О деревне и лесе

                За пределами "Таинственного леса" - "The Village"   

      Как был похоронен Ной Перси? Нетрудно сказать.

      Вернувшись в деревню, слепая Айви принесла снадобья для Люция Ханта и рассказала о том, что приключилось с нею по дороге в Города; рассказала и о том, что в пути напал на нее Алый Зверь, но избежала она смерти, а зверь, бездыханный, лежит в глубокой яме, что недалеко от ручья.
    
     Услыхав об этом, затосковала мать Ноя Перси, ибо знала она, что не зверь напал на Айви и погиб, а ее сын, лишенный разума.

     И вот, старейшины, оставшись одни, посовещались и решили найти тело Ноя Перси и предать его земле, как то они делали обычно.

      И вот, когда все в деревне были заняты своими делами, и никто не смотрел в их сторону, трое старейшин – Уокер, и Уэст и Талбот – тайно направились в Кэвингтонские леса. И вот, шли они по лесу среди голых деревьев, и сухие ветви трещали под их ногами, и шуршала опавшая листва, но зверь не пересекал их путь, и птицы не шумели над их головами, и ничего не страшились старейшины, ибо знали, что одни они в лесах, и ни один человек не осмелится войти в пределы леса, и не думали они о тех, кому нет дела до границ и установлений человеческих.

     Вскоре пришли старейшины к тому месту, которое указала им слепая Айви и подошли к глубокой яме. Однако, взглянув вниз, не увидели они ни тела, ни одежды, ни единого следа. И вот, стояли они в изумлении и смотрели то в яму, то друг на друга.

     Уэст сказал:
     – Возможно ли было нам ошибиться и выйти не там, где сказала нам Айви?

     Уокер сказал:
     – Но боле нет ямы в лесу Кэвингтонском, что рядом с ручьем и поваленным древом!

     Талбот сказал:
     – Нет, мы не ошиблись! Обрывок одежды нашел на ветвях я. То плащ ярко-алый, что мы   надеваем, храня наши домы.

     Посовещавшись, старейшины решили, что Ной, должно быть, был ранен и сумел выбраться из ямы, и лежит сейчас недалеко, страдая от боли и одиночества. Были старейшины в смятении, ибо проник в их тайну слабый разумом, и не знали они, промолчит ли он о том или будет болтать. Тогда решили они разойтись в разные стороны и поискать Ноя Перси и встретиться возле ямы в условленное время.

     И вот, Уэст пошел на запад, Талбот на восток, а Уокер на север. Некоторое время Уокер шел вперед, выкликая имя Ноя Перси и осматривая кусты и деревья, что росли на его пути, но никого не нашел. Когда же пришел срок возвращаться назад, Уокер увидел, что заблудился, не знал он, где находится и куда ему идти. Тогда, глядя на деревья и небо, он направился назад, но ямы не нашел, а вышел к круглой поляне, окруженной неведомыми ему деревьями с ярко-желтой и алой листвой, как плащи лесных чудищ и плащи тех, кто от них оборонялся. Остановился Уокер в удивлении, ибо до сих пор не встречал в лесу деревьев, что не скинули листву на зиму.

    Но лишь только ступил он на поляну, как объял его неодолимый сон, и Уокер, завернувшись в плащ, улегся на траву и тотчас заснул, хоть и не привык спать на земле без палатки и одеял. То же случилось и с иными, пришедшими с ним в лес, и в назначенный час никто не явился к яме.

    И вот, во сне явились к нему мужчина и женщина, но мужчина был в облике Волка, а женщина в облике Совы. И преисполнился Уокер ужаса, ибо думал, что звери нападут на него, но они, приблизившись, встали рядом и обратились к нему с речью.

     Волк сказал:
     – Вот тот, кто пришел сюда из деревни, кто в смятеньи бежал из железной пустыни.

     Сова сказала:
     – Он тот, кто, прикрывшись чужою личиной, ужас вселял в открытые души, кто родичей ложью хранил от напасти! Не знал он, что страх не спасет от злодейства, от тьмы, что гнездится в любом человеке.

     Волк сказал:
     – Где же забыл он свой плащ ярко-алый, и маску и когти, и хвост свой змеиный?

     Сова сказала:
     – В леса он пришел не пугать своим видом. Он родича ищет, что сгинул средь чащи, задумав убийство девы отважной.

     Волк сказал:
     – Не его ли из ямы мы темной достали, чтоб он не достался муравьям и воронам?

     Сова сказала:
     – Да, это так. Коль хочет пришелец тело забрать, пусть помощи ищет народа лесного!

     И вот, Волк и Сова удалились, а Уокер, очнувшись ото сна, увидел, что настало утро и солнце уже поднялось в небо. Тогда он встал и поспешил прочь от поляны и без труда дошел до того места, где условился встретиться с остальными. С другими же приключилось то же, что и с ним, и каждому из старейшин явились во сне Волк и Сова, но все они сочли это пустой грезой, и промолчали о том.

