Глава 7. Перелёт к краху

             Утром мы несколько замешкались со сборами: в чужом доме всегда испытываешь неловкость, боишься ненароком доставить неловкость, неудобство. После завтрака я проверил обувь, в которой дамы собирались в наше путешествие, и заставил переобуться в более удобную обувь, на шпильках по влажной земле далеко не уйдёшь.

— Я начинаю верить, что мы, и правда, куда-то улетим, — сказала Ирина, прихорашиваясь перед зеркалом в прихожей: зачем-то красила губы. — Лёня, не забудь закрыть окно на лоджии! Дома никого не будет.

— Леонид Васильевич, вы нас проводите, или отвезти вас к месту работы? — спросил я, когда мы уселись в такси.

— Я должен убедиться, что ты не жулик, иначе душа моя будет неспокойна.
— Прекрасно! Мне будет приятно посмотреть на выражение вашего лица при виде моего Икара.

— Икара? — переспросила Марина. — Ты ничего не говорил о нём.
— Так строители назвали мой дисколёт. Не я придумал. У вас есть миф об Икаре?
— Разумеется. Ты нас за пещерных людей не считай, историю Древней Греции хорошо знаем.

— Не считаю. Но у нас нашёлся историк Фоменко, который отменил Древнюю Грецию и Древний Египет, мол, хронология истории была совершенно иной, намного короче. Иисус Христос был распят 930 лет тому назад в Константинополе.

— Чудиков во все времена хватает.

Некоторое время мы обменивались мнениями об этих чудиках, женщинам наш разговор был неинтересен, молчали и многозначительно переглядывались.

Я попросил водителя притормозить на довольно пустынном загородном шоссе, здесь даже автобусы не ездили.

Повсюду виднелись заросли камышей и рогоза. Пышно ветвились ивы, росла дикая олива, под названием «лох серебристый», и даже шелковица.

— Леонид Васильевич, присмотритесь, пожалуйста, к этому месту, сможете сюда выйти, если пойдёте нас провожать? Может быть, не стоит? Зачем утруждаться? Оно вам надо? Нам в ту сторону нужно километров пять пройти. Ирина, выдержишь, или может быть, домой вернёшься?

— Вот ещё! Ты обещал полёт, вот и выполняй, а мы посмотрим, стоит ли тебе, вообще, доверять? Проходимцев ныне много развелось.

Я понимал, излишней грубостью она старается придать себе храбрости, и сказал:

— Леонид Васильевич, впрочем, я не возражаю, если хотите, можете нас проводить, а-то Ирина мандражить начала.

— Это ещё, что за слово такое? — гневно вспыхнула Ирина.
— У нас этим словом называют трусость.
— И вовсе я не испугалась.
— Разумеется, меня не нужно бояться, но нам не по тротуару идти, по дельте.

Леонид Васильевич задумчиво вытирал платком испарину со лба. Я представлял, как ему будет трудно топать по влажному песку речной поймы, но выбор должен остаться за ним.

— В прошлый раз мне долго пришлось ждать попутной машины, — задумчиво произнес я. — На работу опоздаете.

Этот довод, казалось, убедил его.

— Ладно, идите. Если что, найду тебя и голову отверну.

— Без всякого сомнения! — улыбнулся я. — Не бойтесь, всё будет хорошо с вашими красавицами. Пошли, девочки.

Водитель такси достал из багажника два чемодана с вещами дам, и с удивлением посмотрел, как мы удаляемся в сторону камышовых зарослей: с дороги не была видна тропинка, протоптанная охотниками, или рыбаками, главное, что она была.

Чемоданы не были тяжёлыми, но, когда на лоб садится комар, убить его довольно затруднительно, и я попросил Марину заняться убиванием комаров на моём лице, что она проделывала с большой охотой, нежели на своём лице.

— На обратном пути я буду убивать комаров на твоём лице, — мстительно пообещал я, и она несколько приумерила свой пыл.

Ирина приспособила ветку вербы, отмахиваться от комаров. Марина тоже переняла её опыт, заодно отгоняя и от меня.

