Непереводимое

«Одна старуха, от чрезмерного любопытства, вывалилась из окна…»
(Д.Хармс, Случаи)


Прибалты
Ты шёл по улице домой. Сперва может показаться, что повествование ведётся от второго лица, но это не так…  Не Я, не ОН или ОНА, ну и, тем более не ОНО или ОНИ, а ,именно, Ты шёл по улице , как уже говорилось, домой. Хотя… Ты –это, всё-таки, в данном случае, ОН. Его имя было Тыийминакулле из славного (об этом ниже и о истории фамилии там же) прибалтийского рода Айурзунокопалюс. Друзья, да и просто знакомые сократили его имя до Ты. Давайте, чтобы было привычнее, будем его, во избежание путаницы, называть, к примеру, Тимофеем.
Итак, Тимофей! Чем же заслужил он оказаться в центре нашего повествования. Судя по первым строкам: у него был дом- достижение?- скажете вы. Даже можете вдогонку сказать ещё: ну и что?!  Учитывая время, в которое происходит данное действие (ходьба), а Тимофей был нашим современником, т.е. жил на стыке Двадцатого века с последующим, то имение дома- это уже хорошо, по крайней мере он не был носителем четырёхбуквенной аббревиатуры (имеется ввиду БОМЖ – здесь и далее примечания автора). Живяже  на стыке двадцатого века с предыдущим было бы неплохо,  можете, конечно, со мной не согласиться,  имение имения.
Однако, и имение имени – не Тимофей, а, именно,  Тыийминакулле – тоже, своего рода, неординарность для неприбалтов, читающих вышенаписанное. И неординарность, для тех же читателей, производная от имени Тимофея (имеется ввиду оригинал имени гр.  или тов. Айурзунокопалюса) Ты.
Считалось, что историю свою семья вела от русского князя Родослава (откуда и пошла молва о славности рода Тимофея), воевавшего в этих местах с ханом Урзуном.    Род же  жил на берегу настолько  небольшого озера Ай-Урзун (давшего корни фамилии Тимофея), вырытого татарскими завоевателями ещё в доижьи времена (до альянса татаров с монголами), что правильнее будет сказать озеро располагалось у рода  Айурзунокопалюса.
Ты (здесь- Тимофей) вёл настолько неприметную жизнь, в отличие от славного предка, что это всё, что о нём можно было интересного рассказать, добавлю только, что у него была младшая сестра Онаийминнакюллё  Айурзунокопалюс.  Ты называл её Она…

Правило кроссворда

«и кроссворд, подобно Аральскому морю,  может быть убит»
Нострадамус
( неопубликованные центурии)


Это уже неплохо, что мы помним - что такое Кроссворд. Интернет очень подорвал авторитет черно-белой симметричной клетки. Симметрия первой и ушла из этой великолепной головоломки Двадцатого века. Появились сетки-уроды, с самоотгадывающимися словами, с нарушенными формами, с ответами в этой же газете. Ушёл азарт, который охватывал, когда за неделю до выхода следующего номера, перелопатив энциклопедии, хотелось обвести в кружочек все числа в двух небольших абзацах под названиями «по горизонтали» и «по вертикали», что тешило самолюбие и позволяло себя назвать эрудитом. Одно из правил кроссворда  (прописанных где-то, наверное) гласит о равнозначности букв «И» с «Й» и «Е» с «Ё». При соблюдении правила симметричности кроссвордной сетки – оно, несомненно, имеет смысл.
Кроссворд в каком-нибудь еженедельнике идеально подходил для умственной гимнастики и одного из поводов для общения с товарищами. И поводом для пофорсить при разгаданном полностью кроссворде, дразня кого-либо из друзей с незаполненными одним-двумя словами. Без материальной заинтересованности отгадывальщики в неделю ожидания выхода очередного номера, где будут даны правильные ответы, обменивались «баш на баш» своими пробелами в знаниях и в кроссвордном узоре.
Игра «Эрудит», появившаяся на рынке, внешне напоминала непосвященному зрителю кроссворд параллельностью линий букв (благодаря пластмассовым ячейкам для квадратиков с буквами) и тем самым квадратикам с нанесёнными на них, помимо букв, цифрами, которые указывали на количество очков при установке её на игровое поле. Прототипом этой игры была от руки писаная на  листе из тетради «в клетку» игра «Балда» , которой заигрывались на галёрках аудиторий УЗов (не только высших- поэтому и не ВУЗов) и классов школ. По этому принципу и было убито правило отсутствия в кроссворде самоотгадывающихся слов.
Игра «Поле чудес», возникшая на ТВ и призванная пропагандировать кроссворд, превратила его в паяца и шута. Появились «кроссворды» на рисовых зёрнышках и на воздушных шарах (не хочется, да и нет желания- что, в принципе, в данном случае, одно и тоже-перечислять другие творения коновалов от кроссвордистики, но, несомненно, талантливых в чём-то другом). Творчество, доставшееся алчным и  тщеславным, стало убивать в кроссворде принцип разумности и правило соотношения содержащихся слов по наполненности их гласными звуками.
В розницу продаются сборники кроссвордов, которые удобны в дороге для «скоротать время», но, наряду со своей полезностью они содержат ответы на последних страницах, а то, и того хуже, прямо под кроссвордом (и не всегда «вверх ногами»). Следующим шагом будет, по моему мнению, это ответы вписанные на свои места, дабы проглядеть кроссворд, не марая себя ручками-карандашами, и сказать себе: ну так я в принципе и думал, практически всё бы и я отгадал –за исключением, да, впрочем, за каким там исключением? И это бы я тоже отгадал(не мог же я этого не знать или не слышать!) Так начали убивать Азарт отгадчика. От! Гадчики! – те, кто начали это делать по отношению к Отгадчику.
Всё, что было призвано на подпитку азарта: от призов, за которыми нужно было идти в редакцию газеты, до ТВ-призов «Поля чудес», на которое по умолчанию стало неприличным ехать без своего багажа приветов и призов-подарков; списки победителей кроссвордных турниров- всё это убило Азарт отгадчика- стать Эрудитом, в первую очередь, для себя, в кругу близких Тебе.
   Контрольный выстрел ещё не сделан, но все шансы на право его произвести, у Интернета.

