Глава 33. Не верю...

Натали делала поразительные успехи. Во многом благодаря вниманию, коим ее щедро одарял Марк: по утрам он приносил поднос с букетом свежих цветов и завтраком, кормил возлюбленную, а вечером радовал золотой безделушкой, так что вскоре комната, прежде напоминающая монастырскую обитель, превратилась в покои знатной дамы. Натали с заметным усердием тренировала руку, надеясь, что до свадьбы ей удастся восстановиться: празднество назначили на август, а шел уже май. Этьен, по-прежнему проводящий подле подруги большую часть времени, удивлялся, как преображалась она с появлением жениха: пыл, дерзость, необузданность вмиг сменялись нежностью, умиротворением и душевным спокойствием.
Однако кошмары продолжали терзать ее.
- Пожалуйста, берегите себя. Попытки вспомнить могут навредить, - неустанно повторял Марк, когда возлюбленная делилась с ним искаженными отрывками прошлого. Подсознание неуклонно подводило ее к распахнутой двери. Лестница… перила… Память возвращалась медленно: мешало нежелание девушки принять правду.
- Тебе надо вспомнить. Только тогда перестанешь бояться, - твердил Гастон. - Ты не упала. Не упала, - девушка мотала головой, отгоняя его слова. Если граф сбросил ее… если это он… Натали не могла лишиться Марка, не выдержала бы этой утраты, но ведь от истины не убежать.
Капли дождя. Девушка поежилась, укутываясь в одеяло. Этьена нет. В небе сверкнула молния, за ней последовал жуткий раскат грома. Натали встала, взяла подсвечник и вышла на лестничную площадку. Тишина. В душе нарастал необъяснимый страх. Тревога. «Бежать, бежать. Немедленно! Будет поздно!». Она приблизилась к перилам. Толчок. Ступеньки. Две. Четыре. Восемь. Двенадцать…
Натали проснулась. Схватилась за Этьена и не отпускала его, пока лучи знойного солнца не осветили каждый уголок комнаты. И всюду засверкали подарки Марка… такие красивые и такие холодные. Ожерелье на шее, казалось, душит… как и советник тогда, наслаждаясь ее хрипом…
Гастон прочел в глазах подруги просьбу о защите. Он пришел проститься:  рота отбывала в деревню и, как ни старался капитан сохранить хоть часть сил в Париже, ища уловки, в список кропотливо внесли имя каждого мушкетера, так что уклониться от приказа не мог никто. Гастон задержался и встретился с Марком… стечение обстоятельств или Судьба? Их взгляды скрестились, как клинки.
- Ты не упала, - Гастон опять не находил отклика: Натали забыла волнения, утопая в нежном взгляде возлюбленного. А ведь страх как никогда прежде терзал ее после ночного кошмара. – Вы были вдвоем, и этот монстр воспользовался твоей беззащитностью! – «Вы омерзительны! Вы подстилка!» - внезапно раздалось в ее голове. - Он хотел прикончить тебя, чтобы похоронить свои грязные секреты! – «вы ничего не стоите. Я проявил слабость…» - убегать, прочь, немедленно… слишком поздно… - «вы понимаете только, когда к вам применяют силу…». Натали отскочила от графа. Его искаженное яростью лицо, злые глаза, крепкая хватка…
- Как вы смеете? – Марк обнажил шпагу, наставляя ее на мальчишку и едва сдерживаясь, чтобы не проколоть его. - Это произошло случайно! - он оборвался. Гастон не давал ему расслабиться: словами, жестами, мимикой постоянно подчеркивал, что советник повинен в несчастье Натали. Сколько это терпеть? Да и до чего дойдет мушкетеришка? Может, сам столкнет подругу, чтобы заставить вспомнить? Ведь граф любит ее…
Эхо подхватило: «случайно», которое принимало новые формы: «не нарочно», «я жалею», «прости». Натали не устояла на ногах и медленно опустилась на пол. Она коснулась ладонью грубого дерева… две, четыре, восемь… а перед этим толчок… он не пытался ее поддержать – он ее столкнул.
- Я убью вас, - невнятно прошептал Гастон, справляясь с оцепенением. Пусть ему не победить в честной дуэли - он изберет смерть, но не покинет города, пока граф может прийти к Натали и покончить с ней.