Мы неожиданно вышли к дисколёту, который внезапно появился у нас перед глазами, особо не возвышаясь над зарослями камыша. Отчётливо виднелась на зелёном борту белая надпись с красной окантовкой — «ИКАР». У матери и дочки расширились зрачки от удивления.

— Ты не обманул нас! — прокричала Марина, обходя дисколёт со всех сторон.
— А ты хотела, чтобы я вас обманул?

— Ну да! Я так и думала, что ты так меня охмуряешь. Ещё никто из моих поклонников не проявлял столь бурной фантазии.

— Которая оказалась примитивной реальностью, — закончил я.
— На комплимент напрашиваешься? — съязвила Ирина, хитро посмотрев на меня долгим взглядом.

Я открыл дверь дисколёта и пригласил войти. Пришлось помочь — днище дисколёта располагалась довольно высоко, даже для меня: нам всё было недосуг соорудить приставную лестницу, обходились примитивной табуреткой, которая осталась в ангаре.

— Располагайтесь. Кто хочет пить? Вода уникальная, из одной промежуточной Вселенной, специально выходил наружу, чтобы набрать воду. По-моему, очень вкусная, я уже пил. Извините, кружка одна. Я не рассчитывал, что смогу найти свою любимую.

— Ты про меня говоришь, или про Оксану? — спросила Марина.
— Для меня вы в одной ипостаси. Я не могу вас разделить.
— Какая красивая кружка! Из чего сделана?

— Сам не знаю. Украл в одной из Вселенных, стояла на подоконнике одного из домов какого-то посёлка. Там же, свистнул и эту бочку. Отныне у меня нет необходимости часто выходить из дисколёта, чтобы набрать воду. Единственная проблема — с питанием.  Вроде бы, ем не так уж и много, но хлопот с обеспечением продуктами, по горло. Холодильника нет, запасов не сделаешь.

Мать и дочка были фигуристыми, места много не занимали, смогли уместиться на одном кресле, рядом с моим, перед приборной панелью.

Левая нога Марины соприкасалась с моей, отчего меня бросало в жар, но она не замечала нашей близости, рассматривала приборную панель, пейзаж за окном. 

Я включил двигатель, чуть передвинул рычаг подъёма, и дисколёт плавно взмыл вверх, на секунду придавив нас к сидениям. Дамы взвизгнули.

— Мы взлетели! — закричали они дуэтом, но похожими голосами.

Левой ногой лёгкое нажатие на педаль скорости, и под нами начали пестреть города, разноцветные лоскутные поля.

Курс — строго на север. Мать и дочь притихли. Моя рука уже откровенно лежала на левой коленке Марины.

Она, было, взглянула на меня, но отстранённым взглядом, даже не поняла причину своего беспокойства, снова устремила взор на мелькающий пейзаж. 

В конструкции дисколёта был небольшой просчёт. Я бы, на месте конструктора, вынес кабину пилота вперёд, чтобы визуальный эффект был более заметен, но и так всё видно, что делается внизу. 

Да и в салоне дисколёта не мешало бы сделать больше иллюминаторов, которыми поступились ради жёсткости конструкции — перестраховались.

Через полчаса Ирина соизволила заметить мои шалости с коленкой её дочери, улыбнулась, скосив на меня взгляд, но ничего не произнесла, потому что и Марине было не до этого, всё внимание на мелькающие города. Я давал пояснения:

— Вон, видите, у нас там город Сталинград. Потом его переименовали в Волгоград, затем снова вернули прежнее название, чтобы новые поколения не путались, где проходила решающая битва в Великой Отечественной войне.

— Это Мариинск, — поправляла Марина.
— А вот, под нами Саратов.
— Совпало!

  — Здорово! Я люблю, когда совпадает. Теперь возьмём чуть правее, и мы почти у цели. Выбирайте место, где бы нам приземлиться, чтобы наш Икар не бросился в глаза и силовики не начали операцию по его устранению. У вас кто, полицейские или милиционеры? Учтите, нам нужно высадиться не очень далеко от шоссе, а-то придётся вам топать и топать. Я уже здесь высаживался: в самой первой Вселенной. Но они иногда сильно разнятся. Вот, и сейчас, я почти не узнаю местность. Как у вас называется это водохранилище?

