Братец, разозлись или пусть капают яму. Картина 10

КРИК СОВЫ ИЛИ БУНТ
Драма в 3-х  действиях, тринадцати  картинах с эпилогом

КАРТИНА  ДЕСЯТАЯ.    Братец,  разозлись или  пусть капают яму.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

ОФИЦЕР
ОКУНЬ
ВАСЮЧЕНКО
КОНСТАНТИН
ФЕКЛУША
МОЛОДОЙ
СКРИПУЧИЙ
ХРИПЛЫЙ
ХОЗЯИН

То же помещение  корчмы, что и в седьмой картине…  В комнате дощатый стол, лавки. На стенах висят хомуты и другие, необходимые в хозяйстве вещи. На прогнившем полу - тряпье. В углу бочка с брагой, в которой тело утопшего Дрозда.
Сбившись в кучу сидят: Хриплый, Скрипучий, Молодой, Феклуша. Хозяин корчмы стоит, прижавшись к стене. Слышатся  ржание  и  топот  копыт коней прибывшего  отряда  драгун.


ВАСЮЧЕНКО. Заходи, бандит.
ОКУНЬ (входит. Васюченко). Посторонись, огородное  пугало.
ВАСЮЧЕНКО. Не очень-то...
ОФИЦЕР. Окунь?
ВАСЮЧЕНКО. Он, ваше  благородие. Он мне кулаком саданул в бок.
ОФИЦЕР. Да?
ВАСЮЧЕНКО. Так  саданул,  бандит, что дышать тяжело...
ОФИЦЕР. Сволочь?
ВАСЮЧЕНКО. Самая, что ни есть  сволочь.

ОФИЦЕР. Васюченко, а ты ему дай по зубам за это.
ВАСЮЧЕНКО. Слушаюсь. (Окуню). Ты  за что меня саданул?
ОКУНЬ. За то, что и господа тебя  лупят, как Сидорову козу.
ВАСЮЧЕНКО. На то они и господа, а ты  не  могёшь.

ОКУНЬ. Холуйская порода...
ВАСЮЧЕНКО. Сейчас как дам!
ОФИЦЕР. Дай, Васюченко, дай.
ВАСЮЧЕНКО. Слушаюсь,  ваш бродь. Сейчас разозлюсь и дам.
ОФИЦЕР. Разозлись, Васюченко, разозлись, как следует.

ВАСЮЧЕНКО. Ваше благородие, мне бы чуток... Я бы тогда у!..
ОФИЦЕР (наливает). Пей,  братец и разозлись.

К р и к     с о в ы

ВАСЮЧЕНКО. Благодарствую. (Выпивает). Бывало, ваш бродь, значит, выпью браги... Баба стерва... Здоровенная такая, груди как  чугуны, а задница, как у кобылы барина... Натрудится, значит, сразу ноги задирает и храпит... А мне муторно... Выйду я во двор - красотища... Луна, значит, лоснится, как зад  жеребца барина моего и тишина... Птица, значит, вскрикнет  спросонья, или там заржёт коняга... Сходишь до ветру и, значит, начинает скрести груди... Распирает и распирает. Бывало, кол с плетня выхватишь и  как разозлишься. Раз! Горшки  ветрятся... По ним, и по ним! Раз! Черепки...

ОФИЦЕР. Разозлился, Васюченко?
ВАСЮЧЕНКО. Конечно, извиняюсь, ваше высокоблагородие, мне бы малость еще, я бы тогда  у, у!..
ОФИЦЕР. Дурак ты, братец.
ВАСЮЧЕНКО. Так точно.

ОФИЦЕР. Иди-ка, взгляни, что там мой жеребец?
ВАСЮЧЕНКО. Эх, ваше  благородие...
ОФИЦЕР. Что, братец?
ВАСЮЧЕНКО. Эх! (С сердцем). Ласковой  вы  души  человек...
ОФИЦЕР. Ну-ну, Васюченко, без  сантиментов. Избавь...

ВАСЮЧЕНКО. Простите, ваш бродь, но больно уж вы скотину жалеете... Значит, я и говорю: горшки вдребезги... Гаркнешь, а эхо так – у у, у у. Ваш бродь, у меня, значит, собачонка рыжая была, ну такая  смышлёная, ну такая смышлёная, прямо стерва.  Бывало, сядет и смотрит. И такие у нее человеческие глаза,  аж сосёт под ложечкой. Скотину не бил. Истинное слово, пальцем никогда не трогал... (Заплакал). Ваш бродь, я  по ошибке шмальнул по образу… Горе мне…
Мне бы к батюшке…
ОФИЦЕР (перебивает). Ступай,  братец, ступай.
ВАСЮЧЕНКО. Слушаюсь. (Уходит).

