Самопожертвование

Это понятие  ясное для людей советского времени: самопожертвование матери, ради революции,  при защите Родины. Но вот в обыденной жизни, современной при капитализме есть оно? Да, я сталкивалась и не раз, но опять-таки среди людей, воспитанных в советское время. А вот у людей моложе 40-50 лет что-то не встречала. Почему? Да потому что для нас было

 правилом : сам погибай, а товарища выручай! И это не означало, что я буду погибать, а товарищ будет мной пользоваться. Он  так же, как и я  ради меня совершал самоотверженные поступки и так каждый. Это было нормой в советское время.

Впервые я узнала, что значит жить  самоотверженно, когда нам было по 14, 15 лет в детской Краеведческой Мещёрской экспедиции. При этом никто специально от нас подвигов не требовал. Просто мы так жили, не видя в этом ничего особенного. Например, у меня порвались тапочки, других не было. Павлик, мой товарищ, снял свои и заставил меня, их надеть, а сам 10 км шёл босиком, пока мы не добрались до большого посёлка, где можно было купить обувь. Наш руководитель поехал в экспедицию с нами сразу после тяжёлой операции желудка, потому, что он знал, как мы все мечтали о Мещёре и хотели туда попасть, а без него бы ничего не состоялось. Чтобы наш Борис Леонидович мог есть, ему требовалось каждый раз перед едой выпить желудочный сок.

Как-то в лесу за ужином закончились  ампулы с соком. Это было поздно вечером, когда мы находились от города в 25 км. Всем стало ясно, что ему надо будет голодать, пока мы не придём на другой день в город. А с нашими рюкзаками, спальными мешками, байдарками и прочим экспедиционным  оборудованием мы придём в город лишь к вечеру. Значит, больной человек должен почти сутки голодать. Двое наших парней ночью, никому ничего не сказав, отправились в город. 25 км туда и 25 км обратно. Там они нашли дежурную аптеку, купили желудочный сок, и под утро сок уже лежал в рюкзаке Бориса Леонидовича. Кто и когда положил нужные ему ампулы, и  откуда они  взялись, он так и не узнал. И таких примеров я могла бы привести много.

Когда мне было 17 лет, мои родители получили «6 соток». Вместе с нами получили такие же участки многие москвичи. Нашими соседями « по даче»  были люди с работы моих родителей. На первых порах ни домов, ни сараев ни у кого не было, все инструменты надо было возить из Москвы туда и обратно. Наш сосед Евгений Макарович, ему тогда было лет 30-40, отбирал все вилы, топоры, тяпки и прочее у стариков и женщин сразу же на ж\д платформе, и всё нёс 4км  до участков сам. И это повторялось каждые выходные, хотя у него самого тоже было много чего тяжёлого с собой. Когда появился первый сарай, и инструменты уже все оставляли в нём, Евгений Макарович всё равно находил, у кого что есть тяжёлое, чтобы помочь отнести это «на дачи». Сначала все дачники готовили еду на кострах, но очень скоро появились керосинки и примусы для приготовления пищи.

А, значит, нужен был керосин. Керосин продавался в посёлке за

 4 км от наших участков. Ни тележек, ничего на них похожего ещё пока ни у кого не было. Керосин носили в канистрах в руках. Евгений Макарович всегда нёс две большие канистры – одну себе, а другую кому-нибудь из пожилых дачников. Он так жил, что постоянно оказывался там, где требовалась его помощь: срубить дерево, обрубить ветки на высоте огромной ели, так как они загораживают солнце, вскопать грядку старой женщине и т.д. Ему и в голову не могло придти, что за это всё можно требовать деньги, как это делается сейчас в капитализме.

Недавно я прочитала, как семейная пара ехала в своей машине вдоль берега озера и увидела, что тонет человек. Они бросились спасать его, а когда  вытащили и помогли тонувшему, то обнаружили, что у них за это время угнали машину.  Это яркий пример нашей жизни теперь.

В нашей партийной организации  4 коммуниста много лет отвечали за рассылку газеты «Голос коммуниста» по регионам России и странам «бывшей заграницы», типа Польша, Франция и пр., а также «новой заграницы»( бывших республик СССР).

Дмитрий Дмитриевич Подоляка платил в типографии деньги, оформлял все документы и вывозил газеты, доставляя их в наш штаб. Трое других запасались конвертами, паковали газеты, печатали надписи адресов и перевозили их в Думу для отправки. Надо сказать, что ни у одного из товарищей машин не было, поэтому и вывозились газеты из типографии автобусом, электричкой и метро и потом запакованные конверты также попадали а Думу московским транспортом, т.е. всё на собственном горбу. И вот из этих четверых заболел один наш товарищ, один из трёх, паковавших газеты в конверты. Состояние его здоровья  навсегда исключило его  из возможности участвовать в этом деле. Теперь паковали и возили в Думу газеты лишь двое. Изредка отвезти в Думу готовые пакеты мог ещё один коммунист, который занимается у нас совсем другой работой. Прошло какое-то время, и серьёзно заболел другой человек из тех, оставшихся двух. Вся работа свалилась на Кардасевича Михаила Емельяновича. Подменить заболевших невозможно из-за перегруженности товарищей другой партийной  и профессиональной работой. Михаил Емельянович с тех пор , вот уже почти год работает на рассылке один и работать не отказывается, несмотря на трудности, связанные с тем, что надо одному всё успеть сделать и одному отвозить тяжести в Думу. Примерно два месяца назад заболел и попал в больницу Дмитрий Дмитриевич, отвечающий уже много лет за документацию, оплату и доставку тиража газеты в штаб.

Михаилу Емельяновичу пришлось и эту работу взвалить на себя. Понимая, в какие условия мы оказались поставленными, он не только не отказался подменить заболевшего Дмитрия Дмитриевича, но и нашёл деньги на оплату тиража, зная, что ему их вернут не сразу. Вот такие самоотверженные люди в нашей партии. Дмитрий Дмитриевич уже здоров и сам снова занимается документацией, оплатой и доставкой тиража в штаб. Кардасевич же и сегодня один пакует конверты, сам печатает адреса и наклеивает их, он же отвозит всё в Думу на отправку. Года три назад я сломала зимой ногу, потом это случилось со мной во второй раз. А я занята распространением нашей газеты по Москве, пересылкой её в Воронеж и Саранск. Так вот уже три года вместо того, чтобы везти тираж сразу в штаб Дмитрий Дмитриевич привозит 500 экземпляров газеты фактически ко мне домой, помня о моих трудностях, а когда он заболел тоже самое делал Михаил Емельянович. Вот такие у нас в партии замечательные люди. О наших товарищах я могу рассказывать без конца, так как у нас все коммунисты настоящие люди. О себе забывают, а о товарищах помнят. Они родились и выросли в СССР и по-советски самоотверженными остались на всю жизнь.