Обет о брани и смиренности

                Человек прозвал обетованием своё служение
                победителю в сражении духа с телом,
                а те двое всего лишь бьются за зрелость               
                своей самости, непрестанно заботясь о том.

Прослышав трижды от других, что есть за синими горами некий муж, властью
одного слова рвущий в клочки любого зверя или птицу, и даже безвинных рыб в
пучинах пронзавший тем, я возжелал узнать про то слово, чтобы гордо носить
его везде, как острый меч.
Ещё говорили про того властелина слов, будто сила его ужасной речи была
преогромна до такого, что не было от неё спасения никакому человеку, и даже
родственники того несчастного, прошлые или будущие, не могли избежать
глубоких ран от её железных когтей.

И вот, добравшись, у подножия тех гор я наполнялся дивными рассказами, что
нет больше такого злого человека в этих краях, а есть в них святой мудрец,
слова которого исцеляют тело и ум любого, ставшего на пути тех слов, но
говорит тот отшельник очень редко, и не по просьбе или молению, а лишь когда
сам того пожелает.
И я решился подняться в те горы, и дойти, и дождаться того славного
праведностью мужа, и непременно вопросить его о прошлом доме ужасного в
своём могуществе воителя, одним словом давившем в прах как червяков в земле,
так и любого из неблизких людей, которых не видел, но гневался на имена тех,
ведь все бесы дружны с ангелами в поединках своих, и нет никого среди них без пары.

И вот, мудрец, услыхав про то от меня, молчал год, и заговорил, и ответил так:
 - О, незнакомец, жаждущий вражды!
Ты искал меня, вчерашнего и мёртвого, и тот жестокий человек ушёл куда-то, и
имя его забыто этими горами, и сейчас я пред тобой, сегодняшний и живой.

Ты ищешь совершенства в брани, но я говорю тебе, что та есть презренное
искусство дерзко бесчестить безупречность всех плодов трудолюбия бога, и
порицать то, и бесславно не дрожать пред его ликом, и бесплодно спорить с ним,
и многословить о том, и постыдно срамить его любовь попранием святых
начал в самом себе.

Я дал обет молчать от брани и себя, и говорить лишь от вседержащего, и не
спорить с богом ни о чём, и заключить с ним мир, и соблюдать его во всём,
ведь краски не вздорят с художником, и перо несёт послушание искусной руке
поэта, и даже кнут погонщика скота не прекословит тому в умении побивать
ослов.
И сей обет кротостью своей изгнал те прошлые кривые слова из дома моего ума,
и невинная память затворила за ними двери, и речь моя чиста, и слова просты.
Я не опускаю свой язык в нечистоту, и не питаю тем незваный гнев, и тот ушёл
вслед за ненавистью и злобой.
Поименованные те кормятся грязью ума, и не найдя в том пищи, рассыпаются в
прах.
У меня нет того, что ты ищешь, а то, что есть, не передаётся, как не
передаётся страсть поэта к сложению слов, ведь птицы просто летают, и
деревья просто растут, и я просто живу, и никто из нас пред властелином
жизни не спорит о том.
Если ты человек, то говорить от бога ты будешь своей жизнью, а если захочешь
добавить и от себя, берегись брани, чтобы не печалить звёздноокую любовь
его, обнимающую твои плечи с  той забытой поры, когда человеческие мечты
были безымянными, а сердце - одно на всех.
И всё.

25.04.2015г.