— Самарское, — произнесла Марина.
— У нас оно имело название  — Куйбышевское. По имени выдающегося революционера.
— У нас не было революции.

 — Повезло вам. У нас из-за неё погибло несколько десятков миллионов человек. У меня такое впечатление, что лишь в нашей Вселенной совершали эту страшную революцию. Во многих Вселенных обошлись без неё, и сейчас живут намного лучше нас.

Марина, наконец, сняла мою руку со своего бедра, которое я почти полностью оголил, укоризненно посмотрела.  Я чуть наклонил голову, мол, слишком велик искус от её близости. Тяжело вздохнул, и её губы тронула лёгкая улыбка победительницы.

Я решился на снижение, и мы приземлились на большой лужайке, но вблизи деревьев, чтобы сверху дисколёт не так сильно бросался в глаза своим необычным видом.

Наш полёт занял около двух часов, и у меня возник некий понятный дискомфорт. Полагаю, и мои попутчицы чувствовали себя не лучше, поэтому, высадив их на траву лужайки, скомандовал:

— Обычно у нас говорят: мальчики — налево, девочки — направо. В моё детство здесь водились олени, волки, даже бегали куницы, но не думаю, что они вам сейчас повстречаются, всё-таки, иная Вселенная, многое разнится.  Если что, кричите, визжите, прибегу на помощь. У меня, вон, какой нож, как бритва. Супостата надвое рассечёт.

Украдкой я предложил Марине остатки туалетной бумаги, сказал:
 
— Поделись с матерью.

Кивнула, и ничего не произнесла. Наши отношения уже перешли грань условности и некоторой натянутости отношений, возникало доверие и чувство родственности. По моему взгляду Марина видела, что ради неё  я готов на всё, на любое безрассудство, даже на женитьбу!

Через пять минут Марина первой вышла на лужайку. Я тоже показался из-за кустов. С  беззаботным видом грибника, протянул ей найденный подосиновик.

— У вас грибной охотой увлекаются?

— Конечно! Представляешь, я сейчас в первый раз увидела живую белку! Как жаль, что у меня в руке не было орешков.

— Это в городских парках они ручные, а здесь, близко не подпустят.

Из кустов вышла и Ирина, с букетом полевых цветов, делая вид, что только ради них и ходила туда.

— До Семёновска нам, в лучшем случае, добираться целый час. Может быть, перекусим, что вы приготовили? — спросил я. — Кто знает, когда и кто нас накормит? Я у вас в гостях, а не вы у меня. 

Вернулись в дисколёт, который для всех уже, как бы, стал своим домом, убежищем, позавтракали вкуснейшими бутербродами, запивая горячим бодрящим напитком из термоса.

— Я только сейчас представила твою правоту насчёт параллельных Вселенных, — сказала Марина, — и ужаснулась.

— Почему?
— Я живу здесь, и там ты меня наблюдал.
— Я и себя видел. И ощущал, как часть себя. Ты права — это удивительное чувство.

— Мы и здесь тебя увидим?
— Не знаю.

— А что ты будешь делать, если увидишь вторую меня? Кого предпочтёшь?
— Конечно же, тебя! Как ты можешь сомневаться? Для меня нет никого роднее тебя. Ты мне уже веришь, не так ли?

Марина задумчиво кивнула.

— Неужели есть какие-то сомнения? — удивился я.

Девушка задумчиво проговорила:

— Я боюсь своего двойника. Ты же, говорил, она так же хороша, как и я.

— Доча, не факт, что всё повторится. Ваня же, говорил, что все Вселенные, хоть чем-то да разнятся. Но, если честно, то и я начала побаиваться. До этого мы тебе не верили, несмотря на убедительность твоих слов. Чтобы так играть, нужно быть хорошим артистом, каковым мы тебя и считали. А после этого полёта мне стало страшно. Как во сне.  Этот удивительный полёт… Почти бесшумный.