PS: правило взаимозаменяемости ЕЁ и ИЙ? Я не против этого правила, как и не против его нарушения.




ЕЁ
«не всё её, что ей принадлежит…»
А.А.Фёт
(писатель-эссеист   из г. Ейск)

Можно, наверно, конечно, вполне,
не замечать эти  точки над Е,
превращающие её
в Ё.

Непереводимое –так называется этот сборник рассуждений, стэндапов (выражаясь современным, многиминенавистным языком, но что делать?) и словоблудий рукотворчества периода мозгоотдыхания. Непереводимое – в этом слове четыре Е, и как меняется смысл добавив всего две точки в него и два пробела (хотя, пробел – это вообще пустое место) - НЕ ПЕРЕВОДИ МОЁ. Третьеродное прилагательное, благодаря пустому месту и двум знакам препинания, мимикрировало в глагол повелительного наклонения, даже невольно прочитывается с другой интонацией.
Я не против, когда в кроссворде эти буквы существуют по правилам кроссворда, заменяя друг друга. Пусть театральная галЁрка, если это необходимо прочтётся как небольшая галера, а муж Ежихи в кроссворде Ежик, а не Ёжик. Я против, когда в русском языке забывают её – «Ё»! Каждый отыщет для себя из жизненного пути множество примеров. Не доводите до абсурда…

Как целясь на бильярде в лузу взявши кий
хочу я здесь ещё сказать про И и иЙ,
Порезавшись  и взявши в руки йод-
Скажу я вам про буквы И и Йот.

Ну этим близнецам от кроссвордистики, в русском языке и печатнотипографской быстрОписи повезло больше.  ИМХО (тьфу зарраза, вырвалось)



Пол


«…я пол царства отдам за коня…»
В.Р.Цой

«кони в яблоках, кони серые»
исп гр. «Электроклуб», В.Салтыков

Не будучи уже несмышленым, а Цоя (царствие ему) я начал слушать лет в тринадцать-четырнадцать, но будучи уже почитывающим В.Хлебникова: мне представлялась картина снятия в царстве с пола паркетной доски, паковка её с последующим обменом на коня (несомненно в яблоках и серого, как мечта моя) . Яблоки, как можно догадаться, в этом случае шли отдельно, в спелом виде, и в количестве не менее самосвала, чтобы с лихвой хватило засыпать ими коня. И образ Царя, сформированный на фильме Л.И.Гайдая и советских мультиках, представлялся таким положительным и позитивным, что я был за него искренне рад. Мне казалось что это был плановый ремонт царства и паркет (его мне воображение рисовало выдернутым из старых советских санаториев- потускневший, потемневший, местами вздутый и с плешивинами) всё-равно выбрасывать. А хозяин коня в песне был абстрактным, поэтому напрашивался цыган (идея материализации или клонирования коня мне в голову не приходила по причине в другую сторону склада ума). Мой Цыган тоже  был симбиозом из одноимённого фильма и «Табора уходящего в небо» и, как следствие, положительным, поэтому конь не был ворованным, а был выращен и обменян за ненадобностью как такового и за надобностью паркета, как горючего материала. Все были счастливы!


                Ещё ПОЛ

«вчера были большие, но по пять»
 М.Жванецкий (монолог «Раки»)

«то, что сегодня есть  вчера, завтра будет уже позавчера…»
(кит.нар.мдрсть. IV в до н.э)

Вчера, сегодня, завтра… Давеча, намедни, надысь… Вчера- оно уже никогда не наступит, оно уже само по себе стало НИКОГДОМ! (чит.-СТАЛО НИКОГДА) над смыслом, которое таит это слово я задумался после «Yesterday»  Пола Маккартни.  Как ни странно: хронология пика популярности Пола и Цоя отличалась от моей хронологии знакомства с их творчеством. Сэр Пол – так, наверное, произносит житель Кавказа недовольно поглядывая на серый цвета пола в доме. И совсем с другой интонацией произносит эти слова Королева Великобритании. Сколько людей –столько мнений.




И ещё  пол

«…усё текёть, усё меняитьси»
(разговорное)
 

В этой главе будет текста немного,
Хоть и два  пола мы назовём :
И меняем доски паркета на ламинат или линолеум. А первичные половые признаки, данные от рождения и имеющие, вследствие этого счастье называться Мужчиной или Женщиной некоторые  пытаются изменить и   как считают, что ошибки природы исправляют, вроде. 
Пол – мужской
Пол – женский
Пол - ?
Пол - ?
Пол - ?
……………………….




