Глава 8. Человек в сером плаще

    "Грядет время перемен. Печально будет стареть, сознавая, что не сделал ничего такого, чтобы грядущие перемены были бы переменами к лучшему."
               
  На шатающемся от ветра, изьеденном временем помосте, с двумя кривыми облезшими столбами, висели двое. Полчища мух облепили их лица и чёрным живым клубом роились вокруг. Потертые грязные веревки до того стянули шеи, что, казалось, вросли в плоть. На худых изуродованных телах с выпирающими ребрами и обугленными ступнями, облепленных трупными пятнами, вырисовывалось неописуемое страдание. Подобная картина, как видно, советовала тем, кто замыслил какое-нибудь преступление не совершать его.
 Местные обходили это место стороной, лишь изредка с негодованием оглядывались, мечтая, чтобы поскорее сняли тела, и с улочек пропала эта ужасающая вонь гниющего мяса. Приезжие иногда останавливались в этом месте и спрашивали у знающих: " за что того? а другого? а тех остальных?" "За убийство"-отвечали иногда местные, " за клевету", "за обман", " за мысли дурные", но , чаще всего, в последнее время звучало слово "ересь".
 Город жил, а эшафот был его частью, обратной стороной монеты, его истинной сущностью. Почти каждую неделю менялись " декорации".
 В зиму, как по часам прибегали, неизвестно откуда, стаи бездомных собак, отощавших от голода, и ждали, пока толпа зрителей разойдется и освободит место у стола. И злились, когда заставали "ужин" холодным.
 
  По мостовой зацокали копыта. Вот из улочки на площадь выехал человек. Вот он остановил кобылу. Взглянул на помост, явно удивленно. Вот подошёл к человеку, явно местному. Спросил.
-За что висят бедняги не знаете?
 Человек был удивлён словом "бедняги", но все же ответил.
-Тут дело такое. Стало быть, тот что...вон там, призывал прекратить отвратный, как он говорил, поход, клевету нес. Ну его тут же схватили, а на следующий день повесили.
-А второй?
-Другой то...-горожанин смерил незнакомца взглядом: " явно приезжий, да и одет как-то странно, тёмный плащ, хотя уже середина весны, сапоги тяжелые, волосы до плеч свисают, а усов нет. И что ему нужно от меня? Выпытывает стоит."- Этот трубадур.
-Неужели!
-Да, и такое бывает. Сложил эти...как их там...ну, человека не того высмеял.
-За дело хоть?
-Правда ваша.
-Так в чем он не прав?
-Правых в наше время нет.
-За песни ведь не вешают?
-За это нет- горожанин утвердительно кивнул головой.-Но просматривается стали к нему и выяснили...
-И что же?
-А то, что он с одной разбойничьей шайкой связан, что в округе орудует...
-Айайай.-резко вставил незнакомец.
-А за это уже и...-рука указала на эшафот.
-Да, за это уже можно. Что ж, благодарствую, а есть ли здесь трактир какой неподалёку?
-А как же! Вон там за улицей и туда...-рука указала влево.
-Благодарю незнакомец неспеша отдалился. Силуэт его серой тенью ещё долго мелькал в улочке. Потом исчез. "Хух,- думал оставшийся на площади гражданин.- откуда такие берутся только?" "Ну и паршивый же городок.-думал незнакомец, подойдя к двери трактира и дернув за ручку."

 Где-то вдалеке кричала кукушка. С ветки на ветку, через зеленую арку, образованную высокими, словно своды замка, кленами, перескочила пышнохвостая белка. Телега поскрипывала. Кони шли неспеша. С дороги старой и заросшей сухой пожелтевшей травой, жужжа и маневрируя взлетел майский жук. Потревоженный непрошенными пришельцами, он повис в воздухе, наблюдая за происходящим, затем, повернувшись спиной, и чуть наклонив вперёд оранжевое брюшко, поплыл по направлению к лесу. Под покрывалом деревьев он чувствовал себя более уверенно и с гордым видом уселся на одну из толстых кленовых веток. Едва различимая в траве, укрылся ковром полевых цветов дорога упиралась в стену леса. Конники, сопровождавшие телегу, остановились. Тот, что был впереди всех слегка привстал в седле, осмотрелся, выискивая альтернативный путь. Перспектива пробираться через лес его явно не радовала. Повертев по сторонам головой, не найдя достойной замены предстоящему маршруту, он махнул рукой, приказывая двигаться дальше. Кони тронулись. Телега поползла. Обоз медленно, но верно забирался в лес.

  Тишина. Стук копыт. Томное поскрипывание телеги. Смех. Тишина. Разговоры конников. Хруст сухих веток. Встревоженный крик птицы. Шепот. Свист. Крики. Обоз переходит в движение. Мирный уголок леса оживает. Стук копыт. Лязг оружия. Свист. Крики. Треск ломающегося колёса. Ржание коней. Лязг оружия. Свист. Крики. Тишина. Стоны. Смех. Тишина. Неизвестные люди подходят к телеге, обыскивают убитых, копаются в вещах. Толпа расходится, появляется человек в сером плаще и тяжёлых сапогах. "Двое сумели ускользнуть!-докладывают ему." "Далеко не уйдут.-заявляет он спокойным тоном." Далёкие крики, лязг оружия. Тишина. Человек в сером обменивается парой слов с группой, после чего поднимается галдеж, восклицания и смех. Толпа расходится по месту боя. Начинается дележ.
  Стая журавлей клином разрезает воздушную гладь. Теплый ветер несет приятный аромат цветущих трав. Человек в сером плаще сидит на сухом стволе поваленного дерева и с улыбкой смотрит в сторону, на далёкие горные цепи, укутанные туманной дымкой.

