Ни там ни тут

В субботу я люблю поспать подольше. Но сегодня будильник будит меня в половину шестого.

- Леш, ну куда так рано, - в полусне спрашивает меня Настя.

- Дорога-то неблизкая. Спи.

Я иду на кухню, ставлю чайник. Насыпаю две ложки кофе из банки и три сахара. Люблю крепкий сладкий кофе.

Вытягиваю из мятой пачки "Бонда" последнюю сигарету. По дороге нужно взять пару пачек, думаю про себя.

Из спальни выходит сонная Настя, запахнув халат. Делает себе чай и садится напротив меня. Она всегда провожает меня в дорогу.
 
- Леш, не забудь порошка и мыла купить, и шампуня этого. Ну я тебе в списке все написала.

Список Настя дала мне еще с вечера. Всегда удивляюсь ей - в нашем райцентре есть свои хозяйственные магазины. Но жена привыкла, что ее отец всегда привозил из города полные  сумки. Вот и меня приучает.

Я допиваю кофе, забегаю в туалет и выхожу во двор заводить машину. На той половине дома, где живут тесть с тещей, окна еще не горят. Спят наверное.
Прогреваю двигатель. Настя обнимает и целует меня. Удивительно, она всякий раз не хочет отпускать меня в город. Обвивает руками, заглядывает в глаза. Как в последний раз, мелькает мысль.

Настя открывает ворота, и я выезжаю на улицу. Соседи еще спят. "Семерка" жалобно стонет. По нашим сельским дорогам можно ехать только на первой, да и то с внимательностью сапера.

Через полчаса я выбираюсь на трассу. По ней плетутся большегрузы, проносятся легковушки. Дорога уносит меня от дома, Насти, теплой постели. Поначалу мне немного грустно, но через час становится веселее. Я даже на мгновение чувствую себя свободным. А что - молодой мужчина, в сентябре 32 исполнилось всего. Едет в город за приключениями. За рулем. Конечно, у меня не "крузак", как мечтал в молодые годы. "Семерка", да и то тестева. Но все равно настроение приподнятое.

Через час останавливаюсь у заправки. Беру в киоске пару пачек "Золотой Явы". Моего любимого "Бонда" у них нет. Иду отлить в дощатый сортир. Открываю скрипучую дверь. Ну и вонь. Блевать тянет. Пристраиваюсь за сортиром, справляю малую нужду и снова за руль. До города еще киломеров сто шестьдесят.

С сигаретой в зубах дорога кажется веселее. Пищит мобильник:

- Леш, ну ты едешь уже? Не забудь в кондитерскую за тортом заехать.

Это моя бывшая, Наташа. Сегодня у нашей Ксюхи день рождения. Десять лет девке, большая совсем.

- Да все путем будет, - отвечаю ей.

***

С Наташкой мы познакомились, когда нам было по семнадцать лет. Я тогда приехал из Славгорода учиться в строительный техникум, а Наташа поступила на первый курс меда. У нее в семье все были врачи. И мать, и отец. И был еще дед, семейная легенда, какое-то светило медицины.

У меня до Наташки не было никого, если не считать маминой подруги тети Любы. Эта энергичная тетка с крашенными хной волосами затащила меня в койку, когда мне было пятнадцать. Я был ей благодарен.

Встречались мы у меня в общаге, если удавалось спровадить куда-нибудь соседа Толяна. Но чаще бывали у Наташи дома, тем более что ее предки поздно возвращались с работы.

Наташа потчевала меня вареным кофе и папиными дорогими папиросами. Мы частенько лежали на диване в обнимку и смотрели какие-нибудь старые комедии.

После уютного Настиного дома мне не хотелось возвращаться в холодную общагу и смотреть на рожу Толика. Поэтому я старался задерживаться у нее подольше. Иногда удавалось попасть на семейный ужин. Наташина мать подавала суп в красивой супнице. В горшочках дымилось жаркое. После ужина мы с Наташиным отцом пили кофе, и он угощал меня своими папиросами, которые я таскал у него в тихушку.

Я всей душой привязался к этому дому. Не знаю, любил ли я Наташу, но мне было очень хорошо в ее просторной уютной квартире. Это был настоящий Дом. И мне очень нравилась ее семья.

Когда Наташе исполнилось восемнадцать, я сделал ей предложение. Ее родители были рады - ведь я был вполне приличным мальчиком. Пусть и из бедной семьи, зато рукастый.

Свадьбу устроили в дорогом кафе. Оплачивали все тесть с тещей, мои предки смогли дать всего двадцать тысяч. Было много родни с Наташиной стороны. Все красиво одетые, успешные, удачливые. Я чувствовал, что моим старикам было неуютно среди них. Отец, одетый в старенький костюм, то и дело бегал курить. Мама в своем наглаженном парадном платье сидела, как будто кол проглотила. Вечером они уехали домой в Славгород, сославшись на домашние дела. Прощаясь, мать всплакнула, а отец пожал мне руку.

