Бабочка. Миниатюра

 «Когда-нибудь оно настигнет и нас – превращение. Кто-то будет красивой и нежной бабочкой, а кому-то придется носить роль Обычной Ванделлии или Аксолотля. И неизвестно, кем будете вы…»

— Мы патриархальны, — ответил Вилле, — считаем, что гораздо проще сменить женщину, чем фамилию.
- Твоя весна проходит мимо, а ты молчишь, уткнувшись в теплое одеяло, которое я тебе дала. Ты достал меня, жалкий циник, – сказала она и, схватив свое черное пальто, которое висело на спинке стула, ушла, стараясь как можно громче хлопнуть дверью.
- Цинизм есть единственная форма, в которой пошлые души соприкасаются с тем, что мы называем искренностью– добавил тот. Эти слова, наполненные смыслом и горечью, улетели прочь, в никуда.
Действительно не заметив отсутствие человеческой души рядом, Вилле продолжил рассматривать бабочку, уже мертвую, заключенную в стеклянную банку. Там, внутри, был действительно редкий вид бабочки в фауне. За все семьдесят лет их существования, было словлено только лишь две бабочки. Одним из ловцов и был Вилле, чем так гордился. Однажды, Автократора пытались забрать те дураки из АПВВ1 (Ассоциация Практикующих Ветеринарных Врачей) в свою, так называемую, библиотеку.
Автократор - это вовсе не имя любимицы, это латинское название вида, переводится на русский язык как «Самодержец», но почему бабочку назвали именно так, сказать затруднительно.  Рисунок на передних крыльях несколько размыт. На каждом переднем крыле имеется по две широкие тёмные перевязи и по два больших пятна чёрного цвета. Задние крылья с широкой яркой жёлтого или оранжевого цвета полосой, прорезанные тёмными жилками, под которой находятся яркие синие глазки с чёрными ободками. Тут кто-то постучал в дверь.
- Вилле, это я, открой, – послышался за дверью женский голос. – Я… я тут принесла нам твое любимое печенье.
- Цинизм есть единственная форма, в которой пошлые души… - начал было Вилле, но его оборвала Мину.
- Я слышала. Сколько бы ты это не повторял, я никогда не приму твое занятие или хобби, как ты там говоришь, – голос Мину казался спокойным и умиротворенным.
- Я повторю это столько, сколько нужно, но тогда, когда ты поймешь свои ошибки, признаешься в страсти и раскроешь свои уши – ты поймешь, какой глупой была, что выбрала то общество, с задернутым вверх носом, с той высоко задранной головой, с глазами, совсем не смотрящими себе под ноги. Смотри не споткнись.
- Может, ты меня впустишь, и мы забудем про всё это?
- Убирайся отсюда, тебе никогда не понять меня, скажем, «ты даже и не пыталась.»
За наглухо закрытой дверью послышались удаляющиеся шаги. Нос Вилле так и нависал на стеклянным сосудом, внутри которого заключалась Ванесса.
- Я люблю быть в тишине, я люблю любоваться своими трудами, я люблю всё то, что связано с ним. Знаешь, я так редко выхожу на улицу, что забыл запах той травы, того мокрого асфальта, забыл ту теплоту солнца и холод земли, я полностью забыл мир и Бога, ничто не поможет вернуть мне веру, – сказал Вилле тому, кто его слышал.
По комнате ползал прохладный ветерок, доносил аромат свежего кофе и булочек с маком. Из приоткрытого окна слышался детский смех.
Вилле отошел от бабочки и уселся на тот стул, с которого недавно брала свое пальто Мину. Вдруг тело неестественно исказилось, на спине начали показываться кости. Длинные, они обрастали мелкими пигментными и бесцветными чешуйками. Он опустился на пол и лег лицом вниз. Медленно его спина превращалась в туловище бабочки, крылья потихоньку расправлялись. Белые, сверкающие серебром, по краям с голубыми пятнами. Крылья порхнули, неся маленькое тельце на стол, ближе к стеклянному сосуду.
Ванесса махнула крылом. 
                ***
-Ты невероятно красивая, Ванесса… - сказал Вилле, облаченный в тело бабочки. В ответ, как всегда он услышал молчание. Казалось, что оно, томительное и нудное, тянулось вечно. - Ты молчишь, но слышишь ли ты меня?
Ванесса лишь махнула легким, как ветер крылом и устремилась вверх, ближе к солнцу.
Она - молчаливое животное, живущее по инстинктам самосохранения. Он – нечто особенное: то, что постигло верх понимания науки.

Кажется, ли Вилле, что он бабочка или это бабочке кажется, что она Вилле?