Душа нараспашку 4 часть

Закат июля, начало августа. Каждый – каждый вечер, как только наступают сумерки, Леша выгоняет мотоцикл, забирает Олю, и они отправляются в полет. Там, где только они, где только длинная прямая дорога, леса, звезды и луна. Они провожают солнце в закат, и иногда встречают  на рассвете. Они уединяются в глуши, будят птиц и насекомых. Они слушают Кипелова, «Киш» и «Танцы минус». Они мечтают о будущем. Беззаботность. Легкость. Счастье. Любовь. Секс. Они предохраняются «спустя рукава». Путаются волосы, переплетаются запахи, сжимаются запястья и плечи до белых пятен, опухают губы от поцелуев, болят ноги от напряжения. Захлестнул пожар, разлетаются искорки дуновением ветра.
Сон до обеда. От ночных прогулок тяжело разомкнуть веки. Оля повозилась на диване, очередные пять минут прошли, но вставать так не хочется... Надо. Открывает кран: нет воды. Что за фигня? Она отыскивает ведерко с запасами воды, умывается с кружки. Хотя бы так. Сегодня они планировали с Аленой пойти в город. Уже надо собираться. Оля торопливо привела себя в порядок, накрасилась, переоделась, пошла к Алене.
Алена была еще не готова. Оле позвонил Леша, просил выйти за двор.
Он подъехал на мотоцикле. Полосатые бриджи, светлая футболка. Он поставил мотоцикл на подножку. Оля подошла, Леша обнял ее за талию, прижимая к себе. Оля немного отстранилась и оглянулась: не хотела, чтобы видели родители Алены.
- Лись, я поеду на пруд, искупаюсь там немного, – сказал Леша.
- Может лучше в городе? Мы как раз с Аленой идем туда. Она уже, кстати, почти готова, мы торопимся.
- Да нет, я быстро. Туда и обратно. Вечером встретимся, погуляем вчетвером, – настаивал Леша.
- Хорошо, я пойду тогда? – торопилась Оля.
- Нет, подожди немного, – Леша притянул Олю и поцеловал.
Оля скромно ответила на поцелуй, все также боковым зрением смотря в сторону.
- Ну чего ты так торопишься? Аленка еще собирается ведь! Успеете, ну иди ко мне! – снова прижал к себе Олю Леша.
Оля сдалась. Жарко, душно. Ясное небо. Ни ветерка. Вышла Алена. Оля быстро попрощалась с Лешей. Он завел двигатель и уехал.
Уже все дела сделаны в городе, к Оле и Алене присоединился Белый. Три часа дня. Оля неоднократно набирала Леше, но он не отвечал на звонки. Оля не понимала, что происходит: за два года ни разу Леша не взял трубку. Она нервничала, набирала снова. Белый и Алена шутили, но Оле было не до смеха. Они перешли дорогу, миновали автобусную остановку.
- Мне тетя Валя звонит, – Смотря на входящий вызов, сказала Оля. – Алло?
- Оля... Леша попал в аварию, - огорошила тетя.
- Как в аварию?! Что с ним?! Где он?! – Оля вросла в асфальт, ее сердце готово было разорваться в клочья.
- Леша в больнице, в реанимации. Он жив. Но в очень тяжелом состоянии. В коме, – стараясь говорить спокойно, ответила тетя.
- В коме? В реанимации??? Что произошло??? – Слез не было, был самый настоящий шок, удар под дых, дикий животный ужас и страх.
- Столкновение с машиной, Леша вылетел из мотоцикла, с него слетела каска, он пролетел между столбами и ударился о дерево. Ребята все видели. Машина скрылась. Мишка успел подбежать к Леше, пока он был в сознании. Леша что-то сказал ему, но Мишка так и не расслышал.
- Скажите, он будет жить?! Лешу спасут???
- Оль, все будет хорошо, ты успокойся главное. Я все дома тебе расскажу.
Белый и Алена молча смотрели на Олю. Они все слышали, все поняли. Видя ее состояние, граничащее с неконтролируемой паникой, они принялись успокаивать.
- Оль, все будет хорошо! Леша молодой парень, здоровый организм! Конечно, он справится, даже думать нечего! – обняла ее Алена.
- А пошлите прямо сейчас к нему в больницу! Мы заглянем в окно, если не пустят в палату! – предложил Белый.
- Нет, Саш, он в коме... – Оля хотела верить Алене, старалась успокоиться.
Они шли дальше, теперь только втроем. Оля вновь и вновь прокручивала в голове телефонный разговор. Она верила в лучшее, но ей было невыносимо больно. Она хотела срочно в больницу к Леше, обнять его, поцеловать, сидеть возле его кровати сутками, она молила Бога, чтобы Леша скорее поправился...
 Следующий день. Она знает все детали аварии. Три дома до дома Лешиной бабушки. Это проклятое дерево и столбы. Вот здесь, именно здесь лежал Леша. Здесь он потерял сознание. Погнуты дуги мотоцикла. Разбита каска. Застывшие песни в mp3 плеере. Не отвеченные звонки абонента «Лися». Первый одинокий вечер, ночь и утро. Отсутствие вестей. Ей не нужна еда, питье. Ей нужен Леша. Прошли сутки, но как будто прошел год. Она идет с братом Димой по дороге, вновь с отчаянием и злостью смотря на это проклятое дерево.
- Я готова лечь здесь, посреди дороги, и лежать так день, неделю, месяц, только бы Леша поправился... – говорит она вслух Диме.
Ее ломает изнутри, она нуждается в его присутствии рядом... Неизвестность и тишина... 
Второй день...
Нужны лекарства, дорогостоящие, для поддержания жизни. Леша не приходит в себя, он не дышит самостоятельно, не идет на поправку. Оля не может сдержать слез. Она изо всех сил молит Бога, стоя на коленях. Ее губы шепчут без остановки, на лице нет сухого места, она дрожит. Тетя ведет Олю в церковь. Так давно она не была там внутри. Запахи церковного масла, тлеющих восковых свечей. Переливы богато украшенного купола, грустные глаза Святых ликов с икон... Ей плохо, ей душно и страшно. Они подходят к лавке, покупают свечи за здравие. Оля держит свечку трясущимися руками, как всегда бесконтрольно бегут ручьи слез, она не может попасть в лунку для свечки.
- Оля, Леша жив, нельзя плакать по живым! – Говорит тетя.
Вместо ожидаемого эффекта, ручьи превратились в реки.
Третий, четвертый, пятый, шестой день...
Перед Олей лежит открытка Алены для Леши. «Выздоравливай!»: гласит надпись. И текст внутри, где Алена пишет для Леши слова поддержки и пожелания скорее пойти на поправку.
Оля уже не выдерживает, она на грани срыва. Сегодня они с тетей Олей идут к Леше в больницу. Оля так надеется, что ее пустят к нему в палату! Бабушка передала деньги на лекарства Леше. Она втихаря плачет вечерами, но Оля слышит. И плачет в унисон за стенкой.
Перед Олей на деревянном столе, помимо открытки и денег, лежит фольга зеленого, голубого цветов и гора вырезанных из нее сердечек за шесть дней. Она маркером на каждом сердечке пишет: «Я люблю тебя!». Дописала, заполнила прозрачный файл: их так много! Как только Леша поправиться, она осыплет его кровать и палату этими сердечками! Она берет лист бумаги в клеточку, ручку с сиреневой пастой.

