Раджик

Когда нам было лет по 12, 13 его все во дворе называли Славик. Именно Славик, а не Слава и тем более не Вячеслав. Уж очень он был мал ростом , тщедушен , худой, бледный и малосильный. Во время игры мальчишек в футбол они его  в команду не брали. Я – девчонка была дворовым Хомичем, а Славик мог лишь смотреть на игру. Бегать ему было тяжело, на воротах стоять он тоже не мог. Реакция была замедленная на всё. Все его жалели, никто не обижал, но играть с нами он никогда не играл даже в салочки в фонтане. Был в нашем дворе фонтан, который со времени войны не работал. Мы придумали игру, когда водящий стоит внутри чаши фонтана, а другим ребятам надо фонтан перебежать из одного края на другой, чтобы тебя не осалили. Осалят, водишь ты. Славик обычно стоял рядом с фонтаном, следил за нашей игрой и всё. Когда кто-то рассказывал что-нибудь смешное и все ребята «хохотали до упаду», Славик мог улыбнуться, а мог и не отреагировать.

Учились мы отдельно: мальчишки в своей школе, а мы - в женской. В классе его тоже не обижали,  учился он без «двоек», хоть, как рассказывали мальчишки из его класса, «пятёрки» тоже не получал.

Чем старше мы становились, тем реже Славик появлялся во дворе. С его медлительностью у него всё свободное время уходило на выполнение домашних заданий.

А когда мы были в девятом классе, наши школы соединили. И в наш девичий класс посадили четырёх мальчишек. Нас, девчонок было, наверное, 25 человек или около того, а парней четверо. Среди них появился у нас и Славик. На него никто из девчат и не посмотрел, всех заинтересовали двое: Гена Зоткин и Серёжа Мальцев. Третий мальчишка был какой-то странный, он внешне не был ни красавцем,  ни уродом, но как сказали бы теперь школьники, он был «букварь», зубрила и ничего кроме «пятёрок» его не интересовало. Он даже плакал, если вместо «пятёрки» получал четыре балла, так как он решил обязательно получить золотую медаль в конце десятого класса. А тогда были правила, что если в девятом классе будет хоть одна  «четвёрка» за четверть, то даже , если в десятом одни «пятёрки», медаль не полагается. Мы к такому отношению к отметкам не привыкли и где-то в душе презирали этого Мишку Ефремова за его рвение к «пятёркам». В нашем ещё тогда женском классе были три свои отличницы, которые, начиная с первого класса были с «пятёрками» по всем предметам. Наши отличницы спокойно реагировали и на текущие «четвёрки» и даже на «тройки» изредка и притом не то чтобы не плакали, а даже не расстраивались всерьёз. Остались они отличницами и в девятом, когда появились у нас мальчишки.

Мы все были уверены, что наши Галактионова Таня, Попова Таня и Мурыгина Ира дадут сто очков вперёд этому плаксе-Мишке и получат медали, шутя-играя, а он ничего не получит. Мы даже дразнили его, что на нём кончатся медали и ему не хватит. Забегая вперёд, скажу, что Ефремов получил серебряную медаль, написав выпускное сочинение на «четыре», а три наши отличницы получили медали золотые.

С появлением мальчишек у нас в классе появилась и любовь. Три или четыре девчонки влюбились в Зоткина. Он же выбрал нашу красавицу Иру Пономарёву. Когда прочие узнали об этом, переживаний не было конца. Все перемены, а иной раз и на уроках обсуждали, кто и где видел парочку вчера , позавчера или в воскресенье. Ира сначала с удовольствием развлекалась вниманием к себе со стороны Генки, но он был парень неплохой, но недалёкий и скоро ей наскучил. Наша Пономарёва была из профессорской семьи, много читала, увлекалась геологией, собиралась поступать в МГРИ. Ещё школьницей она ездила с геологами в экспедицию и очень интересно рассказывала нам о ней потом. Генке пришлось переключиться на другую одноклассницу, влюблённую в него.

Серёжа Мальцев, как и Зоткин был закоренелый «троечник», в десятый класс он пошёл потому, что его мечта была стать настоящим спортсменом. Он мечтал о физкультурном институте. Зинаида Степанова тоже занималась в спортивной школе и тоже мечтала стать чемпионкой. Это их сдружило.

