Глава 9

- На, посмотри, - Анохин протянул бинокль Варфоломееву, - между нами и ними нет никакой естественной преграды, движутся они прямиком к высотке, а вон там, где поворот, вытянутся в линию, овражек объехать надо.
- Так давай из минометов по ним жахнем! – вернул назад  бинокль боец, все равно они подкатят  на своих машинах вплотную к нам, там у них на броне пулеметы, а у нас  даже дохлых окопов нет.
- Вот я и думаю, - снова повел биноклем лейтенант по подъезжающей колонне, - возле овражка мы их и атакуем, если они растянуться в цепь, то вправо, здесь склон круче, скорость будет небольшая, остановить их будет проще.
- Давай, ребята,  быстро мины на исходную позицию!
Пока бойцы торопливо подтаскивали ящики с минами, Гвоздь и другие бойцы, пытались окопаться на краю минометной батареи.
Колонна втягивалась в поворот, казалось водители бронетранспортеров и мотоциклов совсем не подозревали о переменах, произошедших в эти полчаса.
 - Все, - сказал Анохин, ближе нельзя! Батарея, залпом огонь! – подал он такую привычную для его  уха команду.
  Минометы  дружно ахнули залпом.  Мины со свистом ввинтились в голубое весенние небо и прежде, чем на прогретой ласковым весенним солнышком земле  выросли первые фонтаны  взрывов, бойцы, теперь уже минометной батареи  лейтенанта Анохина, успели сделать второй залп. Мотоциклисты  попрыгали со своих машин и,  бросившись на землю,
Открыли автоматный огонь. Но не они были опасны для солдат третьего взвода. С бронетранспортеров, разворачивающихся  в цепочку,  застрочили пулеметы. Три машины остановились на месте, что позволило пулеметчикам вести прицельную стрельбу.
    И хотя Анохин, корректируя прицелы минометов, заставил залечь почти всех пехотинцев под градом осколков и волнами упругих разрывов,  ситуация стала складываться не в пользу бойцов третьего взвода. Пять бронетранспортеров, натужено гудя моторами, стали карабкаться по крутому склону высотки, обходя минометную батарею справа, остальные продолжали, поливая беспорядочным огнем пулеметов, упорно ползти вперед. Удача вроде бы снова вспомнила про третий  взвод штрафного батальона:  три бронетранспортера были выведены из строя прямыми попаданиями мин. Но и среди минометчиков появились первые потери: крутнувшись, упал замертво боец, потянувшийся за миной, но самое плохое схватившись руками за шею тихонько заваливаясь на бок, стал оседать лейтенант.
- Лейтенанта  убило! – на истошный крик подбежал Варфоломеев. Оторвав руку лейтенанта от шеи, осмотрел рану.
- Бинты, мать вашу! – прикрикнул солдат, - живой он, вот только зацепило, но артерия цела и обошлось, вскользь по голове да еще и навылет, вот тут, шею. Это он у прицела согнулся, вот его снизу вверх и прошило.
Он быстро смочил жгут из бинта спиртом и, приложив его к ране, стал бинтовать шею командира.
 - Слышь, Колян, не устоим, сомнут они нас, давай к окопам отойдем, - Гвоздь, возник возле Варфоломеева.
- Стреляй ты, чего тут торчишь, – прикрикнул на него тот.
- Чем, из пальца? Патроны кончились, вон Ковалев из винта шмаляет, а я автомат пришел взять.
 - Ну, так взял и пошел, давай пехоту отсекай!
-  Слышь, братан, хана нам  придет, они на своих железяках прямо к нам в гости подъедут, а у нас гранат – раз, два и обчелся! Давай этой химией долбанем!
- Ты чего удумал! Лейтенант  сказал – трибунал за это!
- Да один хрен, там пули, а здесь что, пироги напекут тебе?! – огрызнулся Гвоздь и, закинув автомат за спину, подскочил к минометчикам.
- Братаны, лейтенант приказал  шмалять этих гадов снарядами из вон тех ящиков. Только, говорит, прицелы смените. Кто знает, что нужно делать?
- Ну, я, – отозвался один из бойцов, - тут дела-то смотри, куда надо попасть, и крути вот это колесико, как взял в  перекрестье – так и швыряй мину!
- Давай, крути там, а я здесь, чего заснули, подноси желтопузые мины! Пристреляем сами, браток.
Гвоздь швырнул в ствол простую мину, проследил за её полетом и довольный результатом взял из рук подбежавшего бойца мину с двумя желтыми полосками.
- А ну, братан, разом, - подал он команду второму минометчику.