Ъ (твёрдый знак)

«К нам едет Ревизор!»
Н.В.Гоголь, «РевизорЪ»
Именно Твёрдый знак, чтобы не спутали с какой-нибудь …Ятью. Как по мне – не похожи они и вовсе: Ять- она и повыше будет, да и на клавиатуре современной её не сыщешь (разве что при хитроумной какой-нибудь комбинации  из трёх-четырёх кнопок- в чём я не уверен ).
С Мягким знаком Твёрдый спутать труднее; под силу, разве что детям, только познавать начинающим Букварь. Как по мне – в Твёрдом знаке мягкости поболе будет ( я про внешний вид), чем в Мягком. Если Ь – можно представить как мужчину с пивным животом, то Ъ – беременная женщина и, чтобы подчеркнуть пол, то хвостик  (то единственное отличие Ь от Ъ ) предстает как  хвостик волос, стянутых пучком на затылке. Не будем путать устоявшиеся названия: Твёрдый (Ъ) и Мягкий (Ь)!
Вообще-то Ъ – гость редкий на страницах, поэтому и кажется, что он играет более значительную роль от других букв, да и от мягкого. А написать про него захотелось, т.к. до написания его в заголовке этой главы   «Ъ(твёрдый знак)», в непереводимом тексте «Непереводимого»  он НИ РАЗУ(!) не встречался. Как гоголевский Ревизор: при всём желании - артистов, исполнивших роль которого, в кино или на сцене вы не сможете вспомнить, так как роли такой НИКОГДА(!) ни в кино, ни на сцене театра (включая народные) не было. А ощущение присутствия не покидает.
Твёрдого с  Мягким роднит  ещё и то, что им не суждено стоять в заглавных буквах начала слова. Даже Ы, со своим не менее неординарным внешним видом наделено правом начать немногочисленные слова азиатских и тувинских народов. Но если тридцать одна буква является не более чем буквой, то лишь две гордо носят название из трёх слов: Буква твёрдый знак, Буква мягкий знак! Это буквы с мужским началом: по отношению к ним мы говорим Он. К остальному большинству букв обращаемся в женском или среднем роде. Она – А, Бэ, Вэ, Гэ, хотя Гэ, возможно и оно, впрочем как и Дэ, Кэ, Лэ, Мэ, а Ка, эЛ, эМ, скорее всего в женском роде. Спорно, вопросно. Ю –оно, О-оно и И- оно. Ж, наверное, она. А вот Я, скорее всего,  – она, я-то Он, воскликнут представители мужской половины читателей, и будут правы. Лишь бы не оно…



Беглая

«Я тороплюсь, я бегу…»
А.Грин, Бегущая по волнам, 1928г.

Возможно, мне только кажется, что большое количество людей задумывается о том, как правильно писать: ПТИЦА или ПТИТЦА…
В начальной школе является распространённой ошибкой написание слова СОЛНЦЕ без согласной «Л», хотя нам-то – «тёртым калачам», Могуцусам от русского языка, оставившим далеко за плечами школу (притом настолько далеко, что если развернуться в сторону «заплечья» и даже бежать, то ничего не удастся, чтобы хотя бы учуять запах того времени) понятно, что согласия у «Л» на её написание никто не спрашивал. 
Беглые согласные - официальный термин, принятый в русском языке, и никакого отношения к буквам с криминальным прошлым не имеет.
Пиша ПТИЦА, невольно, как вскормлённый молодой орёл, навевается мысль о некой букве «Т», которую постигла участь беглых букв, не смогших вернуться в слово.
В ПтиТце есть что-то такое гордое, громогласное и вольнодумное. Такая способна писать стихи, и её перу, видимо и принадлежат строки: « Птицы, а вы не задумывались, почему мы не летаем, как люди? Нас ограничили высотой птичьего полёта, мы приземляемся на водную гладь, что равносильно приводнению на землю и, тем самым, уже ломаем правила, стираем рамки и крушим препоны! Но почему мы не летаем как люди?! Космос, просторы Вселенной, покорившиеся людям, мышам и двум сукам… Неужели Мы будем влачить свои крылья, которыми нас так щедро наделила матушка-природа, всю жизнь где-то на уровне птичьего полёта? И ещё вопрос, собратья птиТцы: почему наш стул назван помёт? Отвечу: для созвучия с полётом, чтобы не забывали, что одна буква, один шаг разделяет эти два понятия. Человек придумал это, чтобы принизить наш птичий клюв. У Лошади стул -  навоз, у представителей группы КРС – кизяк, Кролик, подобно стручку бобового растения,  является носителем гороха, Кошачьи какашки и т.д., и т.п. И, как издевательство, помёт-полёт »
Беглые… Всё относительно…
Можно рассматривать и литеру «У», как представительницу сибирской фамилии Беглых,  когда стеснительные авторы или рачительные цензоры заменяют её в тексте многоточием, а особо скупые на чернила точкой, в известном слове из трёх букв, волею судьбы превращающимся иногда в двухбуквенное.

Ворот Свитера и Тулья Шляпы
«Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай Вам Бог любимой быть другим…»
А.С.Пушкин, 1929 г.