     Уокер сказал:
     – Будем ли мы искать Ноя дальше, или вернемся сейчас же в деревню, пока еще можно избегнуть вопросов?

     Талбот сказал:
     – Поищем еще хоть малое время: для матери Ноя в том утешенье.
   
     И вот, снова разошлись они в разные стороны и продолжили поиски. Но лишь только потеряли они друг друга из виду, как пришел к ним необоримый сон, и каждый из старейшин лег на землю и уснул. И вот, во сне явились к ним мужчина и женщина в облике Волка и Совы.

     Волк сказал:
     – Наши слова – что туман на рассвете для тех, кто явился в наши чащобы! Уйдя от напасти и смерти внезапной в густые леса, к реке звонкогласной, люди в селе и думать забыли о том, что живут здесь иные созданья! Гибель же Ноя на духов возложат, чтоб люди в селеньи больше боялись сени лесов под луной и под солнцем, забыв о беде, что грозит им на деле!

     Сова сказала:
     – Не суди слишком строго людей из пустыни. Умысла нет в их речах и поступках. Есть лишь незнанье – то беда, не злодейство. Коль нужен им Перси, пусть спросят у духов!

     Сказав эти слова, Сова и Волк удалились. Старейшины же, очнувшись ото сна, ничего не сказали друг другу, ибо думали, что разум их помутился, коли видят они такие сны. И вот, еще один день провели они в поисках Ноя Перси, но ничего не нашли – ни тела, ни одежды, ни малейшего следа. Когда же настало им время возвращаться в деревню, подул вдруг сильный ветер, и небо заволокли темные тучи и зашумели сухие листья под их ногами, и лес наполнился шумом и стонами.

     Талбот сказал:
     – Поспешим же скорее в нашу деревню, к теплу и уюту! Дождь скоро начнется, холодный и сильный!

     Уэст сказал:
     – После дождя вернемся ли снова, чтоб тело искать несчастного Ноя? Без погребенья его не оставим!

     Уокер сказал:
     – Лишь буря утихнет, в леса мы вернемся и будем с упорством искать Ноя Перси. Не может быть так, чтоб тело его бесследно исчезло средь нашего леса.

     И в тот же миг, когда грянул гром и обрушился на лес ливень, предстали перед ними мужчина и женщина в облике волка и совы. Каждый же из старейшин, увидав это, подумал, что это морок, видный лишь ему одному.

     Волк сказал:
     – Втуне пропало наше участье в деяньях людей, что пришли из деревни! Для них мы – лишь морок и виденье дурное!

     Сова сказала:
     – Если б и вправду гости желали тело забрать и навек успокоить дух Ноя Перси, они б и к видению оборотились, прося за несчастного, что сгинул в чащобе!

     Волк сказал:
     – Время прошло, и в лесу зародился страх настоящий, людям смертельный. Будет чего им бояться в лесу средь могучих деревьев. Не ступит никто за пределы ограды – наглая смерть будет ждать там любого!

     Сова сказала:
     – Отныне Ной Перси покоя не сыщет! Стражем опасным станет Ной Перси, будет бродить по лесам привиденьем, призраком темным, в облике страшном. Вырастут когти у Ноя на пальцах, зубы в клыки превратятся большие!

     Волк сказал:
     – Будет он ветра быстрее и мысли, безжалостней смерти, крепче, чем камень. Никто не спасется от стража деревни!

     Сказав же так, исчезли Волк и Сова, оставив старейшин в ужасе и изумлении.

     Талбот сказал:
     – Было ли это сном иль виденьем, иль вправду звери к нам речи держали?

     Уокер сказал:
     – То, должно быть, не звери, а наши сомненья плоть обрели и к нам обратились, оттого, что три дня мы по лесу бродили без пищи и сна, с тревогою в сердце. Поспешим же вернуться в деревню скорее, пока не угас наш ум безвозвратно!

     Вернувшись в деревню, старейшины никому не сказали о том, что с ними приключилось в лесу, ибо боялись насмешек. Когда же буря утихла, и настал солнечный день, ни Уокер, ни Уэст не решились идти в лес на поиски Ноя Перси, и другим они запрещали это делать. Тогда Талбот один отправился в лес, хотя и отговаривали его от этого.

     И вот, ушел он в Кэвингтонские леса и не вернулся, лишь слыхали люди, как ревел в лесу чей-то голос, сильный, как буря, как рев дикого тура. А те, кто стоял на опушке, говорили, что видели среди деревьев некое чудовище схожее видом с Ноем Перси – в его одежде, но с клыками и когтями и с синим лицом и спутанными волосами.

      С тех пор никто из деревни – ни старейшины, ни младшие – не смеет заходить в лес, и боятся люди деревьев и ночи. Так ложь старейшин стала истиной. И будет так продолжаться до тех пор, пока Города не поглотят деревню или самих себя.