А Славик погибал от любви к Тане Галактионовой. Каждый день он ждал её после уроков и плёлся за ней , как собачка, провожая её до дома. Шёл он по другой стороне улицы, чтобы она не поняла, что он её провожает. Но его хитрость была раскрыта сразу же, и ходил он за Таней по другой стороне не больше недели. Однажды Татьяна позвала его, вручила свой портфель, сказав: «Раз ты всё равно идёшь за мной каждый день, так помоги!». Славик был в восторге. Теперь на «законном» основании он ежедневно провожал свою принцессу домой. Около дома Галактионова брала портфель, говорила спасибо и предлагала Славику получше поучить на завтра, например, физику. (Если он в этот день получил по физике «двойку» или «тройку».)

«Это же неприлично мужчине не знать основ физики!», - говорила она без тени улыбки, а бедный влюблённый мчался домой, чтобы грызть основы физики, раз этого хочет Таня. Сама Галактионова к Славочке относилась неплохо, она его жалела, за него заступалась, когда другие одноклассники его поддразнивали, но конечно не любила. Татьяна , вообще, была о себе очень высокого мнения и не раз говорила нам, что ей нужен принц, а  просто мальчика она полюбить не сможет.

В летние каникулы мы вшестером поехали в поход по Подмосковью. В мужской палатке располагались  Сергей Мальцев, Славик и приятель Мальцева Константин. А в женской –Зинаида Степанова, Татьяна Галактионова и я.

Как-то в деревенском клубе во время похода мы посмотрели фильм «Бродяга» с Раджем Капуром в главной роли, и Танька переименовала Славика в Раджика. Почему-то это всем очень понравилось, и мы стали Славика дружно называть Раджиком.

Ему тоже очень это имя понравилось, ведь Радж Капур обаятельный актёр, Славочка, наверное, надеялся, что это - признак потепления в их отношениях с Татьяной.

Мы год до похода учились все в одном классе, кроме Кости и знали уже хорошо друг друга. Поход же всегда сближает людей, так как в пути приходится распределять какие-то тяготы на всех, а в этом случае характеры людей очень раскрываются. Сергей и Зина были сильнее нас всех и то и дело пытались взять в свои рюкзаки какие-то общие тяжести, мы соответственно сопротивлялись. Новый для нас парень Костя был хорошим товарищем, весёлым человеком и хорошо играл на гитаре. Ему приглянулась Татьяна. А Таньке, как любой бы понравилось, приятно было его внимание. Раджик от этого страдал ужасно.

Однажды вечером Сергей и Зина удалились куда-то вдвоём « за линию горизонта», Костя с гитарой сел у костра и стал петь песни, требуя, чтобы мы подпевали. Мы пропели песни две- три, как вдруг Костя говорит:

-         Раджик, а слабо тебе поцеловать Танюшку? Раджик вскочил и, не сказав ни слова, ушёл в палатку.

-         А ты, оказывается дурак и пошляк, -пойдём, кивнула мне Татьяна, и мы тоже ушли в палатку.

Наверное, ещё с полчаса Константин в одиночестве играл разные лирические мелодии, тихонько подмурлыкивая себе, а мы в палатке с удовольствием слушали его игру до тех пор, пока не вернулись наши влюблённые :

-Ты чего один? - спросила Зина

-Так вышло, - ответил нехотя Костя.

-А я думал ты с Танюшкой где-нибудь гуляешь вдвоём, - поддел приятеля Серёга.

- Да уж, гуляю, чуть по личику не схлопотал!

Мы с Танькой зажали рот руками, чтобы не рассмеяться. В это время у нашей палатки появился Раджик и тихо попросил:

- Танюша, выйди, пожалуйста, мне поговорить с тобой надо.

Татьяна  вылезла из спальника и вышла к нему. Раджик увлёк её подальше от палаток, чтобы их разговор не был слышен другим. Я ждала Таню, хотела узнать, что надумал Раджик.

В палатку влезла Зина и радостным шёпотом, чтобы не услышали мальчишки, стала мне рассказывать, что Серёжка её очень крепко любит. Что они после десятого класса договорились вместе с ним

поступать в физкультурный институт. Она рассказывала мне, где они вечером бродили, что друг другу говорили. Я слушала её шёпот сначала с интересом, потом он меня стал убаюкивать, и я самым нахальным образом заснула, не дослушав переживаний Зинули.

Проснулась я рано, девчонки рядом спали. Вылезла из палатки и увидела, что у костра сидит Раджик. Костёр почти потух, а он водит палкой по углям, о чём-то думая.