Они встречались в межсезонье. Не было никакой возможности договориться о предстоящей встрече, хотя и трудились они у одного человека.
Шляпа защищала голову, а ворот грел шею. Они были под стать друг друга. Огромные поля шляпы и высокий отворот воротника свитера  крупной вязки. Они тянулись один к другому  и им удавалась иногда соприкоснуться. Свитер и Шляпа. Летом они отправлялись вместе на отдых в …… шкаф. Они работали вахтовым методом, поэтому весной и осенью встречались, свитер иногда трудился и зимой, но тонкая и нежная кожа Шляпы не позволяла ей этого делать.
Она смотрела на него свысока, он вскидывал глаза наверх, чтобы увидеть её. Он был выше, чем шляпа и гораздо крупнее, но ТАК смотреть приходилось из-за занимаемого ими положения в обществе.
Из-под шляпы выбивались длинные волосы, и свитер думал, что они принадлежат Ей. Поэтому, когда волосы ниспадали, было приятно касаться их петлями вязки и накручивать на свои пуговицы. В шкафу они не виделись – отдыхали в разных отделениях, с себе подобными. Общество Свитера было мужское и педантичное: лежали в одинаковых позах друг на друге. Были здесь и однотонные и цветные, с рисунками, молниями и пуговицами, а также без таковых. Окружением шляпы были простушки-ушанки, тёплые платки, змееподобные шарфы, муфты, перчатки-варешки. В особую касту в шкафу собирались отстёгивающиеся меховые воротники и манжеты, позволяющие превратить демисезонную на вид куртку в зимнею одежду.
Она оберегала его и во внезапно выдавшийся весенний солнечный день, укрывая тенью полей, и спасая от осадков – нередких гостей осенью.
Лишь порыв ветра пригибал её поля, и позволял Свитеру коснуться Шляпы. Воздушная стихия роднила их.
Однажды ветер сорвал с головы шляпу и бросил в грязь, а волосы стали развеваться и принимать бесформенные очертания. Это произошло на глазах у свитера. Ему показалось на миг, что она лишилась всех своих волос, но с этим можно было ещё смириться. Он НИКОГДА не видел её в грязи – этой картинки не существовало даже рядом  с воображением Свитера, это было из другой реальности. Свитер сошёл с ума.
Ворот свитера стал распускаться, пуговицы покинули его и раскатились по белу свету. Он перестал следить за собой, формы расплылись и обвисли, цвет стал…., точнее – не стало цвета: он не стал каким-то, а, просто, иссяк. Свитер опустился и распустился. И если Вы на улице, на своей одежде находите прилипшие нити, знайте: это прах того самого Свитера кружит по свету, и под возгласы «Жених(Невеста) прицепилась» ,- пристаёт к прохожим.
А что же Шляпа?- спросите вы. Грязь была сухой, ветер и зачастую уже морозный воздух уничтожил влагу в этих комьях земли. Шляпа даже ничуть не испачкалась. И если бы не ветер, который унёс её вдаль, то она вернулась бы и была рядом со Свитером. О дальнейшей её судьбе не известно.
Когда-нибудь и на неё прилипнет ниточка, а Шляпа ничего не поймёт, и с гордо поднятой головой пойдёт дальше.


Вилка и розетка
«…плюс электрификация всей страны!»
В.И.Ленин
Рассуждение об электрических Вилке и Розетке, подобным образом как о Свитере и Шляпе, в конце-концов приведёт к пошлости. Учитывая ориентированность этих рассказов и на детей поговорим о тёзках из буфета.
Дело происходило в Питере. Они жили в огромном буфете старинного дома на Мойке. Вилка не имела своей специфики: использовалась и для рыбы, и для котлет, и для десертов. Розетка предназначалась для сладкого. И когда варенье содержало крупные кусочки фруктов и других ингредиентов, на замену чайной ложке, доке в этих делах, приходила вилка. Повстречавшись за столом, даже если и не в тесном контакте, а они узнавали друг друга по голосу, Вилка и Розетка знали, что продолжение их встречи  на мойке. Не в широком географическом смысле, а на обычной кухонной мойке, которая была для них  тем шалашом в котором с милым рай. 
В весенний разлив Балтийское море давало тот привычный для Питера туман, который не способствовал покиданию уютного сухого тепла дома без особой на то необходимости. Но ближе к лету погода позволяла отправиться в Разлив, где у них была дача, с шалашом.
Вилка была москвичкой: на её тяжёлой литой ручке, из которой брали своё начало четыре острых плотнорасположеных  зубца, красовалась Спасская башня, а на спине выбито -  нерж. И когда Розетка спрашивала, что означают сии буквы, то слышала в ответ: не ржать. После этого они заливались хохотом: у Розетки он был звонкий, с хрустальными нотками, а Вилка грохотала металлическим басом.
Откуда родом была Розетка, к сожалению, не известно. Скорее всего имела Прибалтийские корни.



