Острожок. Из цикла Две сестры. Татьяна Шумилина

Острожок.
Рассказ-быль из цила "Две сестры».

Бабушка девочек – мамина мама жила с ними в самые трудные годы – в войну, была  вместе с двумя дочерьми и четырьмя внуками в эвакуации в Сибири, а потом, когда зять забрал семью в Полтаву, уехала с ними, хотя дом, в котором они жили в Калуге,  еще до революции был выбран  ею для  семьи, в которой были она (мама) вмете с мужеи, трое сыновей и две дочери. Бабушка вырастила пятерых детей, лишилась арестованного мужа, сосланного в Сибирь за дворянское происхождение , проводила в армию двух сыновей, не вернувшихся с войны. С отъездом в Полтаву она осталась без своего угла и оставила внуков от двух других детей, навсегда связав себя с семьей младшей дочери. Девочки платили ей крепкой любовью, до самой ее смерти называли «наша бабушка», в отличие от другой бабушки, которая именовалась «папина мама». Любили за твердый характер, ласковую заботу о детях и озорную шутливость,как бы равнявшую их.  Она  родилась и почти всю свою жизнь прожила в Калуге в местности, называемой Острожок, в многодетной семье калужского мастерового человека. Отец ее (девочкам он приходился прадедом) летом собирал артель, чтобы   класть печи в Калуге и окрестностях. Зимой, когда на печи спроса не было, он со своей артелью делал свечи и продавал их в лавочке на калужском торгу. Там его знали и уважали. Когда бабушкин старший сын Всеволод стал ходить через торг в гимназию, мальчишки с базара нападали на чужака с вопросом: ты чей? Он отвечал нечто невразумительное, спасаясь бегством от  ребят, которым очень хотелось поколотить гимназистика в длинной форменной шинели и фуражке с гербом .В их глазах он был барчуком, белоручкой из враждебного мира.  Однажды Сева сказал матери, что через рынок больше ходить не будет. Бабушка, узнав, в чем дело, научила: «Ты им отвечай, когда спросят, чей ты: Семена-свечника внук». Магическая фраза подействовала. Драчливые мальчишки признали гимназиста за своего  и больше не затевали классовых битв и даже защищали его перед чужими. Прадеда звали Семен Семенович Яковлев. Он был известным в Калуге кулачным бойцом, очень сильным и смелым. По рассказам бабушки, он вступал в бой, когда противники начинали теснить «наших» и часто обеспечивал успех в битве.  Был он, как все коренные калужане, ростом невелик, но крепок, и кулак имел железный. Любили Семена Семеновича Яковлева  в Острожке – калужском уголке на берегу Яченки, где он жил со своим многочисленным семейством. Любили за то, что был он сильным и при этом добрым и справедливым. Когда в субботу, закончив работу и немного выпив,  шел домой по своей широкой, заросшей травой улице Острожка, всегда  нес на руке несколько связок баранок, чтобы хватило и своим, и всем встречным ребятам. Детей у него было десятеро. Еще двоих взял чужих: племянника, который рано остался без отца, и сына погибшего друга.
Про друга - особая история, ее знали все и долго помнили в Острожке. Не только в Острожке, который стоял на берегу Яченки и был как бы отдельным поселением, но и во всей печно- деревянной Калуге. Девочкам приходилось встречаться со следами памяти о прадеде уже в их взрослые годы. Выражение «яковлевская порода» долго употреблялось в Калуге по отношению к людям, отличавшимся смелостью и неуступчивостью.   Что касается истории о гибели прадедова друга, то ее тоже долго помнили в Калуге. Острожок располагался на берегу речки Яченки. Как раз напротив калужского бора. Жители Острожка привыкли смотреть на многовековой калужский бор как на дар божий и, не стесняясь никакими постановлениями власти, брали от него все, что было нужно: грибы, ягоды, хворост и деревья для постройки и ремонта изб. А между тем власть усиливала контроль, и в бор были назначены объездчики, которые должны были следить за тем, чтобы в бору не было незаконных порубок. Жители Острожка, привыкшие к тому, что бор дан им Богом, никаких правил не соблюдали. Они были так уверены в своей правоте, что даже особенно не скрывались, когда нужно было вырубить дерево для починки избы или чего-то подобного. Так и товарищ прадеда однажды отправился в бор, чтобы вырубить дерево для починки дома.Там он и нарвался на конного объездчика, который, увидев нарушителя, выстрелил в него из казенного ружья и убил. Весь Острожок содрогнулся от такой жестокости. Прадед Семен собрал ватагу друзей , и однажды рано утром они отправились безоружные в бор, чтобы потолковать с убийцей-объездчиком. Он выехал к ним, нисколько не раскаиваясь, стал кричать и командовать. Прадед подошел к нему и ударил своим каленым каулаком коня промеж глаз. Конь упал и умер. Мужики схватили объездчика и отвалтузили от души со всей классовой ненавистью. Объездчик, отлежавшись, подал в суд. Семена Яковлева судили. На суд пришел весь Острожок. Когда прокурор зачитал обвинение, вперед выступила жительница Острожка, известная своим легким поведением. «Это неправда, - заявила она, - в ту ночь Семен был у меня». Все знали, включая прабабушку, что Семен Семенович отличался исключительной верностью жене и семье, но  се с радостью поддержали эту версию. Прадед бы освобожден из зала суда и с триумфом препровожден друзьями и соседями в Острожок. И долго в  этой местности жила память о торжестве справедливости.