«Приветик, мой Зайка САМЫЙ-САМЫЙ-САМЫЙ  ЛЮБИМЫЙ! Если ты это читаешь, значит, уже идешь на поправку. Скорей бы настал этот день!!! Лешенька, я не могу больше без тебя! Вот сижу дома совсем одна...
Завтра неделя, как ты в больнице...
Надеюсь, я тебе нужна. Я только этим и живу, или бы я уже повесилась... КАК Я ХОЧУ К ТЕБЕ!!! ЗАЙЧОНОК МОЙ, УМОЛЯЮ, ХОЧЕШЬ, НА КОЛЕНИ ВСТАНУ, ПО-ПРАВ-ЛЯЙ-СЯ!!!
МОЛЮ ТЕБЯ, СОЛНЫШКО!!!
Я не могу больше, Лешенька, так... Хочется плакать, но нельзя! ТЫ ЖИВ – ЭТО ГЛАВНОЕ!
Я подожду еще неделю, хорошо, но ты только не сдавайся!!!
ТЫ МНЕ ОЧЕНЬ НУЖЕН!
Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ СИЛЬНО-ПРЕСИЛЬНО!!!
И если, не дай Бог, тьфу-тьфу-тьфу, с тобой что-то случится, если эти медсестры не помогут и врачи, то я тоже умру! Ты меня знаешь! Я тебя никому не отдам! За тобой повсюду буду следовать!
Лешенька, выздоравливай... Зайка, я тебя ОЧЕНЬ СИЛЬНО ЛЮБЛЮ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Твоя Лисичка.»

Она дописала, вытерла слезы, вложила записку в тот же файл.
Время подошло. Нужно собираться, тетя Оля будет ждать на остановке.
Она надевает розовую майку с серебристыми металлическими цветочками на лямках, джинсовую юбку. Складывает в карман черной сумочки деньги.
Тетя Оля и Лешина бабушка уже ждут. Они разговаривают между собой, Оля молчит, отдает деньги, чем шокирует маму Леши. Она не ожидала такой финансовой помощи. Подъезжает маршрутка, везет их к центральной больнице.
Поднимаются по лестнице к реанимационному отделению. Тетя Оля разговаривает с врачом, просит его пустить Олю к Леше, хотя бы на две минуты. Тот непреклонен.
Оля осталась одна на лестничной площадке, расстроенная, мысленно посылая свои силы и энергию через толстые мрачные стены туда, к Леше. Она с нетерпением ждала тетю Олю. Та вышла через минут десять. Больше не разрешили находиться даже родной матери. Она вышла огорченная и обрадованная одновременно.
- Оля, Леша сегодня открыл глаза, – начала тетя Оля.  – Я спросила его: «Ты меня слышишь?» и Леша продолжительно моргнул. Я рассказывала о тебе, что ты сейчас рядом, но тебя не пустили, что ты очень переживаешь, и очень любишь его... И у Леши выкатилась слеза...
Оля мгновенно расплакалась, она вытирала слезы, ей было стыдно, но они не останавливались, ей было до удушья жаль Лешу, она была готова лечь туда вместо него... Тетя Оля плакала тоже, но старалась держать себя в руках. Внизу ее ждал врач. Оля шла следом, как мумия, она представляла себе Лешу, лежащего в проводах и иглах, с маской на лице, беззащитного и слабого...
- Скажите, это ведь хороший знак, что Леша пришел в себя, открыл глаза? – с надеждой спросила тетя Оля.
- Я вам скажу откровенно, шансы выжить: 50 на 50. У него тяжелая черепно-мозговая травма, поврежден мозжечок. Как ни странно, нет ни одного перелома. Уже была, вы знаете, одна операция. Мы остановили кровотечение. Если не будет рецидива в ближайшее время, можно надеется на поправку.
Мама слушала, кивала, спрашивала еще... Оля думала: «50 на 50... 50 на 50.... 50 процентов на выживание?! Пополам?! Может жить, а может... Может – умереть???!!!! Нет, я молю, только не это!!! Леша, родной, любимый, живи!!!! Только не умирай, зайчик!!! Ты открыл глаза, ты все слышал, ты даже заплакал! Ты все чувствуешь, понимаешь, ты все видишь! Ты знаешь, как я тебя люблю, живи, умоляю, жи-ви-и-и-и-и-и-и-и!!!»
Она повторяла вновь и вновь, вновь и вновь. Она шла в поселок, к бабушке Люде, повторяла снова и снова... Она слушала в гараже их музыку, она вспоминала дни и ночи, проведенные здесь, закрывала глаза и мысленно переливала силы к Леше...

Среди ночи ее разбудил телефонный звонок. Оля села на диване, прижала колени к груди и стала прислушиваться. Тетя Валя вышла в коридор, были слышны обрывки фраз. Оля посмотрела на время: 02:30. Ее руки превратились в лед, она боялась шевельнуться, в ее голову настойчиво стучалась одна – единственная мысль, но она ее прогоняла пинками.
В проходе появилась крестная, держа телефон в руке.
- Леша умер...
Оля вскочила с дивана, бросилась на тетю, закричала:
- Нет!!!!! Зачем вы мне врете?!!!! Что вы несете!!!! Это неправда!!!
Она упала на четвереньки, колотила руками по полу и кричала до хрипоты:
- Это неправда! Неправда! Неправда!!!! Не врите мне, не смейте!!!
Она рвала ночную рубашку, дергала себя за волосы, ползала по комнате, залезла под круглый обеденный стол, стучала по деревянным ножкам, выбралась обратно, посмотрела на тетю. Она стояла, стиснув губы и сдерживая слезы.
- А-а-а-а-а!!! Скажите, что это ложь!! Пожалуйста!!!! Скажите!!!!!!!!!!!!!!!
Она покачала головой.
- Леши больше нет с нами...
Оля выбежала на улицу, в огород, к тому самому дереву на самом краю, где она пряталась от лишних глаз. Она села на влажную землю, кусала руки, била себя по ногам, но боль в груди не глушили побои. Она, в рваной ночнушке, бросилась обратно, вылетая во двор, раскрывая калитку, выбегая на проезжую часть. Нет машин, безлюдно.
- Ну где вы, машины?!!! Где вы, маньяки?? Убейте меня, умоляю!!! Мне не нужна моя жизнь без него, заберите!!!
Она села на асфальт, стучала руками, шкребла ногтями камни.  За ней уже бежала крестная Валя, просила уйти, тянула за руки. Вдали замерцали фары. Оля вырвалась, побежала навстречу.
- Вот ты, наконец-то! Только не останавливайся!  Мчи, убей меня!!!
Выбежал крестный, схватил Олю в охапку, убрал с дороги, потащили в дом.
- Отпустите!!! Я не хочу жить!! Дайте мне умереть!!!!!!
Она вся зареванная, пропитанное насквозь тело, шея и грудь, мокрые руки со следами укусов, проявляющиеся синяки на ногах. Ее колотит в лихорадке, она заикается, кричит и хрипит. В голове одна строчка: «Леша умер». И опять новый круг отчаяния, новая истерика до потери сознания, новые побои на теле. Ей вливают в рот лекарство, держат в несколько пар рук, гладят по голове, что-то шепчут. Она две минуты держится, но снова фраза белыми буквами на черном фоне: «Леша умер». Ее ломает, она вновь кричит, визжит, бьется в дикой ненормальной истерике... Лекарство начинает действовать, она уже просто рыдает, мысли затуманились, появилась вялость в мышцах. Ее несут на диван, укрывают со словами: «Поспи»... Она, еще не провалившись в спасительный сон, отправляет два сообщения из двух слов, которые находятся в ее голове. Булатову и Алене. Почему Булатову? Она не понимала, просто так было надо в тот момент, как будто кто-то направил ее руку...