Большая стирка

«ведущий Андрей Малахов»
(из программы телепередач к.ХХ в.)
Прачкой Она была не по профессии, и не по призванию. А просто иногда: как любой женщине ей приходилось стирать, готовить, убирать, копаться в огороде, играть на рояле и выполнять другую домашнюю работу. Я намеренно ухожу от терминов Мужская и Женская работы. Итак, стирка. Назревала стирка. Машинка была не фонтан по своим возможностям, и не автомат по происхождению: вертикальный цилиндр с алюминиевой крышкой и отжимным устройством, цепляющимся к кромке борта. Механические свойства опустим…
Вся домашняя работа не убила в Ней чувство юмора, в чём вы вскоре убедитесь. Это был не просто юмор, а саркастические замечания и каламбуры,  резонёрские комментарии и дуэлянтские диалоги с достойными желающими посостязаться в остроумии и белом цинизме.
Когда бельё убыло с пола и было уложено в центрифугу, Она села за рояль и зазвучала Баха фуга. В этом доме любили классику в музыке и живопись, но чтецами были никудышними, поэтому на книжных полках стояли пластинки и диски для Болгарки, которая снимала здесь койку на время командировки. На нижних книжных полках разместились банки с консервацией. Особо не понравившихся литераторов Семейство изображало в виде граффити или высказывало мнение об авторе на ближайшем заборе.
Белье крутилось и от вибрации несколько элементов нижнего белья покинуло ареал машинки и спикировало без высшего пилотажа на пол этого царства стирки. Ноты нужно было переворачивать, что вызвало музыкальную паузу, и Она услышала доносящуюся из ванной комнаты тишину. Взяв в руки предусмотрительно оставленный на рояле  таз , а свой подняв с крутящегося полированного стула Она отправилась за выстиранным бельём, соизмерив несоответствие загруженного белья с выстиранным, Она обнаружила недостающие элементы под машинкой.
Она сказала (барабанная дробь): «Блуза и юбка из стиральной машинки, а исподнее из-под неё». Засмеявшись своему каламбуру, появившемуся на свет так внезапно, как всегда, повернулась на воображаемых каблуках босых ног и пошла вешать…
Наиболее из известных каламбуров, принадлежащих её перу: «отёл в отеле в оттепель» и «домбра издала издали слышное До, в избе на Домбае домбарь устами припал к узде». Она гордилась разбором слов на составляющие, но наиболее известные из её (как Она считала) работ: «непереводимое- не переводи моё» и «международная- между нар одна я» таковыми не являлись. Первая – была Моя, давшая название этому циклу рассказов, а вторую я слышал ещё в 90-е. Хотя, у одной и той же мысли есть свойство приходить не в одну голову.
А  боль Шая – пусть останется болью китайца и не боле. Чтобы - так уж!  да уж… Куда уж?.


Клавиши души

«Где вы, Гармонии сыны?..
Сюда!.. и смелыми перстами
Коснитесь дремлющей струны,
 Нагретой яркими лучами…»
(Тютчев Ф.И., Весеннее  приветствие стихотворцам)

Эх, кнопки-клавиши – любил приговаривать дед Фёкл, глядя на резвящихся, около собачей будки, щенков. В этот раз Кнопка, верно трудящаяся на охране подворья второй десяток лет, привела их восемь. По какой-то, понятной только Фёклу аналогии, он придумал эту присказку.
На первый взгляд между этими двумя понятиями довольно много общего в представлении обывателя, но клавиши, по своему первородному предназначению, были ближе к миру искусства, чем кнопки. Фёкл всю жизнь был  ударником в сельском любительском ансамбле «Поющие с Легонца» (Легонец представлял из себя небольшую местную речушку, разделяющую село с одноимённым названием на две части: верхней забродье и, соответственно нижнее). В клубе он и познакомился с Клавишником, на тот момент парнем около тридцати лет и растопыром пальцев в полторы октавы . Сейчас им было за шестьдесят.
Барабан судьбы и Клавиши души – с любовью называли они свои инструменты. Вообще-то ансамбль насчитывал порядка пяти десятков участников, но их количество не было величиной постоянной. Полевые работы, наличие разнообразной скотины, которая то и дело поросилась, котилась, телилась, не позволяли сельчанам отдаться полностью искусству. Дед Фёкл и Клавишник были, в этом плане, счастливыми людьми: они не имели ни хозяйства, ни семей, да и жили, собственно говоря, здесь же в клубе.  Односельчане завидовали им и не всегда по-белому, т.е. не только зимой завидовали, а круглый год. Конечно,- говорили они,- что им клубарям нашим, барабану с пьяниной (имелись ввиду клавишные, но такая интерпретация слова подходила по смыслу не менее точно), сеять не надо, детей кормить не надо, живут себе без забот: вееезёт им.
Фёкл сидел на пороге клуба и смотрел на щенков. Чем кормить будем? – спросил он клавишника. Клавиши души – произнёс тот страшную фразу. Фёкл завозмущался, он и представить себе не мог, что может кому-то придти в голову задушить или потопить эти прекрасные тявкающие создания. Решили щенков свезти корейцам, которые арендовали в округе множество полей под возделывание овощных и нуждались в собаках для охраны участков, как они сами объясняли постоянный спрос на молодых собак. Фёкл вытащил на порог клуба барабанную установку, и начал неистово выбивать ритм. Было ощущение, что за барабанами находилось человек пятнадцать. Здесь были и кавказские мотивы, и африканские ритмы, какие-то невообразимые пассы и переходы. Казалось, что музыканты всего мира сошлись на этом пятачке, чтобы продемонстрировать своё искусство. Клавишник в такие минуты вспоминал строки Пушкина: «души прекрасные порывы», а Фёкл в очередной раз не понимал- зачем и их душить.
К клубу подтягивались сельчане из нижего забродья Легонца: музыканты все были отсюда. Верхнезабродцы выходили во дворы, а их дворы располагались террасами на пригорке, и выступали в роли зрителей. И понеслась!, к неистовствующему дуэту подключились гармошки и балалайки, скрипки, аккордеоны, множество народных инструментов. Каждый играл что-то своё (ансамбль себя никогда не баловал репетициями), но и каждый слушатель  находил приятную для себя мелодию в этой какофонии звуков. Нужно было уметь услышать и выделить понравившийся звук, настроиться на волну. Ничего нового музыканты не придумывали, просто мастерски играли, используя всё те же семь нот. Иногда на уличный концерт приезжали корейцы, но им было не с чем сравнивать представление о местной музыке – это уже было второе поколение корейцев выросших в полях, где не было никаких благ цивилизации., поэтому они были в восторге, списывая всё на местный колорит и этнические традиции. Корейцы щедро платили музыкантам за полученное удовольствие и покупали Кнопкиных щенков.
Нижние забродцы, не имеющие возможности заниматься земледелием по причине близкорасположенных грунтовых вод, на вырученные от концерта деньги покупали у верхнезабродцев овощи и другую еду, а те, в свою очередь, не имея возможности тратить деньги – делали из них украшения для женщин и детские погремушки. Бумажные деньги они научились перерабатывать таким образом, чтобы получалось волокно, из которого потом шили одежду.
Один раз в тридцать лет в Легонец приезжало районное начальство, поэтому редкому Легончанину доводилось повстречаться с ним более двух-трёх раз за свою жизнь. Комиссия из райцентра делала инвентаризацию в клубе, привозила новые музыкальные инструменты и перемеряла участки, где возникли споры по  расположению межевой линии с соседом. Также комиссия боролась с самозахватом пустующих территорий и самовольными постройками. 
Люди каждый раз приезжали новые, поэтому договариваться с ними было бесполезно. За весь период существования поселения,  лишь однажды комиссию привёз шофёр УАЗика, который был и в прошлый раз. Впервые в комиссии было знакомое лицо, но стоит отметить, что и машина была та, что и тридцать лет назад.
Концерт подходил к концу. Начинался он внезапно, а заканчивался всегда постепенно: музыканты по мере усталости переставали играть, разбредались по домам. Уж и Фёкл занёс в клуб свою ударную установку, всё стихло. За холмом скрылось Солнце и машина с проверяющими. И лишь в оседающих клубах пыли кружилась танцующая пара глухих корейцев.