— Девочки, всё будет хорошо. План такой: битый час нам идти по лесу до шоссе, ведущего в город. Здесь вполне удобная тропинка протоптана. Должна быть. В той Вселенной она была. Думаю, и здесь будет. На шоссе нас подберёт какая-нибудь машина, и мы доедем до Семёновска. Там разыскиваем больницу, где должны работать мои родители. Но это не факт, что так всё и совпадет. Могут возникнуть расхождения. Но, согласитесь, было бы глупо, не использовать эту возможность, увидеть моих родителей в этой реальности. Может быть, пригласим на нашу свадьбу. Как ты считаешь, Марина?

— Ты прав. Было бы глупо.
— Ну, не совсем глупо, но трусливо, — поправил я.

Марина промолчала. Согласилась.

Дежа вю почти повторялось. Я шёл по той же самой тропинке, что и несколько месяцев тому назад, но на этот раз мне приходилось постоянно оглядываться, чтобы убедиться, с моими подопечными всё нормально, не отстают.

Да и то, они с любопытством оглядывались по сторонам: в Астрахани, то бишь Нижнегородске, таких лесов нет, всё необычно. Птицы щебетали не умолкая, порхали, чуть ли не над головами. Жара, вполне, терпима, почти не ощущалась. 

Я старался развлекать женщин: спрашивал о грибной охоте, к которой они были равнодушны,  показывал на грибы, растущих вдоль тропинки под дубами и берёзами.

 Эффект грибника и здесь совпадал: ему нужно грибы искать, а нам они без надобности, потому и бросались в глаза, хотя, при желании, можно было бы набрать на суп, особо не напрягаясь, на жарёшку не хватило пришлось бы искать.

По обочине шоссе мы прошагали не более десяти минут, как нас настигла огромная фура, и я решительно помахал водителю, чтобы он остановил. Не знаю, каковы здешние водилы, но он меня послушал, затормозил.

Я помог дамам взобраться на высокую ступеньку, сам вскарабкался по неудобным подножкам. Марина села мне на колени, и мы поехали в сторону города.

Ирина сидела рядом с водителем и вовсю любезничала с водителем, так что, когда мы приехали до центральной улицы, он отказался взять плату, но выпросил телефон Ирины.

— А что ты скажешь мужу, если он позвонит? — спросил я.

Ирина улыбнулась.

— Вы, мужчины, такие доверчивые. Почему ты решил, что я дала ему свой номер? Своей подруги, вдовой. Кто знает, может быть, у них что-то и сладится.

— «О женщины, вам имя — вероломство! Нет месяца! И целы башмаки, В которых гроб отца сопровождала В слезах, как Ниобея. И она…» Это из Гамлета. Шекспира. У вас он есть?

— В первый раз слышу.
— Много потеряли. Он поэт мировой известности.

За легкими, необременительными разговорами дошли до знакомой поликлиники. Никакой закономерности и последовательности не просматривается в таких совпадениях и различиях, или же, я чего-то недопонимаю, всё, на самом деле, до обидного просто. Алгоритм лежит на поверхности, но я его не вижу. Спутницам сказал:
 
— Вы меня  здесь, на скамейке, подождите, пока я буду искать своих родителей по кабинетам, не факт, что сразу найду. Может быть, пойдёте в магазин? Там должно быть мороженое в продаже. Впрочем, я не знаю, у вас есть мороженое? В первой Вселенной было.

Марина рассмеялась:

— Ты нас за дикарей принимаешь? Есть мороженое. На твою долю купить?
— Обязательно. Я уже почти забыл вкус мороженого. Подозреваю, у вас оно должно быть восхитительным.  У нас уже научились делать из суррогатного молока.

Они пошли в магазин, а я — к стеклянным дверям поликлиники — эта фишка и здесь сохранилась. Вот будет здорово, если я снова себя увижу. Перегнувшись через стойку гардеробной, которая летом пустовала, поставил туда наши чемоданы, авось, никто не заметит и не украдёт. В нетерпении взлетел на второй этаж. На 201-м кабинете какая-то табличка, не успел зафиксировать в памяти, открыл дверь.