***

Через три часа она проснулась. На миг, после сна, ей казалось, что все приснилось... Только на миг.
Она закрыла лицо ладонями, и завыла от отчаяния. Она качалась из стороны в сторону на кровати, всхлипывая, ловя губами воздух. Черное воронье отрывало своим острым клювом по маленькому кусочку от ее сердца и души. Все превращалось в мясо, разливалась кровь, довольные вороны дрались за лакомый кусочек. Нет ничего. Пустота и адская боль. Звонок от Булатова:
- Оля, собирайся и иди в мою сторону.
Это то, что нужно. Никаких вопросов. Только факт. «Собирайся – иди». Понятно и просто. Она умылась, переоделась. Пошла. Вороны летали, у них – пир. Вот сколько свежей крови! Вот сколько кусков парного мяса!
Навстречу идет фигура. Черная футболка, камуфляжные штаны. Булатов взял ее под руку, повел вперед.
- Теперь я буду с тобой сутками. Расспросы все – только через меня. Тебя никто не тронет.
Оля кивала. Так интересно... А вы знали, что вороны такие кровожадные? Представляете, они любят человеческую душу. Их черные клювы багровые от крови, животы разбухли, как мячики. Смешно так! А они все едят и едят! Вкусная, наверное, она, человеческая душа?
- Не плачь, Оль. Леша будет страдать.
Нет, почему же? Воронам ведь нравится! Они такие голодные и ненасытные! Когда еще им представится такое пиршество? Пусть кушают! Не жалко!
- Проходи... Вот моя комната... Садись... Сейчас я сварю нам кофе.
Сергей удалился. Она, как истукан, сидела не шевелясь, смотря в одну точку. Белые обои. Такой интересный узор... Блестит.... Нет, лучше посмотреть на ворон...
- Держи. Без сахара. Так вкуснее, - протянул Сергей чашечку.
Он сел рядом, отпил глоток.
Оля выпила почти залпом.
- Спасибо, – бесцветным голосом сказала она.
 - Я вытащу тебя, спасу. Верь мне. – Сказал Сергей.
Он вел себя как настоящий мужчина. Не задавал вопросов и не предлагал выбор. Он просто ставил ее перед фактом: ешь, пей, пошли. Команды, как собачке. Но они действовали. Он говорил правильные слова. Именно то, что было нужно. Она не тонула глубже в своем болоте, но и не выбиралась из него. Она сидела в трясине по пояс. Весь день Сергей провел с Олей, отвел ее домой, сдал в руки бабушке.
Бабушка была заплаканная и сильно обеспокоенная. Она сварила Оле супчик, но та отказалась.
Оля включила компьютер, нашла песню Сергея Маврина, которую раньше слышала вскользь:

«Век мой, зверь мой,
Как мне дальше жить?
С кем встречать рассвет,
И кого, скажи, любить?

Век мой, зверь мой
Точно ворон надо мной...
Век мой, зверь
Я не твой, не твой, не твой...»

(С. Маврин, «Век мой, зверь мой»)


Включила громкость по максимуму, села на голый пол перед компьютером, прокручивала ее вновь и вновь, пела, захлебывалась слезами, свернулась калачиком, уткнулась носом в коленки. Бабушка подошла, провела по волосам.
- Оленька, ложись спать...
Оля выключила музыку и компьютер, бесформенным растаявшим желе перебралась на свою кровать и уснула.
 
***

Она не хотела открывать глаза. Ей было лучше в темноте, во сне. Зачем она проснулась?! Леша умер!!!!!!
«Не-е-е-е-ет!!!! Пожалуйста, вернись ко мне!!!! Ты не мог меня броси-и-ить!!!»
Невыносимый вой банши раздался в голове, ее прозрачно-голубые скрученные пальцы вырывали душу,  тянули, как спираль, царапали тело. Оля кусала подушку, зарывалась в нее лицом.
Он больше не позвонит.... Не напишет смс... Не придет... Не назовет ее Лисенком... Не обнимет... Не поцелует... Не унесет их двоих на мотоцикле вдаль... Его сердце остановилось... НАВСЕГДА!!! НАВСЕГДА!!!!!!
- А-а-а-а-а!!!! – она била по кровати, размазывала слезы по щекам, сжимала кулаки так, что ногти впивались в ладони. – А-а-а-а-а!!!! Ле-ша!!! Зайка!!! Не уходи!!! Не бросай!!!!
Ее бросало в жар, она задыхалась, ее голова разламывалась по кусочкам.
Бабушка прибежала из кухни. Ее глаза были красные, она плакала всю ночь. Оле стало еще хуже. Бабушка умоляла подняться с кровати, попить чаю, выпить валерьянки.
Оля, спустя полчаса уговоров, пришла на кухню. Бабушка, видимо, что-то подсыпала в чай, но Оля об этом не думала. Сама она не выпила бы успокоительное. Она поставила пустую чашку, даже не притронулась к завтраку. Ее тошнило от вида еды. Успокоительное начинало действовать. Ее спасение – Булатов. Она собралась, позвонила, ушла на встречу. Пешком, через весь город. Она шла, и мимо проходили влюбленные пары, они держались за руку, обнимались. Оля с лютой ненавистью смотрела на них, проклиная этот мир, эту судьбу. Почему Бог забрал его к себе?! Зачем??? За что с ней так поступили???
 Вот он, Сергей. Оля немного расслабилась. Она как будто ограждала себя от всего мира, находясь с ним рядом. Ей было пассивно-спокойно. Ни на минуту ее щеки не оставались сухими, слезы текли бесконтрольно, чтобы ей не говорили, чтобы она не делала.
Она сидела на его кровати, как всегда, смотрела в одну точку. В тот момент, когда Булатов вышел из комнаты, у Оли зазвонил телефон.
- Да, – монотонно ответила Оля.
- Оля, привет, – говорил Кирилл. – Когда похороны?
- Похороны?
От этого слова у нее началась истерика. Похороны!!!! Лешу будут хоронить!!! Он же умер! Его нет рядом больше!! Нет!!!
Зашел Сергей, отнял телефон у Оли. Она глотала слезы, икала от истерики.
- Волк, я предупреждал всех звонить только мне!! Какого хрена ты звонишь Оле?! Ты дибил, скажи мне?
Слушает ответ.
- Я сообщу. Жди, скоро позвоню.
Он повесил трубку, сел рядом на кровать. Обнял ее за плечи. Оля хотела что-то сказать, но могла только истерично икать и всхлипывать.
-Се.. Сереж.... Пппп... Ппп.. Похороны, Сереж!!!
Она упала на кровать. Сергей гладил ее по голове, что-то говорил, материл Кирилла. Неимоверными усилиями и силой убеждения, он остановил этот бесконечный поток рыданий. Весь день, до позднего вечера, Сергей был с Олей. Она отказывалась выходить на улицу, она не хотела никого видеть, она ничего не ела. Несколько раз, предварительно стучась, в комнату заглянула мама Сергея. Она принесла Оле тарелку с курицей и картошкой, уговаривая поесть. Сергей взял угощение, поставил на табуретку. Оля не могла притронуться к еде. Она уже знала: похороны завтра.

***

Вечером она отправилась в поселок. Сергей провожал до самого дома.
Она сидела на лавочке во дворе, слышала разговор парней за забором: у Лешиной бабушки.
Стоял гроб. Вокруг сидели все друзья Леши. Давно стемнело. Она сидела, и не понимала: неужели там, сейчас, Леша?! Его тело... Тело, в котором нет дыхания, нет сердцебиения, нет жизни...  Каким она видела Лешу последний раз? Улыбающийся, красивый, с каской в руке...  Ей нужно попрощаться, поцеловать в последний раз... Сможет ли она?! Леша ведь еще здесь? Его душа рядом? Он ждет ее?
Она набралась храбрости, позвала тетю.
- Я хочу попрощаться с Лешей. Только я не хочу смотреть. Помогите мне... Подведите за руку, я поцелую его в щечку...
Она зашла в калитку... Тусклый фонарь освещал печальные лица ребят. Мишка, лучший поселковый друг, сидел вдали, втихаря утирая слезы. Оля мельком увидела гроб... Ее ноги подкосились... Она зажмурила глаза.
- Ведите.
Голоса все ближе. Она стоит прямо над ним, наклонилась... Только холод... И страх... Идут секунды. Ее слезы капают на его тело.
«Ну же, Оля, давай... Последний поцелуй на прощанье...»: сказала она себе. И не смогла. Нет, она хочет запомнить его таким, каким видела в последний раз! Его горячие колючие щеки, мягкие губы, его лицо, счастливое и жизнерадостное....
Она развернулась, открыла глаза, и убежала.
Опять успокоительное, снова сон на лекарствах...
И утро.
Очень много людей. Полный двор. Там суета, возня. Она ждет. Она не выйдет сейчас. Она пойдет вдали, в самом конце.
Четверо друзей подняли гроб. Булатов, Кирилл, Князь и Белый. Ее спасительная соломинка  - Булатов Сергей, был не с ней. Она осталась одна, среди незнакомых, чужих взглядов. Она видела только коричневый гроб далеко впереди и больше ничего. Она замыкала шествие. Так много венков, цветов... Это что, все Леше? Венки!!! Вы только представьте себе: несут венки! Она увидела идущую поблизости Женьку – ее одноклассницу. И что только она здесь делает?! Леша только ее!!! Зачем вы все приперлись сюда, глупые сплетники, любопытные варвары?!!! Это что, спектакль? Уходите все прочь!!!
Картинки одна за другой вспыхивали в ее памяти... Она так смешно отказала Леше встречаться с ним... Первые касания... Первый поцелуй... Первый раз... Прогулки, сеновал, гараж, рыбалка, пруды... Больше ничего не будет?! Все исчезло?! А учеба? А как же «жить вместе»?
Вот он, ответ на все ее вопросы: кладбище. Здесь и сейчас она похоронит свою любовь, свои мечты и надежды, свое счастье...
Вырыта могила. Отпевает священник. Накрывают гроб крышкой. Она стоит поодаль, не видя Лешу. И тут глухой, громкий, резкий удар: вколочен гвоздь!
Ее пошатнуло, глаза затуманились, мир вдруг резко закружился, воздух перестал поступать в легкие. Еще удар! Еще один гвоздь! Ее держат две пары девичьих рук: Женя и ее подруга. Она укусила себя за палец, стиснула губы до крови, паническая истерика, как никогда раньше, захлестнула ее от макушки до пят. Она бросилась вдаль, она пробежала несколько могил, она не могла больше слышать эти звуки: забивание гвоздей, плач матери и бабушек, не могла видеть опускающийся гроб и летящие комки земли.
Она не отдавала отчет действиям, она была неадекватна. Она не понимала, что с ней и где она. Она как - будто оглохла. Она видела, как шевелят губами девочки, как дергают ее за руки... Но она была не в себе. Вместе с гвоздями в гроб, ей забили гвозди в сердце и душу. Огромная дыра, пустота и одиночество. Все кончено. Это правда. До нее дошло только что: это ПРАВДА. Он ушел. Леша теперь ангел...
Это осознание правды лишило ее разума и рассудка, она была на грани сумасшествия.