Шахматы
«Шах и Мат!»
А.Е.Карпов (12-й чемпион мира по шахматам)
Ничего общего с Анатолием Карповым герой нашего рассказа не имеет, кроме имени и любви к шахматам. Толик в шахматы был влюблён с детства. Его отец когда-то в заводской библиотеке случайно взял книгу «Изготовление шахматных фигур на токарном станке». Он практиковался в резьбе, а те фигурки, которые выбраковывались, он приносил домой Толику вместо оловянных солдатиков. Классу к третьему скопилось приличное количество коней, так как они получались хуже всего. Толик с упоением расставлял свою коллекцию в комнате: за те лет семь, когда отец начал вырезать фигурки у Толи появилась  несметного количества конница, огромная армия пешек, ладьи (туры) помогли выстроить целые крепости, всему находилось применение в детской фантазии. Толик называл свою игру Дислокация.
Однажды, отправившись в магазин спорттоваров, чтобы купить новые гантели, Толик увидел расставленные на клетчатой доске знакомые фигурки. В таком виде он их видел первый раз. Продавец оказался бывшим гроссмейстером, а выйдя на пенсию подрабатывал в спорттоварах неделя через неделю. Мальчик, а к тому времени почти юноша – ему исполнилось четырнадцать и он пришёл в магазин, чтобы как раз и выбрать семикилограмовые гантели, много узнал об истории шахмат и о правилах игры.
Родители обрадовались новому увлечению сына. Толик стал мастерить шахматные доски, чтобы навести порядок в своих, как он считал солдатиках, а оказавшимися шахматными фигурами. Их еще предстояло вскрыть лаком и рассортировать.  Работа была трудоёмкой: фигурки нужно было подправить (ведь они были выходцами из брака), раскрасить на чёрных и белых, и никто не отменял занятия в школе, к окончанию которой  порядок в войсках был наведен. Оказалось, что дома скопилось около трёх тысяч комплектов. Была небольшая пересортица в фигурах: не хватало пешек, было много коней, ну и так …… по мелочам.
Город, в котором жил Анатолий с родителями представлял из себя крупный железнодорожный узел. Шахматы Толик с друзьями реализовали в пассажирских поездах в течение года. В составах с коротким временем стоянки была реализована пересортица: у покупателей просто не было времени проверить соответствие фигур. Всё, в принципе, прошло без крупных эксцессов. С милицией вопрос был решен на взаимовыгодных условиях: когда в УВД проходили соревнования по шахматам, ребята предоставляли необходимое количество досок без взимания платы за аренду. Иногда возникали стычки в поездах с глухонемыми продавцами игральных карт, но увечий больших никто не получал.
Спустя год, а он пролетел быстро (февраль был не високосный) скопилась определённая сумма денег, чтобы начать обучение шахматному мастерству –все эти годы не хватало времени даже на освоение правил игры.
Толик изготовил себе комплект фигур, с которыми он, подобно заядлому картёжнику с колодой,  не расставался.  Это было его усовершенствование, которое не занимало много места и давало возможность играть партию как чёрных, так и белых. Фигур было всего восемь, а устроены они были следующим образом. Это были фигуры первой линии, внутри полые, что позволяло разместить там пешку. Сделаны были из дорогого чёрного дерева, а белый цвет придавался им путём одевания чехольчиков из выделанной верблюжьей шкуры, имевший бежевый оттенок. Стоит ли говорить о стоимости этого шахматного комплекта, если ещё учесть, что всё это хранилось в футляре из красного дерева.
На изготовление ушло немало времени, и всё недосуг было заняться изучением теории игры. Когда правила были изучены и сыграны первые пробные партии, увенчавшиеся успехом, пришло время подумать о выборе профессии. Одноклассники закончили институты, поработали на своих фабриках-заводах  и готовились к выходу на пенсии. 
Не придумав ничего сверхъестественного, Толик продал свои  шахматы какому-то иностранному коллекционеру, собирающему поделки из верблюжьей кожи, и  уехал. В Тибет.