— Мама! — воскликнул я радостно. Соскучился за столько месяцев путешествий и странствий.

— Валера, что случилось?

Ну и ладно, пусть буду Валерой, с меня не убудет: главное, что признала.

— Папа где?

— Что с тобой? Где ему быть, как ни в своём кабинете? Что за странный на тебе костюм? Да и причёска у тебя утром была другая, волосы намного короче.

— Мама, у меня есть жена?

— Это ты так шутишь? — улыбнулась мать. — Испугал меня своим появлением. Я уж думала, что-то случилось. Мы никак не можем тебя уговорить, жениться. Я тебе и Зиночку приводила, и Наташу, хорошие девочки, не разбалованные. И чего тебе неймётся?

— Мама, а где я работаю?
— Лера, ты меня пугаешь. Что с тобой? Машина сбила? Сотрясение мозга?
— Мама, я тебе всё объясню, но ответь на мой вопрос.
— Ты сейчас работаешь в милиции следователем, учишься на юридическом.

— И где я сейчас нахожусь? Где должен обитать?
— Лера, перестань меня пугать! Передо мной ты находишься! В весьма странном одеянии. У какого сумасшедшего ты его отнял?

— Мама, пожалуйста, позвони мне на мою работу и пригласи прийти, приехать сюда, срочно. Пусть и папа придёт, чтобы мне не пришлось по три раза объяснять одно и то же. Так нужно. Поверь. Потом ты сама поймёшь, что я был прав.   

Мой тон подействовал на мать, позвонила Валере, и я увидел, как у неё расширились зрачки от удивления, когда она услышала его голос. Договорилась и с отцом.

— Попроси его выйти на улицу, во двор. И мы тоже выйдем. Я тебя познакомлю с моей невестой и её матерью.

У матери уже не было сил удивляться этой новости, покорно спустилась вместе со мной во двор. Марина и Ирина шли нам навстречу, с удовольствием поедая мороженое в вафлевой оболочке. Один брикет Марина протянула и мне.

— Девочки, позвольте вам представить мою маму. А это Марина и её мама — Ирина. Не правда ли, они восхитительны? Не знаю, стоит ли отцу показывать Ирину, сразу стойку на неё сделает, — пошутил я.

Отец, и Валера в светлом костюме с галстуком, показались почти одновременно, но с разных сторон, и начался вселенский сюр.

Я ел вкусное мороженое: аналога ингредиентам так и не смог подобрать, и наслаждался забавной ситуацией с моим двойником и его охотничьей стойкой на Марину. Последнее мне не понравилось.

Я не хотел делить Марину. Вот тебе и убеждённый холостяк. Да и я сам, разве не был таким, пока не увидел Олесю? Она и мертвеца из могилы поднимет.

Я предоставил Марине и Ирине самим разруливать ситуацию, они всё-таки свои люди, из одной Вселенной, да и о себе заодно расскажут.

Валера почти не отрывал взгляда от Марины, но изредка посматривал и на меня. Пожалуй, я на него не произвёл такого впечатления, как Марина. Да и она не сводила с него глаз. Точнее, с нас. То на меня посмотрит, то на него, сравнивала.

 Ирина тоже понимала, что он влюбился в её дочь с первого взгляда, и по-матерински с ним общалась,  разговаривала. Невольно возникала ревность, хотя и понимал, что глупо к себе же ревновать. Но он-то был другой!

Через час вопросы закончились, и мама сказала:

— На свадьбу мы, конечно, приедем все. Спасибо за приглашение. Но, может быть, не стоит спешить?

Я отчётливо поймал её мысль: она пеклась о своём сыне, и надеялась, что пройдёт время и Марина переметнётся к Валере.

— Мама, Марина моя девушка, и я никому её не отдам, даже твоему сыну. Свадьбу мы справим через неделю, да, Марина?

Мать чуть смутилась, но не поняла, что я прочитал её мысли, залепетала:

— Я не против вашего счастья.