***

Монотонное тиканье часов, приглушенные звуки работающего телевизора доносятся из соседней комнаты. Она сидит на диване, прижав колени к груди, обняв себя за ноги. Для нее не существует ароматных запахов еды, слух не ласкает любимая музыка, а все вокруг ей ненавистны. В первую очередь, она ненавистна сама себе. Сегодня первое утро после похорон. Всю ночь она металась по кровати, ее мысли и сны путались, и она знала, что наступит утро, которое она ненавидит, которое принесет ей очередной день ада. Ее волосы взлохмачены после сна, а зачем ей причесываться... Зачем ей пить, зачем есть... Она зажмуривает глаза, мысленно целует Лешу в губы, ощущая всю сладость влажного поцелуя... Она пробегает взглядом по его шее, груди, ногам... Он так реален в ее воображении, так жив...
- Оля, вот чай и булочка. Поешь, – прерывает ее размышления бабушка.
- Я не хочу, – она снова закрывает глаза, но видение исчезло.
 Послышались шаги из коридора. В комнату вошла тетя Валя, оставшись с Олей наедине. Они просто сидели рядом и молчали какое-то время.
- Вчера к нашему дому прибился котенок. Черный, пушистый, с белым пятнышком. Говорят, это так умерший человек посылает от себя весточку. Ты не хочешь забрать его к себе?
- Я не знаю... Я бы хотела. Но бабушка вряд ли согласиться... – Оля не верила в приметы. Зачем ей котенок, когда ей нужен Леша. И душа его должна быть на небе, а не в этом мире. Они ведь еще встретятся там. Может быть, совсем скоро.
- Леша такой хороший парень был... – стала размышлять вслух тетя. – Тебя любил сильно. Все это знали. Говорят, Бог забирает самых лучших. Зачем-то он ему понадобился.
Оля молча слушала, все также прижимая колени, и снова непроизвольно потекли ручьи слез.
- Я помню, как бабушка переживала за вас, - продолжила тетя. – Все боялась, что вы натворите глупостей, и ты забеременеешь. А Леша такой был целомудренный, не трогал тебя, оставил девочкой...
- Нет! Все у нас было! И секс у нас был! – сама не зная почему, вскочив с дивана, громко заявила Оля.
Тетя молча уставилась на Олю, но ее взгляд выражал жалость.
- Почему вы так смотрите на меня? – немного агрессивно спросила Оля.
- Нет, я ничего против не имею... Леша достойный парень... Мне так стало жаль тебя.
Оля ничего не ответила, просто убежала в огород, в свое любимое место. Здесь все, каждый куст, каждое дерево, все пропитано его энергией! Она ощущает Лешу всем своим телом и душой! Какая-то часть в ее голове до сих пор отказывается верить в то, что его больше нет... Она прорыдала полчаса, поливая зеленую травку, срывая листья с деревьев, и со злобой разрывая их на мелкие кусочки. Выплеснув часть своих страданий в природу, она вернулась в дом.
В доме, к своему удивлению, она обнаружила маму Леши. Она была вся бледная, с красными глазами, а светлые волосы закрывала черная траурная повязка. Они сидели на диване вместе с тетей Валей, и обе смотрели на нее, как бы изучая, как будто что-то важное хотели сказать и прикидывали ее возможную реакцию на слова. Оля стояла неподвижно, ощущая в воздухе накал. Тут тетя Оля заговорила.
- Олечка... Мне тетя Валя рассказала... – нервно сжимая руки, начала она. – Рассказала, что у вас с Лешей... Что вы с ним были близки... Я подумала... Когда у тебя должны начаться месячные? У тебя нет задержки?
Оля покраснела и ее голос потерял твердость интонации. Мысли путались, она вспоминала, когда же должны прийти ее месячные, и слишком медленно соображала, что именно тетя Оля имеет в виду.
- Должны уже начаться... Но, может быть, просто стресс...
Глаза тети Оли вспыхнули, она протянула ей небольшую коробочку.
- Это моя последняя надежда...
Оля взяла в руки коробочку с тестом на беременность. Она продолжала держать ее в руках, и вспоминать, как сама не раз покупала такую же... Она молилась Богу, чтобы в те моменты это была просто задержка, она с огромной легкостью обнаруживала, что ее опасения не подтвердились... Нет, Оля слышала, что можно забеременеть и при прерванном половом акте, но для них с Лешей это было просто «может», как один случай на миллион. И, тем не менее, каждый месяц она, нервничая, ждала ту самую неделю. А теперь.... Теперь она молится Богу, чтобы на тесте было две полоски. Слишком много мыслей скопилось в ее голове, она не могла не поговорить с тетей.
- А что, если действительно окажется, что я беременна?
- Тебя мы с тетей Олей усадим на диван, обложим подушками, будем кормить свежими фруктами и овощами и пылинки сдувать.
- А как же школа... Мне семнадцать только будет... И одиннадцатый класс...
- Ты идешь на золотую медаль, у тебя одни пятерки, возможно, получится сдать экстерном. С поступлением придется подождать. А в остальном... У тебя будет куча помощников, я больше, чем уверена, что тетя Оля будет сутками с тобой.
Чем больше Оля разговаривала с тетей, тем сильнее ей хотелось, чтобы внутри нее на самом деле жил малыш, как продолжение жизни Леши. Она думала об этом ночью, она с нетерпением ждала утра.
Ее сердце колотилось не останавливаясь, пока она ждала заветные три минуты для оценки результата теста... Она была почти уверена, что результат будет положительным. Не мог же Бог забрать Лешу просто так! Она должна носить его ребенка!
Спустя время, она взглянула на тест. Одна полоска.
Последняя призрачная надежда, как дымка, растворилась в воздухе. Это был окончательный крах. И еще один удар судьбы. Она устала получать эти удары, ее нутро уже все изранено и покалечено, зачем так, ну зачем... Ей незачем жить без Леши... Эта мысль всегда была в голове, она, как мантру, повторяла эти слова. Она, бессмысленно смотря перед собой, машинально писала на бумаге «я хочу умереть».