Ваза для ромашек
«Нарву цветов, и подарю букет:
Той Девушке, которую Люблю!»
Н.Рубцов
Так получилось, что при переезде машину сильно растрясло по горным дорогам. Я переживал, что всё хрупкое, которое не успел как следует запаковать, очень уменьшится в своём количестве. Добравшись до места и разбирая вещи, я без удивления обнаружил, что из всех ваз для цветов уцелела только одна. Печаль была невелика, это был давно не нужный груз, который перевозился с место на место, а порой даже не доставался из ящиков. Огромное количество ваз, вазочек из керамики, стекла и каких-то ещё материалов, поддающихся анализу лишь специалиста, объяснялось тем, что я был учителем биологии. В далёком пятьдесят каком-то году мне посчастливилось закончить факультет Географии и биологии одного из Рассейских универов по специальности «Учитель биологии в сельской местности». И фантазия вверенных мне учеников 5-7 классов, а точнее фантазия их родителей упиралась в то, что учителю, а тем более учителю биологии необходимо дарить вазочку к будь какому событию, по поводу и без. Я не курил, спиртным не баловался, конфеты не любил, да и чай пил без сахара, и об этом все как-то быстро узнавали, поэтому, как следствие часть тематических подарков отпала.
Переезды же, точнее их прогрессирующее количество объяснялось тоже довольно просто и прозаично. Биология преподавалась лишь в трёх параллелях, а учитывая малочисленность учеников российской глуши, когда в параллелях один класс без буквенных обозначений, а то и того нет, то страсть к моей науке быстро исчерпывалась. Бывали школы где классы начинались с 7-го, т.е. в деревне более десяти лет, а если быть точным – двенадцать лет назад перестали слышаться крики новорожденных, а когда ситуация поменялась спустя какое-то время, то в школу им ещё срок идти не подошёл. В такой школе мне предстояло работать год, а потом вернуться лет через пять. Иногда родители забирали детей и уезжали в областной центр, или в другие крупные города. Для ясности картины приведу свою скромную статистику: за десять лет работы по специальность мне пришлось сменить 22 школы.
Поспешность последнего переезда была вызвана внезапным отъездом трёх моих учеников на новое место жительства. Это были братья Рытвины, их отец получил назначение в областной центр, а других учеников, кому была нужна биология, в школе не оказалось. Рытвины были погодки и учились, соответственно в 5-м, 6-м и 7-м классах, в которых в том году было по одному ученику. Это произошло в разгар учебного процесса, прямо посередине третьей четверти. Я отправился на телеграф и стал звонить в РОНО, чтобы узнать о вакансиях биолога где-нибудь поблизости. Оказалось, что буквально в пятистах километрах, в соседней деревне биологию уже вторую неделю читал физрук и у него завтра заканчивался испытательный срок в этом амплуа. Я спешно загрузил свой Москвич и помчал.
  С работой всё сложилось удачно. Школа была большая, в некоторых параллелях были даже «Б» - классы, в селе был свой родильный дом, и всё предвещало здесь осесть надолго. Выбрасывая разбившиеся вазы, я решил на корню сломать стереотип любителя керамики и стекла, дабы не захламлять своё новое жилище. На первый урок я пришёл в белой футболке с рисунком вазы на груди, которая была перечёркнута известным дорожным знаком. На спине красовалась чёрная надпись «Я ненавижу вазы и т.п.». Для большей убедительности при входе в учительскую я разбил о стену стоявшую на столе вазу из синего стекла, с засохшими остатками букета. Слух об этой странности быстро облетел школу.
Оставшуюся же после переезда вазу я не выбросил. Я разговаривал вечерами с ней, ставил в неё подаренные учениками букеты, но они не выстаивали и часа, вяли. Я, поначалу, думал, что дело в составе воды. Благо знания, полученные в университете позволяли позаниматься этим вопросом вплотную. Я стал экспериментировать с водой, цветами. Я включал на бобиннике различную музыку, беседовал с букетами на разны темы, но всё было тщётно…
В одно из утр, проснувшись, я обнаружил на столе записку. Я сразу узнал её почерк, это писала она – ваза. Она намекала, что никто давно не дарил ромашек, и она стала забывать, как они пахнут. Близилась Масленица и ромашки было трудно достать. Я попытался обмануть вазу: я ставил в неё вырезанные из бумаги жёлтоглазые цветы, а комнату «пшикал» ромашковым освежителем воздуха. Я наливал в неё одеколон «Ромашка», зубной эликсир с тем же названием, но это было не то. По утрам я получал угрожающие записки с обещаниями спрыгнуть со стола и разбиться.
Пришло долгожданное лето. Мы отправились с Вазой в поле и стали собирать букет. Я срывал цветы и ставил их в вазу, если они ей не нравились, то цветок  моментально засыхал. Так мы собрали довольно приличную охапку цветов. Когда я затрамбовал ими вазу, то её стало совершенно невозможно нести, и я придумал катить её по дороге. Ваза не сопротивлялась, она хохотала и пела: Ой как кружится голова. На одном из ухабов её постигла участь всех её собратьев и сосестёр, доехавших в эту Глухомань в виде черепков. Я не стал их собирать. Вспомнив «раскопы», коими изобиловала местность, где я провёл детство, я понял, что находя глиняные черепки и другие остатки керамики, мы с друзьями думали, что докопаемся до целой цивилизации. Каждый холм, по нашему мнению, скрывал загадку истории. И вдруг я понял  – это были осколки ваз, отправившихся в поле за Ромашками.
А в школе этой я проработал до самой пенсии.