-         Ты чего так рано вскочил?

-         А я и не ложился.

-         Почему?

-         Видишь ли, какое дело, я решил ехать в Москву. Вот попрощаюсь со всеми и поеду.

-         Чего так сразу?

-         Это не сразу. Я ей не нужен. Тане нравится другой, я это вижу, и хоть она отрицает, но я же не слепой.

-         Ты ошибаешься, Раджик, Татьяне просто приятно, что она нравится Костику, вот она и кокетничает с ним.

-         Нет, я всё решил, уезжаю, зачем мучиться напрасно.

Раджик встал, пошёл к палатке парней, вскоре он появился уже со своим рюкзаком и спальным мешком. Он помог мне набрать в реке воды, принёс хворосту. Когда чай был готов, и забулькала в котелке каша, стали из палатки выползать девчата, а потом и мальчишки. Раджик пожал каждому руку, дольше других задержал руку Татьяны и сказав всем : «Пока!» пошагал в сторону остановки автобуса, на котором можно было добраться до московской электрички.

Мы бродили по лесам ещё дней десять, а когда вернулись, я встретила в нашем дворе, спешившего куда-то Раджика.

-         Привет! Ты куда?

-         В медучилище, я забрал документы из школы. А в училище меня берут сразу на последний курс, так что я даже выиграю оттого, что бросил школу. Ну, пока, я спешу, извини!

Лето кончилось, мы пришли все в последний раз 1 сентября в школу. Наш 10-ый класс был всё тот же, только не было Раджика.

Как-то мы с Татьяной шли после уроков домой. Она призналась, что всё время невольно поглядывает по сторонам: нет ли Раджика, провожающего её до дома.

-         Это смешно, наверное, но я без него скучаю.

-         Конечно, принцессе нужен паж!

-         Нет, он ведь очень добрый и действительно меня любит, будет ли мой принц меня так любить?

-         Поживём , увидим!

Дни неслись со страшной скоростью, поглощая наше время сочинениями, контрольными, какими-то зачётами, докладами по разным предметам. Многие из нас бегали ещё на курсы подготовки в институт. Споры о том, где дальше учиться, всё время висели в воздухе. Раджика никто из нас не видел и не вспоминал о нём.

В конце года Галактионова вместе с Поповой и Мурыгиной получили золотые медали, Мишка Ефремов получил серебряную. Мы тоже получили неплохие «Аттестаты зрелости», во всяком случае, все имели право попробовать свои силы в институтах и университетах. Зинаида и  Серёжа пошли в физкультурный , о котором давно мечтали, Галактионова отправилась в МГУ на журфак, а я в Педагогический им. Ленина.

Татьяна и «влюблённая парочка» прошли, а я не поступила, не хватило одного балла.

Прошли три года, прежде чем я увидела вновь Таню и Раджика.

С Галактионовой я столкнулась в клубной части МГУ на Ленинских горах. Я спешила на репетицию в оперную студию, где занималась, а Таня, оказывается, занималась в драмкружке Университета. Она мне поведала, что нашла , наконец, принца на том же журфаке,  где  она учится. Что вышла замуж уже год назад, а сейчас, похоже, что уже ждёт ребёнка. Одного боится , что из-за ребёнка не успеет закончить вместе со своей группой МГУ.  Я начала было говорить, что какая разница вместе с группой или нет, но Танька засмеялась, заявив:

-         Ты что забыла, что Галактионова всегда и везде первая? Я и здесь, кроме «отлично» других баллов не имею, и я буду второгодница? Нет! Рожу и сдам всё на «отлично» и вместе со всеми!

О себе я рассказала ей, что поступила на вечерний Химфак, кроме того, работаю лаборантом в ИОХ АН СССР. Работа нравится, учиться тоже. А ещё пою в оперной студии, но замуж не вышла пока.

Мы обе спешили на занятия кружков, и поговорить побольше не было времени.  Моя семья этим летом получила новую квартиру на Юго-западе, и я, поэтому на нашей старой Полянке почти не появлялась. О других одноклассниках и Раджике я ничего не знала.