Минометы дружно выбросили из своих труб мины. Гвоздь не стал ждать результата, а,  взяв вторую мину, отправил её за первой. Взрывы были совсем слабые. Поднялось желто-зеленое облако, в которое с разгона въехали три бронетранспортера. Еще два взрыва накрыли мотоциклистов и парочку машин.
- Во, смотрите, нанюхались гады по самые ноздри! – заорал Гвоздь.
С атакующими немцами творилось что-то странное. Бронетранспортеры выписывали немыслимые зигзаги, давя и калеча обезумевших солдат, которые с выпученными глазами катались по земле.
- Сколько еще у нас таких мин? – поинтересовался Гвоздев.
- Восемь, - подносчик протягивал  ему мину с химической начинкой.
- Давай, помоги повернуть машинку вон на тех хмырей, там хоть и крутой склон, а вишь, наползают! – показал он на группу машин, карабкающихся по склону справа.
  Бойцы торопливо разворачивали минометы в сторону ползущих бронетранспортеров.
Гвоздь, как заправский минометчик, возился у прицела.
- Давай, - махнул он рукой, мины разорвались чуть впереди, но один бронетранспортер накрыло ядовитое облако.  Машина, развернулась поперек склона, накренилась и из неё,  как горох из дырявого мешка, посыпались немецкие солдаты. Машина  закувыркалась по склону. Остальные четыре попятились назад, поливая вершину из пулеметов.
- Все, последняя, - Варфоломеев протянул Гвоздеву мину с химической начинкой.
- Давай  простой пристреляем, а потом траванем и этих! – Гвоздь отложил мину с желтыми полосками в сторону.
 - Лейтенант очнулся! – сообщил подбежавший солдат, - спрашивает, как тут вы?
 -  Передай ему, все ништяк! – Гвоздь, забросив мину в трубу, зажал уши ладонями.
 - Мы тут их траванули ихними же минами, вон как драпают!
Он схватил химическую мину и выпустил её в сторону отступавших машин.
Та взорвалась, выпустив смертоносное облако, как раз между двух бронетранспортеров.
По лихорадочному маневрированию машин  видно было, что людям в них пришлось несладко.
- Лейтенант зовет, - сообщил Гвоздеву приказ командира.
Анохин сидел, привалившись к земляному отвалу.
- Сколько химических мин ты успел выпустить? – осведомился он у Гвоздева.
- А я считал? В ящике осталось по одной, ну, может, по две, - болит? - участливо спросил он у лейтенанта.
- Пустяки, - отмахнулся тот, - по голове ударило, сейчас вставать буду, ты вот что, брат, заварил кашу - надо расхлебывать. Сколько бронетранспортеров ушло?
- Да вот бинокль, сам и посчитай! – отряхивая от земли, протянул он его лейтенанту.
- Три, четыре, шесть, – начал считать Анохин, - да, хороший сюрприз готовили нам фрицы.
- Ты вот что: передай ребятам, пусть держат противогазы при себе, похоже, это иприт, - Соберите всё оружие, патроны уходим по окопам влево.
- Зачем уходить, у нас еще гора мин, да мы их как долбанем, да ещё газку подпустим, несладко немчуре предется! – горячился Гвоздь
- Ты так ничего и не понял? – перебил его Анохин, - они эти мины хотели испытать на нас, сделать хотели тайно, наверняка, гады, знали, что штрафники перед ними, наши отцы - командиры сильно вникать не станут,  от чего мы погибли. А вот им скрыть это дело нужно было, а как? Атаковать химией, а потом проутюжить бомбами. Так что с минуту на минуту  тут самолеты такой фейерверк устроят! Уходим! – Анохин, застонав, приподнялся, опираясь на Гвоздева.
- Выполняй, боец, ещё поживем!
Через минуту перед лейтенантом стояли девять оставшихся в живых солдат его третьего взвода. Грязная, кое-где изорванная одежда, окровавленные бинты. Но у всех, кроме винтовок за спиной, в руках были немецкие автоматы, на поясах видны были гранаты.
- Вот, - бросил Гвоздь, полный вещмешок к ногам лейтенанта, - харчишок у немцев наныкал, жрать уже хочеться!
- Кто не ранен? – спросил Анохин.
- Дак, я да ещё вон Варфаломей, – откликнулся Гвоздь.
- Патронов возьмите побольше, - распорядился командир. 
Солдаты, цепочкой, поддерживая раненого в ногу Ковалева, стали втягиваться в оставленные эсэсовцами окопы.
- Гвоздев, Варфоломеев, вперед и смотрите, ребята, что-то подозрительно тихо у немцев в окопах, осторожнее там.
- Дык, мы с полным пониманием, нам под пули подставляться,  резону никак нет,  - Гвоздя было не остановить  в разговоре, к его болтливости еще  добавилась возбуждение от боя.