***

В свадебное путешествие Наташины родители отправили нас в Чемал. Мы поселились в отдельно стоящем деревянном домике. Спали до обеда. Гуляли по окрестностям. Ужинали в кафе. Занимались любовью. Потом Наташа быстро засыпала, а я подолгу сидел на крыльце, курил и слушал стрекот кузнечиков.
 
Две недели медового месяца пролетели как один день. Мы вернулись в дом Наташиных родителей, где нам выделили отдельную комнату. И началась семейная жизнь.
Я вставал в шесть утра, жарил себе яичницу и бежал на учебу. Настя вставала позже.

Мой бывший сосед по комнате Толян завидовал мне.

- Повезло тебе. Бабу отхватил с квартирой, - говорил он, когда мы курили за техникумом.

- Да ладно, уймись, - отвечал я.

После учебы я бежал в магазин, где подрабатывал грузчиком.

- Кофейку выпей, милок, - говорила мне добрая кладовщица баба Нюра.

До вечера я таскал туда-сюда ящики со сгущенкой, тушенкой и овощами. Усталый и измотанный возвращался домой. Все семья была уже в сборе. Мы ужинали, играли в шахматы с тестем и шли спать. Завалившись на постель, я сразу начинал дремать. Но Наташа своими бесстыжими губами будила меня, и сон как рукой снимало. Накувыркавшись, мы засыпали в обнимку.

***

Секс в презервативе - это как нюхать цветы в противогазе. Гормональные пить Наташа не хотела, поэтому я уговорил ее поставить спираль. Ну а что такое ставить спираль на нерожавшую матку - это вы сами знаете. В итоге в скором времени Наташа забеременела.

Родители восприняли это известие с радостью. Отец, конечно, поворчал, что придется брать академ. А мать была в приподнятом настроении - она давно мечтала о внуках.

Ксюша родилась 16 мая. Взяв в руки этот пищащий сверток, я поначалу и не понял, что это моя дочь. Она была мало похожа на человеческое существо. Лобик сморщенный, волосенки редкие, глазки опухшие.

***

С рождением дочери все в доме изменилось. Наташа с головой ушла в материнство. Тесть и теща прыгали над внучкой со своими бесконечными агуканьями.

К тому времени я закончил учиться и устроился работать в строительную фирму. Мы строили коттеджи для разных богатеев. На работе с ребятами из бригады я стал потихонечку выпивать. И втянулся.

Я все реже приходил домой трезвым. Тихонько проскальзывал в ванную, принимал душ и заваливался спать. Наташа с Ксеней спали в другой комнате.

Через три месяца за пьянку меня выгнали из бригады. Я стал безработным. Спал до обеда, клянчил у Наташи денег на водку, и заливал шары. С тестем и тещей я старался пересекаться как можно реже.

Наташа была человек ангельского терпения, но через полгода она не выдержала.

- Вон отсюда, алкаш ****ый.

Она скидала все мои вещи в спортивную сумку и выставила за дверь. Следом отправился и я. Присел на скамеечку возле дома. Закурил. И стал думать, куда идти.

На пару дней меня приютил верный Толяныч, который к тому времени уже снимал квартиру со своей очередной пассией. Потом я уехал к родителям в Славгород. Через месяц мы с Наташей оформили развод.

***

У родителей я выдержал всего полгода. Отец изводил меня упреками, мать допекала своей жалостью. В итоге я собрал сумку, сел на автобус и вернулся в город.
Толяныч помог мне найти работу - разнорабочим в бригаде. Я снял комнату на окраине города у добродушной бабы Сани. С выпивкой я почти завязал. Жизнь налаживалась.

Раз в неделю я ходил к дочери. Ксеня росла не по дням, а по часам. Мы много разговаривали, и я все больше привязывался к этому маленькому человечку. А когда дочь меня обнимала, сердце мое таяло.

Так я прожил года три. Потом бригада распалась, и я опять оказался в поиске работы. Добрая баба Саня не гнала меня с квартиры, но я чувствовал свою вину перед ней.

На последние деньги я снова стал выпивать. Подолгу просиживал в привокзальном буфете, среди цыганок и бомжей. Там меня, заросшего и похудевшего, и встретила Настя.

Помню, как она кормила меня пирожками и поила горячим кофе. Мы долго разговаривали обо всем. Потом пошли в гостиницу, Настя заплатила, и нам дали номер на ночь. Все случилось быстро. Видимо, сказывалось то, что у меня давно не было женщины.

Проснувшись утром и позевывая, Настя сказала:

- А поехали со мной?

Я согласился. Мы забрали от бабы Сани сумку с моими вещами, Настя отдала ей мой долг за квартиру, и мы сели на автобус. Через пять часов мы уже были у Насти.