Примерно через месяц после нашей встречи, разбирая дома книги, я вдруг обнаружила, что у меня «Психология» из районной библиотеки. Пришлось ехать на Полянку, чтобы её вернуть. И вот там, на улице я повстречала Раджика. Мы разговорились. Раджик, оказывается, не только окончил медучилище с красным дипломом, но и поступил в медицинский институт на фармакологическое отделение. Сейчас он был уже на третьем курсе. Я ему рассказала о встрече с Таней. Раджик глубоко вздохнул и сказал, что он , вероятно, никогда не женится. Я поняла, что его любовь к Татьяне не прошла.

Пролетели ещё несколько лет. По делам ИОХа я должна была поехать в  Подмосковную Черноголовку. Вдруг  в вагоне метро на диване напротив меня, я увидела Раджика. У него на коленях сидела маленькая девочка, и они о чём-то весело разговаривали. Раджик поднял голову, наши глаза встретились, и он радостно сказал:

-         Здравствуй, правда, у меня очаровательная дочь?

-         Ты женат?

-         Да, на Татьяне. А это наша дочь.

Им пора было выходить, а мне ещё надо было долго ехать, но я вышла из вагона с ними, чтобы узнать, как это случилось. Малышка тянула его за руку и поговорить нам не давала. Раджик вынул записную книжку, ручку, вырвав лист, записал на нём телефон.

-         Звони! У нас теперь есть телефон . Мы  живём у меня, а ещё лучше заходи, помнишь адрес? - Он лукаво улыбнулся.

Как я могла не помнить свой собственный дом, в котором прожила 20 лет, а его квартира была на этаж выше.

В первое же воскресенье, созвонившись  с ними, я пришла в гости к своим одноклассникам, ставшим теперь семьёй. От Тани я узнала, что она, как и обещала, смогла и родить и кончить журфак с красным дипломом вместе со своим курсом. Её распределили в журнал «Современник» в отдел писем, а мужа распределили в «Известия» на должность собкора. Собкор два года разъезжал по Союзу за информацией, появляясь дома очень редко, а потом приехал и сказал, что полюбил другую женщину. Развелись без шума и дележа имущества, так как он прежде пришёл жить к московской  жене , т.е. студент как пришёл к Тане, так от неё и ушёл. Квартира была родителей Галактионовой. После развода  в ней остались мать Татьяны, Таня и малышка. В «Современнике» народ оказался добрый. Дали Тане редакционную печатную машинку на дом. Обязали её ежедневно по утрам приезжать за письмами в редакцию, забирать их домой, а там с ними работать. Татьяна набирала сумку писем, потом между пелёнками и приготовлением еды ребёнку их читала, при удобном времени для себя печатала ответы на интересные письма. Прочие прочитывала и составляла отчёт для редактора: что пишут читатели, о чём, зачем? Её работой в редакции были довольны. Однажды Галактионова гуляя с дочкой, пришла в наш двор, и  нос к носу столкнулась с Раджиком. Он ведь по-прежнему жил в нашем старом доме. Раджик так обрадовался, увидев её, что Татьяна всё ему рассказала и о замужестве, и о разводе. На что тут же услышала, что он будет счастлив, объединить их судьбы и удочерить девочку. Татьяна обещала подумать. Могу себе представить, что для Раджика это – «подумать» уже было праздником.  После работы, а он теперь работал директором аптеки, Раджик бежал к Тане, чтобы погулять с малышкой.  Татьяна в это время могла заниматься либо по хозяйству, либо своими письмами с работы.  Девочка относилась к Раджику замечательно, как и он к ней. Как-то он спросил ребёнка:

-         Хочешь, я буду твоим папой?

-         Хочу! - ответила малышка.

После этой прогулки девочка подошла к Тане с вопросом:

-         Мама,  можно дядя Раджик будет моим папой?

Татьяна не знала, что и сказать дочке. Она отшутилась, мол, нам и так хорошо без дядей, но этот вопрос задел её за живое. Родной отец после развода, а уже с тех пор прошёл год, не спрашивал о девочке совсем, а Раджик сразу предложил её удочерить. Прошли ещё несколько месяцев. Однажды, когда они опять все трое гуляли вместе, к девчушке подбежала чужая собака. Девочка, испугавшись, закричала:

-         Папа, прогони её, я боюсь!

Раджик поднял ребёнка на руки и расцеловал.

Эта его большая любовь не только к ней,  но и к её ребёнку подкупила Татьяну и Галактионова , наконец, согласилась идти с ним в ЗАГС.

Во время того, как Таня мне  рассказывала всё это, я неоднократно смотрела на Раджика, он весь светился каким-то удивительно добрым светом, излучая счастье всем своим существом.