***

      Перед ней календарик, лист бумаги... Она считает, когда ей умереть, чтобы не пережить Лешу по месяцам и дням. Обведена дата: десятое апреля 2007 год. Дома пусто. В душе пусто. Внезапный снова приступ боли, от которой все разрывается на куски мяса внутри, она воет и колотит себя по ногам до синяков.
      - Ааааааааа!!!!!! – в ее голове всплывают картинки: гроб, комки земли, священник... Она слышит удары, гвозди входят в дерево... – Нет, нет, нет!!!
Она обхватывает голову руками, качаясь из стороны в сторону. Ноги поколочены, но душевная боль не утихает. Она резким движением хватает маникюрные ножницы, отчаянно вспарывая кожу на левой руке, от запястья, все выше и выше. Наконец-то та самая боль, которая нужна!! Еще, еще! Тоненькие кровавые струйки смешиваются друг с другом, со слезами, сопровождающимися дикими рыданиями. Она бросает ножницы в сторону, ощущая сладкую болезненную пульсацию на месте ранок.
      Совсем скоро первое сентября... Нужно как-то одеться, готовить учебники, тетрадки... Но ей все равно.
      Она сбрасывает с себя салатовый халатик, влезает в любимые джинсы и футболку. Хватает деньги, оставленные бабушкой на покупку школьных принадлежностей, черную сумку, и, кое-как причесав длинные волосы, убегает на улицу. Ей невыносимо находиться дома, ее мысли, как черви, съедают все нутро. Она просто идет по жаркому асфальту, всматриваясь вдаль, непроизвольно в толпе высматривая знакомое любимое лицо. Лицо, которое она не увидит больше никогда. Песчинками земли и песка забрасывает ее ветер, путая волосы. Она теряется в толпе покупателей, она практически не глядя выбирает себе несколько тетрадей, дневник, ручки и карандаши. Ей кажется, что все взгляды направлены в ее сторону, как - будто все в курсе, кто она и что у нее произошло.
      Ей плохо в толпе, плохо в одиночестве... Она, таким же быстрым шагом направляется в сторону к бабе Люде, согревая себя одной-единственной мыслью: сегодня вечером она отдаст себя в руки и полное распоряжение Булатова.
      У бабушки Люды она встречает Диму, который собирался в город, к своей крестной. Та пообещала ему передать школьные принадлежности. Оля идет вместе с Димой.
      Большое трехэтажное здание земельной службы, внутри – ступени из кафеля, офисная атмосфера. Оля с Димой поднимаются на третий этаж, в кабинет руководства, той самой крестной. Тетя Лена тепло приветствует Диму, прохладно – Олю. Оля, скромно сидя на стульчике, безучастно наблюдает, как пакет Димы наполняется всяким канцелярским барахлом.
      - Да что ты знаешь о любви?! – неожиданно громко и с укоризной доносится голос тети Леры.
      Оля от неожиданности вздрогнула. Ее неприятно затрясло.
      - В твои 16 лет какая может быть любовь? – продолжила тетя. – Ты выдумала себе сказку, ты ничего не знаешь о жизни! Думаешь, все было бы так прекрасно, как ты себе вообразила? Ха-ха! Нет! Он бы тебе изменял, он бы тебя обижал! Так что смерть лучше, чем такая жизнь!
      У Оли градом покатились слезы, она вся дрожала и не понимала смысла этих реплик. Зачем? Чтобы ее растоптать в пыль? Чтобы раздавить, сломать окончательно? Она не ослышалась, ей только что сказали, что смерть любимого человека – это здорово?! Или как там, она не знает в свои 16 лет жизни и любви, да? И это она не знает??? Девочка, выросшая без мамы, да фактически и без отца, которая не знает, что такое семья? Которая все детство видела пьянки и драки с участием деда, где жертвой были ее отец, ее бабушка. Когда она сидела и молила Бога, чтобы отец выжил после ранения в область сердца, и когда она узнала о смерти бабушки Маши, которая ей стала родной. Когда ее обижали в школе, когда она чувствовала себя брошенным никому не нужным ребенком, а ей твердили: твой отец пьяница, ты ему не нужна, а для бабушки ты – обуза. Всю ее жизнь она видела сплошь грязь, а два года назад у нее появилась любовь. Ее мальчик, ее парень, который подарил ей столько прекрасных волшебных моментов, который разукрасил ее жизнь разноцветными красками, с которым она мечтала о будущем и, даже, о детях! Которого она любила, любила всей душой! Неужели люди настолько жестоки и злы, что они не признают существования любви в мире?
      - Тебе об учебе нужно думать, нанимать репетиторов! Ты хорошо знаешь английский язык? Я думаю, что нет! В вашей деревенской школе ничему не научат! А на золотую медаль ты идешь, наверное, из жалости! Мой сын намного умнее тебя, и то получил серебряную! С такими познаниями и без опоры, ты будешь способна только полы мыть! Я лично тебя пристрою к себе поломойкой, чтобы ты понимала свою ничтожность!
      Оля не смогла больше слушать этот поток оскорблений, она не понимала, что плохого она сделала людям, зачем с ней так жестоко обращаются??? 
      Очередной ее день снова превращается в кошмар, ломающий психику и волю. Она звонит на ходу Сергею, она сейчас так нуждается в нем.
      Сломя голову бежит к его дому, и ей плевать, спит он, ест или купается, он ей нужен сейчас, как воздух.
      По пути она боковым зрением замечает сидящую во дворе бывшую девушку Булатова – Яну. Взгляд, которым она испепелила Олю, невозможно было не заметить. Раньше она не задумывалась над тем, что там у Сергея в отношениях. Знала, что незадолго до трагедии с Лешей он расстался с Яной. И все.
Но сейчас она задумалась над тем, с какой ненавистью та посмотрела Оле вслед.
Наконец всего в нескольких метрах красная многоэтажка Сергея, черная металлическая дверь в подъезд, и его квартира.
Сергей, приветствуя Олю, привычно поцеловал ее в щечку, закрывая за ней дверь. Оля быстро сняла кеды, прошла в его комнату. 
       Она опустилась на мягкую кровать, и, пока Сергей отошел сварить кофе, посмотрела на обстановку другими глазами, как - будто видела все тут впервые. Эта комнатка стала ее личным уютным убежищем, в котором она пряталась от всех невзгод, здесь она чувствовала себя вне досягаемости зла. Возле окна, занавешенного шторками цвета крем-брюле, стоял российский флаг, полотно триколора было около полутора метров в длину. Оля встала, потрогала флаг, подошла к шкафу со стеклянными дверцами. Книги, фотоальбомы, аудиокассеты и диски, тетради – песенники, гитары в миниатюре... Ей было любопытно, но без спроса разглядывать чужие вещи она не стала. Рабочий стол был также завален толстыми тетрадями. Помимо тетрадей на столе, лежали струны, скрученные в кольцо. На полу, возле стола, облактовишись, грустила гитара, одна из струн, видимо, порвалась, и теперь она нуждалась в починке. Оля услышала шаги и стук в дверь.
- Да? – удивилась Оля.
- Ой, Оля, здравствуй, - не меньше удивилась тетя Маша, снимая пиджак. – А где Сергей?
- Он на кухне, варит кофе.
Тетя Маша только пришла домой, и Оле стало неловко от того, что она каждый раз стучит в дверь, прежде чем войти. О чем она и осмелилась спросить.
- Почему вы всегда стучите, прежде чем войти?
Тетя Маша рассмеялась.
- Я же не девочка, я все понимаю. Сергей давно уже взрослый парень, ты его девушка...
- Я не его девушка! – перебила Оля. – Мы просто друзья! Вы же знаете, наверняка, какая беда случилась у меня совсем недавно? Так вот, Сергей мое спасение, кроме него, у меня нет никого, кто не позволит мне сойти с ума...
- Прости, Оленька. Ты хорошая девочка, и я соболезную тебе... Извини, я не так поняла ваши отношения....
- Мне Сергей очень дорог, но я не хочу, чтобы кто-то подумал о том, чего нет и быть не может.
В этот момент Сергей подошел с двумя кружками кофе.
- Привет, мам.
- Здравствуй, Сереж.
Он прошел в комнату, оставив кружки на столе и закрыл за нами дверь.
- Все в порядке?
- Да... Я просто не понимаю, почему твоя мама думает, будто я твоя девушка...
- Наверное, потому, что у меня еще ни разу не было подруг, - усмехнулся Сергей. – Здесь, в этом доме, девушки появлялись не для того, чтобы попить со мной кофе.
- Я как раз хотела спросить тебя о Яне. Вы давно расстались?
- Нет, пару недель назад. Почему ты спрашиваешь?
- Я видела ее сегодня, такой взгляд, полный ненависти, трудно забыть.
- Боже, - Сергей рассмеялся. – Яна просто мимолетный роман. Я два года отслужил в армии, вернулся, а тут она. Ты меня понимаешь? У меня не было женщины два года! По сути, мне было почти что все равно, с кем встречаться. Но я не был влюблен в нее. Хотя Яна так не считает, она по сей день не дает мне жить спокойно, не может смириться, что мы расстались.
Оля посмотрела на свой телефон: пришло сообщение.
- Номер незнакомый... – Она запнулась, читая сообщение. – «Не забудьте про это! Яна». И изображение презерватива.
У Оли от возмущения и гнева бомба взорвалась в голове, она показала Сергею сообщение, сжимая телефон так, что он чуть было не рассыпался в ее руках. 
Сергей громко рассмеялся.
- Ну и дура, что ж за дура!
- Мне совсем не смешно, Сереж! Все думают, похоже, что я после смерти Леши сразу же прыгнула к тебе в постель?!?! Как это вообще могло прийти им в голову! Я ненавижу их всех, твари, ненавижу!!!!
- Оленька, тише, тише... Это пишет обиженная отвергнутая девушка, у которой, по всей видимости, совсем нет мозгов. Я сейчас позвоню ей, побудь пока здесь.
Сергей вышел на балкон, закурил сигарету, поднес телефон к уху.
Оля была в бешенстве. Нет, она точно знала и понимала, что так думает не только Яна. Так думают ВСЕ. Она сутками пропадает у Сергея, с утра до вечера, они ходят вместе, он провожает ее домой... Достаточно пищи для слухов и размышлений. Но как можно быть такими гнилыми, как можно вообще додуматься до такого, будто через пару дней, похоронив свою любовь, она найдет утешение в постели другого?!?!
Чтобы не уйти снова в себя, не выпустить на волю ту боль, которая постоянно рвется наружу, как цепной пес, она схватила первую попавшуюся тетрадь со стола. Села по-турецки, пролистала тексты песен... И тут ее взгляд остановился на знакомом названии «Встретил я ее весной...». Оля читала строки песни, и мысленно оживала картинка, куда ей хотелось попасть прямо сейчас, телепортироваться в прошлое...
Тогда Леша стоял позади, обнимая ее за талию. Поздний вечер, серовато-голубое небо пронзают золотистые и лиловые полоски...Булатов, улыбаясь, исполняет авторскую песню, ловко перебирая струны, переходя с последними словами куплета на гитарный бой...
«- ...Я не плачу, я смеюсь. Прогоню из сердца грусть, лучше с Лехой я напьюсь!»- громко пел Булатов, обернувшись на соответствующих словах к Леше. Эта песенка была веселой и задорной, о любви и расставании, все ее знали и любили подпевать... Она вспомнила улыбку Леши, его нежное прикосновение к волосам и его вдох запаха тела и волос...  Она вспомнила, как они сбежали от компании, вспомнила мурашки на его предплечьях, когда они, в прохладную дождливую ночь, укутавшись одной ветровкой на двоих, сидели на лавочке, спрятанной в деревьях и кустарниках. Капельки дождя то и дело пробивались через густые лиственные кроны, беспорядочно попадая то на волосы, то на нос, то на губы... Они накрыли головы ветровкой, нежно целуя прохладные губы, наслаждаясь отсутствием человеческих шагов и речей, слушая вой ветра, барабанную дробь дождя и шелест листьев... Если бы она только знала, что всего через несколько дней она всего лишится, что эти клыки не укусят шутливо ее губы, шепча «моя Лися...».
Живые картинки мелькали перед глазами, щеки и шея давно стали мокрыми... Она не хотела возвращаться в реальность, ей, в мыслях и снах, было лучше, чем в мире, полном грязи и гнили...