   Что же касается сирот, то бабушка рассказывала, что они,  дети Семена Семеновича, часто пользовались добрым отношением к ним отца, чтобы прикрывать свои шалости. Так,  им строго-настрого было запрещено мыть кота. Дело в том, что в семье было одно корыто, в котором мылись все члены этой немаленькой семьи. Кто из детей придумал, неизвестно, но с некоторых пор мыть кота в этом корыте стало любимым развлечением многочисленного потомства Семена Семеновича. Как только родители уходили со двора, наказывая детям ни в коем случае не трогать кота (кот считался животным нечистым, и после его купанья нужно было особенно тщательно очищать корыто), дети ловили несчастное животное, опускали его в корыто с водой и мыли, умирая от смеха. Когда родители возвращались, скрыть следы этой процедуры было невозможно. Кот сидел мокрый и испуганный. « Кота мыли? – спрашивал разгневанный отец. – Кто зачинщик?» . «Алешка!» – дружно восклицал сплотившийся коллектив. «Алешка? Ну, Алешку трогать нельзя, - сразу остывал отец. -  Он сирота. Сироту обижать грех». На этом суд и следствие заканчивались до следующего раза. Добрый и смелый был человек Семен Семенович Яковлев, любил детей, в том числе и дочек, которые все были красавицы. Одного не понимал: зачем девчонкам учиться? Любовные записки писать? И старшую свою дочь Анюту, бабушку девочек, взял из третьего класса городского училища: дети рождались в семье каждый год, их нужно было нянчить. Не посмотрел и на мольбы учительницы, которая просила оставить Аню в школе: очень способная  девочка. Аня затаила обиду на отца на всю жизнь, и как только подросла, ушла из дома. Ушла ученицей к генеральше Поповой, которая держала в Калуге высококлассную швейную мастерскую и брала учениц. Спустя полгода отец решил навестить свою непослушную дочь, посмотреть, как она живет. Пришел.  Аня  как раз мыла пол в мастерской. «Почему это ты пол моешь?» - возмутился отец.- «Ты что здесь в прислугах?». «Даром учить никто не будет, - пояснила дочь. – А у меня денег нет, вот я и нанялась убирать мастерскую за ученье». Отец все понял. «Хорошо, - сказал он. – буду за тебя платить, но чтобы ты, моя дочь, больше пол здесь не мыла». Повернулся и ушел.
Из бабушки вышла замечательная мастерица, как тогда говорили. Старательная, с большим вкусом, пониманием и любовью к своему делу. Хозяйка стала готовить из нее закройщицу – главную фигуру в портновском деле. Как лучшую свою мастерицу она порекомендовала ее на лето своим знакомым- графам Бенкендорфам (дальним родственникам известного в пушкинские времена начальника Ш-го отделения). Бабушка была сверстницей одной из девиц Бенкендорф Екатерины и очень с ней подружилась. Дворянская молодежь тех лет была демократична и часто революционно настроена. В имении было много молодежи, главным образом студентов и молодых офицеров. Красавица  Аня была принята ими как равная, за ней ухаживали, ею увлекались. Она, однако, смотрела на вещи трезво. И когда один из гостей студент Анатолий Тромбимберг сделал ей предложение, отказала ему, сказав мягко, но непреклонно: «Спасибо, но стать Вашей женой я не могу. Рубите дерево по себе. Вы студент, человек образованный, а я и трех классов  не окончила. Когда-нибудь это станет заметно, может быть, я сделаю какую-нибудь ошибку, и вам станет стыдно за меня. Я этого не перенесу». По-видимому, крепко любила она этого благородного юношу, а уж помнила всю жизнь. Уже открыв свое собственное дело и неплохо зарабатывая, долго не выходила замуж, пока решилась вознаградить настойчивость молодого человека из небогатой интеллигентной семьи. Он был много моложе и с гимназических лет ходил у нее под окнами, дежурил часами , чтобы увидеть и поклониться. Он был сыном директора гимназии  Бурмистрова, выходца из разночинцев,  получившего личное дворянство. В 1917 году в калужской церкви Жен-мироносец сделана запись о рождении и крещении Галины,  обер-офицерской дочери. Это была мама девочек, пятый ребенок в семье Николая Алексеевича Бурмистрова и  Анны Семеновны, урожденной Яковлевой.