- Мама, папа, это Алексей, мой жених, - представила она меня родителям.
Вот те на, ни фига себе поворот, - подумал я. Но ночевать мне было все равно негде, поэтому я жевал пельмени, пил с Настиным отцом самогон и вел себя прилично.

Уставшего и разомлевшего, Настя отвела меня на свою половину дома и уложила спать. Простыни были чистые, одеяло теплое, рядом лежала голенькая Настя, и на душе моей стало легко и хорошо, как в детстве. Я обнял Настю, и мы заснули.

***

Все сложилось как-то само собой. Я помогал Настиному отцу, фермеру, по хозяйству. Руки у меня росли не из жопы, и дело спорилось. А когда я построил теплый сарай, старик меня совсем зауважал.

- Молодец, сынок, - часто говаривал он, когда мы после баньки раздавливали бутылочку-другую.

Осенью мы с Настей расписались. Особых празднеств не было. Посидели маленько с ее родней. Мои родители на свадьбу не приехали. Отец болел, мама за ним ухаживала.
Такой вот и была моя новая жизнь.

***

В город я теперь выбирался нечасто. Четыре часа на машине - это вам не шутки. Но с Ксеней мы созванивались каждый день. Она рассказывала мне про успехи в школе, про ненавистную музыкалку, про противного мальчика Диму, который ее достает.
Каждая встреча с дочерью была для меня праздником. Мы болтали и не могли наговориться. Прерывались только для того, чтобы съесть кусок пиццы или гамбургер с колой.

Наташа работала врачом-косметологом в частной клинике, неплохо зарабатывала. Родители купили им с Ксеней отдельную двухкомнатную квартиру, и теперь у дочери была своя комната.

***

Однажды утром мне позвонила Наташа.

- Леш, Ксюха сильно заболела. Отравилась чем-то. Приезжай.

Я вскочил с кровати, успокоил проснувшуся Настю, прыгнул в машину и погнал под сто двадцать. Больше видавшая виды "семерка" не выдерживала.

Наташа вызвала дочери "скорую", но врачи сказали, что все в порядке. Сделали укол, напичкали таблетками, и девочка заснула. Проблевавшись перед этим раз десять.

Был уже вечер. Мы с Наташей сидели на кухне. В чашках стыл кофе.

- Наташ, я поеду уже. Настя дома ждет.

- Леш, останься сегодня пожалуйста, - сказала Наташа и неожиданно села ко мне на колени. - Соскучилась по тебе очень.
 
Я поцеловал ее теплые родные губы и понял, что тоже очень соскучился. Из кухни мы перешли в спальню. Двигаясь в Наташе, я чувствовал, как будто возвращаюсь домой. Будто и не было Насти и ее деревни, не было нашего развода, не было всех этих мытарств.

Утром выздоровевшая дочь застала нас спящими в обнимку.
 
- Вы даете, - сказала развитая не по годам Ксения.
 
Мы вместе позавтракали и пошли гулять. Ходили в кино, сидели в кафе.

А вечером я уехал домой к Насте.

***

С тех пор началась моя двойная жизнь. В будние дни я жил с Настей и думал, что люблю ее. В выходные был с Наташей и Ксюшей и понимал, что не могу без них. Настя чувствовала, что что-то неладно, но я успокаивал ее подозрения и говорил, что хочу больше времени проводить с дочерью. А Наташе врал, что не сплю с Настей и что живу с ней только по привычке.

- Ну ты запутался, братан, - говорил мне друг Толяныч.

Сам он два года назад женился, и теперь растил сына. Годовалый Ленька своей толстомордостью и непокорным чубом был похож на отца. Жена у Толяна была тихая и улыбчивая.

- Да, Толясик, запутался я в своих бабах. Запутался.

***

Я остановился в знакомом придорожном кафе. Съел две порции мантов, выпил кофе из кофе-машины. Вышел на воздух, затянулся "явой". Настроение было приподнятое.
Позвонила Наташа, я сказал, что часа через два буду.

Я сел в машину и поехал дальше. Через полчаса я услышал, как в двигателе стало что-то подстукивать. А еще через десять минут я заглох. Тщетно я пытался оживить свое авто - "семерка" гикнулась окончательно. Я оттолкал ее на обочину.

Я стоял на трассе и голосовал. Может, кто дотащит до города. Однако ни одна зараза не остановилась. Устав стоять, я сел в машину. Курил и думал. Вот все едут. Кто в город. Кто в деревню. А я застрял здесь. Посредине.

Так и жизнь моя - ни здесь, ни там. Мотаюсь как говно в проруби и не могу определиться. Вроде хочу быть с Наташей и Ксеней. А вроде и к Насте привык. Что делать - не знаю.

Я закурил еще одну и вспомнил слова отца. "Жизнь, сынок - это тебе не в тапки ссать".

Как ты был прав, батя.