Марина тоже отвела от меня взгляд, но я слышал её мысли, и это наполняло меня непередаваемой тоской: она уже влюбилась в Валеру. Как это происходит? Моё первое появление не было столь значимым для неё, как эта встреча с моим двойником.

Он был почти как я, с тем же самым набором атомов, но в приличном костюме, а я — в дорожном, в котором чего только ни перевидел и испытал.

— Мы сейчас отпросимся с работы у начальства, и поедем к нам, — произнесла мама. — Вам нужно с дороги привести себя в порядок. Потом пообедаем.

Они вернулись в поликлинику, а я вынес на улицу чемоданы, которые оставил в гардеробной. Возвращаясь, лицезрел, как Валера и Марина оживлённо о чём-то переговаривались. Ирина, молча, смотрела на меня, и в её взгляде я видел свой приговор: я был чужаком, а этот парень — свой! И в этом большая разница между нами!

— А почему у вас нет своих автомобилей? — спросил я, как бы, всех. Кто хочет, пусть отвечает.

— А ты представь, что будет твориться на улицах, если каждый желающий захочет иметь авто? — сказал Валера.

— Мне не нужно представлять — я знаю, — улыбнулся я. — Автомобили в нашей столице в час пик не могут проехать до нужного места, но в другое время — пожалуйста, многие предпочитают свой вид транспорта общественному.

— То у вас, а это у нас, — заметил он.
— И то верно, каждый кулик своё болото хвалит.

— Ты считаешь нашу жизнь болотом? — с агрессивным напором спросил Валера.

— Мальчики, не ссорьтесь, — примирительно произнесла Ирина, понимая истинную причину нашего столкновения.

Валера отвёл взгляд на родителей, которые появились на выходе поликлиники. Почти сразу подъехало просторное такси, куда мы поместились все шестеро. Дорога к дачному посёлку заняла те же самые полчаса, что и раньше было у меня. Но дом несколько отличался.  Словами трудно передать эти отличия, но они были.

Мать повела женщин осматривать дом, а я, поставив чемоданы в прихожей, сказал двойнику:

— Ты не смог бы мне дать, хотя бы один комплект нижнего белья? Мне нужно принять душ и переодеться. Давно не мылся в ванной. Запашок от меня, наверное, ещё тот. Удивительно, как Марина не морщится.

— Конечно, пошли в мою комнату. Я могу выделить тебе несколько комплектов. Ты же продолжишь свой путь, не так ли?

— Я много месяцев искал Марину-Олесю по всем Вселенным, здесь её нашёл.
— Брат, оставь её мне, — как-то уж очень просто и логично произнес Валера. Ты же понял, что и я ей люб. Ты же рассказывал, что и в первой Вселенной наш двойник женат на ней.

— И что, мне снова скитаться по Вселенным?
— Ты уже привык. После душа выбери из моего гардероба всё, что тебе понравится. Мы одного размера. Как я понял, у тебя нет наших денег: завтра поедем в магазин и купим тебе всё необходимое для долгого путешествия.

— Спасибочки за такую перспективу. Век мечтал скитаться по Вселенным.
— У тебя есть другое предложение?

 — Ты прав. Я совершил огромную ошибку. Не надо было мне к вам приезжать. Чёрт попутал.

Я стукнул себя ладонью по лбу. Вся беда в том, что я его прекрасно понимал, потому что мы были одним целым, а я ещё и телепатически видел его затаённый страх, потерять Марину.

Так получилось, что я первым принял душ. Потом туда, по-очереди, пошли мать и дочь Хрулёвы.

В льняном костюме я чувствовал себя превосходно. Надо будет свой костюм простирнуть в стиральной машине, чуть ли не полгода не снимал, тем более грязь к нему не приставала.

С другой стороны, может быть, не стоит: кто знает, постираю, и он потеряет свои волшебные свойства — дарить телу комфорт. От добра добра не ищут, решил я, оставлю всё как есть.

Продолжение следует: http://www.proza.ru/2015/04/25/1497