К р и к     с о в ы

ОФИЦЕР (Окуню). Говори все, как на духу.
ОКУНЬ. Чего?
ОФИЦЕР. Рассказывай, как до такой дошел  жизни.

ОКУНЬ  (садится). По вашей милости.
ОФИЦЕР. Руки  на стол.
ОКУНЬ. Чего?
ОФИЦЕР. Бандитские лапы на стол.
ОКУНЬ (кладет руки на стол). Бандитом себя не считаю.
ОФИЦЕР.  Кем ты себя считаешь?
ОКУНЬ. Человеком.
ОФИЦЕР. Если ты человек, так что же ты по-человечески не живешь?
ОКУНЬ. Не дает жить по-человечески  разная сволочь...

ОФИЦЕР. Это ты прав... Эти дикари не дают жить по-человечески, - жгут и  травят...
ОКУНЬ. Хоть бросай все и беги, иуда глаза глядят...
ОФИЦЕР. Понимаю, понимаю... Мне тоже, как русскому человеку, больно это видеть. Правительство сознательно идет на большие жертвы: дает земельные наделы, разрешает выход  на хутора и честный труженик  идет, - желает разводить новую культуру, а бандиты, вроде  Реваки, не дают этим заниматься,- они травят и жгут... Эти  подлецы  режут друг другу глотки! Нехорошо это, правда?
ОКУНЬ. Не  моего  это  ума  дело...
ОФИЦЕР.  Этот  бандит  Ревак  совершает преступление против отечества  и  заслуживает самого сурового наказания. Что скажешь?

К р и к     с о в ы

ОКУНЬ. Мне нечего сказать.
ОФИЦЕР.  Это я понимаю, что тебе нечего сказать... Ты ему в этом помогаешь. Это очень большая вина перед родиной. Но ты можешь смягчить свою вину, чистосердечно все рассказав и указав место пребывания бандита Реваки,

КОНСТАНТИН (входит). Господин офицер, извините за несдержанность.
ОФИЦЕР. Мужественней, мужественней, гимназист. Не годится мужчине распускать слюни. Государю нужны сильные телом и духом люди. (Показывает на Окуня). Он приговорил  тебя?

КОНСТАНТИН. Он, господин  офицер.
ОФИЦЕР (Окуню). Что скажешь?
ОКУНЬ. Смотри ты!..
ОФИЦЕР. Ну?
ОКУНЬ. Странно...
ОФИЦЕР (смеется). Явился с того света?

ОКУНЬ. Это точно... Похоже, что с того... Живучий, барчонок. Должен квакать с лягушками... Смотри ты, шпион...
КОНСТАНТИН. Я не шпион!
ОКУНЬ (спокойно). Шпион  и  сиксот…
КОНСТАНТИН. Вы - бандит!
ОКУНЬ. Бандиты  вы  и  кровопийцы. Сосете  кровь, как пиявки.

К р и к     с о в ы

ОФИЦЕР.  Укажешь где Ревак?
ОКУНЬ. Ревак в лесу.
ОФИЦЕР (вскочил). Место?
ОКУНЬ. Там, где болото.
ОФИЦЕР. Ну?
ОКУНЬ.  Ревак  в  поле.
ОФИЦЕР.   В поле?
ОКУНЬ. Ревак ходит по земле, пропитанной потом и людским горем.
ОФИЦЕР. Ты что несешь?
ОКУНЬ. Ревак от горя и отчаяния жжет, убивает кровососов. Ревак везде. Он стоит у вас за спиной.
ОФИЦЕР  (обернулся). Черт знает что!..
ОКУНЬ.  Ревак мстит вам и будет мстить вам всю жизнь...

ХРИПЛЫЙ  (крестится). Господи, спаси его душу...
ОФИЦЕР. Васюченко!
ВАСЮЧЕНКО  (входит). Я.
ОФИЦЕР. Пусть копают яму.
ВАСЮЧЕНКО. Слушаюсь.
ОФИЦЕР (в сторону Окуня)  Убрать.
ВАСЮЧЕНКО. Слушаюсь. (Уводит Окуня).

Затемнение.

Продолжение следует.