***
      Сквозь дремоту Оля услышала шаги.
      - Оля, вставай, уже семь часов утра, - сказала бабушка.
      Не дожидаясь ответа внучки, бабушка ушла на кухню, готовя Оле завтрак. Пахло овсяной кашей и травяным чаем. Оля нехотя отбросила одеяло в сторону, завязала волосы в хвост и направилась в ванную. Неприятное чувство тревоги мучило ее в это утро.      
      Сегодня 1 сентября 2006 года. Начало одиннадцатого класса. Финишная прямая. Она понятия не имела, что ей делать дальше, как строить свою дальнейшую жизнь... Все ее планы были тесно переплетены с Лешей, учеба вместе, его квартира... А что теперь? Она откладывала тягостные мысли «на потом», ей не хотелось думать о будущем. Она не принимала свою другую жизнь. На ее песчаной ухоженной дорожке, которая стрелой летела вперед, судьба поставила огромный каменный валун, вынудив свернуть на другую кривую тропинку, увязшую в грязевой жиже и колючках. Казалось, что ей никогда не свернуть вновь на чистую ровную дорожку, теперь вся ее жизнь будет сплошным испытанием. Черные вороны, которые уже стали неотъемлемой частью ее внутреннего мира, все кружили и кружили, радуясь свежей крови, пачкая свои клювы в алом потоке... Оля села на краешек ванной и брызгала в лицо прохладной водой, смывая соленые дорожки со щек и приводя себя в чувство.
      От волнения и страха, есть совсем не хотелось. Но она проглотила несколько ложек медовой молочной овсянки, чтобы не обидеть бабушку. Так как она совсем не задумывалась по поводу своего наряда на этот день, пришлось одолжить брюки и блузку у сестры. Ей было наплевать на свой внешний вид. Она скинула халат, быстро натянула классические черные брюки, застегнула пуговки белоснежной блузки.      Приводя в порядок волосы, она мельком и беспристрастно взглянула на свой наряд. Уже стоя на пороге и обувшись, она поняла, что забыла очень важную вещь. Из фотоальбома она вынула фотографию Леши. Она сама сделала это фото в период новогодних праздников. Легкая улыбка застыла на его лице в профиль. Оля бережно положила фотографию в свой незаполненный красный дневник и убрала в сумку.
Титанических усилий стоило ей спустится вниз к автобусной остановке, созерцая повсюду веселых учеников, с букетами цветов направляющихся по своим школам. Так много улыбок и веселья действовало на нервы. К тому же общение с одноклассниками ее пугало. Подходя к остановке, она увидела Кирилла, широким шагом шагающего навстречу. Светло-бежевый пуловер, темно-синие джинсы, в одной руке сигарета, в другой – тетрадь.
- Привет! – улыбнулся Кирилл.
- Привет, - бесцветным голосом ответила Оля.
- Я хотел сказать тебе, чтобы ты не переживала насчет одноклассников, - прищурив глаза, сказал Кирилл.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Я подумал, что тебе неприятно будет, если они начнут тебя расспрашивать о случившемся.
- Неприятно? Кирилл, я не видеть, не слышать никого не хочу! Я иду тогда из чувства долга, я боюсь выхода в общество, я боюсь общения, я хочу просто исчезнуть!
- Оль, я не дам тебя в обиду, поверь мне. Я буду тебя защищать, от всех.
- Спасибо, Кирилл...
Конечно, ей было приятно и дорого слышать такие слова. Неужели ее ничтожная жизнь кого-то волнует? Разве есть люди, которые желают добра? Неужто?
Рейсовый автобус с каждой остановкой вмещал в себя еще одну партию разновозрастных школьников. Оля и Кирилл стояли в тесной близи друг к другу, и если раньше, несколько месяцев назад, у нее вскружилась бы голова от такого контакта, то сейчас не было ничего. Они проезжали мимо парка, школ, стадиона, кинотеатра, и каждый миллиметр пространства был когда-то заполнен ей и Лешей. В последний раз в школу Оля приходила в прекрасном настроении,  предвкушая скорое долгожданное лето. И это лето, которое по календарю закончилось вчера, действительно принесло ей множество удовольствия и радости. Но плату запросило в миллион раз выше положенного.
Чей-то букет желтых хризантем уткнулся ей в лицо, и она отвлеклась от мыслей, взглянув на Кирилла. Он с некоторым напряжением посмотрел на нее.
- Выйдем здесь?
- Да.
      Она увидела вдали школу, ее двор, в котором мелькали тут и там разнообразные цветы, а люди, с торжественно – печальными лицами кучками разбросаны по территории. На какой-то миг искажение реальности сыграло злую шутку: эти люди представились ей в ином свете, столпившихся у гроба и держащих венки. Она зажмурила глаза и открыла вновь. Кирилл остановился и взял ее руку.
- С тобой все в порядке?
- Да, конечно, пойдем.
- Вот тут вытри, тушь немного потекла.
Она торопливо вынула пудру с зеркальцем и небрежно поправила макияж.
Дальше все было как в тумане. Иногда ей казалось, что она на самом деле сошла с ума. Она то и дело проваливалась «в себя», видела то, чего видеть не могла, слышала не веселые песенки и стишки первоклашек, а дворовые песни на гитаре...
- Оля, иди сюда! – ее окликнула Ксюша, девушка, ставшая близкой подругой за прошедший год.
Оля молча подошла, взяла первоклашку за руку. Она даже не обратила внимания, мальчик это или девочка. Ксюша что-то говорила, но Оля ее не слышала. Перед ее глазами нависла затуманенная пелена, она была в непонятном состоянии, будто бы от бесконечного стресса и от внутреннего желания защитится, вокруг нее выросла глухая стена, непроницаемая для звуков, да и вообще жизни. Первоклашка тронулся вперед, потянув за собой Олю. Она шла за ним как слепой за повадырем. Ей стало душно и жарко. Но тут они очутились на улице, и свежий ветерок пробежался по ее телу, помогая легким дышать. Прошли почетный круг, стали на место. Весь дальнейший спектакль Оля простояла неподвижно, «внутри» своей нематериальной стены. Только поднявшись в классный кабинет, и машинально открыв дневник, она увидела фотографию Леши и улыбнулась.
- Зачем ты носишь это с собой?! – удивилась Ксюша.
- Я не могу без него. Леша нужен мне.
- Но так ты только сильнее загоняешь себя в угол, на тебя смотреть страшно, Оль! Ты хочешь знать, что думают другие? Им никогда не понять тебя! Все, да, все, одноклассники в курсе твоей беды. И классный руководитель, думаю, тоже. Но кроме молчаливого сочувствия им нечего дать тебе!
- Мне и не нужно. Просто оставьте меня в покое.
- Давай поговорим с тобой. После школы. Ты пойдешь в поселок?
- Нет, я буду дома в городе. Позже, мы с тобой поговорим. Пока что я не готова тебе рассказать, все то, что у меня было этим летом....
Зашла классный руководитель, лучезарно улыбнувшись будущим выпускникам. Она обвела взглядом всех и ненадолго задержалась на Оле. Некоторые одноклассники тоже  непроизвольно обернулись. Оле не понравился излишний акцент на ней, но еще больше ей не понравились любопытные взгляды девчонок, выражающие только жажду сплетен.
Когда это торжество наконец-таки закончилось, Оля с облегчением вернулась домой. Дальше будет интересней. Гиены уже собрались в стаю. 