Занавески и гвоздики
«В споре рождается истина»
пословица
«средненький принц, заглядывая в спору мухомора,
 ожидал  рождения истины!»
Адриан -   кент Экзюпери
Я намерено не выделил ударную гласную во втором слове заглавия. И, держу пари, что вы прочитали как гвоздИки. В чём-то вы правы. Я видел за свою жизнь много метров занавесок с изображенными на них гвоздиками, тюльпанами, розами и другими представителями  царства Флоры. Поэтому, если вас устраивает такая аналогия, то дальше можете и не читать.
Порою мы даём обобщающие понятия самым диковинным образом.  Ёлка для нас прежде всего новогоднее дерево, и под эту марку проходят кусочки сосны, лапы ели (независимо от происхождения), искусственные заменители и проч. Неискушённый питок назовёт рюмкой всё, начиная от колпачка для лака для волос и пустой скорлупы аккуратно выеденного яйца, до хрустального коньячного бокала и стакана с гранями и без…
Что же такого объединяет гвОздики и занавески? Женщина, рассматривая болты, анкера, дюбеля, гвозди, шурупы, ряд можно продолжать; и мужчина, который не видит особого  отличия между портьерой, гардиной, балдахином, шторой – воскликнут, в какой-то момент созерцания,  на два голоса: Занавески и ГвОздики.
Такой дуэт –один из залогов успеха в семье.
P.S.: если мужчина называет газеты, размещённые на окне, занавесками, а иногда использует их и как скатерть, уже есть повод насторожиться. И  женщина, которая в гараже у мужа указывая пальцем на всё подряд, включая ножовку и клещи, мычит: гвОздики, это тоже сигнал задуматься.
P.P.S.: Друзья, берегите друг друга и свои семьи!

Чай
«Чай, милок, заблудился?»
б.Яга
Много споров ведётся о пользе вышеупомянутого напитка и брата его Кофе. Правильно заваренный чай, правильно сваренный кофе. Мне понятней словосочетание правильно построенный дом, или корабль, чтобы в соответствии с чертежами и утверждённым проектом. Чтобы безопасно было и комфортно. А чай-кофе – доверимся своему вкусу.
Я вспоминаю детские приезды к бабушке, где в синий кобальтовой кружке на ; засыпанной заваркой стоял «чай» . И стоял так по несколько недель, а при желании почаёвничать, как говорила бабушка, в кружку наливался кипяток, а оттуда разливалось по другим, более мелким чашкам и добавлялась кипячёная вода. Кружка выполняла роль заварника. Ну не было в пору моего детства традиции пить чай. Когда на поверхности кружки вырастали грибы, заварку приходилось менять. Хочется отметить, что по качеству чай в доме был хороший, если не сказать лучший на тот момент. Со слоном, краснодарский, цейлонский, откуда-то появлялся в железных коробках самых разнообразных форм. А когда на улице шёл дождь, но бабушка посылала меня в магазин за квасом, то она говорила на мои возражения и нежелание вымокнуть: чай не сахарный! Это действовало как заклинание, под воздействием этой фразы и желанием разобраться в ней я готов был  промокнуть до нитки, но выполнить просьбу. Под воздействием этой же фразы я долгое время пил чай без сахара, да и кофе тоже.
Про чай я стал узнавать всё больше и больше. Бабушка продавала семечки сидя за воротами двора и завидев на улице незнакомца произносила: чай не наш. Я понял, что магическое слово чай – применительно и к людям. Мне было года три с половиной, когда в огороде я повстречал соседку (возраста моей бабуси) и она, глядя на меня сказала: чай непогода придёт. А в разговоре с бабушкой и кивая в мою сторону, соседка восклицала: чай подрос-то как!
Я понял, что тоже становлюсь похожим на этот напиток.
С годами мои сомнения рассеялись, я улыбался детским мыслям. После школы поехал в Китай, чтобы найти там причину популярности чая, а на обратном пути решил заехать в Бразилию, чтобы разобраться и с секретом кофе. Тот кофейный напиток, который стоял у бабушки в буфете содержал в своём составе, почему-то, жито-рожь-овёс.
Моему удивлению не было предела, когда в Китае оказался популярным напитком молоко, а в Бразилии сок Манго. Поколесив по миру в поисках отгадки, я вернулся домой. Кружка с недопитым чаем давно остыла. Бублик, который лежал на подоконнике распахнутого окна, доклёвывали воробьи.
Чай здорово живём – сказал я, глядя куда-то в сад, и услышал свист огромного чайника с плиты, мы с соседями купили один чайник на всех и пили чай всем домом, а это семьдесят квартир обычной пятиэтажки. За те полтора месяца, пока закипал чайник, мы со многими не виделись ни разу. Я рассказал о своей поездке, как оказалось вернулся из вояжа очень вовремя: буквально за несколько минут до свиста чайника. У нас был случай, когда сосед с третьего этажа поставил чайник и ушёл в армию, а ключи никому не оставил.
Просидели почти до рассвета, а когда Солнце уже было готово выпрыгнуть из-за горизонта, мы отправились по домам спать.
Разбудил меня свист с улицы, это пацаны звали кататься на велосипеде. Мы поехали на речку, где одинокий художник рисовал наши камыши, и я рассказывал друзьям свой сон про Китай и про огромный чайник, который кипятили всем домом.
До моего переезда в пятиэтажку оставалось чуть более тридцати лет…