В пятницу вечером в троллейбусе

Дело было в «час пик» в пятницу.  На Октябрьской площади в Москве около остановки троллейбуса собралось много людей, а транспорта всё не было. Кто-то предположил, что опять порвались провода и поэтому троллейбусы где-нибудь застряли, (что случалось в последнее время неоднократно).

 

-   При советских временах мы так не мучались на остановках, - сказал кто-то из очереди.

-    Да, не раз ещё вспомним, как нам жилось в СССР, - поддержала женщина.

-   Просто пробки, всегда здесь. Ленинский проспект забит машинами, а троллейбус большой, он неповоротливый и по габаритам, и по необходимости двигаться  по проводам, - попытался что-то объяснить пожилой мужчина.

 Собравшиеся москвичи говорили негромко, устало, было видно, что всем ожидающим  транспорта холодно. Когда, наконец, троллейбус приполз, люди начали энергично входить в салон, занимая места. В результате  набилось столько народу, что  даже повернуться стало невозможно.  Но троллейбус отапливался, пассажиры постепенно отогревались. Водитель медленно вёл машину, то и дело тормозя, отчего «господа», как теперь принято называть друг друга, всё время падали. Наконец, какому-то дядьке надоело, что на него валится пожилая женщина. Он начал ругать власти, которые не заботятся о людях. Оказывается, этот человек был в Америке, Японии и ещё где-то, но нигде, по его словам, таких дорог как у нас не видел!

-         Наши правители все воры и дураки, поэтому мы так плохо живём! – закончил он свою речь.

-         Да, в России никогда хорошей власти не было, что до революции, что после неё, - поддержал  другой.

-         Ты, что - идиот? – заорал его сосед, мужчина лет пятидесяти, при этом чуть не вцепился руками в говорившего – Чем тебя не устраивала Советская власть?

-         А при чем тут Советы, чем, например, плохи были Иван Грозный или Пётр? – вставил  кто-то.

-         Вспомнили чудаки зачем-то царей, тогда троллейбусов не было. Вокруг все засмеялись.

-          Беда наша в том, что все  градоначальники, медведевы да путины катаются в машинах, а не в общественном транспорте. Прокатились бы они разок с нами, сразу дороги стали бы другие, – устало произнесла   женщина.

-         Точно! А ещё их бы всех посадить на нашу зарплату, которую к тому же не регулярно платят. В советские времена мы такого и представить не могли, – снова включился в разговор мужчина 50 лет.

-         А Вы что, дорогой человек, в СССР захотели вернуться? В коммунистические лагеря?

-          В какие лагеря?

-         В те, где расстреляли 100 млн человек, причём самых умных и работящих. Мы вот сейчас с вами пожинаем, что в живых остались одни лодыри и дураки.

-         Ну, Вы и сказанули! Что Днепрогэс лодыри построили, а в Космос полетели дураки? Да и с арифметикой у Вас не дружно. В СССР жили 240 млн человек. Как же могли 100 из них расстрелять? – возмутился пятидесятилетний.

-         Моего деда назвали кулаком и вместе со всей семьёй выслали в Сибирь, там они до самой старости жили, там и померли. А за что? У них был табун лошадей и стадо коров. Они умели работать и были хорошими хозяевами, а большевики всё отняли. Это как?

-         А что твои бабка с дедом сами управлялись со своими коровами, небось батраки на них пахали? Ну, переселили их в Сибирь не расстреляли же, а они явно были кулачьё. Так им и надо! – засмеялся  высокий парень.

-         Они в этой Сибири голода не пережили, а мы пережили. Я в Москве родился на Арбате. Мы же всё время голодали, - вступил в разговор седой человек.

-         Слушай, мужик, ну что ты врёшь? Голодал он в Москве.  Голодно было только в войну,  тогда вся страна бедствовала. Я тоже москвичка, прожила всю войну и после в Москве, на Большой Полянке.  Это, наверное, для тебя лично на Арбате голод организовали, а на Полянке его никогда не было. Как весна всегда  было снижение цен, не то, что сейчас, не помнишь разве? – опять вступила в разговор пожилая женщина.

-         Ох, и умная ты бабуля. Тебе что жирно жилось при Хрущёве и Брежневе? А не помнишь, как за колбасой приезжали целые электрички людей из Подмосковья? –  заорал житель Арбата.

-         Да, приезжали. Потому, что на местах было никудышное снабжение продуктами из-за  плохих дорог. Начальники, как всегда раскачивались  вместо того, чтобы позаботиться о дорогах и транспорте. А вот колбасы этой самой любой работяга увозил мешками к себе в деревню, потому что ему было, на что её покупать и лежала она на прилавке в Москве в изобилии. Москва всегда снабжалась хорошо, сейчас тоже не бедствуем в смысле снабжения, только не очень-то разбежишься покупать колбасу на всю деревню, не те шиши.

-         Да, уж! Помните, как в советское время на праздники мы покупали красную и чёрную икру, а ведь могли себе позволить, - вставил вдруг до того молчавший гражданин, - даже не паюсную, а настоящую. И крабы были доступны в конце 50-х, в 60-70-е годы. Конечно, только по праздникам, но нам хватало. А кто сейчас себе берёт чёрную икру, хоть раз в году? Хоть на Новый год? Хоть паюсную? Вот то-то и оно! Лично я согласился бы сейчас вернуться во времена Брежнева. Проезд на трамвае - 3 коп, на троллейбусе – 4коп, на автобусе и метро – 5 коп. Батон хлеба стоил 13 коп, пакет молока –16 коп, банка чёрной икры – 4 рубля!

-         Водка 2р 82, колбаса 2р20, - подхватил средних лет человек.

Мгновенно, перебивая друг друга, пассажиры, кто был постарше, начали  вспоминать что-то своё. Они даже не заметили, что водитель выехал из пробки и перестал беспрестанно тормозить.

-         А мороженое – «фруктовое» 8 коп, «эскимо» 11 коп, самое вкусное

 «пломбир»48 коп.

 Страсти поутихли. Разговоры приняли почти дружеский характер, чувствовалось, что большинству из них жилось тогда хорошо, а  вспоминать прошлую жизнь им приятно, не то, что при Медведеве, Путине.

-         Помните, какие смешные деньги стоили коммунальные услуги?

-         А кино -утром 10 коп, а вечером 50 коп?

-         Бесплатные катки, стадионы , спортивные школы, парки…

-         Где ты наша счастливая жизнь?

-         И после такой житухи да в дерьмо!

-         Ага, дерьмократия!

Пассажиры снова замолчали. Троллейбус понемногу освобождался.