  Огонь в камине, падая и взмывая ввысь, словно огненный коршун, принимал самые разные очертания, клубился, треском расходясь по пустынным залам. Гобелены и фрески, слегка искрящиеся от света, бросали на стены свои тёмные страшные тени. Тишина давила на сознание. Жуткий ветер завывал снаружи, камень отдавал холодом. Тьма и шерохи, аккомпанируя ветру, творили жуткую мелодию, превращая это место в настоящую цитадель зла. Крысы сновали по бесчисленным коридорам. Где-то сочилась, канала на пол вода: снаружи шёл дождь. Крики летучих мышей носились под сводами.
  Скрип, скрежет стульев, разговоры. О да! Здесь жили люди. Огромный чёрный кот лениво зевнул и принялся дальше вылизывать мохнатые лапки. Он уже перестал реагировать на похождения серых грызунов.
  Несколько стен были испещрены трещинами, покрыты мхом и плесенью. Тянуло отовсюду. Тепло сохранилось лишь в одной комнате, в которой стоял камин. Тяжелые подсвечники, вьющиеся крючковатыми телами, казалось, доставали до небес. На выщербленах и выступах стен жуткими лицами и хищными глазами смотрели во все стороны деревянные фигурки, некоторые из которых были высотой в половину человеческого роста- идолы. Звериные носы, когти и рога, кривые острые зубы вызывали невольно прилегающую по всему телу дрожь. Холодные, лживые, свирепые взоры изучали непрошенных гостей. Дубовый стол, покосившийся и старый, был завален сверкающий белоснежный горой лезвий и такой же по размеру горой тряпья и равных лохмотий. Огромный, прямо таки гигантский сундук составлял компанию изогнутой деревянной вешалке и не менее изогнутой обугленной палка, которой частенько ворошили угли.
  Полуразрушенный замок был обитаем.

-Стало быть так, господин граф,-глухо прострел младший из братьев Путрид-Денс.- вы предлагает нам сумму и сумму немалую, а взамен...
-А взамен вы и ваша честная братия обещание мне устранить шайку Луи Фон-Герарда.
-С применением силы?..-Денс Путрид слегка улыбнулся, его старший брат Бон неприязненно сверлил глазами чужака. Мортус из Браа сидел отвернувшись, угрюмо смотрел в камин. Жан Бойль, тот кто примкнул к банде наемников совсем недавно, и вовсе не слушал. Отстранившись от всех, он продолжал затрачивать клинок.
-Совершенно верно.-подтвердил граф.
-Сколько говорите человек у этого Луи?
-Около двух дюжин, по моим сведениям, возможно поменьше.
-Или побольше.- докончил Денс.-Эх. Обычная разбойничья шайка, каких сейчас развелось...Понимаешь, да?-человек сделал жест рукой. Граф кивнул.-Чем же так помешал этот Луи?
-Это вас не касается.
-А все-таки?..-Денс хищно прищурил глаза.-Я не привык к недомолвкам, а вы ,я думаю, не очень хотите договариваться с Боном...
Граф кинул взгляд в сторону. Бон смотрел крайне недружелюбно.
-Засел этот Луи в Бреннском лесу и грабит обозы.
-Твои?
-И мои тоже.
-Ладно, граф, утомляешь ты сильно. Давай деньги.
-Поменьше язвительных фраз! Не надо забывать, кто я!
На лице Бона появилась злобная ухмылка. Граф этого не заметил.
-Довольно расплывчатых слов. Согласны значит?
 Денс промолчал.
-Что же ты сам этого Луи не поймаешь? Слышал я люди у тебя имеются.
-Это тоже не ваше дело. Скажу лишь, что люди бывают разные, а доверенных у меня на пересчёт и посылать их я не намерен.
-А нас значит не жалко посылать?
-Вас нет.-прямо и вызывающе заявил граф.-Вы на эти деньги и живете, потому как ничего, кроме как рубить не умеете.
- Обижаешь...
Графу показалось, что Денс слегка стукнул Бона ногой. Бог, намереваясь встать, переменил решение, взгляд его при этом сделался ещё более озлобленным.
-Правда работе как надо. По цене, так сказать, на совесть.
-Все, хватит, граф. Прошу-деньги на стол. И, умоляю, перестаньте смущать нас своим присутствием.
-Оскорбить хочешь?
-Как я могу! Просто этот замок слишком сер и неприятен, для таких важных людей, как вы...
-Чёрт с вами! Согласны?
-Деньги, граф. Деньги вперёд.
Граф встал. Об стол брякнулся приличных размеров кожаный мешочек. С треском раскрылся. Звон разлетевшихся монет и драгоценных камней пронёсся по пустому замку. На стенах заплясали разноцветные огоньки. Денс алчно улыбнулся. Только теперь граф заметил отсутствие у разбойника правого уха. Бон стрельнул глазами, а Мортус и Жан повернулись. Монеты заискрили по шершавой поверхности стола, скатываясь на пол и звучное вибрируя.
-Чтобы все сделали как надо! Как в прошлый раз.
-Ступай уже, граф.-прозвучал голос Мортуса сиплый и глухой.
-В последний раз, по моим сведениям, Луи видели в городке Мирт, где он посещал один из трактиров. Было это с пол дюжины дней назад. Сейчас он с отрядом должен быть где-то в тамошних окрестностях. Понятно вам!?
-Да понятно-понятно. Не впервой.
 Граф бесцеремонно взял со стола бутыль вина, так и не открытую во время беседы, и вышел из залы, провожаемый зверскими взглядами деревянных идолов. Денс с трудом удержал рванувшегося было следом Бона.
-Пусть берет! За эти деньги мы сотни таких купим, и мельницу впридачу.
 Камин трещал. Шорохи крыс приглушал ветер.