***

   Позавчера было Первое сентября, а сегодня День города. Она все еще сомневалась, стоит ли ей выбираться из своего «укрытия», показываться на глаза компании? Булатов уже битый час жонглировал аргументами в пользу прогулки. В конце концов, Оля сдалась, тысячу раз попросив у Сергея обещания не отходить от нее ни на шаг. Без него она чувствовала себя уязвимой.
  Это место, спрятанное в тени кустов сирени, вяза, ясени, открывающее вид на безмятежный серо-голубой пруд, обрамленный выгоревшим камышом, не смотря на свою природную красоту, казалось удручающим. Первое, что захотелось сделать Оле, это убежать подальше отсюда. Она сжалась, скрестила руки на груди, смотря вдаль сквозь столпившихся друзей. Отголоски праздничного концерта доносились и сюда, в тихое, относительно безлюдное, местечко. Она приблизилась к Булатову, который обошел с приветственным рукопожатием всю компанию. Оля полуприсела на металлический заборчик, оставшийся здесь со времен постройки спортивной площадки. К ней подошли девушки, с которыми раньше в компании она никогда не общалась. Слова сочувствия, дежурные фразы «держись», «крепись», выводили ее из себя.
С первых аккордов и звуков перебора струн, она узнала песню. Моментально ее сердце сжалось, а потом стало отчаянно выпрыгивать из груди. Все еще скрещивая руки на груди, она впилась пальцами в предплечья.
- Этот парень был из тех, кто просто любит жизнь... Любит праздники, громкий смех, пыль дорог, и ветра свист... Он был везде и всегда своим, влюблял в себя целый свет... И гнал свой байк, а не лимузин. Таких друзей больше нет! – спел первый куплет Булатов.
Слушая куплеты до припева, она боролась со своими эмоциями как могла. Она закусила нижнюю губу, сжимая зубы все сильнее.
С переходом на гитарный бой и первые слова куплета, ее эмоции вырвались наружу, в который раз выливая ручьи слез.
- Ты летящий вдаль, вдаль, ангел! Ты один только друг, друг на все времена, не много таких среди нас... Ты летящий вдаль беспечный ангел... – продолжал петь Сергей.
Она слышала, как подпевают парни и девушки, ей было неловко плакать у всех на виду. Она уткнулась в свое плечо, закрыв часть лица распущенными волосами. Закончив играть, Булатов, продолжая держать гитару, сказал:
- Посвящаю эту песню «Арии» «Беспечный ангел» нашему другу Лехе. Лёнчик, Царство тебе небесное, брат!
Он посмотрел на Олю, тихо всхлипывающую рядом, обнял ее за плечи, а затем сказал.
- Ребят, скоро салют, кто за то, чтобы посмотреть его на «вертолетке»?
Все согласились с предложением.
Поднимались они бодрым шагом, небольшое напряжение и грусть витало в воздухе. Одновременно с подъемом на возвышенность, садилось солнце. Небо потемнело, бледный полумесяц разбавил  черноту. Можно было уловить вспышки света в многоэтажках, блики включающиеся фонарей... Внезапно горящий снаряд расчертил небо, разорвавшись на миллион мерцающих золотисто-гранатовых осколков. Два, три снаряда. Ощущение, что брызги звездного водопада вот-вот долетят и до нее, так рядом и так близко рассыпаясь на крупицы, исчезающие во тьме. Она улыбнулась от чудесного представления, наслаждаясь этой красотой.
- Мне нравится, когда ты улыбаешься, - проведя по волосам, сказал Булатов.
Стоя позади Оли, он небрежно положил одну руку, а потом и вторую, ей на талию.
Она поежилась, словно от холода.
- Давай уйдем? Вдвоем? – обернулась Оля к Сергею.
- Как скажешь.
Спустившись в безумное столпотворение, она быстрым шагом следовала за Сергеем, боясь потерять его из виду. Продолжающийся концерт, шумные компании,  возгласы и громкий смех, все звуки смешались в один. Оля протолкнулась между очередной живой стеной, и ухватила Сергея за рукав. Он взял ее за руку, ведя за собой.
- Так я точно тебя не потеряю, - оглянувшись на Олю, сказал Сергей.
Она бежала за ним, мечтая поскорее убраться отсюда в тихое безлюдное место.
Внезапно Сергея окликнул старый знакомый. Он подошел к компании. Оля увидела много знакомых лиц. С некоторыми из них они еще совсем недавно проводили вечера. Она отошла чуть в сторону, переминаясь с ноги на ногу от психологического напряжения.  И тут Оля услышала фразу, адресованную явно только ей.
- Иди сюда! – Крикнул Князь.
Он направлялся к ней быстрой уверенной походкой, злобно сжимая челюсти. Олю моментально покрыла дрожь, казалось, будто Вождь собирается ее ударить. Он прошел мимо, намекая Оле следовать за ним. Уведя ее подальше от Булатова, он резко остановился.
- Ты! – выплюнул Князь. – Ты – шлюха! Как ты смеешь омрачать память Лехи?! Он был мне как брат! Он был моим лучшим другом! А ты, даже не отметив 40 дней со дня его смерти, прыгаешь в кровать к Булатову?! Ты – шлюха!!! Слышишь?!
Вождь, скрепя челюстью, сжимал кулаки, явно держась из последних сил, чтобы не ударить девушку. Оля оцепенела от страха и унижения, ее ноги как - будто вросли в газон.
- Сергей мне просто друг! – дрожащим голосом стала оправдываться Оля.
- За ручку ты ходишь с ним тоже по-дружески? А в квартире у него ты чаек попиваешь, смотря мультики?! – орал Князь.
На него никто не обращал внимания. Среди какофонии звуков, распознать чей-то крик было практически нереально.
- Да! Именно пью чай! А за руку он меня взял, волоча за собой сквозь толпу! – Оля продолжала оправдываться, что производило обратный эффект. Князь все больше убеждался в собственной правоте.
- Послушай, девочка... Я знаю, что ты бы убежала к Кириллу, стоило ему только поманить тебя кусочком сахарка, как кобылу. Я знаю, что Леха страдал из-за твоего предательства, что его бесила эта ситуация с Кириллом. Ты хоть понимаешь, насколько сильно он тебя любил?! Только поэтому все относились к тебе уважительно! Из-за Лехи! Его все уважали, как человека, как друга! И принимали его девушку! Какой бы она не была! Но ты такая мразь, что с тобой даже стоять противно! Теперь его нет, и ты нам никто! Даже не появляйся больше здесь! Иди к своему Булатову, отсоси, если так хочется! Что стоишь? Иди, иди, трахайся! 
Размазывая на ходу слезы холодными трясущимися пальцами, она побежала напролом, грубо расталкивая людей. Она выбежала из парка, сбавила темп, радуясь темноте и одиночным прохожим.
- Оля! Стой, Оля!  - услышала она голос Булатова.
Она не ответила, но остановилась, не оборачиваясь.
- Что случилось?! – спросил, догнав ее, Сергей.
- Князь... Он мне столько всего наговорил... Он называл меня шлюхой, что я сплю с тобой, что меня терпели в компании только из-за Леши, и чтобы я больше никому не показывалась на глазах, и все в таком духе...
Сергей развернулся и быстрым шагом стал возвращаться в обратном направлении.
- Куда ты? Постой! – схватила его за оба запястья Оля.
- Оль, подожди меня где-нибудь, я скоро вернусь.
- Пожалуйста, не бросай меня!
- Князь заслужил получить по морде.
- Нет-нет!!! Умоляю, не уходи, прошу тебя!!!
- Оля! Кто я буду после этого?! Он разносит грязные сплетни, а я должен прощать?!
- Сереж, пожалуйста, не оставляй меня, пойдем со мной! – заикаясь от рыданий, просила Оля.
Он вытер ей слезы и улыбнулся.
- Я провожу тебя домой. 