- Нет, - сильный и громкий голос девушки поразил друга и вынудил повиноваться.
- Вы чудовище! – не имея возможности заглушить злобу звоном металла, Гастон выплеснул ее в крик.
- Натали, прошу... вы сможете простить меня? - Марк не смел подойти к ней. Он, прикованный к месту, вынужден был безропотно наблюдать за тем, как возлюбленная брезгливо отбрасывает его черное сердце.
- Уйдите. Оба, - граф жесток. Он убийца. Что, если они вновь повздорят? Как довериться мужчине, на чьей совести столько смертей? И могла быть ее. - Что еще отнять у меня? Мои родители мертвы, мой дом сгорел, моя мечта растерзана, а ты... – Натали обернулась к другу, - завтра уйдешь... Клянусь, если не вернешься ко мне, мы встретимся на Небесах!
- Замолчи. Не смей так говорить! – Гастон опустился на колени, беря ее лицо в свои ладони.
- Без дома, без любви, без друзей, без шпаги... я не хочу жить! Это больно! Только страдания! Не хочу. Не хочу! Мне не нужно две руки: мне некого обнимать.
- Я останусь. Буду с тобой, хочешь? – искал Гастон лазейку, чтобы отвлечь Натали: она погружалась в истерику, постепенно, но неуклонно: ее подбородок дрожал, зубы стучали, по щекам струились слезы, дыхание сбилось, так что из груди вырывались всхлипывания.
- Чтоб я привязалась крепче, и тебя отняли? Нет. Лучше сразу быть одной. Так проще, - выговорила она, отталкивая друга и отползая в угол. Холодно. И одиноко. В груди что-то разрасталось, будто намереваясь разорвать ее изнутри, давило на ребра, вставало комом в горле, обжигало вены.
Гастон испугался. Разлад в их дружбе не позволял ему пробить стену, которой отгородилась Натали, и вытащить ее из отчаяния, как трещина в чашке не дает налить чая. Марк, связанный сознанием виновности, не напоминал о себе. Этьен. Он, угрюмый, не взглянув на бледного советника и растерянного Гастона, подошел к Натали. Сюзанна послала за ним, как только по дому разнеслись первые признаки ссоры: предчувствовала, что мушкетер может понадобиться.
- Молчи. Я знаю каждое слово, что ты скажешь, - пресек он ее попытку заговорить. - Избавление от мук – это смерть, верно? – времени нет: Натали замкнется, закроется в себе, если не встряхнуть ее, не отвесить отрезвляющую пощечину. - Одна пуля, - он снял с пояса мушкет и протянул ей. Она схватила оружие, но не удержала и со стуком выронила. - Не промахнись, - напутствовал Этьен. - Я не Бог, чтоб решать. Но еще есть ради чего бороться... – она не слушала, да мужчина и не надеялся на это.
- Думаете, не выстрелю? – с вызовом спросила Натали, приставляя дуло к виску. Какой простой выход! Сбежать от боли, разочарования… прекратить эту пытку, постоянно выбирая между дружбой и любовью, честью и любовью, долгом и любовью…
- Выстрелишь. И тут же пожалеешь. Но будет поздно, - сомнения закрадывались ей в душу, как дым. Она спустила курок…
Четыре сердца замерло. И четыре забилось вновь. Не заряжен…
- Я дал вам шанс совершить ошибку и возможность ее исправить, - Этьен выбил мушкет из ее рук. - Ты заслужила трепки! – он подхватил ее и сжал в объятиях. - Что за глупости, Натали?
- Я жива, - по ее щекам струились слезы, но не горькие... слезы счастья. Что за глупость? Как смеет она ставить под угрозу свою жизнь, отказываться от этого дара? Ведь смерть придет лишь раз… и его надо отсрочить.
- Что за дурочка? – Этьен вдыхал аромат ее кожи, гладил пушистые волосы. - Я верну тебе руку, я же обещал. И мы спасем Гастона. Мы мушкетеры! Семья. Один за всех…
- И все за одного, - Натали посмотрела за спину друга. Гастон только осознавал произошедшее, но на его щеки вернулся румянец. Девушка боялась увидеть Марка… но он уже исчез.

...
... продолжение 10 мая...
...
... спасибо за ваше внимание...
...