне там опять вилы забыли? Моя пятая точка больше не вынесет такого сюрприза.
- Ах, любимый, - сказала Николаша, немного подумав, - очень пошло возвращаться в эти насквозь изведанные дали.
- Кстати, ты не видел мои кирзовые сапоги и балетную пачку, я собираюсь выйти в свет.
- Лучше тельник надень, уже вечер, на крыльце прохладно, - сказал заботливый Евдоким, мешая помидоры с луком. Пышный бант передника не прикрывал и половины волосатой задницы, а розовая шляпка набекрень убивала всю серьёзность фигуры. Дуся залил яйцами кровавое месиво, накрыл крышкой, выключил плиту и принялся ломать хлеб.
Николаша, в пачке и в тельняшке, закинув босые ноги на перила, слушала Вертинского из патефона. Она прикрыла глаза, дирижируя в такт длинной сигаретой, а Евдоким, стоял рядом и скрестив руки на переднике любовался закатом и красотой выбора.
- Давай ужинать, дорогая, блюдо стынет.
- Пока ты жарил меня и еду, сказала Николаша выключая патефон, птичка Феня привезла себе нового ёбаря. Смотри, вон они стоят за веткой акации. Что ни ухажёр, то абсолютно бля..дского вида молодой человек. Дуся повернулся и увидел соседку, птицу Феникс, прозванную так за частые смены кричащих нарядов, за манеру кудахтать и постоянно менять цвет волос.
- Вот откуда она их берёт, работая в книжном магазине, мне совершенно непонятно, бормотала Николаша. Неужели эти странные люди так любят читать Мандельштама и Бродского?
- Пойдём, дорогая, жрать охота, сил нет, - уже из кухни промычал дуся набитым ртом.
- А помнишь, как ты первый раз кормил меня с ложечки? Промакивал мне губы салфеткой, а я описалась от гнева и бессилия, и чуть не откусила твой палец, - сказала Николаша, орудуя вилкой. Я была уверена, что весь мир против меня и все желают мне смерти. Поэтому, необходимость первой кого-нибудь укокошить, привела меня в скорбный дом.
- Я всё помню, радость моя. Это поколение доведёт до психушки ещё не одного преподавателя. Хорошо, что у нас есть дача и мы можем выпускать пар, - сказал Дуся наливая чай.
- Кстати, что касается пара, сегодня у нас этого не случилось.
- В соседскую баню тоже не пойду, - проурчал Евдоким, облизывая сковороду.
- Сама не пойду. Сейчас дождёмся абсолютной ночи и умчимся на водоём, - сказала Николаша.
- Там комары с палец, ты что?
- А блага цивилизации? Я всё продумала. Мы прилетим туда на автомобиле и сразу прыгнем в воду, им не достать нас. Ну же, мой бегемот, соглашайся скорее. Если откажешься, я возьму плакат «Родина мать зовёт» и голой поеду в город Сыктывкар на велосипеде.
- Это три тысячи километров, а тебе послезавтра на работу, ты не успеешь. Уж лучше местный пруд, - обречённо сказал Дуся и пошёл проверять машину.
****
- Как жаль, что зрителей было совсем мало - сказала Николаша, спрыгивая с крыши старенькой Волги.
- Дааа, тельняшка, сапоги и эта юбка из лебединого озера, - редкое явление в наших широтах, - сказал Дуся снимая кружевной передник. Николаша быстро разделась, прыгнула на спину Евдокиму и они поскакали в воду…
- Скоро рассвет, сказал уставший Дуся, - пора домой. Николаша, раскинувшись, лежала на воде. Он бережно взял её на руки, отнёс к машине и положил на заднее сидение. Приехав на дачу, так же аккуратно переложил её на кровать и вышел на крыльцо. Но уже через минуту залез к Николаше под оделяло обиженно бормоча :
- Ты не представляешь, дорогая, какие испытываешь чувства, когда выходишь на улицу с первыми лучами солнца. Природа ещё наполнена тайною ночи, тени деревьев и страха лежат на земле. Роса, как слёзы девственниц блестят на траве маленькими бриллиантами. Птицы, пробуждаясь, издают первые звуки, напоминая нам, что новый день уже начался. Стоишь на крыльце и...поссать нет никакой возможности, потому что эти мерзкие комары облепили весь х.уй…твари.
Дуся ещё поворчал, а Николаше уже снился сон, где она, злобный янычар в синих, атласных шароварах, с длинными усами и с кривой саблей, пляшут гопак с завкафедрой Никаноровым. Светало.