***

    Щелкнул замок, скрипнула серая металлическая дверь. В зал, на старенький ковер с зеленым узором, с грохотом упала черная сумочка с учебниками. Оля швырнула рыжую кофточку на кресло, расстегнула джинсы, отправила туда же. Подошла к компьютеру, нажала на запуск. Взяла свой личный дневник, уселась с ним на пол, ожидая включения. Она впервые за все это время, открыла последнюю запись:
      «17.08.2006 г.   Леша в реанимации. Тяжелая черепно-мозговая травма. Травма мозжечка. Опухоль шеи и плеча. Без сознания третий день. Ни разу не приходил в себя. Кома. Искусственное дыхание. Температура... Бедный МОЙ зайка!!! Мой самый хороший, самый лучший в мире Зайка!!! Поправляйся быстрей, Лисичка без тебя не может больше!!! Зайка, Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!!!»
      Тогда у нее была надежда, тогда.... Тогда, 17 августа.... Он был жив... И если бы она знала, что это последние дни стука его сердца... 
      Она вздрогнула от приветственной мелодии включенного компьютера. На рабочем столе ярлычок песни «Дыши». Хит 2006 года... Она посмеивалась над теми, кто был в восторге от этой песни.... А сейчас... Сейчас она включила на максимум громкость, подключив сабвуфер. Она села сгорбившись, уткнулась лицом в колени, мечтая, чтобы ее сердце уже наконец разорвалось в клочья и ее боль навсегда утихла. Задыхаясь от слез, она снова представляет себе живые картинки минувших дней.  В который раз начинается и заканчивается песня «Дыши», а она молит Бога забрать ее к себе, и к Леше...

«Взгляни на небо, посмотри, как плывут облака.
И солнца свет нам с тобой не поймать никогда.
Наш мир убогий, и в нём нет ни капли души.
Везде пороги, ну а ты не сдавайся – дыши!

Да, я слышу, как сердце моё бьётся.
Я ещё дышу, но что ещё мне остаётся?
Пока я ещё живу, и время не стоит на месте,
И если есть у меня чувство, то не может быть и мести.
Только дождь за окном успокоит мою душу,
Не хочу я сейчас, чтобы кто-то меня слушал,
Чтобы видели меня у разбитого стекла,
Но жизнь прекрасна, и прекрасны облака».

(«Многоточие», «Дыши»).

      Несколько дней подряд ей с угрозами звонила Яна. Да, Оля снова была облита грязью с ног до головы. Ее отвлекали в школе, не давая забыться там от горестных мыслей. Ей приходили сообщения, ей звонили... Яна требовала ей навсегда забыть дорогу к дому Булатова, забыть о его существовании, и не мешать ей наладить с ним свою личную жизнь. Яна выставляла ее подстилкой, которую просто временно трахает «ее парень». Оля уже не оправдывалась, ей было все равно, что о ней говорят. Гиены терзали свою загнанную лань, и им было плевать, что там она блеет перед смертью. В школе она случайно услышала разговор, будто бы она от Леши делала аборт... Знали бы они, как Оля молила небеса, чтобы в ней жило маленькое чудо... И этот тест с одной полоской, и это отчаяние...
     Но Яна... Яну не переплюнул никто. Сегодня с утра позвонила Оле, сообщив примерно следующее: «В обед, после школы, мои друзья тебя «встретят». Тебя изуродуют так, что родная мать не узнает. По кустам будут собирать твои куски мяса. Ты доигралась. Я предупреждала». А что Оля? Она рассмеялась и поблагодарила Яну. Она сказала, что Яна – ее спасение. Что родной матери нет, так что и опознавать ее будет некому. А ее план Оле очень по душе. Она сделает грязную работу за нее. Оля от всего сердца поблагодарила Яну, что она подарит ей бесплатный билет на встречу с Лешей.
        И когда Оля шла к этим неизвестным субъектам по длинной тихой улице, утонувшей в зелени берез, она боялась... Да, боялась! Она очень боялась, что Яна НЕ осуществит свои угрозы! Оля шла в радостном предвкушении, созерцая красоту природы как в последний раз. Прекрасный, теплый, чудесный день, чтобы завершить свою жизнь!
        Никого.... Она даже постояла немного, подождала. Времени прошло достаточно, но никто так и не появился. Неужели это были пустые слова?! Как же так?
Она восстановила дыхание, умылась в ванной. Вынула из фотоальбома фото. Темный, почти черный фон. И Леша, освещенный вспышкой фотоаппарата. Застывший аккорд на черно-белой электронной гитаре, задумчивый сосредоточенный взгляд, светлые пряди волос, упавшие на глаза. Она взяла ручку, подписала: «рок-концерт. Июнь». И добавила: «Зайчонок. Лешечка. 17 лет».
Она поцеловала фотографию, и изо всех сил прижала к своей груди... 


Рецензии